СМИ

Эпоха Путина. Часть первая Придя в политику, Владимир Путин создал новую моду на имидж политического лидера. Спортивный, подтянутый, с выправкой офицера в штатском, спокойный и несуетливый, с тихим голосом и цепким взглядом контрразведчика, с улыбкой, с которой он одинаково награждает героев сирийской кампании и стирает в пыль Петра Порошенко на переговорах в Минске, Путин создал в политике новый стандарт Образ политика, внесенный Путиным в обиход, сломал господствовавший там образ американского супермена, чем весьма гордился Збигнев Бжезинский, написав в книге «Великая шахматная доска» о том, что все политики мира подражают манерам американских президентов. Теперь подражать американским президентам уже смешно, это как бы прошлый век. Нелепо ходить с надутой грудью и фальшивой улыбкой в 32 зуба, изображая нескончаемую крайнюю радость идиота. Даже японцы как-то перестали подражать американцам, чем занимались с начала 60-х. Теперь модно подражать Путину. В России образ Путина пришелся особенно по нраву. Страна устала от политических недоносков типа хуторского Хрущева, маразматического Брежнева, полумертвых Андропова с Черненко, трусливого станичного Горбачева и непросыхающего Ельцина, дирижирующего оркестром в аэропорту. Путиным впервые стало модно гордиться. Его портреты в кабинетах офисов и на майках стали шиком и признаком стиля. Путин завел обычай работать постоянно, за его режимом не могут угнаться его сотрудники. Путин работает всегда, даже когда он отдыхает, хотя его отдых — это разновидность работы. Именно на отдыхе он общается с разными политиками и с прессой, создает информационные поводы и решает сложные вопросы. Когда говорят «Крест лидера» — это говорят о Путине. Это тот самый случай, когда на крест не просятся, но и от креста не бегают. Несмотря на то, что сам Путин являет собой новый образ политика, его самого окружают безнадежно «вчерашние» лица. Они застряли в восьмидесятых и состарились, неся по жизни свои застарелые комплексы. Их ничему не учит опыт трудных ошибок, они не способны к гениальности, и сами по себе являются парадоксом эпохи. Это наше «очевидное — невероятное», которое, по сути, составляет костяк либеральной элиты, а в оппозиции персонажи еще более колоритные, выморочные и нелепые. Обвинять Путина в том, что он выморил всех ярких персонажей вокруг себя — нелепая затея. Яркого никак не выморишь, он везде будет виден, а вот выдающаяся посредственность ни при каких костылях не будет выглядеть харизматиком. Проблема качества российской элиты давно перестала быть темой для анекдотов и стала вопросом национальной безопасности. Деградация элиты — процесс объективный и коснувшийся не только Запада, но и России. Ни один царь при всех стараниях не заменит сотню российских губернаторов и министров, и если они интеллектуально ограничены, что часто видно даже по их лицам, то качество управления никогда не будет адекватным. При всех попытках как-то обучать новых назначенцев, особых результатов это пока не дает. Дело в том, что за 50 лет в целом все общество заметно деградировало, и выбирать умных руководителей просто неоткуда. Деградация общества началась в позднесоветское время и продолжается сейчас. Никакие усилия КПСС и сменившей ее элиты не смогли остановить процесс глобального оглупения населения, живущего в атмосфере глобальной массовой культуры и потребительских ценностей. Никакая реформа системы образования не способна заменить собой среду, в которой формируется современный человек как на Западе, так и в России. И то, что системы образования одна другой хуже, также следствие того, что их создают уже деградировавшие продукты общества. Сводить деградацию образования только к конспирологическому заговору мировой элиты тоже неверно — сама эта элита за последние полвека значительно поглупела. Она уже не в состоянии саму себя спасти от катастрофы и плывет по воле волн, как пробка или какая-то другая субстанция. Проблема ротации элит не в том, что старые не пускают новых, а в том, что новых физически не существует. А то, что существует, то еще более плохое, чем то, что есть. Как сказал одному молодому композитору старый мастер: «Молодой человек, то, что у вас ново, то не оригинально, а что оригинально, то не ново». Нет никакой гарантии, что те, кто просит у Путина дать порулить, не обрушат завтра страну в еще более глубокую пропасть, чем всем надоевшие системные либералы в правительстве. На самом деле это реально тревожно. Сторонники академика Глазьева уверяют, что если дать стране немного денег, то инфляции не будет, а оживление наступит. И называют некий предел, до которого можно печатать деньги без риска инфляции. При этом они ссылаются на расчеты по другим странам, ими произведенные. Что делать в том случае, если они ошибаются, они не говорят. Но на Путина обижаются, что он не спешит им поверить на слово. Сейчас администрация президента стоит перед самой важной задачей — использовать парламентские и президентские выборы для обновления политической элиты России. Но так как настоящая элита куется в горниле кризисов и войн, а Россия стремится всего этого избежать, то реальный процесс обновления кадров становится растянутым на десятилетия. Однако альтернативой является обвал государственности, и потому ротация элит будет процессом эволюционным. Любой другой способ будет авантюрой, а эпоха Путина как раз характерна тем, что никаких авантюр не допускает. И этот принцип России стоит сделать главным для всех последующих эпох, с каким бы лидером они ни ассоциировались. Если это удастся, то главную задачу эпохи Путина можно будет считать выполненной. Александр Халдей