СМИ

Враг моего врага — мой друг: по логике это верно. Но с политической точки зрения могут возникнуть проблемы. Это доказывает конфликт, разгорающийся сейчас между Чешской республикой и Россией.

Дело в том, что глава администрации пражского района Ржепорые Павел Новотный (Pavel Novotny) намерен поставить памятник советскому генералу Андрею Андреевичу Власову. Об этом он сообщил в письме на имя российского президента Владимира Путина, которое вызывало бурю негодования в Москве. Власов (1901-1946) был самым высокопоставленным офицером Красной Армии, перешедшим на сторону Гитлера.

В первый год германо-советской войны Власова повысили до генерал-лейтенанта и назначили командующим 2-й ударной армии. Он получал ордена и считался образцовым генералом, вдохновлявшим своих солдат на бой с врагом. Но весной 1942 года его армия была окружена вермахтом на северном участке Восточного фронта. Ставка — сталинское верховное главнокомандование в Москве — лишь с большим опозданием разрешила Власову идти на прорыв. Удача улыбнулась лишь 15 тысячам его солдат. В пять раз больше бойцов погибли или попали в немецкий плен в конце июня 1942 года.

Сам Власов также попал в руки вермахта 12 июля 1942 года, после того как в течение двух недель ему удавалось скрываться. Разочарованный приказами Ставки, он занял антисталинскую позицию и предложил создать из пленных красноармейцев антибольшевистскую армию, которая сражалась бы на стороне вермахта. Но сначала он собрал группу пленных офицеров-единомышленников — «Смоленский комитет». Этот орган подписывал листовки с антибольшевистской пропагандой, которые разбрасывали за линией фронта, и выступал на пропагандистских мероприятиях в оккупированных районах Советского Союза.

В этом смысле Смоленский комитет был схож с основанным несколькими месяцами позже Союзом немецких офицеров в СССР, только находился он на противоположной стороне. Его часто сравнивают и с Национальным комитетом «Свободная Германия», который, однако, был под полным контролем немецких коммунистов.

Но Власов не хотел быть просто фигурой немецкой пропаганды, он намеревался победить Сталина. Он продолжал настаивать на своем и нашел поддержку у более молодых штабных офицеров, в том числе у Хельмута Штиффа (Hellmuth Stieff) и Клауса фон Штауффенберга (Claus Graf Stauffenberg). 8 июня 1943 года предложение Власова стало темой обсуждения на одном из заседаний в Бергхофе, альпийской резиденции Гитлера. Диктатор отклонил предложение: «Мы никогда не будем создавать русской армии, это было бы кошмаром высшего ранга». По его словам, ему нужны рабочие, а не «русская армия, которую мне придется постоянно держать в немецком корсете».

Какое-то время Власов оставался лишь пропагандистской фигурой. Диктуя свои ежедневные записки, Геббельс похвалил генерала-предателя за то, как тот играет свою роль. «Наша власовская пропаганда чинит большевикам невероятные трудности», отметил он 20 августа 1943 года.

Но план создания армии из русских добровольцев не терял актуальности. 19 октября 1943 года Геббельс с озабоченностью отмечает соответствующие тенденции в немецкой группе армий «Юг»: «Там считают, что эксперимент с Власовым можно развить. Эти аполитичные офицеры вполне способны дать генералу Власову армию с сотней тысяч солдат». Геббельс, такой же расист, ненавидевший все славянское, как и Гитлер, опасался, что подобная армия «при первом же кризисе, конечно, повернет штыки против нас».

Но шеф СС Генрих Гиммлер активно уговаривал Гитлера [принять план Власова], и вот летом 1944 года фюрер согласился: «Наконец-то у нас принято решение о русском движении сопротивления и о генерале Власове. Власов должен быть признан нами в определенной мере», — продиктовал Геббельс 29 августа 1944 года.

С осени 1944 года начался набор в армию среди еще оставшихся в живых советских военнопленных в немецких лагерях. В тот момент предстоящая победа сил антигитлеровской коалиции была уже не за горами. Тот факт, что, несмотря на это, тысячи добровольцев изъявили желание служить в так называемой Русской освободительной армии (РОА), связан не в последнюю очередь с отношением Сталина к военнопленным: их обвиняли в недостатке самопожертвования в деле служения советской власти.

На военном полигоне «Мюнзинген» под Штутгартом были сформированы первые части. Данные об их численности разнятся, потому что иногда к армии Власова причисляют и другие добровольческие соединения из бывших советских граждан, которые вошли в РОА позже или вообще к ней не принадлежали. Ядро армии составляли 50 тысяч человек, две практически полностью сформированные пехотные дивизии, одна танковая бригада, а также несколько соединений поддержки.

В конце 1944 — начале 1945 года первые части Русской освободительной армии участвовали в боевых действиях — как на восточном, так и на западном фронте. Но как более или менее сплоченная боевая единица действовала лишь 600-я пехотная дивизия, первое крупное соединение власовцев. В апреле 1945 года она через Тюрингию отошла в район Праги.

Тут — вероятно, с согласия Андрея Власова — командир дивизии генерал-майор Сергей Буняченко, до плена в 1942 году командовавший одной из дивизий Красной Армии, перешел на другую сторону: его солдаты стали воевать с участниками Пражского восстания в мае 1945 года против немецких оккупантов.

Именно из-за того, что армия Власова перешла на сторону восставших, у руководителя районной администрации Павла Новотного и возник план установить памятник Власову как фигуре, олицетворяющей свою армию. Среди историков считается практически доказанным, что Власов надеялся, что его войска в возрожденной стране обретут новую родину. В годы гражданской войны в России Чехословацкий корпус воевал на стороне белых против красных и позднее стал ядром новой чехословацкой армии.

Но расчет оказался неверным. 600-я пехотная дивизия попала в плен западных союзников и чехов, и большую ее часть выдали Советскому Союзу. Солдаты или были расстреляны, или канули в Гулаге. Власову, Буняченко и нескольким другим высшим офицерами Сталин устроил судебный процесс. Их приговорили к смерти за предательство и сотрудничество с врагом и повесили.

В сегодняшней России, которая сознательно и подчеркнуто некритично связывает себя со сталинской эрой и периодом Великой Отечественной войны, Власов и его армия все еще считаются предателями. Поэтому инициатива пражского районного политика вызвала яростную критику. Российское посольство в Чехии протестует против планов установки памятника.