СМИ

Россия делает первые шаги к тому, чтобы утвердить себя в качестве социального государства. Строительство такого государства фактически определено Владимиром Путиным новой сверхзадачей. Она естественным образом сменила собой задачу удвоения ВВП – почти выполненную, пусть и со значительной отсрочкой. Станет ли построение социального государства российской национальной идеей? Является ли новый социальный проект лишь аккомпанементом активной фазы транзита власти, либо переустройство власти – необходимый элемент выстраивания нового социального уклада в России? Ответы на эти вопросы даст время, а также то, сколь масштабными будут социальные изменения в России. Одни назовут это пост-совком, другие – стремлением к передовым образцам нового типа государств, которые приходят на смену либеральной модели развития. Разницу между первой и второй мы в ближайшие годы сможем наблюдать воочию на примере двух соседних государств – России и Украины. Уже в 2020 году Россия потратит на социальные проекты нелишние пять миллиардов долларов – таковы, по подсчетам МЭР, примерные затраты на реализацию инициатив Путина. Это не критическая сумма для России, но планка задрана высоко – дальше затраты будут расти по гиперболе. Украина же в ближайшие недели примет новый трудовой кодекс, который отменит большинство из имеющихся у работников социальных гарантий, максимально облегчит работодателям увольнение своих сотрудников и окончательно сведет на нет бутафорскую роль украинских профсоюзов. Новый украинский кодекс о труде, текст которого появился в канун Нового года, уже прозвали «кодексом рабовладельцев». Краткосрочные трудовые договоры, снижение платы за сверхурочные, понижение трудовых гарантий по отношению к кормящим и беременным женщинам – лишь некоторые из многочисленных изменений в трудовое законодательство Украины, которые делают наемного работника практически бесправным перед лицом работодателя. Очевидно, что этот закон бьет по самым незащищенным слоям населения – работникам сферы торговли, строительства, простым промышленным специальностям. Едва ли он коснется высококвалифицированных специалистов, востребованных на рынке труда. Так поощряется социальное расслоение, о котором, к слову, тоже упоминал в послании Федеральному собранию Путин, мотивируя необходимость новых социальных инициатив. На Украине все наоборот: бедность порождает жестокость государства по отношению к ним – почти ницшеанский принцип «падающего толкни». И если инициативы Путина, в частности, в вопросах выплаты материнского капитала (теперь при рождении первого ребенка), восприняли как призыв к россиянам больше рожать, то украинский трудовой кодекс и в целом политика украинских властей – это ни много ни мало призыв умирать. По крайней мере для тех, кто не сможет эмигрировать. И если Украине не нужно столько людей, то Россия постулирует ровно противоположное. Понятно и то, что деньги на масштабные социальные программы не берутся из ниоткуда. В послании СФ прозвучал тезис о необходимости скорейшего принятия пакета законов о защите и поощрении капиталовложений, по сути – нового инвестиционного кодекса страны. Законы об СЗПК – не что иное, как более гуманный вариант так называемых инициатив Белоусова, который летом 2018 года предложил изымать сверхдоходы крупных сырьевых компаний. Бизнес намек понял, и то, что ранее было названо грубым словом «изъятие», превратилось в благозвучное слово «инвестиции». Пока в России шла дискуссия о параметрах законов об СЗПК, на Украине обсуждали необходимость повышения ренты на добычу железных руд, коими в достатке обладает страна. На добыче и экспорте металлических руд сидят крупнейшие бизнесмены страны – Ринат Ахметов, Вадим Новинский, Константин Жеваго и другие. При этом рентные платежи – российский аналог НДПИ – на Украине одни из самых низких в мире. На днях профильный комитет Верховной рады отказался поддержать изменение базы налогообложения и установление справедливой рентной ставки. В итоге большая часть прибыли от пользования недрами, которые, как известно, принадлежат народу, пролетает мимо этого самого народа. Россия сегодня пытается утвердиться как социальное государство, то Украина – как государство антисоциальное, как территория возможностей для сильных, своего рода «дикий Восток» для европейского и американского бизнеса, где можно безнаказанно ставить любые эксперименты, категорически неприемлемые в их собственных обществах. Если в России бизнес с властью договаривается, то на Украине – откупается. Не потому что бизнес так силен, но потому что власть не просто глубоко порочна, но и слаба. Президент Владимир Зеленский стремительно падает в воронку собственной беспомощности. На днях даже назначенный им премьер Гончарук в нечастной беседе пренебрежительно отзывался о Зеленском: мол, у того «туман в голове». Несмотря на то, что Гончарук вследствие «кассетного скандала» подал в отставку, сама история – очень показательна. Собственно, едва ли от профессионального актера кто-то ждал высокой компетенции в делах управления государством или экономике. Но такой президент должен разбираться хотя бы в одном – в людях. Но даже этого качества, как оказалось, украинский лидер напрочь лишен. Слабый президент опасен для своей страны, слабый и глупый президент опасен вдвойне. Источник