СМИ

© РИА Новости, Рамиль СитдиковГрузинский журналист, гипотетически рассуждая о том, какой будет Россия после Путина, считает, что даже если к власти в Кремле придет представитель оппозиции, что маловероятно, то он едва ли займется решением проблем Грузии. Не надо интересоваться, что сделает российский политик для Грузии, важно, что он сделает для России. Это и будет ответом, чего можно ждать от него для себя, пишет автор.

Любые активные политические события в той или иной стране всегда вызывают большой интерес у соседей, тем более, если эта страна — Россия, а соседи — мы с вами… Понятно, что это не праздное любопытство, так как Москва доминирует на постсоветском пространстве благодаря своим масштабам, численности населения, соответственно, военной и экономической мощи. Все это стало чем-то вроде исторической традиции…

В Тбилиси гадают: что и кто будет после Путина

Что представляет из себя российская оппозиция глазами жителей Южного Кавказа, и что можно от нее ожидать? В первую очередь следует понимать, все рассуждения о том, что хорошо и что плохо, о том, чем российская оппозиция отличается от российской же власти — чистая теория. Это не про сегодняшний день, и даже не про завтрашний.

И даже не про постпутинскую эпоху, которая еще очень далеко, но в силу естественных причин рано или поздно настанет — скорее всего, нынешний российский президент оставит после себя преемника, который унаследует от него всю полноту власти.

Если гипотетически представить себе, что операция «Преемник» по каким-то причинам сорвется, то шансов на получение главного кабинета в Кремле намного больше у радикальных имперцев — тех, кто считает Путина либералом и прозападным политиком.

Но если теоретизировать — то давайте теоретизировать. Если сугубо гипотетически допустить, что нынешняя оппозиция пришла к власти — какой она будет, и что в этой ситуации изменится?

В первую очередь следует принимать во внимание, что проблемы, которые для нас чрезвычайно важны, для России, в первую очередь, благодаря огромной территории и большому населению носят второстепенный характер.

К примеру, конфликты на Южном Кавказе даже во внешней политике России не входят в список основных приоритетов, а уже во внутренней их вообще нет — кроме Украины, так как украинские дела русским понятны и близки. Оценивать того или иного политика по принципу «А что он думает про Абхазию?», или «Какой будет его позиция по Нагорному Карабаху?» — неправильно, так как в данном случае намного важнее — что он думает по поводу внутреннего устройства собственной страны? Каково его мнение по поводу политической системы, выборов, многопартийности, сменяемости власти? Собирается ли он по-прежнему работать над постоянной мобилизацией населения ввиду угроз реальных и мнимых? Каким он видит внешнюю политику и взаимоотношения с Западом, готов ли он на конфронтацию с Западом по символическим вопросам, не имеющим никакого практического значения — вроде расширения НАТО, которое уже давно в Первопрестольной воспринимается чем-то вроде бумажного тигра?

Ответы на эти вопросы — казалось бы, далекие от наших кавказских реалий — имеют принципиальное значение и для наших проблем. Любые изменения правил игры на одном направлении — автоматически, по принципу сообщающихся сосудов — отражаются и на всем остальном.

Москва глазами грузина

Чем дальше Россия от Запада, тем жестче антизападная риторика, чем жестче зажим гаек во внутренней политике, тем более антизападная и внешняя политика. Чем ближе к Западу — тем меньше гаек внутри страны, и тем больше разнообразия во внешней политике.

Когда «утереть нос Западу» перестанет быть основным смыслом внешней политики, можно будет говорить и об изменении курса и на Южном Кавказе. Сейчас же реальность такова — российские оппозиционеры — такие же имперцы.

C другой стороны они, как ни крути, люди другого поколения, они выросли в другой стране, они уже привыкли к тому, что страны «дальнего зарубежья» — уже давно чужие. Собственно говоря, большинство из них и не помнит о том, что вообще такое СССР.

Они намного более прозападные, и их правила игры значительно отличаются от нынешних, которые сформировались в совершенно иную эпоху. Соответственно, их взгляды на мир менее радикальны, менее фанатичны и меньше подразумевают, что весь мир борется против России, а Маргарет Олбрайт мечтает отобрать у нее природные богатства. Любые реформы, любое движение в сторону модернизации, любое укрепление законности и неприкосновенности конституции, словом, все, что делает Россию более современной и раскрепощенной — выгодны и нам, и, конечно же, самим россиянам. Так что, не надо интересоваться, что сделает российский политик для наших стран, спросите его, что он сделает для своей — и ответ даст вам понимание, чего можете ждать от него для себя.

Конечно, это все пустые разговоры, оценки того, чему не суждено сбыться в обозримые десятилетия, но, как говорится, никогда не говори «никогда»… Кто знает, что может случиться через 5, 10, или 15 лет…

Цитирование статьи, картинки - фото скриншот - Rambler News Service.

Иллюстрация к статье - Яндекс. Картинки.

Есть вопросы. Напишите нам.

Общие правила  поведения на сайте.