СМИ

Меня опять можно будет обвинить в «излишней конспирологии», но лучше быть конспирологом, чем всерьез принимать аргументы о 40-процентном повышении цен на яйца как причине рождественских событий в Иране 2017 года.
А ведь их уже всерьез называют «яичной революцией», а в логотипе «FREEIRAN» усматривают яйцо, раздавленное в гневно сжатом кулаке.

Чистая политика и никаких яиц
Шутка, конечно, удалась. Ну, а если серьезно, то десяток яиц в Иране стоит 6 000 риалов, или 17 центов. При официальной минимальной оплате труда иранских работников в 9,3 миллиона риалов ($ 261) это совсем не смертельная цена. В США, России или Украине все похлеще будет ($ 1,38, $ 1,15 и $ 1,17 за десяток).
Недовольство народа своим экономическим положением это стержень всей цивилизованной (а может и дикой) истории человечества, но в историю углубляться не будем. Достаточно вспомнить, что все «революции арабской весны» имели социально-экономическое лозунговое наполнение, но закончились решением совершенно прагматичных политических задач.
В Иране то же самое. Экономические требования были фоном, обеспечившим массовку. Но и свидетельства очевидцев, и анализ видеосюжетов убеждают: в массовке были грамотно перемещающиеся в толпе группы клакеров-крикунов, озвучивавших политические требования и «заводящих» эту толпу. Что и позволяет предположить, что сами народные выступления — это тщательно подготовленный политический спектакль.
Правда, сценарий этого спектакля можно определить одним словом — «наспех». И вот почему:
Протестующих было очень мало. Да, выступления прокатились по всей стране, от Мешхеда на востоке до Решта на западе, но «в каждом месте было не более 1500 человек, и количество нарушителей не превышало 15 000 человек по всей стране» (3 января 2018 года). Это мнение Мохаммада Али Джафари, командующего Корпуса стражей Исламской революции (КСИР), опубликовано не в иранской, и даже не в российской газете, а в Arab News (Саудовская Аравия). А один из моих «местных корреспондентов» еще за день до того оказался еще более скептичен: «протесты жестко пресекаются, да и протестующих всего несколько сотен, на такую страну это пыль».
У протеста не оказалось «формальных лидеров». Те, кто организовывал «зеленую революцию» (иранские протесты 2009 года), в первую очередь Мирхусейн Мусави и Мехди Карруби, с 2011 года и до сих пор сидят то ли под домашним арестом, то ли в тюрьме Хешматия. Похоже, что единственным формальным лидером митингующих оказался американский президент Дональд Трамп, который в своем Твиттере одобряет «борьбу со злом» и обещает печеньки: «Такое уважение народу Ирана, который пытается отменить свое коррумпированное правительство. Они увидят огромную помощь от США в подходящее время!» (3 января).
В составе протестующих объединились группы, которые в иных условиях и близко друг к другу не подойдут. Ведь кроме «объективно недовольных» и «маргиналов» (питательной среды любого мятежа), там оказались сепаратисты иранского Курдистана и Белуджистана, такфиристы (суннитские экстремисты), консерваторы (противники президента Роухани), либералы (противники рахбара, Высшего руководителя Ирана Хаменеи), пацифисты (протестующие против участия в сирийском конфликте) и монархисты (с призывами вернуть из США прямиком на трон представителей династии Пехлеви).
У протестующих не оказалось открытых авторитетных сторонников из числа иранской политической и военной элиты.
Более того. Похоже, протестующие даже не пытались привлечь на свою сторону силовиков. А пацифистские лозунги просто возмутили армию и КСИР, которые за последние годы потеряли в Сирии более 2 000 человек, в том числе — 18 генералов (из них двенадцать — из КСИР).
О неизбежности потрясений
И как результат: до 2 января КСИР считал, что «преследования людей и уничтожения публичной собственности недостаточно для того, чтобы потребовать расширения присутствия полевых сил» (Рамадан Шариф, пресс-секретарь Корпуса, по информации агентства Sepah News). Но нападение на штаб «Басиджа» (гражданская организация КСИР) в Кехдериджане и гибель при этом молодого полицейского легализовала «применение военной силы для восстановления конституционного порядка».
2 января командующий КСИР Джафари направил своих «пасдаранов» (бойцов) в провинции Хамадан, Исфахан и Луристан, и уже на следующий день объявил «о провале Смуты 2017 года». А один мой знакомый из Сирийского Курдистана тоскливо добавил: «Теперь начнут вешать».
Очень хочется надеяться, что «курдский прогноз» не сбудется. Пока в Иране лишь лихорадочно организовывают «победные» проправительственные митинги.

Но потрясения на Среднем Востоке теперь становятся неизбежными.
Уже в самом начале протестов иранский президент Хасан Роухани заявил, что кризис, наряду с внутренними причинами, был инспирирован внешним вмешательством — и в Тегеране недолго мучились в поисках виновников: США, Израиль, Саудовская Аравия. Подтверждения для такой оценки у Тегерана есть. Это и уже приведенный твит Трампа, и явно преждевременное заявление Биньямина Нетаньяху о том, что народ Израиля и Ирана снова станут «великими друзьями» после смены нынешней власти в Тегеране (1 января 2018 г., агентство al Мasdar). А что до саудитов, то заместитель главы Высшего совета национальной безопасности ИРИ Али Шамхани заявил официально: «Основываясь на нашем анализе, почти 27 процентов новых хэштегов, направленных против Ирана, были созданы правительством Саудовской Аравии». Правда надо отдать иранцам должное: они очень оперативно ограничили в стране связь и социальные сети, лишив митингующих возможности полноценного контакта.
Поскольку месть на Востоке — любимое блюдо, то отсюда следует ожидать:
— усиления пусть ситуативной, но все равно уже геополитической оси «Россия — Турция — Иран» (Москва «молчаливо поддержала» режим, а президент Эрдоган 3 января «провел телефонный разговор с иранским коллегой Хасаном Роухани и выразил поддержку в оценке протестов в Иране» (Daily Sabah, Турция);
— усиления присутствия Ирана в Сирии (Россия всяко не будет возражать против увеличения «персидской пехоты»);
— активизации действий палестинцев и ливанцев из ХАМАСА и «Хезболлы» в самой болевой точке Израиля, на Голанских высотах (ведь там главное хранилище пресной воды вододефицитного Израиля, Тивериадское озеро)
— обострения ситуации в Йемене, и тогда ракеты уже выпущенные повстанцами-хуситами по аэропорту Эр-Рияда и королевскому дворцу Аль-Ямама покажутся лишь легкой разминкой;
— в самом Иране следует ожидать усиления военной ветви власти за счет либеральных (по иранским меркам, конечно) президента Ирана Хасана Роухани и его первого вице-президента Исхака Джаганхери. Между которыми, кстати, разделены обязанности премьер-министра страны.
Кто поднимет чарку и кто заплатит за разбитую посуду?
В любом случае в выигрыше от новогодних событий в Иране остаются только Башар Асад и Владимир Путин. Потому что Дамаск сохраняет (а может даже и увеличивает) военную поддержку со стороны Ирана. А Москва избавлена от перспективы нивелировки всех своих достижений в Сирии последних двух лет и сохраняет (а может даже и увеличивает) все позитивы текущих ирано-российских отношений. Ну, просто «рождественский подарок»!
С таким положением дел вряд ли смиряться их геополитические противники, поэтому создается устойчивое ощущение, что в Иране еще ничего не закончилось. И самым страшным вариантом дальнейшего развития событий может стать перевод протестов из социально-экономического формата в межконфессиональный.
Вторым историческим расколом мусульманской общины-уммы в VII веке (первый — выделение хариджитов) было разделение на суннитов и шиитов, которое начиналось как династический спор, а закончилось формированием двух нетерпимых друг к другу ветвей ислама.
Иран — шиитская страна. Причем с многовековым опытом противостояния с суннитами. После того, как Исмаил I провозгласил себя в 1501 году шахом Персии (Ирана), а шиизм — его государственной религией, иранские шииты воевали с суннитской Турцией десять раз и в общей сложности 98 лет! Тем не менее, в современном Иране живет значительное количество суннитов. Традиционно считается что пять процентов, хотя, например, суннитский ресурс «Исламская цивилизация» сообщает, что двадцать (из 80-ти) миллионов граждан Ирана — сунниты. И регионы компактного проживания суннитов расположены по периметру государства, в провинциях Хорасан, Курдистан, Белуджистан, Хормазкан, Бушер, Туркменсахра и других.
Все эти регионы граничат со странами, где подавляющее большинство тоже сунниты: на курдов Сирии и Ирака, на Туркменистан, на Афганистан и на Пакистан. Следовательно — будет поддержка единоверцев.
Исторических обид между суннитами и шиитами страшно много. Вот и я, узнав о начале беспорядков именно в Мешхеде, почему-то в первую очередь подумал не о цене на яйца, а на события месяца шаабана 1414 года хиджры (1995 год от Рождества Христова). Когда шииты разрушили там пятничную мечеть шейха Файда, «вместе со всей утварью и теми, кто не смог или не пожелал выйти оттуда». Во всяком случае, так пишут сунниты. Следовательно — есть основания для высокой мотивации участников (месть).
В таких условиях устроить религиозный конфликт совсем не сложно. Но да сохранит Высший Разум иранцев от такого развития событий! Поскольку религиозная война это самый страшный формат конфликтов в истории человечества…
И пусть хранит Разум не только персов, потому что основным пострадавшим от событий в Иране может стать Европа. В любом случае ей стоит готовиться к новой волне азиатских мигрантов, на этот раз из Ирана (население в 2018 году — около 81,5 миллионов человек, в полтора раза больше, чем в Сирии и Ираке вместе взятых). Если Тегеран «додавит» протесты и начнет расправы, то их будет много. Если протесты примут новые конфликтные формы, то их будет очень много.
Причем во втором случае в Европу «побегут» еще и шииты (сейчас мигрантский поток, в основном, суннитский). А это означает перспективу массовых сунно-шиитских конфликтов уже на территории европейских стран. Которые и от относительно «мирных» сегодняшних мигрантов своих женщин защитить не могут!
Андрей Ганжа, специально для «NOVOSTI-DNY.Ru»