© REUTERS, Emmanuel FoudrotАфганский беженец убил молодого человека и ранил еще несколько людей в коммуне Виллёрбан, граничащей с Лионом. Нападения на прохожих становятся обычным делом, что вызывает беспокойство у Тибо де Монбриаля, директора Центра анализа внутренней безопасности. Он отмечает, что только треть всех правонарушений с участием иностранцев ведет к решению об их удалении с территории Франции.
«Фигаро»: По данным следствия, на этих выходных в Виллёрбане афганский беженец убил одного молодого человека и ранил еще нескольких людей. На какие мысли наводит вас этот поступок?
Тибо де Монбриаль: После каждого нападения подобного рода встает единственный вопрос о том, может ли оно быть рассмотрено правоохранительным органами как теракт. Если нет, то большинство наблюдателей с облегчением заносят его в графу происшествий, которые связаны с психическими расстройствами. На самом деле такая агрессия отнюдь не является банальным происшествием, если воспринимать его как не заслуживающий внимания изолированный случай. За последние пять лет нападения на прохожих (с холодным или огнестрельным оружием, за рулем автомобиля) становятся обычным делом. Было зарегистрировано множество таких случаев в Германии и Франции. Например, около года назад в Париже произошло схожее с ситуаций в Виллёрбане нападение: афганец ранил ножом семерых. В ряде французских городов таких трагедий едва удалось избежать благодаря своевременному вмешательству сил правопорядка. К сожалению, подобных случаев становится все больше.
— Боязнь бросить тень подозрения на всех иностранцев не оправдывает осторожную реакцию?
— Сдержанность оправдана, но это не касается самоцензуры. Подавляющее большинство тех, кто несут ответственность за нападение на одного или нескольких случайных прохожих, прибыли на территорию Франции за последние несколько лет. Так было и в Виллёрбане. Часть существующей у нас преступности теперь носит культурный характер. Кроме того, растет число случаев сексуальной агрессии, виновные в которой просят суд принять во внимание культурные различия в отношении к женщине. Нельзя не отметить, что культурный шок на самом деле является мощным фактором психологической дестабилизации, который проявляется в профиле некоторых «неуравновешенных» людей, несущих ответственность за агрессию. Другими словами, хотя большинство нелегалов не имеют никакого отношения к таким преступным действиям, это не причина замалчивать определенные реалии.
— Предполагаемый убийца был известен под двумя именами и тремя датами рождения, и у него было разрешение на проживание. Не говорит ли все это о пробелах в управлении миграционными потоками?
— Разумеется, это говорит о поразительных административных пробелах, как это было видно на примере двойного убийства на вокзале Сен-Шарль в начале октября 2017 года. Убийцей оказался алжирский нелегал, который представился под восемью разными именами и был отпущен на свободу двумя днями ранее после магазинной кражи. Правда в том, что мы перегружены на всех уровнях, в том числе на административном. Мы не контролируем наши границы. Работающий на испанской границе полицейский рассказал мне, что из-за субботних мобилизаций сил правопорядка в больших городах в связи с демонстрациями «желтых жилетов» в этом году пограничный контроль ослаб еще больше. Контрабандисты активно пользовались этим и организовывали масштабные пешие проникновения на французскую территорию в период с вечера пятницы по субботу. Другой пример: в Монпелье оказавшиеся в изоляции несовершеннолетние, которых становится все больше и больше, устраивают все новые акты агрессии в отношении не справляющейся с ситуацией полиции.
— Органы государственной власти бессильны?
— Такой момент существует. В то же время следует отметить двойную самоцензуру. Прежде всего, это самоцензура судий, которые не хотят использовать имеющиеся у них инструменты: только треть всех правонарушений с участием иностранцев ведет к решению об их удалении с территории Франции, когда это возможно. Далее, это самоцензура органов государственной власти, поскольку на самом деле реализуется лишь ничтожная часть мер по выдворению: в среднем по Европе лишь 3% тех, кому отказали в убежище, отправляют обратно на родину. Речь идет не о подрыве права на убежище, а о его применении в гораздо более жестком соответствии с нормами безопасности и общественного порядка, которые государство должно обеспечить своим гражданам.
* Тибо де Монбриаль (Thibault de Montbrial), адвокат, член научного совета Военной школы
© REUTERS, Emmanuel FoudrotАфганский беженец убил молодого человека и ранил еще несколько людей в коммуне Виллёрбан, граничащей с Лионом. Нападения на прохожих становятся обычным делом, что вызывает беспокойство у Тибо де Монбриаля, директора Центра анализа внутренней безопасности. Он отмечает, что только треть всех правонарушений с участием иностранцев ведет к решению об их удалении с территории Франции. «Фигаро»: По данным следствия, на этих выходных в Виллёрбане афганский беженец убил одного молодого человека и ранил еще нескольких людей. На какие мысли наводит вас этот поступок? Тибо де Монбриаль: После каждого нападения подобного рода встает единственный вопрос о том, может ли оно быть рассмотрено правоохранительным органами как теракт. Если нет, то большинство наблюдателей с облегчением заносят его в графу происшествий, которые связаны с психическими расстройствами. На самом деле такая агрессия отнюдь не является банальным происшествием, если воспринимать его как не заслуживающий внимания изолированный случай. За последние пять лет нападения на прохожих (с холодным или огнестрельным оружием, за рулем автомобиля) становятся обычным делом. Было зарегистрировано множество таких случаев в Германии и Франции. Например, около года назад в Париже произошло схожее с ситуаций в Виллёрбане нападение: афганец ранил ножом семерых. В ряде французских городов таких трагедий едва удалось избежать благодаря своевременному вмешательству сил правопорядка. К сожалению, подобных случаев становится все больше. — Боязнь бросить тень подозрения на всех иностранцев не оправдывает осторожную реакцию? — Сдержанность оправдана, но это не касается самоцензуры. Подавляющее большинство тех, кто несут ответственность за нападение на одного или нескольких случайных прохожих, прибыли на территорию Франции за последние несколько лет. Так было и в Виллёрбане. Часть существующей у нас преступности теперь носит культурный характер. Кроме того, растет число случаев сексуальной агрессии, виновные в которой просят суд принять во внимание культурные различия в отношении к женщине. Нельзя не отметить, что культурный шок на самом деле является мощным фактором психологической дестабилизации, который проявляется в профиле некоторых «неуравновешенных» людей, несущих ответственность за агрессию. Другими словами, хотя большинство нелегалов не имеют никакого отношения к таким преступным действиям, это не причина замалчивать определенные реалии. — Предполагаемый убийца был известен под двумя именами и тремя датами рождения, и у него было разрешение на проживание. Не говорит ли все это о пробелах в управлении миграционными потоками? — Разумеется, это говорит о поразительных административных пробелах, как это было видно на примере двойного убийства на вокзале Сен-Шарль в начале октября 2017 года. Убийцей оказался алжирский нелегал, который представился под восемью разными именами и был отпущен на свободу двумя днями ранее после магазинной кражи. Правда в том, что мы перегружены на всех уровнях, в том числе на административном. Мы не контролируем наши границы. Работающий на испанской границе полицейский рассказал мне, что из-за субботних мобилизаций сил правопорядка в больших городах в связи с демонстрациями «желтых жилетов» в этом году пограничный контроль ослаб еще больше. Контрабандисты активно пользовались этим и организовывали масштабные пешие проникновения на французскую территорию в период с вечера пятницы по субботу. Другой пример: в Монпелье оказавшиеся в изоляции несовершеннолетние, которых становится все больше и больше, устраивают все новые акты агрессии в отношении не справляющейся с ситуацией полиции. — Органы государственной власти бессильны? — Такой момент существует. В то же время следует отметить двойную самоцензуру. Прежде всего, это самоцензура судий, которые не хотят использовать имеющиеся у них инструменты: только треть всех правонарушений с участием иностранцев ведет к решению об их удалении с территории Франции, когда это возможно. Далее, это самоцензура органов государственной власти, поскольку на самом деле реализуется лишь ничтожная часть мер по выдворению: в среднем по Европе лишь 3% тех, кому отказали в убежище, отправляют обратно на родину. Речь идет не о подрыве права на убежище, а о его применении в гораздо более жестком соответствии с нормами безопасности и общественного порядка, которые государство должно обеспечить своим гражданам. * Тибо де Монбриаль (Thibault de Montbrial), адвокат, член научного совета Военной школы
Комментарии (0)