Gazeta Wyborcza (Польша): «Москва долго была слишком доброй и мягкой» - «Новости»

  • 18:16, 04-апр-2019
  • Россия / Новости дня / Спорт / Крым / Культура / Мнения / Команды / Украина / Политика / Выборы / Европа / Технологии / Велоспорт
  • Edgarpo
  • 0

© РИА Новости, Григорий Сысоев | Перейти в фотобанкАвтор репортажа из Москвы описывает впечатления от тренинга для молодых политиков из Европы, во время которого те встречались с официальными лицами и экспертами, пытаясь понять, как выглядит реальность с российской точки зрения. Столкновения западного идеализма и российской реальной политики европейцы увидели во время совместной стратегической игры, в которой они должны были урегулировать воображаемый конфликт.

«Так называемый Запад в течение многих столетий разрастался благодаря колонизации. Россия не захватила и не поработила ни единой страны. Если мы взглянем на предыдущие века, когда она расширяла свою территорию, мы увидим, что она всегда была, скорее, тем, кто дает, чем тем, кто берет», — объяснял председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. 20 представителей ЕС (в особенности его восточной части) демонстрировали возмущение, но Косачев не обращал на них внимания: он говорил по-русски и обращался к телекамерам, стремясь убедить не нас, а своих соотечественников.


«Запад, — рассказывал он, — под прикрытием экспорта демократии на самом деле продвигает свои интересы, а одновременно навязывает силой свои ценности и либеральный порядок. США и Европа хотят обладать монополией на правду, но если мы соскоблим внешнюю позолоту, мы увидим „реальную политику": сильные повелевают слабыми, богатые властвуют над бедными, умные — над глупыми. Запад возмущается по поводу якобы имевшего место нарушения территориальной целостности Украины, а сам нарушал территориальную целостность в Косово. США осуждают Россию за то, что та якобы вмешивалась в их выборы, хотя сами без зазрения совести меняют руководство разных стран по всему миру. Резюмируя, можно сказать, что Запад действует лицемерно. Есть ко мне вопросы?»


А здесь застрелили Немцова

© РИА Новости, Алексей Мальгавко | Перейти в фотобанкПразднование 5-й годовщины воссоединения Крыма с РоссиейНиконов облекает эту идею в более краткую форму: «Важные государства игнорировать опасно, ведь это может обернуться неприятными последствиями». Никонов руководит фондом «Русский мир», который продвигает одноименную концепцию, исходящую из идеи, что национальность — это прежде всего язык и культура (разумеется, русские). С 2017 года понятие «русский мир», как пишет в своей книге «Утраченное царство» историк Сергей Плохий, стало неотъемлемой частью внешнеполитической стратегии Кремля. По мнению Путина, которое он высказал в своем выступлении 2006 года, «русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили — в России или за ее пределами». С этой целью создавался Евразийский союз — военно-политический блок под руководством Москвы. Украине полагалась роль главного украшения русского мира, но неблагодарные украинцы отказались от сотрудничеств. При этом им помогал Запад.

Оранжевую революцию 2004 года Путин счел американской провокацией. Осенью 2013 года пророссийский президент Янукович отказался подписывать соглашение об ассоциации с ЕС («эта инициатива была огромной ошибкой Европы», — указывает Косачев), а в Киеве начались выступления украинцев, предпочитавших Европейский союз Евразийскому: Кремль назвал протесты очередным вмешательством Запада. Когда «евромайдан» сверг Януковича, Москва отреагировала: она начала дестабилизировать ситуацию в Донбассе и аннексировала Крым, то есть провела референдум, результаты которого напоминали о советской эпохе: в Севастополе за присоединение к России проголосовало чуть ли не 123% избирателей.


«Все имеет свои пределы. Наши западные партнеры перешли черту, вели себя грубо, безответственно и непрофессионально. Насколько нужно потерять политическое чутье и чувство меры, чтобы не предвидеть всех последствий своих действий. Россия оказалась на рубеже, от которого не могла уже отступить», — удивлялся Путин в марте 2014 года.


Слабый может пасть жертвой сильного


С российской точки зрения суверенным государством нельзя назвать не только Украину. «Суверенных государств мало. Грузия и Украина к ним не относятся, ведь ими управляют из Вашингтона», — констатирует Никонов. «А Германия?» — интересуется Франциска, представляющая партию немецких «Зеленых». «Тоже нет».


Обычно суверенитетом называют способность государства самостоятельно управлять своим функционированием, не подвергаясь воздействию каких-либо внутренних или внешних факторов. Для россиян основной атрибут суверенитета — это сила: сильные государства суверенны, а слабые могут пасть их жертвой.


«Суверенитет с точки зрения России — это не право, а способность защищаться. Им обладают государства, располагающие ядерным оружием и вышедшие на определенный уровень экономической самодостаточности, а также (с недавнего времени) способные создать национальный интернет. Перефразируя Оруэлла, все страны равны, но некоторым из них также повезло быть суверенными», — говорит Крастев.


Это всего лишь игра


Столкновение западного идеализма (или лицемерия) с российской политикой возвращения достоинства (или «реальной политикой») мы смогли наблюдать на третий день в ходе стратегической игры. Гостей из Европы и представителей хозяев разделили на группы, представляющие НАТО, ЕС, ООН и Россию, и предложили им урегулировать воображаемый кризис.


Согласно сценарию, парламент Басарабии (поразительно напоминающей Молдавию) внезапно решил заключить союз с соседним государством, с которым она была исторически связана. Проблема заключалась в том, что первая страна была бывшей советской республикой, а вторая — членом НАТО, в регионе сталкивались интересы более и менее крупных игроков, а одновременно просыпались националистические настроения. Инициатива Басарабии запустила такую цепочку опасных событий, что мир оказался на грани третьей мировой войны. В итоге, однако, всем сторонам удалось достичь компромисса и избежать ядерного апокалипсиса.


Игра продемонстрировала, насколько отличаются методы, которые используют разные стороны. «Моя группа, ООН, была смешанной, европейско-российской, с психологической точки зрения это оказалось очень интересным. Мы хотели незамедлительно созвать заседание Совета Безопасности, а если это не поможет, вмешаться в ситуацию. Европейцы, в свою очередь, говорили: „Спокойно, мы как-нибудь договоримся, существует международное право, институты, нормы"», — рассказывает Евгения, выступавшая координатором от России. «Это, видимо, были западные европейцы. Мы, представители Восточной Европы, начали бы искать дыру в системе», — добавляет венгерский депутат Петер.


Я спросила у Крастева, как появилась идея отправить «новых европейских лидеров» в Москву. «Во-первых, на Западе дискуссии о России редко посвящены ей на самом деле, — объяснил он. — Когда у нас все хорошо, мы говорим, что она стоит на грани краха, а когда у нас возникают проблемы, начинаем считать ее всемогущей. Сейчас мы видим в ней великолепно отлаженный механизм, который позволяет россиянам постоянно побеждать. Я думаю, что реальность выглядит иначе. Кроме того, после крымских событий мы начали приглашать только тех россиян, которые нам нравятся, а Москва — только тех представителей Запада, которые разделяют ее взгляд на мир. Я решил, что на этот раз мы сами выберем тех, кто отправится в Россию, а российская сторона на свое усмотрение организует нам встречи. Также меня интересовало, как меняется российская политика со сменой поколений. Карл Шмитт (Carl Schmitt) говорил, что победитель становится нелюбознательным. Я считаю утрату любознательности очень опасной, но это может произойти с каждым, кто занимается политикой».



© РИА Новости, Григорий Сысоев | Перейти в фотобанкАвтор репортажа из Москвы описывает впечатления от тренинга для молодых политиков из Европы, во время которого те встречались с официальными лицами и экспертами, пытаясь понять, как выглядит реальность с российской точки зрения. Столкновения западного идеализма и российской реальной политики европейцы увидели во время совместной стратегической игры, в которой они должны были урегулировать воображаемый конфликт. «Так называемый Запад в течение многих столетий разрастался благодаря колонизации. Россия не захватила и не поработила ни единой страны. Если мы взглянем на предыдущие века, когда она расширяла свою территорию, мы увидим, что она всегда была, скорее, тем, кто дает, чем тем, кто берет», — объяснял председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев. 20 представителей ЕС (в особенности его восточной части) демонстрировали возмущение, но Косачев не обращал на них внимания: он говорил по-русски и обращался к телекамерам, стремясь убедить не нас, а своих соотечественников. «Запад, — рассказывал он, — под прикрытием экспорта демократии на самом деле продвигает свои интересы, а одновременно навязывает силой свои ценности и либеральный порядок. США и Европа хотят обладать монополией на правду, но если мы соскоблим внешнюю позолоту, мы увидим „реальную политику": сильные повелевают слабыми, богатые властвуют над бедными, умные — над глупыми. Запад возмущается по поводу якобы имевшего место нарушения территориальной целостности Украины, а сам нарушал территориальную целостность в Косово. США осуждают Россию за то, что та якобы вмешивалась в их выборы, хотя сами без зазрения совести меняют руководство разных стран по всему миру. Резюмируя, можно сказать, что Запад действует лицемерно. Есть ко мне вопросы?» А здесь застрелили Немцова © РИА Новости, Алексей Мальгавко | Перейти в фотобанкПразднование 5-й годовщины воссоединения Крыма с РоссиейНиконов облекает эту идею в более краткую форму: «Важные государства игнорировать опасно, ведь это может обернуться неприятными последствиями». Никонов руководит фондом «Русский мир», который продвигает одноименную концепцию, исходящую из идеи, что национальность — это прежде всего язык и культура (разумеется, русские). С 2017 года понятие «русский мир», как пишет в своей книге «Утраченное царство» историк Сергей Плохий, стало неотъемлемой частью внешнеполитической стратегии Кремля. По мнению Путина, которое он высказал в своем выступлении 2006 года, «русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили — в России или за ее пределами». С этой целью создавался Евразийский союз — военно-политический блок под руководством Москвы. Украине полагалась роль главного украшения русского мира, но неблагодарные украинцы отказались от сотрудничеств. При этом им помогал Запад. Оранжевую революцию 2004 года Путин счел американской провокацией. Осенью 2013 года пророссийский президент Янукович отказался подписывать соглашение об ассоциации с ЕС («эта инициатива была огромной ошибкой Европы», — указывает Косачев), а в Киеве начались выступления украинцев, предпочитавших Европейский союз Евразийскому: Кремль назвал протесты очередным вмешательством Запада. Когда «евромайдан» сверг Януковича, Москва отреагировала: она начала дестабилизировать ситуацию в Донбассе и аннексировала Крым, то есть провела референдум, результаты которого напоминали о советской эпохе: в Севастополе за присоединение к России проголосовало чуть ли не 123% избирателей. «Все имеет свои пределы. Наши западные партнеры перешли черту, вели себя грубо, безответственно и непрофессионально. Насколько нужно потерять политическое чутье и чувство меры, чтобы не предвидеть всех последствий своих действий. Россия оказалась на рубеже, от которого не могла уже отступить», — удивлялся Путин в марте 2014 года. Слабый может пасть жертвой сильного С российской точки зрения суверенным государством нельзя назвать не только Украину. «Суверенных государств мало. Грузия и Украина к ним не относятся, ведь ими управляют из Вашингтона», — констатирует Никонов. «А Германия?» — интересуется Франциска, представляющая партию немецких «Зеленых». «Тоже нет». Обычно суверенитетом называют способность государства самостоятельно управлять своим функционированием, не подвергаясь воздействию каких-либо внутренних или внешних факторов. Для россиян основной атрибут суверенитета — это сила: сильные государства суверенны, а слабые могут пасть их жертвой. «Суверенитет с точки зрения России — это не право, а способность защищаться. Им обладают государства, располагающие ядерным оружием и вышедшие на определенный уровень экономической самодостаточности, а также (с недавнего времени) способные создать национальный интернет. Перефразируя Оруэлла, все страны равны, но некоторым из них также повезло быть суверенными», — говорит Крастев. Это всего лишь игра Столкновение западного идеализма (или лицемерия) с российской политикой возвращения достоинства (или «реальной политикой») мы смогли наблюдать на третий день в ходе стратегической игры. Гостей из Европы и представителей хозяев разделили на группы, представляющие НАТО, ЕС, ООН и Россию, и предложили им урегулировать воображаемый кризис. Согласно сценарию, парламент Басарабии (поразительно напоминающей Молдавию) внезапно решил заключить союз с соседним государством, с которым она была исторически связана. Проблема заключалась в том, что первая страна была бывшей советской республикой, а вторая — членом НАТО, в регионе сталкивались интересы более и менее крупных игроков, а одновременно просыпались националистические настроения. Инициатива Басарабии запустила такую цепочку опасных событий, что мир оказался на грани третьей мировой войны. В итоге, однако, всем сторонам удалось достичь компромисса и избежать ядерного апокалипсиса. Игра продемонстрировала, насколько отличаются методы, которые используют разные стороны. «Моя группа, ООН, была смешанной, европейско-российской, с психологической точки зрения это оказалось очень интересным. Мы хотели незамедлительно созвать заседание Совета Безопасности, а если это не поможет, вмешаться в ситуацию. Европейцы, в свою очередь, говорили: „Спокойно, мы как-нибудь договоримся, существует международное право, институты, нормы"», — рассказывает Евгения, выступавшая координатором от России. «Это, видимо, были западные европейцы. Мы, представители Восточной Европы, начали бы искать дыру в системе», — добавляет венгерский депутат Петер. Я спросила у Крастева, как появилась идея отправить «новых европейских лидеров» в Москву. «Во-первых, на Западе дискуссии о России редко посвящены ей на самом деле, — объяснил он. — Когда у нас все хорошо, мы говорим, что она стоит на грани краха, а когда у нас возникают проблемы, начинаем считать ее всемогущей. Сейчас мы видим в ней великолепно отлаженный механизм, который позволяет россиянам постоянно побеждать. Я думаю, что реальность выглядит иначе. Кроме того, после крымских событий мы начали приглашать только тех россиян, которые нам нравятся, а Москва — только тех представителей Запада, которые разделяют ее взгляд на мир. Я решил, что на этот раз мы сами выберем тех, кто отправится в Россию, а российская сторона на свое усмотрение организует нам встречи. Также меня интересовало, как меняется российская политика со сменой поколений. Карл Шмитт (Carl Schmitt) говорил, что победитель становится нелюбознательным. Я считаю утрату любознательности очень опасной, но это может произойти с каждым, кто занимается политикой».


Рекомендуем


Комментарии (0)

Комментарии для сайта Cackle



Уважаемый посетитель нашего сайта!
Комментарии к данной записи отсутсвуют. Вы можете стать первым!