СМИ

© CC0 / Public Domain, Santiago Ramon y Cajal | Перейти в фотобанкГазета пишет об испанском ученом Кахале, совершившем теоретическое открытие принципа вакцины еще в 1885-м году. Но слава открытия досталась отставшим от него на год ученым из США. Сегодня испанцы ищут причины несправедливости. Их две. Работа Кахаля не была применена на практике и была издана на непрестижном тогда испанском языке.

Конечно, сегодня легче представить, чем три месяца назад, каким был мир без вакцин, однако нам по-прежнему трудно это осознать. В начале 1885 года существовала всего одна вакцина, от оспы. Она была разработана на основе вируса коровьей оспы. Из-за него на коже у коров появлялись пузыри с гнойным содержимым. Нам трудно представить тогдашнюю смертность. Средняя продолжительность жизни в Испании составляла меньше 35 лет. В мемуарах Сантьяго Рамон-и-Кахаль (Santiago Ram?n y Cajal) рассказывает, что в 1885 году в Валенсии, где он работал профессором общей анатомии, началась эпидемия холеры. «Больницы были переполнены, и из-за высокой смертности население жило в страхе», — вспоминает Кахаль. Опытные медики прописывали довольно приятный на вкус, но бесполезный «Лауданум Сиденхема», состоящий из вина, опиума, шафрана, гвоздики и корицы. Молодые медики рекомендовали кипятить воду перед употреблением — даже этот простой метод гигиены был многим неизвестен. За год до этих событий немецкий ученый Роберт Кох (Robert Koch) заявил, что холеру, одним из главных симптомов которой является диарея и которая может убить человека всего за несколько часов, вызывает микроб — и это было открытием. Как писал сам Кахаль, в возрасте 33 лет он придумал решение — «химическую вакцину».

В понедельник, 25 мая, Министерство науки, Институт Сервантеса и Высший совет по научным исследованиям Испании чествовали Кахаля, поместив в хранилище Института Сервантеса золотую медаль лауреата Нобелевской премии по медицине. Ученый был удостоен этой премии в 1906 году после того, как открыл «телеграфные линии нашего мышления», а именно нейронные связи в человеческом мозге. Однако директор Института Кахаля, член Высшего Совета по научным исследованиям Рикардо Мартинес (Ricardo Mart?nez) вспомнил один из малоизвестных аспектов деятельности отца нейробиологии: «Он был первопроходцем вакцинации».

События 1885 года кажутся нам знакомыми. В июне власти официально объявили об эпидемии холеры в Мадриде, и торговцы организовали демонстрации, требуя сделать так, чтобы превентивные меры не навредили их работе. Газета «Сигло Футуро» (El Siglo Futuro), придерживавшаяся ультраконсервативных взглядов, охарактеризовала тогда, почти полтора столетия назад, правительственные решения как «эпидемический терроризм».

Валенсия превратилась в эпицентр мировых научных исследований. Молодой каталонский медик Хайме Ферран (Jaime Ferr?n) прибыл в город с экспериментальной вакциной от холеры. Она представляла собой подкожную инъекцию небольших доз микробов. К тому моменту исследователь уже опробовал вакцину на себе и своих детях. Ученые и журналисты со всего мира отправились в Валенсию, чтобы оценить эффективность новой вакцины. Вскоре Ферран сделал прививки от вируса 30 тысячам человек. В результате разгорелся спор между теми, кто поддерживал экспериментальную вакцинацию, и теми, кто весьма критично относился к тому, что доктор держит свои исследования в секрете.

Кахаль, к которому за консультацией обратились власти Сарагосы, подготовил срочный доклад о вакцине Феррана, вызывающей столь бурные обсуждения. В нем он усомнился в ее эффективности. Вместо живых микробов Кахаль предложил использовать вакцину из микробов, вызывающих холеру, которые погибли под воздействием высокой температуры. В сентябре 1885 года он опубликовал идеи и доказательства, подкрепив их экспериментом на животных. Это был новый тип вакцин, которые сегодня называют убитыми или инактивированными. Вакцины от covid-19 этого вида уже испытывают на людях.

Однако все почести за это открытие достались американским бактериологам Даниелу Салмону (Daniel Salmon) и Теобальду Смиту (Theobald Smith), которые опубликовали независимое исследование с такими же выводами в 1886 году. К тому же в честь Салмона впоследствии назвали род энтеробактерий Сальмонелла. «Доклад Кахаля был на испанском, поэтому никто его не прочитал. Публикация американцев была на английском, поэтому получила широкое распространение», — с сожалением отмечает ответственный за наследие Кахаля член Высшего совета по научным исследованиям Хуан Андрес де Карлос (Juan Andr?s de Carlos).

«Кахаль выдвинул предложение, которое в итоге не имело никакого практического применения, в то время как Ферран действительно в некоторой степени помог остановить эпидемию холеры в 1885 году», — считает специалист по истории вакцинологии Университета Аликанте, врач Хосе Туэльс (Jose Tuells). В понедельник, 25 мая, министр Педро Дуке (Pedro Duque) напомнил, что и сам Кахаль сожалел о том, что его первые исследования остались незамеченными. «Все признавали, что в Испании мог появиться гениальный художник, какой-нибудь патлатый поэт или гримасничающие танцоры обоих полов. Но идея того, что в Испании мог появиться по-настоящему гениальный ученый, считалась просто нелепой», — писал Кахаль в мемуарах «Воспоминания о моей жизни» (1917). «Считалось, что испанский — это язык, на котором мудрецы не говорят».