СМИ

Борис Джонсон пытается напугать Европу и тем самым заставить ее заключить более выгодное для Лондона соглашение о Брексите.

Своей позиции в этом вопросе он и не скрывает. Во время своей избирательной кампании, в результате которой он сменил Терезу Мэй, Джонсон неоднократно заявлял, что если он станет премьер-министром, он активизирует подготовку к «жесткому» выходу из Европейского Союза без заключения соглашения.

Логика заключается примерно в следующем: «жесткий» Брексит выховет хаос не только в Великобритании, но и в европейских странах. И понимая, что Джонсон настроен серьезно, Европа в конечном итоге уступит и пересмотрит соглашение, которое она заключила в прошлом году с Мэй (и с которым не согласен парламент Великобритании, трижды проголосовавший против него).

С момента вступления в должность Джонсон нисколько не смягчил свей позиции. Он привел в свой кабинет и назначил своими советниками многих сторонников «жесткого» Брексита. И за последние несколько недель «жесткий» Брексит превратился из идеи, в которую практически никто не верил, в, наверное, наиболее вероятный вариант.

Но если целью всего этого является напугать ЕС, то у Джонсона это не получается. «С тех пор, как был запущен процесс выхода из ЕС в соответствии со статьей 50 (Договора о Европейском Союзе — прим. перев.), мы знали, что никакое соглашение заключить невозможно. Поэтому мы начали готовиться к этому намного раньше, чем Великобритания», — сказал в интервью «Си-Эн-Эн» (CNN) один из чиновников в Евросоюзе.

Брюссель по этому поводу, судя по всему, не беспокоится. «Угрозы „жестким" Брекситом в адрес ЕС ни к чему не приведут, — говорит Джорджина Райт (Georgina Wright), старший научный сотрудник Института государственного управления (Institute for Government), независимого аналитического центра. — Изменить их мнение угрозами невозможно, это можно сделать, лишь предложив надежные альтернативы».

Альтернативы, о которых говорит Райт, связаны с конкретной частью соглашения о выходе Великобритании из ЕС, известной как ирландский «бэкстоп». Речь идет о режиме, который в случае выхода Великобритании из ЕС должен гарантировать, что между Северной Ирландией, являющейся частью Великобритании, и Ирландской Республикой, которая является частью ЕС, «жесткая» граница установлена не будет.

Для сторонников Брексита «бэкстоп» является единственной серьезной проблемой в существующем варианте соглашения. Дело в том, что этот режим в некотором отношении «привязывает» Великобританию к ЕС и не позволяет ей полностью выйти из Европейского Союза, а, значит, и не позволяет выполнить решение, принятое по результатам референдума.

Проблема состоит в том, что для Ирландии сохранение в соглашении положения о «бэкстопе» — это «красная черта», которую нельзя переходить. Как отмечает Райт, «самым важным является единство 27 [стран ЕС]. Именно поэтому ЕС является невероятно сильным и влиятельным участником переговоров с третьими сторонами». Следовательно, «красная черта», существующая для Ирландии, становится «красной чертой» и для всего Евросоюза, и этот вопрос закрыт.

Джонсон официально продемонстрировал Европе свою жесткую позицию по «бэкстопу. Его главные переговорщики по Брекситу уже приезжали в в Брюссель и заявили, что, по мнению Лондона, отправной точкой для повторных переговоров о пересмотре условий соглашения является отказ от «бэкстопа». В противном случае 31 октября Великобритания выйдет из Евросоюза без соглашения.

Но бескомпромиссность Джонсона ничуть не пугает Брюссель, и, похоже, оказывает на него противоположное воздействие. Когда в сентябре Европарламент возобновит свою работу, он, как ожидается, примет резолюцию, подтверждающую его приверженность существующему соглашению о Брексите. И вновь подтвердит его позицию, согласно которой это — единственный вариант соглашения, на который может рассчитывать Великобритания.

Логическим завершением этого противостояния стало бы участие Джонсона в саммите Европейского совета лидеров ЕС 17 октября, на котором не будет подниматься вопрос о заключении нового соглашения, и Джонсон не будет просить очередной отсрочки выхода из ЕС во избежание «жесткого» Брексита.

Но если законодатели в Брюсселе признают, что «жесткий» Брексит неблагоприятно скажется на Европе и на Великобритании, почему же в Евросоюзе отсутствует паника?

Одной из причин является недовольство. Чиновники Европейской комиссии в частном порядке высказывают возмущение по поводу того, что Великобритания пытается запугать Ирландию, чтобы та потребовала внести изменения в соглашение. «Великобритания запустила процесс в соответствии со статьей 50, Великобритания не приняла наш вариант соглашения, и только Великобритания может отменить процедуру, предусмотренную статьей 50. Обвинять нас — особенно Ирландию — в ситуации, которую они сами создали, возмутительно», — сказал один из чиновников ЕС.

Они также недовольны тем, что вину за отсутствие прогресса Джонсон и его правительство пытаются возложить на Брюссель. Майкл Гоув (Michael Gove), один из министров кабинета Джонсона, сказал на этой неделе, что огорчен по поводу того, что ЕС «отказывается вести переговоры с Великобританией».

Другой источник в Брюсселе, хорошо знакомый с обстоятельствами переговоров, сказал: «Борис пытается раскрутить эту игру в перекладывание ответственности, но мы не собираемся ему подыгрывать. Наша политика заключается в том, чтобы сохранять спокойствие, сохранять единство». Несмотря на большой соблазн наброситься на Великобританию, ЕС сосредотачивает все усилия на том, чтобы придерживаться своей ранее заявленной позиции и не демонстрировать наличие разногласий.

Вторая причина отсутствия паники заключается в том, что все, о чем говорит Джонсон, в Брюсселе воспринимают скептически. Джонсон прежде не раз внезапно менял свои намерения, и никто не исключает возможности того, что 17 октября на саммите ЕС он попросит еще одну отсрочку Брексита, если это будет соответствовать его политическим целям.

«Очень долго существовало мнение, что Борис Джонсон попросит об отсрочке Брексита и сделает это так, будто это не он принял такое решение, а его вынуждает сделать это либо его собственный парламент, либо ЕС», — говорит Райт.

Хотя такая политика может показаться самоубийственной для человека, сказавшего, что он проведет Брексит 31 октября, и в этом его «ничто не остановит», в условиях сегодняшней политической ситуации в Великобритании очередная отсрочка Брексита может стать для Джонсона предпочтительным вариантом.

Парламентское большинство консервативной партии Джонсона составляет всего один голос. То есть, он очень уязвим, поскольку ему может быть вынесен вотум доверия. И хотя отставка его правительства не означала бы автоматического прекращения процесса «жесткого» Брексита, она могла бы спровоцировать целый ряд событий, что подталкивает его к тому, чтобы просить об отсрочке выхода Великобритании из ЕС.

Если парламент объявит правительству вотум недоверия, Джонсону, скорее всего, придется назначить всеобщие выборы. Когда эти выборы могли бы состояться, стало одним из самых обсуждаемых вопросов в Великобритании и в Брюсселе. Некоторые думают, что Джонсон объявит о выборах после даты Брексита, что теоретически означает, что с Брекситом он можно тянуть время беспрепятственно.

Дело в том, что если «жесткий» Брексит без соглашения с ЕС действительно настолько катастрофичен, как предсказывают некоторые, то непонятно, как он мог бы помочь Джонсону во время избирательной кампании. Ведь тогда этот «жесткий» Брексит был бы его ошибкой.

Правда, если Джонсону будет объявлен вотум доверия, он теоретически может разыграть еще одну карту. Он мог бы попросить об отсрочке, а затем сразу же наброситься и переложить на них всю вину на тех, кто заставил его это сделать — на парламентское большинство, которое не хочет «жесткого» Брексита, а хочет соглашения с ЕС. В результате всеобщие выборы могут превратиться в борьбу между теми, кто «украл» Брексит, и человеком, который при более значительном большинстве в парламенте все-таки доведет дело до конца.

«Здесь ни для кого не секрет, что мы считаем выборы неминуемыми, — сказал источник в Брюсселе. — Вся эта риторика с обвинениями, видимо, рассчитана не на нас, а на внутреннюю аудиторию».

Если это произойдет и Джонсон получит парламентское большинство, то тогда следует ожидать ужесточения риторики. Джонсон будет наделен полномочиями проведения «жесткого» Брексита, и в этом его поддержит большинство. По всей вероятности, он вернется к своему плану запугивания Брюсселя с целью заставить его пойти на уступки.

А пока сегодняшние реалии, от которых невозможно уйти — в ЕС считают, что они готовы к Брекситу и без заключения соглашения. И что их терпение уже почти лопнуло, и они устали от Великобритании, которой, как там считают, они изо всех сил стараются помочь. И если уж на то пошло, то, возможно, последствий этого «жесткого» Брексита боятся отнюдь не чиновники в Брюсселе. Борису Джонсону надо принять несколько важных решений, и времени для этого у него мало.