СМИ

Известный экономист Сергей Глазьев выдвинут на должность министра ЕАЭС по интеграции и макроэкономике. Это вызвало широкую волну обсуждения в СМИ

Обнародование распоряжения Межправительственного Совета Евразийского экономического союза об утверждении кандидатуры Сергея Юрьевича Глазьева в качестве министра ЕАЭС по интеграции и макроэкономике спровоцировало информационную бурю в августовском затишье. Многочисленные сетевые аналитики принялись упражняться в трактовках мотивов этого кадрового решения, а также оценках профессиональных качеств экономиста.

Большинство из них при этом «фатально» промахнулось, так как Сергей Глазьев начиная с 2012 года работал советником президента России не по экономике, а по вопросам развития региональной экономической интеграции – то есть совершенно по иному профилю. Однако, будучи академиком РАН и представителем президента в Национальном финансовом совете, он, как принято сейчас говорить, всегда занимал проактивную позицию в выработке стратегии опережающего развития российской экономики, развернув «мозговой центр» из числа ученых-экономистов, промышленников и патриотически настроенной части деловой элиты, который генерировал программные предложения и рекомендации. И вопреки тенденциозному мнению ограниченных в своих представлениях комментаторов, многие такие наработки, как бы им ни хотелось думать, поддержаны руководством страны и успешно реализуются, несмотря на то что, едва появившись, эти идеи, а также их автора оппоненты, исповедующие принципы рыночного фундаментализма в самом вульгарном его разливе, всячески маргинализировали, искажали содержание, вырывая его из контекста.

В общем, весьма примитивное оппонирование тому, кто не одно десятилетие последовательно выступает за социально и промышленно ориентированную рыночную экономику, кто привык с цифрами и аргументами парировать несостоятельные доводы и обосновывать свои рекомендации. От дебатов по экономическим темам с Глазьевым в прямом эфире все эти деятели неизменно отказываются: они лишь умеют «подгавкивать» по команде, боязливо выглядывая из своих «будок». А оказавшись за одним столом с Глазьевым на совещаниях у президента, они – это случалось неоднократно – «немеют», демонстрируя полное отчаяние умственного тупика.

Но речь не о них, всем (и прежде всего им самим) всё и так хорошо известно, поэтому не станем воспроизводить их стиль дискуссии исподтишка, а остановимся на некоторых содержательных «претензиях» к предложениям и прогнозам академика Глазьева, которые были высказаны накануне порталом РБК, прибегшим к интересному жанру оценки его профессиональной деятельности – перечисления вырванных из контекста прямых речей по самым острым вопросам, начиная с 2013 года.

В отношении предупреждений о токсичности доллара и необходимости дедолларизации экономики следует отметить, что они появились задолго до введения американцами первого пакета санкций в связи с вхождением Крыма в состав Российской Федерации. В частности, Глазьев писал в 2013 году: «Пора от слов переходить к делам и в части дедолларизации и деофшоризации экономики, прекращению оттока капитала, переводу на рубли внешнеторговых операций, созданию национальной платёжно-расчётной системы. Необходимые для этого меры хорошо известны и успешно применяются в практике многих стран… Главный удар следует нанести по источнику финансирования американской глобальной гегемонии, подорвав центральную роль доллара в эмиссии мировых валют.

Предлагается делегитимизировать доллар как валюту страны-агрессора, которая используется им в противоправных целях, включая финансирование военных интервенций и преступлений, террористических организаций, спекулятивных атак и иной подрывной деятельности против других стран, а также произвольную конфискацию их активов и блокировку расчётов. Необходимо незамедлительно принять меры по дедолларизации российской экономики, устранению зависимости от доллара во взаимной торговле и совместной инвестиционной деятельности с государствами ЕАЭС, ШОС, БРИКС, вытеснению доллара из Евразии как токсичной валюты…».

На токсичность американской валюты для российского валютно-финансового рынка, суверенных сбережений и уязвимость активов наших компаний в США Сергей Глазьев последовательно обращает внимание все эти годы. Последние события показывают, что эти предупреждения более чем оправдались. По мере ухудшения положения США в торговой войне с Китаем антироссийские санкции усиливаются и приобретают всеобъемлющий характер. Они охватывают сферу использования доллара, где американцы имеют возможность ареста счетов, конфискации активов и сбережений, блокировки международных платежей и расчётов. Достаточно вспомнить выгодный для американцев налет на «Русал» и вытеснение его со своего рынка, блокировку расчётов по ряду операций ВТС, целенаправленно организованный паралич работы китайских банков по обслуживанию российских клиентов, не говоря уже об аресте активов ряда российских юридических и физических лиц, список которых быстро расширяется. В скором будущем в него могут быть включены все государственные банки, а также экспортно-ориентированные корпорации. Не исключен и арест долларовых активов Банка и правительства России.

Именно в этом контексте, имея в виду весь комплекс обстоятельств, Глазьев рекомендовал российским денежным властям прекратить кредитовать экономику страны-агрессора (а как иначе можно обозначить санкционера, игнорирующего все возможные глобальные сдерживающие механизмы и уложения?) и перенаправить выводимую за рубеж валютную выручку в опережающее инвестирование в реальный сектор экономики, а ключевым средством сбережения сделать золото. В 2018 году, в числе прочего, он предложил «незамедлительно распродать из золотовалютных резервов все долговые обязательства США, Канады, Великобритании, а также номинированные в валютах этих стран ценных бумаг с приобретением эквивалентного объёма активов стран ШОС, БРИКС и золота. Долю золота в резервах увеличить с нынешних 20% до 55% (как у стран ЕС), централизовать в ЗВР за счёт целевой кредитной эмиссии Банка России валютные активы контролируемых государством банков и корпораций (более 50 млрд долл.)». Как говорится – никакой казуистики, только факты и осмысленный анализ.


О синхронном воздействии на российскую экономику санкций США и политики мегарегулятора

К Украине как плацдарму для развязывания США гибридной войны против России Глазьев обращался неоднократно, в том числе будучи куратором создания Таможенного союза (ответственным секретарём Комиссии Таможенного союза), куда Украина, несмотря на объективные оценки выгод для её экономики, так и не присоединилась, что послужило спусковым крючком к совершённому направляемыми США необандеровцами антиконституционному государственному перевороту в Киеве. Ниже мы вернемся к этому вопросу.

Пока же уточним отношение к проводимой экономической политике академика Глазьева (РБК и некоторые другие либо с ней оказались незнакомы, либо сознательно делают вид, что незнакомы), полагаемого главным критиком денежно-кредитных властей. И справедливо полагаемого: если бы его предупреждения были своевременно восприняты, то российская экономика не оказалась в ловушке стагфляции и не понесла бы таких катастрофических потерь: 25 трлн рублей недопроизведённой продукции и более 10 трлн рублей несделанных инвестиций, десятки тысяч банкротств предприятий, сокращение на 1 млн малых предприятий.

В своей программной статье «Санкции США и Банка России: двойной удар по национальной экономике» Сергей Глазьев писал:«Решение Банка России 25 июля 2014 года об очередном повышении базовой ставки кредитования до уровня 8% годовых совпало по времени с введением следующего пакета санкций против России со стороны США и ЕС. Оба этих события имеют сходные последствия: ухудшение и без того неудовлетворительных условий кредита для российского бизнеса. И если мотивация американских законодателей понятна – нанести ущерб российской экономике, «задыхающейся» от хронического недостатка долгосрочных кредитов, – то мотивы Банка России вызывают вопросы. Свое решение об увеличении процентной ставки Банк России мотивировал тем, что «возросли инфляционные риски, связанные в том числе с усилением геополитической напряжённости и её возможным влиянием на динамику курса национальной валюты, а также обсуждаемыми изменениями в налоговой и тарифной политике». Таким образом, Банк России пытается нивелировать не зависящие от него факторы, усугубляя их негативный эффект на и без того падающую деловую и инвестиционную активность. Как убедительно показывает опыт проведения подобной макроэкономической политики в России и других странах с переходной экономикой, её результатом неизбежно становится стагфляция – одновременное падение производства и рост инфляции. Именно это и произошло: после повышения ставки рефинансирования экономика страны погрузилась в депрессию на фоне оживления экономической активности в соседних странах…» Как подчёркивал Сергей Глазьев, «неадекватность политики Банка России задачам экономического роста уже стала привычным пунктом её критики, на которую его руководство традиционно отвечает монетаристскими догмами…»

К факторам охватившего российскую экономику кризиса обычно относят внешние – санкции и падение мировых цен на нефть. Внутренние факторы, обусловленные произошедшим в это же время изменением макроэкономической политики – повышение процентных ставок и перевод курса рубля в свободное падение, – обычно стараются привязать к внешним как «естественную» реакцию денежных властей на антироссийские санкции. Но что если рассмотреть эти факторы как самостоятельные? При таком подходе выясняется, если они и зависят друг от друга, то в обратной последовательности. О намерении перехода к «таргетированию» инфляции было объявлено задолго до принятия антироссийских санкций. За полгода до этого решения Банк России начал повышение ставки рефинансирования, одновременно заявив о планах по переводу курса рубля в режим свободного плавания. Ещё до этого он уступил основную часть своих акций в Московской бирже коммерческим российским и зарубежным финансовым организациям.


Только после того как Банк России утвердил планы по отпусканию курса рубля в свободное плавание и другие составляющие перехода к политике «таргетирования инфляции», приватизировал Московскую биржу и приступил к повышению ключевой ставки, были введены санкции. К этому времени политика ЦБ по повышению ставки рефинансирования уже повлекла замедление экономического роста. После этого под натиском валютных спекулянтов, начавших играть против рубля в условиях падения цен на нефть, Банк России досрочно перешёл к политике «таргетирования» инфляции, которая на практике свелась к резкому увеличению ключевой ставки и отправке курса рубля в свободное плавание при отказе от введения каких-либо валютных ограничений. Именно после этих действий Банка России началось падение деловой и инвестиционной активности при бурном росте валютно-финансовых спекуляций. Выжимаемые банками из реального сектора деньги направлялись на финансирование валютных спекуляций и затем уходили в офшоры.

В условиях трёхкратного превышения процентных ставок средней рентабельности реального сектора трансмиссионный механизм банковской системы, обеспечивающий перевод сбережений в инвестиции, фактически остановился – доля инвестиционных кредитов в активах банковской системы упала до 5%. Центральный банк вместо того, чтобы поддерживать кредитование экономики, стал изымать из неё деньги, прекратив рефинансирование банковской системы. После изъятия основной части ранее эмитированных по этому каналу денег ЦБ продолжил политику сжатия денежной массы посредством продажи своих облигаций и открытия депозитных счетов.

Академик Глазьев доказал, что дестабилизация российской валютно-финансовой системы стала результатом хорошо спланированной операции, в которой противник (санкционер) использовал Банк России и Московскую биржу как инструменты финансового обслуживания спекулятивной атаки с целью разрушения механизмов воспроизводства российской экономики. Как он констатировал, «объектами атаки были избраны основные параметры регулирования валютно-кредитного рынка: обменный курс рубля, обрушение которого моментально приводит к резкому «всплеску» инфляции и падению уровня жизни населения, и ключевая ставка, чей «взлёт» останавливает кредитование производства, влечёт его сокращение, сокращение инвестиций и снижение конкурентоспособности национальной экономики. Оба этих параметра определяются ЦБ, поэтому главным условием успеха данной операции стала именно нейтрализация ЦБ как основного игрока на валютном рынке. Для этого заблаговременно были подменены целевые показатели денежно-кредитной политики. Банк России ввёл произвольную трактовку своей конституционной обязанности по обеспечению устойчивости национальной валюты как индекса потребительских цен, фактически исключив общепринятый показатель обменного курса…»

Таким образом, если случившееся в 2014 году, а также поныне пожинаемые последствия тех событий расценивать как специальную операцию, то можно провести её детальную декомпозицию. Удар по российской экономике, как заключили эксперты под руководством академика Глазьева, «включал три составляющих: введение санкций с целью закрытия внешних источников кредитования российских компаний; повышение процентных ставок для блокирования их внутреннего кредитования; обвал курса рубля в целях макроэкономической дестабилизации, провоцирования паники, обесценения доходов и рублёвых сбережений граждан. Если считать перечисленные факторы кризиса российской экономики взаимосвязанными звеньями одного замысла, то разделить их влияние на независимые составляющие можно только условно».


О влиянии денежно-кредитной политики на реализацию задачи рывка в экономическом развитии

Маргинализируемые по заказу основных бенефициаров проводимой экономической политики идеи Сергея Глазьева, исходя из объективного анализа искусственных ограничений осуществления рывка в экономике, выдвигают следующий основной тезис: «Осуществлению поставленных Президентом задач опережающего развития российской экономики препятствуют дисфункции государственной системы управления, возникшие вследствие отсутствия механизмов ответственности должностных лиц и криминализации ряда важнейших институтов её регулирования».

Следует напомнить, что под рывком понимается достижений целей, поставленных в президентском указе «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации до 2024 года», что предполагает существенный – не менее 10% в год – прирост инвестиционной и инновационной активности. Необходимый для этого, а также для достижения социальных целей рост деловой активности должен составлять не менее 6% прироста ВВП в год при таком же приросте доходов населения. Объективно говоря, имеющиеся в стране производственные, трудовые, сырьевые и научно-технические ресурсы позволяют выйти на эти и даже вдвое более высокие параметры экономического роста, что потребует соответствующего увеличения денежного предложения, включая ежегодный прирост кредитования оборотных средств и капиталовложений в основные фонды производственных предприятий не менее чем на 15% и 20% соответственно.

Академик Глазьев выявил основные дисфункции в системе управления развитием экономики и предложил свои рецепты их преодоления. Подробно расписать эту массивную работу, проведённую им в предшествующие несколько лет, формат газетной публикации не позволяет, но выводы, каждый из которых опирается на скрупулёзное изучение системных проблем на конкретных примерах, говорят сами за себя: «ЦБ вместо создания кредита для финансирования инвестиций, как это делают все центробанки мира, высасывает деньги из экономики. Вместо обеспечения стабильности рубля позволяет спекулянтам раскачивать его курс. Государственные банки вместо кредитования инвестиций финансируют спекулятивные операции и присваивают собственность заёмщиков. Суды вместо рассмотрения дел по существу штампуют сфабрикованные правоохранительными органами обвинения с целью легализации рейдерского захвата имущества (о появившемся в практике взаимоотношений госбанков и законопослушных заёмщиков феномене залогового рейдерства с авторскими к нему комментариями С. Глазьева мы подробно писали – прим. Царьграда). Вместо финансового оздоровления предприятий, оказавшихся в критическом положении вследствие ухудшения макроэкономической ситуации, они подвергаются криминальным банкротствам, а российская экономика превращается в кладбище разорённых заводов. Правительство саботирует реализацию поставленной задачи рывка в развитии экономики, подменяя системную работу по её решению имитацией бурной деятельности по решению рапортоёмких задач…»

В аналитических записках критикуемого за свою принципиальную позицию Глазьева главе государства, в Совет безопасности России и другие заинтересованные центры принятия решений регулярно направлялись исчерпывающие разъяснения происходящего в экономике, с перечислением фамилий, названий спекулирующих структур, объёмов потерянных средств, критически необходимых для финансирования инвестиций. От «гавкающих из будки» на это опять звучат опостылевшие наблюдателям мантры «Глазьев вновь предлагает всё отнять и поделить», или «Экономика по-венесуэльски», или «Откат назад, в СССР», или что-то родственное. Сознательное замыливание – известный демагогический приём группы тех, кто кровно заинтересован в сохранении статус-кво с тотальным диктатом государственных банков частному предпринимательству и гражданам.

Естественно, бенефициары такой гипертрофированной политики развития будут бесконечно долго лукаво улыбаться, слушая программные позиции посланий президента Федеральному собранию, считая себя повелителями судеб и денежных единиц, а на призывы сплотиться и «дать стране угля» – ссылаться на неблагоприятную внешнюю конъюнктуру. Эта работа на публику и жонглирование несуществующими цифрами в духе Минэка, Росстата и ЦБ камуфлирует их тотальную профнепригодность, что Глазьев неоднократно и весьма выпукло показывал. Поэтому эти господа как огня боятся полноценного действия закона «О стратегическом планировании», который позволил бы, наконец, установить предлагаемую Сергеем Глазьевым персональную ответственность функционеров за результаты своей деятельности. Поэтому они начинают волком выть, когда слышат призыв вписать деятельность государственной банковской системы в исполнение закона «О стратегическом планировании» с её переориентацией на решение задач повышения инвестиционной активности. Банк России, понятное дело, не согласен на уточнение своих полномочий в соответствии с его конституционными обязанностями, а также на приведение денежно-кредитной политики в соответствие с целями и установками президентских указов, а также с общепринятой в развитых странах практикой обеспечения расширенного воспроизводства экономики. Но прежде всего, пока столь «элегантным» способом как залоговое рейдерство собственность добросовестных предпринимателей не перекочевала в авуары госбанков и срощенного с ними криминалитета, Глазьев предлагает «восстановить государственный контроль над процедурами банкротства, централизовав его в одном ведомстве с сохранением возможности саморегулирования в данной сфере. Провести декриминализацию института банкротства путём введения прозрачных автоматизированных процедур проведения аукционов и механизма ответственности арбитражных управляющих за эффективное управление имуществом, исключив манипуляции с результатом торгов. Допустить в процедуру банкротства корпоративное управление и трудовые коллективы».

Этот вопрос, поставленный академиком Глазьевым, равно как и многие другие, не имеет ничего общего с идеологией или искусственно вбиваемым водоразделом «государственник/рыночник», как бы это ни пытались представить некоторые комментаторы. Это вопрос здравого смысла, элементарного выживания и оздоровления всей экономической системы, поражённой системным недугом. Глазьев ссылается на пример США в сфере банкротства, где две трети так или иначе управляемых государством процедур приводят к финансовому оздоровлению предприятий. Значит ли это, что, обращаясь к этой проблеме, он – главный либерал, поскольку либералам нравится все, что происходит за океаном? Или, напротив, он – государственник, поскольку полагает, что без разумного государственного регулирования в чувствительных для экономики сферах не обойтись? Над этой философской дилеммой РБК и другим любителям жанра замазывания всего и вся в исключительно чёрное и белое следовало бы поразмышлять детальнее.

Или над природой массовых протестов на улицах российских городов. Наша прогрессивная общественность, подпитываемая и наставляемая несколькими ведущими вузами и экспертными центрами, которые любят оппонировать исподволь и избегают публичных дискуссий, скажет, что причина в «кровавом мордоре», «закручивании гаек» и «ограничении свобод». Но это – эклектика протеста в пределах МКАД.

Но те, кто считает деньги, – предприниматели, действующие в правовом поле, и подавляющее число граждан скажут, что протест возник на сугубо экономической почве. Академик Глазьев в своих выкладках детально объясняет его происхождение, констатируя факт резкого (на треть) падения доверия населения ко всем ветвям власти и связывая это с продолжающимся в течение четырёх лет снижением реальных доходов населения, сопровождающимся запредельным уровнем социальной дифференциации.

Неспособность правительства добиться экономического роста при наличии огромных неиспользуемых ресурсов на фоне экономического чуда в Китае и возобновления экономического роста в странах Запада вызывает падение авторитета власти, её восприятие большинством населения как некомпетентной и недееспособной, – свидетельствует Глазьев. – Предпринимательское сословие шокировано деятельностью Банка России по уничтожению кредита и запугано нарастающим рейдерством со стороны сетевых сообществ должностных лиц госбанков, силовых структур, судов и фискальных органов.

И это не измышления на пустом месте, а правдивая характеристика действительности. Обратимся к цифрам: около 65% предпринимателей считают, что уголовное преследование используется как инструмент передела собственности, а российское законодательство не предоставляет достаточные гарантии для защиты бизнеса от криминального рейдерства и коррупции. В связи с этим от 35 до 50% представителей малого и среднего предпринимательства высказывают желание продать свой бизнес, не видя перспектив его развития в условиях проводимой макроэкономической политики и коррумпированной правоохранительной и судебной системы. Фактически, как неоднократно показывал академик Глазьев, руками государственной банковской системы удушается развитие экономики, что создаёт устойчивые предпосылки для создания революционной ситуации.

Глазьев говорит о многоаспектной ответственной работе, если угодно, властно-идейной трансформации, предполагающей реализацию целого ряда логичных установок, которые, как показывает практика, всё же принимаются за точку отсчёта, но, к сожалению, со значительным отставанием. Помимо весьма конкретных, точечных (и, «что характерно», рыночных) мер в макроэкономической сфере, эти авторские установки таковы: рывок в развитии экономики на основе нового технологического уклада, вывод её на траекторию опережающего развития, новую индустриализацию, резкое повышение инвестиционной и инновационной активности; обеспечение социальных гарантий и повышение уровня жизни населения, рост производительности труда и заработной платы, создание условий для реализации творческих способностей личности; соблюдение законных прав предпринимателей, защита бизнеса от произвола фискальных и правоохранительных органов; возрождение ценностей патриотизма, служения Отечеству; защита семейных ценностей; поддержка РПЦ и других традиционных конфессий; обеспечение национальных интересов и безопасности; евразийская интеграция, Большое евразийское партнёрство. К этим уже объявленным, но плохо реализуемым исполнительной властью задачам следует добавить необходимость соблюдения базовой для российского общественного сознания ценности социальной справедливости. Её воплощение включает в себя повышение уровня оплаты труда, введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов и имущества, налога на наследство, налога на прирост капитала вследствие приватизации, выравнивание зарплат в госсекторе как бюджетников по регионам, так и руководителей по отношению к специалистам. Эти меры чётко прописаны в так называемой «программе Глазьева», и они константны, можно обсуждать сочетание тех или иных механизмов достижения – и такая дискуссия, в отличие от привычного общественности словоблудия, пошла бы только на пользу.

К вопросу Украины
Как показано выше, Украина оказалась жертвой гибридной войны США за сохранение своего геополитического доминирования, американским плацдармом для воздействия на постсоветское пространство. В 2017 году Глазьев писал:

«Не приходится надеяться на усталость Запада от бесконечной помощи Украине. Антироссийская агрессия и разжигание очередной войны в Европе осуществляется американской властвующей элитой в целях удержания мировой гегемонии за счёт сокрушения России, укрепления своих доминирующих позиций в ЕС, установления контроля над Средней Азией, Кавказом, Ближним и Средним Востоком. Это типичное при смене технологических и мирохозяйственных укладов поведение мирового лидера, который в целях удержания контроля над своей периферией провоцирует мировую войну».

Практически все прогнозы по развитию Украины, данные ещё в 2013 году Сергеем Глазьевым, подтвердились. Итогом Соглашения об ассоциации Украины с ЕС стало то, что республика не приблизилась к стандартам европейской интеграции, зато был сломлен хоть какой-либо независимый механизм принятия решений. В рамках Соглашения об ассоциации, европейский капитал проводит широкую экономическую экспансию, при этом защищая собственный рынок. Так, ЕС ввёл квоты против украинского металла 2 февраля 2019 года. Эти защитные меры относительно импорта металлопроката будут действовать три года. При этом заявления Минэкономразвития Украины о том, что это несущественно и не будет иметь влияния, смешны. Это показательный пример того, как ЕС выстраивает диалог с Украиной. Для ЕС Украина интересна лишь как поставщик и источник дешёвых сырьевых ресурсов, дешёвой рабочей силы для своих производителей. Сейчас ЕС требует от Украины отмены моратория на вывоз леса-кругляка уже в 2019 году, начав с ней арбитражный процесс. Позиция Еврокомиссии состоит в том, что мораторий на вывоз, даже в условиях борьбы с незаконной вырубкой леса, является нарушением ключевых торговых положений Соглашения об ассоциации, запрещающего любые формы ограничений на экспорт. При этом ЕС абсолютно не уважает украинское законодательство, направленное на защиту леса, существуют многочисленные факты об участии европейских компаний в коррупционных схемах и контрабанде леса.

Из-за разрыва торговых связей с Россией и ЕАЭС Украина потеряла, по самым скромным оценкам, 35 млрд долл. экспортных доходов в 2014–2017 годах, что на 18 млрд долл. больше суммы, которую обещал выделить Украине МВФ в течение четырёх лет. За три года у Евросоюза, МВФ, как и у всего мира, было более чем достаточно времени, чтобы понять, что Киев не способен на какие-либо экономические трансформации. Выделяемые транши не пошли на пользу экономике Украины. Обуславливаемые повышением тарифного бремени рядовых украинцев очередные транши МВФ загнали экономику в долговую кабалу. В настоящее время долговое бремя на одного украинца составляет порядка 45,3 тыс. грн. от госдолга страны, на одного работающего украинца – 111 тыс. грн. В итоге, чтобы запустить экономику, стране необходимо наращивать объёмы экспорта. А без России и стран ЕАЭС, БРИКС и СНГ это сделать невозможно. За последние три года украинские власти уже «добились» снижения уровня ВВП Украины на 15,8%, роста госдолга в 3,3 раза и снижения ЗВР в 1,3 раза. Напомним, как сообщил постоянный представитель программы развития ООН в Украине Нил Уокер, в Украине 60% населения живёт за чертой бедности. Именно это предсказывал академик Глазьев, объясняя в 2013 году последствия заключения Украиной отношений свободной торговли с ЕС в тот момент, когда даже чиновники украинского правительства не были в курсе основных положений навязанного Соглашения об ассоциации.

Итог «цивилизационного выбора» в пользу европейских ценностей таков: только в первый год действия Соглашения внешнеторговый оборот сократился по стоимости со 140 до 108 млрд долларов. Экспорт украинских товаров в 2014 году снизился с 63,3 до 53,9 млрд долларов, а импорт «сжался» с 77,0 до 54,4 млрд долларов. В 2015–2016 годах падение продолжалось, как за счёт экспорта, так и импорта. По подсчётам украинских экономистов, общие прямые потери Украины в экспорте товаров на европейский рынок за 4 года (2013–2017 гг.) составили 5,8 млрд долл., несмотря на действие ЗСТ с ЕС.

Остаётся неразрешённым вопрос транзитных поставок газа из России в Европу через Украину, они осуществляются в настоящее время по двустороннему контракту о транзите, заключённому между «Газпромом» и «Нафтогазом» в 2009 году сроком на 10 лет. До 1 января 2020 г., когда истекает срок соглашения, остаётся совсем немного, и стороны должны заранее определиться, как выстраивать отношения в сфере «газ–транзит».

Оценки, сделанные Сергеем Глазьевым совместно с коллегами из российской и украинской академий наук при проработке сценариев интеграции Украины, однозначно свидетельствовали о возможности реализации её конкурентного потенциала при вхождении в Таможенный союз с Россией, Белоруссией и Казахстаном. Академик Глазьев, как всегда с цифрами в руках, подчёркивал, что «Таможенный союз без Украины – «хромая утка». Другой сценарий – Соглашения с ЕС – и для российских, и для украинских экономистов был предсказуем. Это не значит, что две модальности интеграции противопоставлялись друг другу. Просто документы – вещь упрямая: на одной чаше весов – кабальное Соглашение о евроассоциации (строго по пунктам, никаких измышлений), а на другой – всевозможные льготные условия для либерализации торгового режима со странами Таможенного союза, переходные периоды и привлекательные условия для кооперации и специализации производств в рамках общего экономического пространства с наличием гарантированных рынков сбыта и отсутствием спросовых ограничений. Эти расчёты авторитетных институтов двух академий (их ни разу никто не опроверг; работы экспертных групп двух стран по просьбе правительства Азарова во многом исходили из этих оценок и некоторых уточнений к ним) инициировались Глазьевым совсем не для того, чтобы кого-то от чего-то отвратить: в конце концов, каждое государство волей его руководителей осуществляет тот или иной выбор, осознанный или не очень. Они делались для того, чтобы, прежде всего, российские функционеры, отвечавшие за экономическое развитие, увидели выгоды от работы с Украиной в едином экономическом пространстве, имея в виду полноценную реализацию конкурентного потенциала сначала Таможенного союза, а потом ЕАЭС. Размеры ущерба российской экономике от «украинского фактора» весьма ощутимы и имеют перспективы роста. По ориентировочным оценкам, только в двустороннем взаимодействии потери составили от 72-75 до 130-150 млрд долл., а шире, с учётом других упомянутых выше моментов, – до 400 млрд долл.

Как и в случае с Трампом, Глазьев не питает иллюзий по поводу смены власти на Украине, как и насчёт того, что новый президент радикально изменит политику своего предшественника, пожертвовавшего тысячами жизней обычных украинцев ради своего самоутверждения в качестве «друга цивилизованного мира».

Сами по себе выборы нового президента Украины ситуацию не меняют. Вспомните, на оккупированных гитлеровскими фашистами территориях, включая Украину, тоже проводились выборы. Население «избирало» бургомистров, сельских старост. А в оккупированной западной и центральной Европе сохранялись даже национальные органы государственной власти. Очевидно, что в первой тройке кандидатов, набравших большинство голосов в первом туре президентских «выборов», не было ни одного кандидата, не присягнувшего на верность американским оккупационным властям,

– написал Сергей Глазьев в своем нашумевшем материале в газете «Завтра» в мае этого года. Нашумевшим он стал после того как «Эхо Москвы» с подачи некоторых товарищей в правительстве решило обратиться к пресс-секретарю президента Пескову с вопросом о том, «действительно ли советник президента Глазьев предлагает переселять на Донбасс евреев».

Спровоцированное обращение за комментарием по вырванному из контекста рядовой статьи поводу не могло не вызвать общественный резонанс. Приведём полностью абзац статьи, в котором, как почудилось заказчикам очередной антиглазьевской информационный волны, он призвал кого-то куда-то переселять. Призвал осуществить чётко определённое действие, подчеркнём. Вот он: «Есть, конечно, нюансы, связанные с неоднородностью интересов западных «кукловодов». Возможно, ставка на Зеленского, сделанная задолго до этих выборов, связана с общим креном администрации Трампа в сторону крайне правых сил в Израиле. Вероятно, они поставят перед обновлённым киевским режимом новые задачи. Я не исключаю, например, возможности массового переезда на «зачищенные» от русского населения земли Юго-Востока Украины уставших от перманентной войны на Ближнем Востоке жителей Земли обетованной – так же, как бегущих из исламизирующейся Европы христиан. Это, кстати, в этом регионе уже было при Екатерине, основавшей родной для новых киевских руководителей город. Так что выдача украинцам российских паспортов может оказаться весьма кстати…» Итак, где здесь, уважаемые господа (заказчики этого «фейка» известны, при необходимости эти высокопоставленные фамилии могут быть обнародованы), призыв к массовому переселению евреев на Донбасс? Ровно так – доскут к лоскуту – ткутся и все прочие фейки в отношении политика, который привык отвечать за свои слова, а если есть сомневающиеся – доказывать свою позицию.

Правота Сергея Глазьева – не потому, что он друг редакции, а потому, что каждое его слово подкреплено доказательствами и делом – неоспорима. Есть подозрение, что напыщенные адепты разного рода ложных мифов и течений (будь то полуграмотные фундаменталисты из ЦБ или неонацисты, загоняющие Украину в каменный век) никогда не смирятся со своим ничтожеством и будут использовать любые поводы, чтобы уколоть, задеть, исказить, вывернуть, преподнести в ином свете. Но эти тщетные потуги лишь усиливают раздражение их авторами, в чьём арсенале только ложь, а в его арсенале – солидный послужной список фундаментальных свершений, которые можно предъявить суду истории и гражданам, которые прекрасно отличают правду от вымысла.

Для желающих ознакомиться с результатами деятельности Сергея Юрьевича Глазьева, а также некоторыми его альтернативными предложениями, упреждающими ошибки в системе управления экономикой, мы подготовили несколько выкладок.

Дементьев Иван