СМИ

Последние новости свидетельствуют о желании России усилить контроль над электроэнергетическим сектором Сирии. Как сообщил министр электроэнергетики САР Мухаммед Зухейр Харбутли, предпринимаются меры по началу импорта электроэнергии из России, несмотря на большое расстояние между двумя странами. В то же время министр не упомянул возможность роста цен на электроэнергию для сирийских жителей.

Этот новый шаг был принят на фоне конфликта между Россией и Ираном, который не перестает контролировать сирийский производственный сектор. Экономический конфликт перерастает в политический, о чем свидетельствуют противоположные позиции сторон по тем или иным соглашениям и политическим инициативам. Что касается военных противоречий, то сейчас на сирийской земле идет прямая борьба между российскими и иранскими силами.

В настоящем отчете рассматриваются наиболее важные области в Сирии, в которых наблюдается конкуренция между Россией и Ираном и где каждый игрок стремится заполучить весь пирог.

1. Контроль сил Асада

В апреле 2019 года российские войска устроили шествие в городе Аль-Маядин в сельской местности Дейр-эз-Зора через контрольно-пропускной пункт, контролируемый Корпусом стражей исламской революции. Это шествие не закончилось мирно — стороны ввязались в кровавые столкновения.

В результате конфликта погибли двое солдат КСИР, и несколько человек получили ранения. В это время произошёл еще один инцидент. В международном аэропорту Алеппо российские военнослужащие потребовали иранские силы покинуть здание, в результате чего возник конфликт и погибло по меньшей мере двенадцать человек.

Подобные столкновения продолжаются давно, а самый серьезный инцидент имел место в январе 2019 года между поддерживаемыми Россией «Силами Тигра» и «4-й дивизией», поддерживаемой Ираном. Количество погибших составило по меньшей мере 70 человек с обеих сторон, и общие разногласия способствовали превращению политического конфликта между Москвой и Тегераном в военный. Все это оказывает большое влияние на будущее армии сирийского режима и подчиняющихся ему группировок.

Россия выступает против присутствия проиранских вооруженных сил на линии фронта с сирийской оппозицией и противостоит влиянию Ирана, которому подчиняются тысячи иностранных бойцов в армии режима. Москва также хочет реформировать правительственные силы и другие военные структуры, чтобы обуздать коррупцию и ограничить власть проиранских элементов.

Российские военные в Сирии начали подготовку комплексного плана по реорганизации армии режима в первой половине 2018 года. Этот план предполагает демобилизацию и отставку солдат и офицеров, лояльных Ирану, отвечает целям российско-израильского сближения, и как следствие, включён в повестку дня российской внешней политики.

Кроме того, Москва выступила с инициативой о создании инспекционной комиссии для предотвращения коррупции среди сил режима, а летом 2018 года российские офицеры взяли на себя ответственность за проверку военных баз режима.

Доклад Сирийского центра мониторинга за соблюдением прав человека гласит: «Кажется, баланс сил в холодной войне между иранцами и лояльными им отрядами, с одной стороны, и россиянами и их сторонниками на сирийской территории, с другой, начал смещаться в пользу Тегерана, несмотря на присутствие российских элементов в штабах сирийской армии и зачастую их контроль над процессом принятия решений. Благодаря укреплению своего присутствия на сирийской территории с момента начала революции и борьбе плечом к плечу с солдатами правительственных сил, иранцы смогли расширить зону своего влияния».

В сообщении говорится, что в привлечении тысяч сирийцев в свои ряды сыграли роль не только деньги, но и религиозный фактор. Вдобавок ко всему, молодые люди призывного возраста предпочитали присоединиться в иранским отрядам в обмен на освобождение от службы в национальной армии. Все эти обстоятельства способствовали тому, что иранцы стали считать себя настоящими хозяевами больших территорий, находящихся под контролем сирийского режима.

2. Подтолкнуть Дамаск в сторону альянсов, которые служат интересам Москвы и Тегерана

«Мы считаем Сирию братским государством, власти и народ которого всегда поддерживали палестинцев. Мы и дня не враждовали с сирийским режимом, который помогал нам в трудные минуты и давал нам столько же, сколько и сам великий сирийский народ», — с таким заявлением выступил лидер Исламского движения сопротивления (ХАМАС) Исмаил Хания в интервью российскому агентству в июне 2018 года, что свидетельствует о попытке движения сблизиться с сирийским режимом.

Эти попытки можно рассматривать как естественный результат иранского стремления создать прочный альянс перед лицом недавних событий. С начала 2017 года Тегеран прилагает усилия для восстановления отношений между Дамаском и ХАМАС, расценивая уход лидеров движения в 2012 году как удар по своему влиянию.

Удивительно, но не так давно сирийские власти официально и недвусмысленно заявили, что отношения с ХАМАС развиваться не будут. Как сказал сирийский источник: «Оказалось, ХАМАС поддерживал террористов в Сирии, действуя по тому же плану, что был выгоден Израилю. Поэтому никакие сообщения в СМИ не изменят позицию Сирии по данному вопросу».

Несмотря на недавние попытки России укрепить свою мягкую силу в арабском регионе путем сближения с ХАМАС, отсутствие успехов в этом направлении побудило Москву оказать давление на режим и заставить отрицать восстановление отношений с движением. Эти заигрывания с Израилем свидетельствуют о желании Москвы заверить его в том, что она не только стремится вывести иранские силы из Сирии, но и формирует внешнюю политику режима Асада в соответствии с интересами Тель-Авива.

По той же логике развиваются отношения сирийского режима с Турцией: и Россия, и Иран настроены враждебно по отношению к оппозиции, поддерживаемой Анкарой. Каждая из сторон продвигает инициативу, которая служит ее интересам, но противоречит устремлениям других.

Россия, заинтересованная в снижении влияния Ирана на сирийский режим, призывает последний сблизиться с Саудовской Аравией, в то время как Иран работает над достижением сближения между Дамаском и Анкарой с целью создания регионального альянса, конкурирующего с Россией. Об этом прямо заявил министр иностранных дел Ирана Мухаммед Джавад Зариф, будучи гостем в турецкой столице. Зариф упомянул о желании его страны нормализовать сирийско-турецкие отношения.

3. Сирийские ресурсы как предмет конфликта между Россией и Ираном

В основном российско-иранская конкуренция в Сирии обусловлена ее экономическими возможностями: каждая из сторон стремится получить право на добычу нефти, газа, фосфатов или контракты на участие в процессе реконструкции.

Российские компании начали усердно инвестировать в нефтегазовый сектор сразу после российской военной интервенции в 2015 году. Москва продолжала работать в этом направлении, пока не сумела заключить огромные соглашения на условиях, выгодных для себя в полной мере. Это предполагало либо заключение контрактов на многие десятилетия, либо абсолютный контроль над объектами. Примером является совместное предприятие «Амрит», которое будет заниматься разведкой нефти и газа в течение 25 лет к югу от города Тартус.

Большее внимание Москвы привлекла отрасль по добыче фосфатов. Сирия является обладателем огромных запасов фосфатов, которые используются для производства удобрений. Москва работает над созданием совместного предприятия по добыче сирийских запасов, а 27 марта 2018 года Народный совет Сирии предоставил российской компании «Стройтрансгаз» право инвестировать и добывать фосфаты на шахтах на юго-западе Пальмиры, где объём доказанных запасов составляет 105 миллионов тонн.

Тем не менее, более опасным российским шагом по сравнению с добычей фосфатов является заявление Москвы об аренде порта Тартус на средиземноморском побережье. Так, Москва стала прямым конкурентом Ирана, подписавшего аналогичный контракт на аренду порта Латакия. В результате этих событий сирийский режим на неизвестный срок лишился портов, от которых зависит экономика страны, экспорт и импорт товаров.

В свою очередь давние союзники сирийского режима, иранцы, убеждены, что имеют полное право первыми установить контроль над жизненно важными объектами в Сирии, и поэтому Тегеран продолжает политику подписания соглашений с местными властями. Тем самым он стремится создать длинный коридор, который бы протянулся от иранской территории до побережья Средиземного моря, пересекая Ирак и Сирию.

Преследуя указанные цели, иранское руководство получило большие контракты, в том числе по строительству железной дороги для перевозки фосфатов из сирийской пустыни к побережью. Стороны подписали соглашения об инвестициях и договорились о выплате сирийских долгов Ирану за счёт фосфатных запасов и создании совместной компании, осуществляющей надзор за добычей и экспорту продукции в Тегеран. Этот шаг был направлен на противодействие российским усилиям по контролю над сирийскими ресурсами.

Самым важным достижением Ирана стало, как упоминалось выше, получение порта Латакия, главного торгового порта Сирии, на территории которого расположено 23 склада.

4. Россия, Иран и реконструкция в Сирии

Как мы уже говорили, и Москва, и Тегеран борются за контроль над сирийскими экономическими ресурсами, однако в то же время обе страны сосредоточены на получении большей доли пирога в вопросе реконструкции, добиваясь инвестиционных контрактов для своих компаний и крупных торговых блоков. Страны стремятся получить компенсацию большую или равную объему вложенных во время военного вмешательства ресурсов.

В этой связи следует отметить, что Тегеран не ограничился выделением миллиардов долларов для получения сельскохозяйственных угодий, оставленных сирийцами, бежавшими от войны. Так, 25 февраля 2019 года он подписал меморандум о взаимопонимании с целью строительства 200 тысяч единиц жилья в Сирии. Кроме того, Тегеран и сирийский режим подписали 11 долгосрочных экономических соглашений в области послевоенного восстановления.

Москва также стремится обозначить приоритетность получения контрактов на реконструкцию, позволяя российским компаниям и частным лицам заключать договоры. Чтобы доказать Вашингтону и остальному миру способность стабилизировать ситуацию в Сирии, Россия пытается не допустить участия иранцев в проектах по реконструкции Сирии, особенно в столице и ее окрестностях.

Как считает Синан Хаттахит, исследовательница и автор работы «Россия и Иран: экономическое влияние в Сирии»: «Привлекая международное сообщество к участию в процессе восстановления Сирии, Москва преследует три цели. Во-первых, это инструмент нормализации отношений с режимом Асада, во-вторых, средство компенсировать издержки российской военной интервенции, а в третьих, косвенное признание роли Москвы как посредника в деле стабилизации ситуации в стране путём восстановления статуса режима Асада на региональном и международном уровнях».

С другой стороны, Тегеран открыто демонстрирует недовольство в связи с усилиями россиян, направленными на снижение иранского влияния, особенно в отношении проектов в области реконструкции. Кроме того, он считает отсутствие интереса международного сообщества к послевоенному восстановлению Сирии возможностью действовать свободно в своих интересах.