СМИ

© РИА Новости, Егор Еремов | Перейти в фотобанкКто виноват в том, что в «Дружбу» попала загрязненная нефть? Польское издание анализирует ситуацию и рассматривает три сценария, которые могли привести к блокированию нефтепровода. При этом не исключает, что блокировка транзита может служить удобным инструментом политического давления, а Россия использует ситуацию для изменения приоритетности транспортных маршрутов. И «Дружба» превратится из мощной реки в слабый ручеек. Когда 24 апреля 2019 года Польское предприятие по эксплуатации нефтепроводов (PERN) впервые в истории приняло решение о приостановке подачи нефти по восточному участку трубопровода «Дружба» от пункта приема поставок «Адамово» до базы в Плоцке, в польском нефтетранспортном секторе все перевернулось с ног на голову. За все свои неполные 60 лет существования польский отрезок «Дружбы» с пропускной способностью 50 миллионов тонн в год простаивал не больше нескольких дней, да и то в результате того, что Россия прекращала поставки покупателям из Германии и ЕС в 2007 и 2008 годах. Однако у всех нас как заноза в голове засел вопрос: что будет, если россияне перекроют вентиль? И вот, 24 апреля 2019 года вентиль перекрыли. Сделала это, однако, не Россия, а сами поляки, и мир не рухнул. Подготовьтесь к худшему, или нефтяной терминал, Поморский нефтепровод и НПЗ в Гданьске Готовиться к тому, что угроза станет реальной и возникнет кризисная ситуация, сравнимая по масштабу с нефтяным кризисом, разразившимся на Западе в 1973 году, когда страны ОПЕК ввели эмбарго, мы начали давно, еще в 1970-е годы. К аналогичным последствиям могло привести решение россиян прекратить поставки в Польшу по нефтепроводу «Дружба». В 1970-1975-х годах был построен и введен в эксплуатацию комплекс объектов и элементов транспортной инфраструктуры, позволяющий нам обрести автономию в области нефтяной логистики. В Гданьском заливе появился глубоководный Северный порт, а также нефтяной терминал, способный принимать танкеры стандарта «Балтимакс» с осадкой до 15 метров (максимальная осадка для прохода через Датские проливы). Мощность терминала составляет 40 миллионов тонн нефти в год, а его перегрузочная база соединена при помощи построенных в те же годы трубопроводов с базой под Плоцком и нефтеперерабатывающим предприятием в Гданьске (пропускная способность первой упомянутой ветки составляет 30 миллионов тонн в год).© РИА Новости, Ю. Филимонов | Перейти в фотобанкНулевая отметка нефтепровода "Дружба"Построенная в 1970-е годы и все это время модернизировавшаяся система (ее основные элементы — это находящиеся под управлением PERN нефтяной терминал и Поморский нефтепровод, соединяющий его с НПЗ компании «Орлен» в Плоцке и НПЗ Группы «Лотос», у которой есть непосредственный «выход» к терминалу) выполнила свою задачу наилучшим образом. Тем более что «Орлен» уже успел «отрепетировать» тактику действий, когда в 2006 году в Литве возникла кризисная ситуация, сложившаяся из-за прекращения Транснефтью поставок сырья по нефтепроводу и ограничений в работе нефтяного терминала в Бутинге. В результате процесс транспортировки нефти в этот терминал, где значительно увеличили объем нефтяных резервуаров (нефть по 90-километровому трубопроводу идет оттуда на Мажейкяйский НПЗ), удалось оптимизировать, а компания «Орлен» указала Бутинге в качестве второго наряду с гданьским порта, куда Роснефть может доставлять свою продукцию в рамках долгосрочного контракта. Движение танкеров в Гданьске становится все более оживленным, в Бутинге они тоже заходят регулярно, а «Орлен» и Группа «Лотос» сообщают, что все нефтеперерабатывающие предприятия работают, используя полные производственные мощности. Из этого следует вывод, что система «логистической автономии» работает отлично. Более того, появилось сообщение, что из гданьского терминала через Поморский трубопровод и западный участок «Дружбы» осуществляются поставки на НПЗ компании «Тоталь» в немецком городе Лойна, работа которых тоже была заблокирована из-за проблем с российским сырьем. Компания PERN в Гданьске и «Орлен» в Бутинге заняты сейчас масштабным проектом по увеличению мощностей хранения нефти и прокладке второй ветки Поморского трубопровода с пропускной способностью как минимум 25 миллионов тонн в год. В будущем это позволит гораздо активнее использовать нашу «логистическую автономию» и направлять нефть не только в Плоцк, но также в НПЗ, находящиеся на конце западного участка нефтепровода «Дружба» в Шведте, а далее — в Лойну. Возможно, следует также включить в проект предприятия «Орлена» в чешских Литвинове и Кралупах. Достаточно построить недостающие 150 километров трубопровода Лойна — Литвинов и ликвидировать тем самым разрыв в транспортном коридоре, который ведет из нефтяного терминала в Гданьске в Чехию. «Логистическая автономия» дает возможность использовать также восточный участок «Дружбы» для реверса по его третьей ветке, если мощность гданьского терминала удастся увеличить до 60-70 миллионов тонн в год (например, в рамках плана по строительству в Гданьске нового Центрального порта). Следует осознать, что кризис, вызванный блокировкой «Дружбы», может выступать элементом «войны нового поколения», в которой невозможно указать на непосредственных виновников тех или иных инцидентов. Вне зависимости от того, чем все закончится, что скажут или сделают в будущем участники этих событий, к предкризисной ситуации мы уже не вернемся. Благодаря тому, что в 1970-е годы мы поняли, что рано или поздно кризис может произойти, поэтому к нему следует подготовиться, Польша и польские компании не станут жертвами этого конфликта: у нас уже есть силы, средства и опыт, позволяющие избежать его последствий.