СМИ

«Я не знаю, о чем рассказывать… О смерти или о любви? Или это одно и то же… О чем?»

Этими словами начинается история Людмилы Игнатенко в произведении «Чернобыльская молитва». Эта книга посвящена людям, выжившим после аварии на Чернобыльской АЭС.

История жены пожарного отражена и в сериале «Эйч-би-оу» «Чернобыль», частично основанном на книге. Сериал получил много положительных отзывов.

Так о смерти или о любви?

Людмила Игнатенко выбрала любовь, но она принесла смерть.

История семьи Игнатенко начинается 26 апреля 1986 года. Тогда мужа Людмилы срочно вызвали тушить пожар на Чернобыльской АЭС.

Прибыв на место, пожарные увидели, что условия работы просто невыносимы. Высокая температура расплавила битум на крыше настолько, что прилипали сапоги. Пламя ничем нельзя было затушить. Воздух тоже был странным.

«Ты чувствуешь металлический привкус?» — спрашивает Василий в сериале «Эйч-би-оу» у своего коллеги-пожарного.

В это время группа жителей Припяти смотрит на пожар издалека и восхищается его необычной красотой.

В книге писательницы Светланы Алексиевич на эти события можно взглянуть глазами Людмилы. В ней записаны монологи людей, переживших аварию, без комментариев. Слышны плач и вздохи рассказчиков.

Сбор материалов был грандиозной работой: Алексиевич слушала истории выживших после катастрофы в течение десяти лет. В общей сложности она взяла интервью более чем у 500 человек, и в ее книге описываются истории примерно 100 человек.

Людмила Игнатенко так вспоминает в книге момент, когда она впервые пыталась попасть в больницу к своему пострадавшему мужу.

«В семь часов мне сообщили, что он в больнице. Я побежала, но вокруг больницы уже стояла кольцом милиция, никого не пускали. Одни машины «Скорой помощи» заезжали. Милиционеры кричали: «Машины зашкаливают, не приближайтесь!» Не одна я, все жены прибежали, все, у кого мужья в эту ночь оказались на станции. Я бросилась искать свою знакомую, она работала врачом в этой больнице. Схватила ее за халат, когда она выходила из машины: «Пропусти меня!» — «Не могу! С ним плохо. С ними со всеми плохо». Держу ее: «Только посмотреть». «Ладно, — говорит, — тогда бежим. На пятнадцать-двадцать минут».

Тогда Людмиле было 23 года, она недавно вышла замуж за главную любовь своей жизни — Василия. Людмила была на шестом месяце беременности.

После аварии город был изолирован от остального Советского Союза. Дороги были перекрыты, поезда перестали ходить, улицы были заполнены военной техникой. Город был эвакуирован через неделю после аварии.

«Вся улица в белой пене… Мы по ней идем… Ругаемся и плачем… По радио объявили, что, возможно, город эвакуируют на три-пять дней, возьмите с собой теплые вещи и спортивные костюмы, будете жить в лесах. В палатках. Люди даже обрадовались: поедем на природу! Встретим там Первое мая. Необычно. Готовили в дорогу шашлыки, покупали вино. Брали с собой гитары, магнитофоны. Любимые майские праздники! Плакали только те, чьи мужья пострадали».

После прохождения лечения в родном городе пострадавшие пожарные были перевезены в московскую радиологическую больницу. Многие жены остались дома, чтобы ждать возвращения своих мужей, но Людмила не согласилась остаться.

На деньги, собранные родителями, она отправилась в Москву. Людмила дала взятку охраннику и зашла в больницу.

В больнице Людмила старалась быть полезной. Она купила пожарным зубные щетки, расчески и мыло и готовила бульон из индейки до тех пор, пока они не ослабли настолько, что больше не могли ничего есть.

Все это время она скрывала свою беременность от врачей, которые говорили, что ей нельзя ни обнимать, ни целовать мужа, и даже не прикасаться к нему нельзя. По словам врачей, даже стены в общей комнате пожарных «зашкаливали».

Последствия облучения проявлялись у Василия с каждым днем все сильнее.

«Он стал меняться — каждый день я уже встречала другого человека… Ожоги выходили наверх… Во рту, на языке, щеках — сначала появились маленькие язвочки, потом они разрослись. Пластами отходила слизистая, пленочками белыми. Цвет лица… Цвет тела… Синий… Красный… Серо-бурый… А оно такое все мое, такое любимое! Это нельзя рассказать! Это нельзя написать! И даже пережить… Спасало то, что все это происходило мгновенно, некогда было думать, некогда было плакать. Я любила его! Я еще не знала, как я его любила!»

Дилемма жены пожарного немного напоминает проблему главной героини романа «Выбор Софи» (Sophie's Choice), которой приходится выбирать у ворот концентрационного лагеря, кого спасти из своих двух детей.

Людмиле же надо было решить, оставлять ли ей своего тяжелобольного мужа или подвергнуть своего ребенка облучению.

Многие считают, что она сделала неправильный выбор.

«Мир сузился до одной точки… Он… Только он…»

В конце концов беременность Людмилы заметил один зоркий врач, и ее доступ к мужу был ограничен.

Но это не помогло.

«Я думала, что она внутри меня, моя маленькая, и она защищена. Моя маленькая… О том, что ночую у него в барокамере, никто из врачей не знал. Не догадывался. Пускали меня медсестры. Первое время тоже уговаривали: „Ты — молодая. Что ты надумала? Это уже не человек, а реактор. Сгорите вместе". Я, как собачка, бегала за ними… Стояла часами под дверью. Просила-умоляла».

Всегда был кто-то, кто смягчался, и Людмила проходила к любимому Василию.

Шли дни. Людмила смотрела, как ее муж стремительно сгорает, и старалась верить в лучшее. Молодые люди шутили между собой о болезни, мечтали о будущем ребенке и придумывали ему имя.

Врачи сделали в безнадежной ситуации все, что могли. Младшая сестра Василия, 14-летняя Наташа, стала для своего брата донором костного мозга, несмотря на его протесты. Операция, проведенная американским доктором, не помогла.

Василий излучал радиацию, и даже апельсин в его руке становился опасным объектом.

Василий много раз запрещал жене прикасаться к нему. Еще более прямым был персонал клиники.

«Обрывок какого-то разговора… У меня в памяти… Кто-то увещевает: „Вы должны не забывать: перед вами уже не муж, не любимый человек, а радиоактивный объект с высокой плотностью заражения. Вы же не самоубийца. Возьмите себя в руки". А я как умалишенная: „Я его люблю! Я его люблю!"»

По какой-то причине Людмилу не увели из больницы насильно, и она была рядом со своим мужем до самого конца.

Практически до самого конца. Когда Людмила была с подругой на похоронах ее мужа, другого пожарного, Василий мучился в предсмертной агонии.

Когда Людмила вернулась в больницу, выяснилось, что ее мужа уже постигла та же участь.

Женам осталась на память недавняя фотография четырех друзей.

«За день до взрыва вместе сфотографировались у нас в общежитии. Такие наши мужья там красивые! Веселые! Последний день нашей той жизни… Дочернобыльской… Такие мы счастливые! Вернулась с кладбища, быстренько звоню на пост медсестре: „Как он там?" — „Пятнадцать минут назад умер". Как? Я всю ночь была у него. Только на три часа отлучилась! Стала у окна и кричала: „Почему? За что?" Смотрела на небо и кричала…»

Василия похоронили в цинковом гробу, который позже залили бетоном. В телесериале Людмила стоит у могилы мужа и держит в руках мужские туфли.

«Обувь не подобрали, потому что ноги распухли. Бомбы вместо ног.»

Схватки начались спустя два месяца после смерти Василия. Если верить книге, Людмила тогда была на могиле мужа.

Роды проходили в той же больнице, где Василий пролежал последние две недели своей жизни.

Новорожденная девочка прожила всего четыре часа. У нее был врожденный порок сердца, от облучения пострадала печень.

В сериале смерть ребенка символизирует пустая детская кроватка. Авторы сценария по-своему объяснили смысл смерти младенца, прожившего всего четыре часа.

«Мы живем в стране, где дети умирают, спасая матерей. К черту ваши сделки. И к черту нашу жизнь. Кто-то должен сказать правду», — говорит в сериале Ульяна Хомюк, белорусский физик.

К сожалению, в реальной жизни смерть тяжело объяснить так же красиво.

В книге Людмила обвиняет в смерти ребенка себя.

«Я прихожу к ним всегда с двумя букетами: один — ему, второй — на уголок кладу ей. Ползаю у могилы на коленках… Всегда на коленках… (Бессвязно). Я ее убила… Я… Она… Спасла… Моя девочка меня спасла, она приняла весь радиоудар на себя, стала как бы приемником этого удара. Такая маленькая. Крохотулечка. (Задыхаясь) Она меня уберегла… Но я любила их двоих… Разве… Разве можно убить любовью? Такой любовью! Почему это рядом? Любовь и смерть. Всегда они вместе. Кто мне объяснит? Кто подскажет?»

После выхода книги Алексиевич Людмила на какое-то время стала популярной личностью.

В 2001 году шведский режиссер Гуннар Бергдал (Gunnar Bergdahl) снял про ее историю документальный фильм «Голос Людмилы» (Ljudmilas r?st), в котором рассказывается практически о том же, что и в книге.

В книге «Чернобыльская молитва» история Людмилы завершается рождением здорового мальчика, и фильм Бергдала «Людмила и Анатолий» 2006 года рассказывает об отношениях взрослого сына и матери.

После этого о Людмиле слышали мало. По редким интервью можно судить о том, что в начале 2000-х годов ее жизнь была непростой, потому что Людмила и ее сын испытывали проблемы со здоровьем. У Анатолия — астма, у матери — серьезные проблемы с сердцем.

Не хватало денег. Пожарные, погибшие после ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, стали героями, но компенсации, выплаченные вдовам, были недостаточными. Людмила зарабатывала на жизнь выпечкой тортов, которые она продавала у супермаркета. У нее не было средств, чтобы купить себе место для торговли.

О прошлом она ни с кем не разговаривала.

Последнее интервью она дала белорусской газете в 2015 году, когда Светлана Алексиевич получила Нобелевскую премию. В интервью Людмила кратко рассказала о процессе создания книги и сообщила, что живет со своим сыном счастливой жизнью.

Больше информации о Людмиле в прессе нет.

У зрителей нового сериала возник большой интерес к жизни жены пожарного, и эта тема активно обсуждается в сети. Некоторые думают, что Людмила умерла.

Международные СМИ тоже активно обсуждают аварию на Чернобыльской АЭС, но о нынешней жизни Людмилы нигде не сообщается.

Возможно, шведский режиссер Гуннар Бергдал что-нибудь об этом знает?

Ответ приходит на электронную почту в тот же вечер.

«Здравствуйте. Последний раз я связывался с Людмилой три месяца назад. Людмила прошла через тяжелую операцию, но сейчас она в порядке. То есть жива. Безусловно», — пишет режиссер.

На просьбу о более подробной информации Бергдал отвечает вежливым отказом. По его мнению, Игнатенко устала от роли «чернобыльской вдовы», да и он — не тот человек, чтобы рассказывать о ее нынешней жизни.

Пожалуй, будет лучше пожелать Людмиле хорошей жизни и довольствоваться ее интервью 2015 года. В нем она объясняет, почему решила поделиться своей историей со всем миром.

«Наверное, это нужно было рассказать ради будущего поколения, чтобы трагедия, не дай Бог, больше не повторилась. Наши дети должны учиться на наших ошибках… Мы не должны молчать о том, что произошло в 1986 году. И слава Богу, что мы научились не молчать, и это умеют и наши дети».

Наверное, в этом и есть истинный смысл смерти ребенка Людмилы и Василия.