СМИ

© AP Photo, J. Scott ApplewhiteРасследование специального прокурора Роберта Мюллера должно было стать самым большим сдерживающим фактором для желания президента Дональда Трампа «поладить с Россией» и ее президентом Владимиром Путиным. Но теперь, когда Трамп свободен от тени Мюллера, отношения между США и Россией не улучшаются: у двух стран по-прежнему нет ничего существенного, о чем можно договориться, пишет «Блумберг».Расследование специального прокурора Роберта Мюллера должно было стать самым большим сдерживающим фактором для желания президента Дональда Трампа «поладить с Россией» и ее президентом Владимиром Путиным, о котором он часто заявлял. Но теперь, когда Трамп свободен от тени Мюллера, насколько это возможно, отношения между США и Россией не улучшаются: у двух стран по-прежнему нет ничего существенного, о чем можно договориться. Визит госсекретаря Майка Помпео в российский Сочи во вторник и его встречи с Путиным и министром иностранных дел Сергеем Лавровым стали лишь подтверждением этого. Это новая норма, которая, наверное, может измениться (к лучшему или к худшему) лишь в результате какого-то знаменательного события вроде свержения путинского режима. До того, как вышел доклад Мюллера, неэффективные отношения были приостановлены. В ноябре 2018 года Трамп отказался встретиться с Путиным на саммите «Большой двадцатки» в Аргентине, сославшись на то, что Россия захватила в Керченском проливе два украинских корабля. Однако чувство облегчения, возникшее в результате того, что Мюллер не смог найти доказательства заговора между Трампом с Россией, побудило возобновить контакты, несмотря на то, что украинские моряки по-прежнему находятся в российском плену. Третьего мая Трамп и Путин провели телефонную беседу, по данным Кремля, она состоялась по инициативе Трампа. Трамп рассказал, что во время беседы Путин с сарказмом высказался о выводах Мюллера: он «как будто улыбнулся, сказав нечто вроде: все начиналось как гора, а оказалось всего лишь мышью». Трамп явно это оценил, но в остальном бесполезный разговор кружил вокруг все тех же старых тем — Украины, Северной Кореи и Венесуэлы, которая сейчас все больше вытесняет Сирию из списка первоочередных тем, обязательных для обсуждения. После выхода доклада Мюллера некоторые российские и украинские комментаторы возобновили разговоры о потенциальной грандиозной сделке между Путиным и Трампом, касающейся Венесуэлы. Грубо говоря, такая сделка означала бы прекращение поддержки Россией венесуэльского диктатора Николаса Мадуро в обмен на прекращение поддержки Соединенными Штатами антироссийского курса украинских властей. Подобные идеи когда-то звучали в отношении Сирии (вместо Венесуэлы), но тогда никакой грандиозной сделки заключено не было. Не будет она заключена и сейчас. Путин никогда полностью не контролировал президента Сирии Башара Асада, в полной мере он не контролирует и Мадуро. К тому же, в военном плане у него меньше возможностей защитить венесуэльского диктатора, чем Асада. С другой стороны, Трамп мало что может сделать, чтобы изменить курс Украины: украинцы не являются пассивными наблюдателями в своей собственной стране, и они в подавляющем большинстве против того, чтобы склонять голову перед Путиным. Эта реальность очевидна для обеих сторон. На прошлой неделе на вопрос, возможна ли американо-российская сделка по Венесуэле, Лавров ответил со своей обычной мрачной иронией: «Сделки обычно готовит Трамп». Он, конечно, знал, что обсуждение Венесуэлы двумя президентами по телефону ограничилось символическими заверениями Путина в том, что он не вмешивается в дела этой страны, и общим желанием направить гуманитарную помощь голодающим венесуэльцам. Этот странный и уже знакомый ритуал (затрагивать хорошо известный список вопросов, не добиваясь заметного прогресса ни по одному из них) повторился и во время визита Помпео. И Путин, и Лавров в публичных выступлениях во время и после встреч упомянули о завершении расследования Мюллера как о поводе для установления более конструктивных отношений. Но, похоже, ни к каким существенным изменениям это не привело. Госсекретарь сказал, что он был «воодушевлен» по поводу сирийской части разговора, дав понять, что была найдена некоторая договоренность о «том, как продвигать политический процесс», в частности о том, чтобы собрать различные сирийские группировки для обсуждения формирования светского правительства в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН 2015 года. Но и Путин, и Трамп имеют ограниченное влияние на этот процесс, и Помпео признался: «Я не уверен, что у нас есть все возможности для этого». Расследование Мюллера бросило тень на американо-российские отношения, в результате чего, любой порыв Трампа попытаться нормализовать их подавлялся в США единодушным осуждением со стороны представителей обеих партий. Но теперь, когда подозрения в заговоре с Трампа сняты (обвинения во вмешательства в выборы с Путина, конечно, не сняты), стало ясно, что корень проблемы не в этом. Если у администрации Обамы были идеологические проблемы с путинизмом, администрация Трампа не может найти никакой выгоды в ведении дел с Путиным. Как написал в среду в правительственной ежедневной «Российской газете» Федор Лукьянов, один из самых проницательных внешнеполитических комментаторов в путинском лагере, «в трамповском „мире торговых балансов" Москва отсутствует. Точнее присутствует эпизодически как препятствие, например, на пути экспансии американского сжиженного газа на европейский рынок». Пропутинские комментаторы в России часто пытались указать на внутреннюю политику США как на главное препятствие. Если бы это зависело от Трампа, заявляли они, была бы оттепель. Однако в реальности Россия настолько бесполезна для экономической и торговой повестки Трампа, что ни на каких российско-американских переговорах экономические вопросы, судя по всему, даже не возникают. Проблема Путина заключается (и всегда заключалась) в том, что он не может иметь дело с Трампом только на основе того, в чем президент США действительно разбирается: он не хочет жертвовать геополитическими преимуществами ради каких-то экономических заманчивых предложений, которые Трамп может сделать. Да и ему нечего предложить Трампу в области торговли и инвестиций. Трамп согласился встретиться с Путиным на ближайшем саммите «Большой двадцатки», который состоится в Японии в конце июня. Возможно, все это будет выглядеть лучше, чем их встреча в Хельсинки в прошлом году, но главные составляющие для заключения какой-либо сделки по-прежнему отсутствуют. Легко разделить пессимизм директора Московского Центра Карнеги Дмитрия Тренина, который написал во вторник, что в краткосрочной перспективе отношения США и России «скорее всего, ухудшатся, перед тем как стать еще хуже» (перевод с английского — прим. перев.).