СМИ

При коммунистах бытовал такой анекдот: «Вы знаете, какое самое большое советское экономическое чудо? Украина есть, а пшеницы нет». Больше у России нет Украины, но подобных «чудес» в российской экономике по-прежнему хватает.

Мы отмечаем пятую годовщину российской аннексии Крыма, которую в России называют «возвращением в родную гавань». В связи с этим стоит задуматься и об экономической стороне всего того, что в последние годы происходит в этой стране.

Начну с утверждения, что Крым вернулся в родную гавань. Когда корабль возвращается в порт, он завершает свой путь и находит убежище от бушующей стихии. Однако аннексия Крыма имела совершенно другой, противоположный, эффект. Россия решила встать на путь конфронтации с Западом и от напора перешла к агрессии. Санкции, которые постепенно ввели против этой страны, прежде всего в области финансов, усложнили и даже полностью изменили доступ к рынкам капитала. Эти меры точно нельзя считать «спокойными водами», в которых прежде могла плавать российская экономика.

Пока санкции не привели к изменениям в российской политике и не поставили страну на колени. Но ожидал ли кто-нибудь такого результата или ожидал ли его в скором времени? Россия слишком тяжеловесна, чтобы с ней что-то (плохое или хорошее) произошло стремительно. Она, несомненно, располагала экономическими ресурсами, которые как минимум в первые годы позволили российскому правительству успешно смягчать действие санкций.

Поэтому намного больше, чем скорый и непосредственный эффект от санкций, об их воздействии говорит то, что Кремль о них говорил. Сначала россиянам заявили, что Запад не позволит себе ввести санкции. А когда он все-таки это сделал, то Кремль заверил, что долго это не продлится. Когда же выяснилось, что Запад (пока) их сохраняет, то российская общественность узнала, что он не отменит их никогда.

Нужны изменения. А дальше?

Но вернемся к тому, как в России обстоят дела с экономическими преобразованиями. После распада СССР Кремль неустанно твердил об их необходимости и неизбежности. С этим согласны, пожалуй, все российские и зарубежные экономические эксперты. Результат? Почти нулевой. В России признали рыночную экономику, страна вошла в Большую восьмерку (откуда после аннексии Крыма ее исключили) и Большую двадцатку, группу крупнейших экономик мира, которые представляют министры финансов и главы крупнейших банков. Однако коренных экономических реформ так и не провели, и, похоже, при Путине у России нет шансов на их проведение. Все предостережения об излишней зависимости России от экспорта ископаемых на практике просто игнорируются, и, как было объявлено в начале этого года, совокупная стоимость всех основных полезных ископаемых России составляет 60% российского ВВП, а более чем 60 % российского экспорта составляет экспорт нефти и газа.

Одна из особенностей современной России в том, что в стране знают о ряде проблем, довольно откровенно о них говорят, правительство и президент признают, что проблемы есть, но все равно ничего не происходит. Избиратели и парламентская оппозиция не давят на тех, кто находится у власти и кто должен нести ответственность. Вместо этого они бездействуют.

Почему? Потому что у России нет ответственного правительства, а тем более ответственного президента. Политическая система страны давно не работает так, как прописано в конституции. Российская система власти не основана на свободной и справедливой политической конкуренции, хотя выборы проводятся. Общество проявляет все больше черт, которые были свойственны ему в брежневскую эпоху, когда основной целью политического руководства, разумеется помимо борьбы за мир и против империализма, была стабильность кадров и поддержание социального мира. В современной российской политике и экономике обнаруживается все больше советских черт. Я расскажу о некоторых из них.

Пропасть между Россией и Западом

Прежде чем поговорить о них, узнаем мнение одного российского специалиста, который систематически указывает на недуги российской экономики. В середине февраля этого года экономист Яков Миркин, заведующий Отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН, написал в правительственной «Российской газете», что для России было бы очень хорошо, если бы она заняла в чем-нибудь важном лидирующую позицию в мире. Чтобы это не были добытые тонны или баррели и уж тем более не разрушительный российский потенциал, а, к примеру, качество жизни… Миркин написал, что по индексу человеческого развития Россия — 49-я в мире. На первый взгляд, это не так уж плохо, но при ближайшем рассмотрении радоваться нечему.

Самым важным показателем является продолжительность жизни. В России она составляет приблизительно 72,7 лет, а это 95 — 96 место в мире. Государства, которые держатся на первых в мире местах, могут похвастаться продолжительностью в 82 — 83 года. Например, в Израиле, который согласно этому индексу занимает 22 место, по словам Миркина, средний возраст достигает 82,7 лет. При этом 20% населения там — это эмигранты из бывшего СССР. То есть такие же люди, которые живут в России, но в Израиле они доживают до более почтенного возраста. Норвежцы (Норвегия, согласно Миркину, занимает первое место) доживают до 82,3 лет, а чехи, которые занимают в списке 27 позицию, — 78,9 лет. А ведь Чехия, как отмечает Миркин, из советского прошлого, а значит, нет ничего невозможного.

Интересно, что Миркин кое-где путает цифры. Согласно вышесказанному, средняя продолжительности жизни в Израиле больше, чем в Норвегии, однако в списке он значительно отстает от нее. Однако в плохих показателях России и в статистике ООН эта путаница ничего особо не меняет.

Еще одни показатель — это уровень ВВП на душу населения по паритету покупательной способности. В Норвегии это 68 тысяч долларов на человека, в Израиле — 32,7 тысяч, в Чехии — 30,6 тысяч, а в России — 24,2 тысячи. Это довольно большой разрыв, на сокращение которого потребуются годы, а скорее всего, даже десятилетия… Не секрет, что Россия столкнулась с очень серьезными демографическими проблемами. В этой связи Миркин обращает внимание на детскую смертность. В последние годы она снижается (с начала 90-х она снизилась в три раза!), поэтому в статистике ООН (данные за 2016 год) Россия занимает 48 — 49 место в мире. Но в Норвегии детская смертность снизилась еще больше, а в Израиле и в Чехии она в два — два с половиной раза ниже, чем в России.

Что касается расходов на здравоохранение, то, согласно мировой статистике, Россия выделяет 5,6% ВВП, а это 118 место в мире. Норвегия выделяет 10%, Израиль — 7,4%, а Чехия — 7,3%. Что касается образования, то в 2012 — 2017 годах Россия выделила 3,8% ВВП на эти нужды, заняв, таким образом, 88 место в мире. Норвегия — 7,7%, Израиль — 5,7%, а Чехия — 4% (по словам Миркина, роль высшего образования у нас невелика).

Тенденция ясна, подытоживает специалист. Если кто-то хочет подняться в рейтинге человеческого развития, он должен выделять на здравоохранение и образование около 13% ВВП и больше. Но в России сейчас не выделяют на это и десяти процентов. С другой стороны, Россия относится к странам с самым высоким числом убийств на сто тысяч человек. В странах, которые входят в первую десятку по человеческому развитию, этот показатель в десять — двадцать раз ниже. Также Россия занимает седьмое место в мире по числу заключенных на 100 тысяч человек, тогда как в странах первой десятки этот показатель ниже в два и даже десять раз. Если мы хотим добиться успеха, если мы хотим прийти к безопасности, экономической динамике, то мы должны лучше заботиться о собственном народе…

В чем Запад ошибается

К сожалению, забота о собственном народе — это как раз то, что пока очень плохо получалось у всех российских режимов и чему в СССР никогда не придавали особого значения. Всем это хорошо известно, и тем не менее на Западе именно этому феномену уделяется слишком мало внимания. Вместо этого, в фокусе оказываются количественные характеристики России, прежде всего ее большая территория, военная мощь, а также запасы полезных ископаемых, в которых мы видим либо угрозу, либо шанс для себя. Учитывая, как российские лидеры применяли и опять применяют военную силу, мы действительно должны уделять этим аспектам особое внимание. Но как быть с экономикой?

В этой связи совершенно сбивает с толку то, что как минимум со времен Петра Первого ясно: Россия хочет реформ и модернизации. Причем примером для нее всегда была Европа, а потом и США. Сталинская индустриализация, марксистско-ленинская догма о материальной базе, победа во Второй мировой войне и конфронтация во времена холодной войны превратили в своего рода «дисциплину» сравнивание степени современности и (не)эффективности советского и американского, то есть коммунистического и капиталистического, метода производства и организации общества. Углубившись в эту «дисциплину», Запад поддался ощущению, что может рационально анализировать советскую экономику и поэтому может ее понять.

Когда в конце 80-х выяснилось, что советская экономическая модель неэффективна, к ощущению, что мы знаем, как и почему СССР существует, добавилось еще и ощущение, что Рональду Рейгану удалось загнать Москву в гонке вооружений, и поэтому СССР распался. Но правда ли это?

Мартин Малиа, один из крупнейших специалистов по России и СССР, написал в книге «Россия глазами Запада»: «Факт в том, что экономический аспект наименее информативен для понимания современного советского развития. Ключевую роль всегда играла идеология». Как правильно отметил и великолепно обосновал в работе «Советская трагедия» Мартин Малиа, функционирование советской политизированной экономики было невозможно описать, а значит, и проанализировать с помощью обычных экономических показателей. В советской экономике не было реальных цен, и, более того, она даже не располагала реальными статистическими данными. Все отчеты сводились к политической бухгалтерии плана, который определялся идеологической волей, а не стимулами прибыли и потерь, хотя режим побуждал своих руководящих работников подчиняться дисциплине «хозрасчета»…

Советский экономический крах был вызван несколькими взаимосвязанными факторами. Учитывая все более очевидное сходство, которое можно заметить между СССР и современной Россией, невольно напрашивается вопрос, насколько система, которая будет описана ниже, актуальна и сегодня.

Так не пойдет

В 1981 году в Нидерландах вышла книга советского эмигранта Игоря Бирмана «Тайные доходы советского государственного бюджета» (Secret Incomes of the Soviet State Budget). Бирман убедительно доказал, что официальная советская статистика систематически фальсифицировалась, и что цифрам, которые публиковались, верить нельзя. Как? Очень просто. В официальной статистике он проверял то, что другим в голову не приходило — промежуточные и общие суммы всех показателей. В итоге оказалось, что цифры не сходятся.

Советский Союз хозяйствовал (если тут вообще уместно употребить это слово) с огромным дефицитом, хотя публикуемые данные говорили как раз об обратном. Однако если вдуматься, в этом нет ничего удивительного, ведь в СССР на всех уровнях люди систематически лгали и фальсифицировали данные, чтобы соответствовать требованиям плана. А его невыполнение (пусть только в некоторые периоды) каралось порой даже смертью.

В 30-е годы в СССР удалось создать огромные промышленные комплексы, которые уже существовали в США и Западной Европе. После Второй мировой войны их еще смогли переориентировать на производство ядерного оружия и носителей для него. Однако успехов Запада в производстве пластика и, прежде всего, вычислительной техники советская промышленность уже не сумела повторить, а уж тем более не сумела этих успехов превзойти. На рубеже 60 — 70-х годов, то есть в период, когда во главе СССР стоял Леонид Брежнев, советская экономика потеряла последний шанс на то, чтобы из экстенсивной превратиться в интенсивную. А вот Западу, включая Японию, после войны это сделать удалось.

Советское руководство так и не осознало, что если говорить о процентах, грандиозных экономических успехов первых пятилеток удалось достичь, как пишет Малиа, только методами институциональной военной экономики. В те времена к масштабным проектам привлекались огромные людские и финансовые ресурсы, которые нещадно растрачивались.

Но в 70-е годы выяснилось, что человеческие и природные ресурсы постепенно исчерпываются. Кроме того, начался демографический спад, стали происходить экологические катастрофы, такие как высыхание Аральского озера. Единственным промышленным сектором, который не хирел, оставалась военная промышленность…

Общество, которое все что-то достает и ждет

Чешским читателям в этой связи, возможно, были бы интересны зарисовки путешественников Ганзелки и Зикмунда, которые в начале 60-х годов объехали Советский Союз, а затем составили так называемый «Особый доклад номер четыре», заказчиком и адресатом которого был советских лидер Леонид Брежнев. В докладе много интересных пассажей, в том числе, о том, как шокированные путешественники, объехавшие прежде весь мир, узнали: в 1953 году в Сибири с ее фантастическими богатствами, добывать которые невозможно без хорошей транспортной доступности, было всего 47 километров (!) асфальтированных и бетонных дорог.

Также путешественников поразило, что в то время как современное капиталистическое общество превратилось в общество массового потребления, люди в СССР все время что-то разыскивали, доставали и ждали в очередях. Ганзелка и Зикмунд пришли к выводу, что в СССР давно и систематически игнорировался тот факт, что большинство современных людей в обыденной жизни руководствуется собственными интересами. Военный оборонительный фронт воздействуют на людей и их нравственность совсем не так, как фронт экономический. В экономике нельзя делать ставку на психологию фронтового бойца и требовать от людей соответствия. Морально-политические стимулы и элемент героизма не могут быть в мирное время главным стимулом в экономике…

Советский режим, который так и не научился вознаграждать за труд, в итоге очень пострадал из-за того, что большинство советских трудящихся наиболее эффективной стратегией выживания считали принцип «Пока они делают вид, что платят мне, я буду делать вид, что работаю». Отсутствие различий в вознаграждении, а значит, и доходах, конечно, поддерживало «социальный мир», но также вызывало апатию по сути у всех трудящихся. Эта апатия, в том числе из-за разгула алкоголизма, в конце брежневской эры довела народ до состояния «биологического упадка». По словам Малиа, в развитых странах подобное было невообразимо. Средняя продолжительность жизни мужчин в СССР сократилась до 64 лет, и стремительно выросла детская смертность…

Выше я цитировал слова Якова Миркина, которые подтверждают: несмотря на то, что в последние годы, несомненно, ряд показателей улучшился, Россия по-прежнему очень отстает от мировых лидеров. Но многие, в основном те, кто с Россией торгует и очень неплохо там зарабатывает, утверждают, что санкции помогли стране, так как наконец подвели ее к реформам. Например, благодаря санкциям сельское хозяйство стало одним из локомотивов российского экспорта…

Как «делается» рекордный рост ВВП

Всех, от зарубежных и российских экспертов до научных центров, экономических министерств и центрального банка, шокировало сообщение Росстата о том, что в 2018 году Россия показала рекордный рост ВВП! Агентство РИА (так в оригинале — прим. ред.) опубликовало восторженный текст, в котором говорится, что прошлогодний рост ВВП оказался самым большим за последние шесть лет. Ведущей отраслью стало строительство, которое выросло на рекордные 5,3%, хотя за предыдущие 11 месяцев рост там достигал всего 0,5%. Свою позитивную роль сыграло проведение чемпионата мира по футболу, которое пессимисты называли дорогостоящим «пиаром»!

Правда, восторг и злорадство по поводу того, как ошибались специалисты, вызывают целый ряд вопросом. Как, к примеру, возможно, что столь значительный рост был отмечен через шесть недель после того, как премьер Дмитрий Медведев снял Александра Суринова, который возглавлял Росстат с 2009 года, и заменил его Павлом Малковым, прежде занимавшим пост министра экономики Саратовской области? Почему статистики раньше не замечали, что доходы государственного бюджета на десять миллиардов долларов больше и рост в строительстве в одном единственном регионе такой значительный, что можно говорить о прежде невиданном строительном буме? Этот скачок обеспечил рост в десятки раз и повысил ВВП страны на 0,5% (благодаря этому ВВП показал максимальный с 2012 года рост)?

Внезапное и неожиданное обнаружение выдающихся экономических результатов еще больше контрастирует с установленным спадом в сельском хозяйстве, которое в последние годы уже привыкли приводить в пример того, как эффективно Россия справляется с санкциями. Сервер «Финанс.ру» (finanz.ru) со ссылкой на официальные источники написал, что рост производства в сельском хозяйстве — это на 30% статистическая ошибка… Росстат сообщил, что сельское хозяйство в 2012 — 2017 году выросло на 20,7%, но после корректировки выяснилось, что рост составил всего 8,7%, а это меньше более чем в два раза. Настоящей катастрофой стали данные об урожае картофеля, где разница между настоящими и заявленными цифрами достигла 35,9 %… Если рассматривать уже скорректированную статистку, то выходит, что за последние 17 лет урожай картофеля в России не только не рос, но и сокращался… Как такое может быть? Производителям не за чем фальсифицировать статистику, ведь если бы они отчитывались в большем урожае, то платили бы больше налогов… Другое дело — работа областных и региональных функционеров, которые отправляют наверх отчеты о достижении экономических целей, потому что обратное поступление государственных финансовых средств непосредственно связано с (не)выполнением плана.