СМИ

© РИА Новости, Владимир Песня | Перейти в фотобанкАдминистративный суд Версаля приговорил французское государство к выплате террористу Салаху Абдесламу, который входил в джихадистскую группу, устроившую теракт в парижском театре «Батаклан» в 2015 году, компенсацию за незаконные условия содержания в тюрьме. Адвокат Гийом Жансон не согласен с этим решением и считает, что профиль террориста оправдывает усиленный надзор. «Фигаро»: Как пишет журналистка Эльза Вигурё (Elsa Vigoureux), государство приговорили к выплате 500 евро Салаху Абдесламу, поскольку постоянное видеонаблюдение в его камере является незаконным. Вы считаете, что оно все же необходимо? Гийом Жансон*: Последний министр юстиции в правительстве Франсуа Олланда Жан-Жак Юрвоа (Jean-Jacques Urvoas) принял 9 июня 2016 года первое постановление об особых условиях наблюдения за некоторыми оказавшимися в руках правосудия людьми. Это, безусловно, касалось задержанного немногим ранее Салаха Абдеслама. Неделю спустя, 17 июня 2016 года, его было решено поместить под круглосуточное видеонаблюдение на срок в три месяца с возможностью продления. Именно это решение оспаривал мой коллега Франк Бертон (Franck Berton). Он посчитал его серьезным посягательством на право на частную жизнь и вмешательством в правовую сферу. В любом случае, Жан-Жак Урвоа стремился как можно быстрее принять этот закон. Это произошло 27 июля 2016 года. То есть указанные административным судьей незаконные действия касаются лишь очень непродолжительного периода. Меньше двух месяцев. Речь шла о мерах, которые были быстро утверждены законодателями. Необходимо ли такое наблюдение? Напомним, что Салах Абдеслам — единственный уцелевший в парижских терактах 13 ноября 2015 года, которые унесли жизни 131 человека. Кроме того, он, судя по всему, участвовал в подготовке терактов в Брюсселе 22 марта 2016 года (32 погибших и 340 раненых). Полиция задержала его в Моленбеке после 125 дней в бегах. Его арест произошел через три дня после его вероятного участия в перестрелке, в которой пострадали трое полицейских. Бельгийское правосудие дало ему 20 лет тюрьмы за «покушение на убийство террористического характера». В следующем году его будут судить в Париже. Наконец, он совершенно не испытывает раскаяния и после задержания чередует долгие периоды молчания с редкими шокирующими заявлениями. По всем этим причинам некоторые его адвокаты даже отказались представлять его. Как Жан-Жак Юрвоа и законодатели, я считаю, что постоянное наблюдение за таким террористом необходимо. — Право каждого человека на равную защиту, безусловно, является краеугольным камнем нашей демократии. Но обвинять государство в излишней осторожности… Разве это не перебор? — В такой сложной ситуации Жан-Жак Юрвоа проявил себя ответственным министром. Административный суд же упрямо цепляется за право. Это совершенно непредставимо для многих жертв, которые могут увидеть здесь страшное оскорбление с учетом той драмы, которую они пережили. В этом вся сложность восприятия поля действия права и нравственности, когда они не соприкасаются. Бывает, что корректное в юридическом плане решение оказывается аморальным. Может ли считаться справедливым решение, которое отвечает правовым канонам, но дает противоречащий нравственности результат? Для кого оно справедливо? Для законодателя? Обвиняемого? Жертвы? Судьи? Или французского народа, от имени которого выносится решение? Ваш коллега Жан Шишизола (Jean Chichizola) отмечает, что 15 и 28 июля 2016 года административный суд Версаля и Государственный совет отклонили запросы адвоката Салаха Абдеслама. Обвинительное решение было принято уже позднее, 24 марта 2017 года, но в тот момент наблюдение велось уже в рамках закона от июля 2016 года. Судьи отклонили запрос в тот момент, когда их решение еще могло повлечь за собой прекращение наблюдения. Быть может, это было осознанным шагом. В любом случае, остается вопрос компенсации. Эти 500 евро. Сумму называют «символической». 500 евро за посягательство на частную жизнь того, кто без раскаяния погубил сотни других? Конечно, эта сумма может быть выплачена жертвам в день его приговора. Своего рода «символический» евро… — Какая в целом политика применяется при содержании террористов вроде Абдеслама? — Мы можем действовать эффективнее. Наша тюремная политика должна идти по пути специализации и диверсификации учреждений. Террористы вроде Абдеслама требуют предельной бдительности. Террористическая угроза во Франции все еще очень серьезна. Гораздо серьезнее, чем в остальной Европе, которая теперь тоже сталкивается с ней. Именно это говорится в последнем годовом отчете Европола. Каждый месяц мы видим признаки того, что в тюрьме эта угроза еще серьезнее. 26 июня в Бове заключенный в кресле-каталке, который оказался в тюрьме за терроризм, смог ранить трех надзирателей. Неделей ранее два надзирателя в Гавре пострадали от нападения осужденного террориста. Он набросился на них с ножкой от стола под крики «Аллах Акбар». В марте Микаэль Шиоло (Micka?l Chiolo), который получил право на встречу с родственниками, попытался убить надзирателей керамическими ножами: их принесла ему его закутанная в вуаль жена (ее не обыскивали на входе). В январе прошлого года бывший подручный Бин Ладена Кристиан Ганчарски (Christian Ganczarski) пытался заколоть надзирателей в тюрьме Верден-ле-Вьель, а в мае — облить кипятком сотрудников тюрьмы Мон-де-Марсан… Мне продолжать дальше? Зоны усиленной безопасности были упразднены в 1981 года, но до сих пор существуют за границей. Франция должна принять для заслуживающих этого заключенных стандарты безопасности, соответствующие масштабам угрозы. — Газета «Паризьен» писала, что к 2022 году в камерах могут появиться компьютеры или планшеты. Что вы об этом думаете? — Пока что информация на этот счет выглядит довольно туманной. Говорят об общем бюджете в 530 миллионов. Но какие средства министерство готово выделить для повышения безопасности самых опасных учреждений? И сколько выделяется на помощь жертвам? Кстати говоря, отмечалось, что эти компьютеры будут подключены к локальной сети, а не интернету. Это важное уточнение. Увеличение числа каналов связи с внешним миром, как мне кажется, создает проблему, если эти каналы с трудом поддаются контролю. Я уже выражал категорическое несогласие с установкой телефонов в каждой камере. Широкое применение такой меры кажется мне крайне неосторожным шагом в текущих условиях. В то же время появление компьютеров в камерах может принести пользу администрации и заключенным. Все будет зависеть от практической реализации. Администрации постоянно не хватает персонала, и она сможет таким образом сложить с себя некоторые задачи. С заключенными, разумеется, нужно будет проявить максимальную бдительность, но доступ к электронному образованию и профессиональным курсам (при условии, что программы будут использоваться надлежащим образом и одобряться комиссией специалистов) все же поможет им с пользой отбыть свой срок. * Гийом Жансон (Guillaume Jeanson), адвокат парижской коллегии и пресс-секретарь Института правосудия