СМИ

В 1944 году Северная Норвегия освободилась. От Запада или от Востока?

18 октября 1944 года — 75 лет назад — советские солдаты перешли норвежскую границу районе Якобсельв. С советской точки зрения это решение диктовалось оперативной необходимостью: оккупированный немцами Киркенес был важным опорным пунктом, откуда было удобно обстреливать советскую территорию.

Для Норвегии же это положило начало освобождению от немецкой оккупации. 25 октября был занят Киркенес, и небольшие советские силы продвинулись к реке Танаэльв. На этом наступление остановилось, и в коммуне Сёр-Варангер обосновался ограниченный советский гарнизон. В ходе боевых действий в Норвегии в 1944 году погибли от 600 до 700 советских солдат. А предшествовавшее наступление унесло гораздо больше жизней.

В губернии Финнмарк солдат советской 14-й армии приветствовали как освободителей. Норвежское правительство в изгнании получило сообщение о присутствии советских войск в день взятия Киркенеса. В его заявлении, отправленном на следующий день, говорится: «Освобождение Северной Норвегии с радостью и воодушевлением поприветствует весь норвежский народ, он будет и в дальнейшем крепить дружбу между нашими странами».

Однако то обстоятельство, что Норвегию освободил не кто иной, как советский солдат, в изначальные планы норвежского правительства никак не вписывалось. За неделю до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз бывший премьер-министр и министр иностранных дел Юхан Лудвиг Мовинкель (Johan Ludvig Mowinckel) написал премьер-министру Юхану Нюгорсволлу (Johan Nygaardsvold, в старых изданиях Йохан Нюгорсвольд): «Нашими союзниками по демократической борьбе Советы не станут никогда. <…> Убежденные демократы во всех странах уже беспокоятся, не слишком ли тесно мы связали наше будущее с Советским Союзом».

Подобные мнения восходят к сотрудничеству СССР с Германией по разделу Польши осенью 1939 года и нападению Советского Союза на Финляндию зимой 1939-1940 годов. После начала операции «Барбаросса» Черчилль и британское правительство немедленно заявили о безоговорочной поддержке советского сопротивления. Норвежское же правительство не торопилось. Правительственная газета «Норск Тиденд» (Norsk Tidend) о нападении сообщила лишь 24 июня — да и то в небольшой заметке на третьей странице.

Лишь 28 июня министр иностранных дел Трюгве Ли (Trygve Lie) от имени норвежского правительства присоединился к заявлениям Великобритании. Произошло это по британской инициативе, как «нечто само собой разумеющееся». С одной стороны, в правительстве боялись, что за тесное сотрудничество с СССР ухватится немецкая пропаганда в Норвегии, во-вторых, сомневались, что Красная Армия выстоит перед немецким натиском.

Тем не менее с лета 1941 года Норвегия и Советский Союз были союзниками в борьбе с нацистской Германией. Поэтому правительству было важно выяснить, входит ли Норвегия в сферу интересов западных держав или СССР. И кто сыграет ведущую роль в освобождении Норвегии от немецкой оккупации — советские солдаты или войска США и Великобритании? В правительстве сложилась уверенность, что союзники договорились вписать Норвегию в западный район операций.

По всей видимости, эта уверенность восходит к заявлениям Сталина на переговорах с министром иностранных дел Великобритании Энтони Иденом (Anthony Eden) в декабре 1941 года. Тогда Сталин заметил, что к Норвегии у СССР территориальных претензий нет. Он не возражал, чтобы Британия после войны получила норвежские военно-морские базы. Ли услышал эти слова, и, видимо, сделал вывод, что Норвегия в случае боевых действий войдет в зону западных операций. Он добивался от британцев подтверждения, но тщетно: подобного соглашения попросту не заключалось.

Между тем с норвежской стороны оно было бы весьма желательно. Норвежские опасения по поводу советских планов никуда не делись, даже когда СССР присоединился к союзникам. Вот несколько примеров. Зимой 1942 года верховный командующий генерал Карл Густав Флейшер (Carl Gustav Fleischer) назвал советскую оккупацию части Норвегии «менее желательной» в силу «несомненных российских интересов в регионе». Совет обороны, совещательный орган при правительстве, беспокоился, что «немецкие и русские войска столкнутся лицом к лицу на восточной границе Финляндии». Если эта угроза повиснет всерьез, правительство поддержит «британско-норвежские действия по возвращению Финнмарка, чтобы вышеупомянутая возможность не воплотилась в жизнь». Наследный принц Олав писал президенту Рузвельту, что существует «большой риск того, что Россия захочет аннексировать часть Северной Норвегии навсегда».

Подобные опасения высказывались и в 1943, и в 1944 годах.

Правительство рано осознало, что так называемая «война-продолжение» между Финляндией и СССР закончится продвижением советских войск на севере и, как следствие, маршем на Норвегию. В 1944 году стало окончательно ясно, что сопротивление Германии и Финляндии на севере будет сломлено — это лишь вопрос времени. Осознав, что Норвегию c тем же успехом могут освободить советские войска, норвежское правительство постаралось создать формальную основу для советского военного присутствия. 16 мая 1944 года по норвежской инициативе было подписано соглашение между Норвегией и СССР о гражданской администрации и юрисдикции на норвежской территории во время советского наступления.

С весны по октябрь 1944 года правительство преследовало две параллельные цели. С одной стороны, норвежцы обращались к западным союзникам с призывом уделить первоочередное внимание операциям против немцев на севере. Была надежда, что таким образом удастся опередить советское наступление. Ли полагал, что когда советские солдаты изгонят немцев из Северной Норвегии, они «продвинутся далеко вглубь норвежской территории».

Главу Рабочей партии Мартина Транмеля (Martin Tranm?l), жившего в годы войны в изгнании в Стокгольме, перспективы советского наступления на Финнмарк тоже не радовали: «Это последнее, чего мы хотим». Он боялся, что советские войска останутся навсегда. Даже если их всё же выведут, после них «останутся люди, готовые на них работать, и для нас они станут головной болью», писал Транмель. От этих строк веет надвигающейся холодной войной.

С другой стороны, правительство стремилось защитить норвежские интересы, если советские войска войдут первыми. По соглашению от 16 мая 1944 года в районы, освобожденные советскими войсками, будет направлена норвежская военная миссия. До осени 1944 года Ли раз за разом пытался начать с правительством Москвы новые переговоры. Но никакой советской реакции не последовало. Норвежские запросы так и остались без ответа.

Западные союзники, со своей стороны, пустили все имеющиеся в Европе ресурсы на подготовку вторжения во Францию. У операции в Норвегии приоритет был несопоставимо ниже. Речь шла не только о собственно военных силах, но и о транспортных мощностях в виде кораблей и самолетов. Таким образом, возможности норвежского правительства по отправке собственных вооруженных сил на север страны были сильно ограничены.

5 сентября 1944 года на финско-советском фронте был прекращен огонь, а 19 сентября подписано финско-советское перемирие. 7 октября под Западной Лицей началось масштабное советское наступление. Ли сразу же связался с советским послом. Он напомнил о соглашении 16 мая, настаивая на его выполнении. Норвежское правительство, сообщил Ли, рассчитывает направить на север собственные войска, но, безусловно, зависит от четкого сигнала и поддержки советского правительства.

В последующие недели правительство и командование все активнее пытались окончательно договориться с Москвой по поводу возможного вторжения в Норвегию. Без одобрения советского правительства ни шведы, ни британцы, ни американцы перевозить норвежские войска и снабжение в Финнмарк не собирались.

18 октября 1944 года норвежского посла в Москве Рольфа Андворда (Rolf Andvord) наконец-то вызвали в Кремль на встречу с министром иностранных дел Вячеславом Молотовым. Молотов сообщил Андворду, что советское правительство «с радостью» откликнулось на предложение отправить норвежские войска в Финнмарк. Он добавил: «Задача преследовать немцев на норвежской территории может стать для нас актуальной уже в самом ближайшем будущем. И тогда норвежское участие станет важным как для норвежского народа, так и всего мира, чтобы над свободной норвежской землей снова взвился норвежский флаг».

Как мы знаем, первые советские части к тому моменту уже пересекли границу. Был ли Молотов в курсе этого, неизвестно, однако сигнал о готовности 14-й армии войти в Норвегию был дан ранее. В любом случае теперь можно было осуществить переброску норвежских войск и снабжения в Северную Норвегию. Первые норвежские солдаты прибыли в Мурманск 6 и 7 ноября. Оттуда их перебросили в Киркенес. Оборудование и вооружение предоставила главным образом Красная Армия.

Дальнейшее мы знаем: последние советские солдаты покинули Норвегию 25 сентября 1945 года. Известно, что отдельные советские деятели и группы лиц предлагали использовать плацдарм в восточной части Финнмарка в долгосрочных политических и военных целях. Успехом их планы не увенчались. Страхи, что за советским вторжением в Норвегию последуют дальнейшие действия, — а в правительственных кругах они не утихали вплоть до лета 1945 года, — оказались беспочвенными.

До вывода 25 сентября 1945 года советские войска в Сёр-Варангере вели себя образцово. Есть все основания отметить 75-ю годовщину начала советского освобождения Норвегии от немецкой оккупации в 1944 году.