СМИ

Почему валютные войны приближают кризис глобализации По мере того как мировая экономика замедляется и вступает в предкризисную стадию, лидеры разных государств всё больше задумываются о том, как вопреки всему поддержать экономический рост. Одна из лежащих на поверхности идей — обесценить собственную валюту, с тем чтобы создать выгодные условия для экспортеров и работающих на внутреннем рынке бизнесменов. США проявляют в этом направлении наибольшую активность, несмотря на то что американская экономика выглядит несколько лучше конкурентов. Америка имеет на руках все козыри, для того чтобы выиграть эту партию (по крайней мере, так считают ведущие аналитики), но если к текущей торговой войне добавится еще и валютная, проигравшими в той или иной степени окажутся все. Самая переоцененная валюта Хотя экономика США показала отличные результаты в I квартале 2019 года (рост составил 3,2%, намного выше ожиданий), показатели безработицы по-прежнему на исторических минимумах, а банки раздают всё больше кредитов, некоторые отрасли показывают явную тенденцию к ослаблению — прежде всего промышленное производство. Официальные и частные опросы руководителей предприятий также показывают, что не всё так идеально, как это кажется при поверхностном взгляде на статистику. Белый дом на протяжении последних двух лет исправно внедряет методы протекционистской политики ради поддержки национального производителя — и пока, несмотря на все жалобы, добивается определенных успехов. Однако есть и фактор, ослабляющий положительные эффекты: сильный доллар. В 2014 году американская валюта выросла к евро почти на 20% — с $1,35–1,4 за €1 до $1,1–1,15. Вернуться к прежним показателям так и не удалось. На данный момент, по оценке Банка международных расчетов, доллар является самой переоцененной валютой в мире — его реальный курс существенно ниже. Лишь швейцарский франк может сравниться с ним по превышению номинальной стоимости над реальной. Такое бывало и раньше, но лишь в периоды кризисов, а не экономического роста, когда деньги инвесторов уходят в евро и на развивающиеся рынки. Во многом это объясняется тем, что ФРС США начала повышать ставки с середины 2010-х годов. В американской экономике наблюдались позитивные изменения, страна хоть и с трудом, но начала справляться с последствиями глобального финансового кризиса. ФРС ответила на это постепенным повышением ставок, стремясь предупредить возможный перегрев рынка (это, впрочем, не помешало ВВП расти с ускорением, а фондовым индексам чуть ли не каждый месяц обновлять исторические максимумы). В Европе ситуация была иной: не успел континент отойти от кризиса 2008 года, как грянули проблемы с долгами Греции и других южных стран. Даже после относительно благополучного их разрешения экономический рост в Евросоюзе и особенно в еврозоне оставался анемичным. Так что «количественное смягчение» здесь никто не сворачивал и ставки остались на прежнем, нулевом, уровне. Разница в ставках между США и еврозоной составила 2,5 процентного пункта, и укрепление доллара на этом фоне было делом предсказуемым. Сейчас американцы думают над тем, чтобы исправить это несоответствие. Президент Дональд Трамп неоднократно требовал от председателя ФРС Джерома Пауэлла начать снижать ставки — и в качестве главного обоснования выдвигал как раз слишком сильный доллар. Несмотря на снижение импорта нефти и газа в последние годы, торговый баланс Америки остается глубоко отрицательным, что, по мнению властей, обусловлено дорогой американской валютой. При этом Вашингтон уверен, что иностранные центробанки сознательно держат свои валюты слабыми, чтобы получать большую выгоду от торговли с США. В мае министерство финансов США добавило три страны еврозоны — Германию, Италию и Ирландию — в особый список наблюдения в качестве потенциальных манипуляторов валютным курсом. Сейчас в нем уже находятся Китай, Вьетнам и Сингапур. Американских регуляторов не остановил тот факт, что основные решения по денежно-кредитной политике в еврозоне принимаются в Брюсселе. Отступать некуда Однако если американцы думают, что остальной мир будет сидеть сложа руки, глядя на то, как ФРС и минфин США опускают доллар, то они, скорее всего, ошибаются. Европейцам, к примеру, отступать особо некуда, укрепление евро к доллару многократно умножит трудности, которых у экономики ЕС и так в избытке. Достаточно взять вышедшие в последние дни статистические данные. Индекс активности в промышленности еврозоны в июле опустился до 46,4 (значение меньше 50 показывает сокращение, выше — рост). Это худший результат за последние семь лет. В Германии, крупнейшей экономике ЕС, падение оказалось еще более глубоким — до 43,1 пункта. Спад отмечен и во Франции. Колоссальный торговый профицит еврозоны (свыше €200 млрд) показывает, насколько территория валютного союза зависит от дешевого евро — его рост может стать убийственным для целых секторов экономики. ЕЦБ в самое ближайшее время может усилить стимулирование экономики, что будет выражаться как в снижении ставок (ставки по однодневным депозитам и так уже находятся в отрицательной зоне, теперь в этом же направлении могут последовать и кредиты «овернайт»), так и в очередном эпизоде «количественного смягчения», то есть скупки активов. Марио Драги с момента заступления на пост председателя Центробанка не стеснялся сверхмягкой финансовой политики, так что вряд ли что-то его остановит и в этот раз. Помимо Европы давление на рынки может оказать и Япония. Руководитель японского ЦБ Харухико Курода прямо пообещал, что его учреждение будет настойчиво проводить политику смягчения. Новый раунд стимулирования готов провести и Народный банк Китая, экономика которого испытывает сложности в связи с американскими пошлинами. Но вполне вероятно, что простым снижением ставок в этот раз дело не ограничится. Регуляторы разных стран могут предпринять прямые интервенции на валютном рынке, чего в больших масштабах не случалось уже давно. В Америке валютными интервенциями занимались во времена президентства Джимми Картера, Джорджа Буша-старшего и Билла Клинтона. С тех пор выход Минфина на валютный рынок, хорошо знакомый нам по отечественному опыту, в развитых странах начал считаться моветоном, но чем больше «игра по правилам» в мировой экономике замещается элементами силовой политики, тем более нормально будет выглядеть такая ситуация. В любом случае США в полномасштабной «валютной войне» будут иметь перевес над своими соперниками — по крайней мере, какое-то время. По оценке Жозефа Ганьона из Питерсоновского института международной экономики, у Америки просто больше «боезапас» в силу распространенности доллара как мировой валюты. Если, например, Швейцария начнет продавать франк, чтобы снизить его курс, минфин США с легкостью пресечет эти попытки, закупив соответствующее количество франков, объяснил экономист в интервью The Financial Times. Победителей не будет Последний раз «валютные войны» в мире наблюдались в начале 2010-х годов, когда центробанки Бразилии, Японии, Китая, Тайваня регулярно устраивали интервенции для сдерживания быстрорастущего курса своих валют. В этот раз, однако, масштабы явления обещают быть куда более серьезными. В краткосрочной перспективе США могут одержать верх в валютной войне, подобно тому как им удается заставить конкурентов уступать в вопросе о пошлинах, но в долгосрочной проигравшими окажутся все. Инфляция в развитых странах (да и во многих развивающихся) сейчас действительно низкая, и даже последовательное обесценивание валюты едва ли будет способно ее разогнать. Однако слишком сильное смягчение финансовой политики наверняка приведет к раздуванию пузырей на фондовых рынках, притом что уже сейчас все признаки таких нездоровых явлений наличествуют. Как сдуваются пузыри, мы уже отлично видели в 2008 году, и нет оснований полагать, что крах финансовых активов окажется чем-то лучше обвала рынка недвижимости Одновременно гонка интервенций между центральными банками едва ли поспособствует смягчению трений между основными игроками мирового рынка. Доверие сейчас и так находится на предельно низких уровнях, а враждебность растет. При первых симптомах кризиса спасаться будет каждый как может, лишь усугубляя при этом положение соседей. В этом смысле валютная война может стать новым витком уже идущей торговой войны и ускорить крах глобализации, какой мы ее знаем на сегодняшний день. Дмитрий Мигунов