СМИ

Одним из важнейших политических событий последнего времени в регионе Индийского и Тихого океанов стала отмена 5 августа с. г. основополагающих положений статьи 370 конституции Индии, что де-факто означает ликвидацию особого статуса штата “Джамму и Кашмир” с преимущественно мусульманским (порядка 70%) населением. Отныне штат делится на две союзные территории, над которыми устанавливается полный контроль центрального правительства. Соответствующий законодательный акт был принят нижней палатой парламента большинством голосов (351 – “за”, 72 – “против”, при общей численности палаты в 545 депутатов). Прежде чем попытаться оценить, что это может означать для политической ситуации внутри самой Индии, в окружающем её пространстве и разворачивающейся сейчас “Большой мировой игре”, кратко остановимся на “истории вопроса”. Статья 370 была принята спустя почти 10 лет (в 1957 г.) после принятия конституции независимой Индии. Сама эта статья, во-первых, узаконила установленный к тому времени фактический контроль индийской армии над 60-ю процентами бывшего княжества “Джамму и Кашмир” и, во-вторых, обозначала претензии Дели на его остальную часть. Прописанные в ст. 370 положения о де-факто независимом статусе (кроме вопросов обороны и внешней политики) нового индийского штата представляли собой компромисс в переговорах лидера ведущей тогда политической силы на территории Кашмира шейха Абдуллы с премьер-министром центрального правительства Джавахарлалом Неру. Только указанный компромисс и позволил шейху Абдулле “упаковать” в более или менее приемлемую для населения штата форму процесс законодательно-обоснованного вхождения в государство “Республика Индия”. В последние два-три десятилетия в индийском политикуме становятся всё более заметным течение, которое считает, что современная Индия является преемником “Британской Индии” со всеми вытекающими из этого постулата территориальными претензиями. С указанным течением неким образом соприкасаются попытки националистических сил внести клерикальные (на базе индуизма) элементы в исходно светское устройство государства “Республика Индия”. У обоих этих политических трендов есть одна общая, почитаемая историческая фигура в лице Валлабхаи Пателя (“индийского Бисмарка”), который в должности первого заместителя Дж. Неру действительно сыграл выдающуюся роль в критически важный момент становления независимой Индии. Он скончался в декабре 1950 г. и, по мнению его нынешних почитателей, никогда бы не допустил де-факто независимого статуса штата “Джамму и Кашмир”. Но это из области догадок, ибо В. Патель просто не успел поучаствовать в решении законодательной части “Кашмирской проблемы”, в то время как Дж. Неру, на авторский взгляд, исходил из сложившихся к тому времени крайне непростых внутренних и внешних реалий. Напомним лишь сохранение “религиозной” компоненты в сложной ситуации внутри страны (сегодня в Индии насчитывается порядка 180 млн мусульман, из которых в штате “Джамму и Кашмир” проживают не более 6-7%), последствия только что завершившейся “первой” войны с Пакистаном (тоже существенным образом обусловленной межрелигиозным конфликтом), выход частей НОАК к границам с Индией на высокогорном участке границы протяжённостью в 4 тыс. км, погружение США (наиболее вероятного тогда союзника) в трясину Корейской войны. Поправки к ст. 370 в самой Индии встретили по-разному. Ясно, как к ним отнеслись мусульмане, в то время как индуистская община (теперь уже бывшего) штата “Джамму и Кашмир” ликует. Что касается “светских” комментаторов, то автору попадались в основном разной степени настороженные оценки. При определении перспектив, которые ждут Кашмир, Индию в целом и ситуацию во внешнем пространстве, нередко используются яркие словесные обороты. Например, проводятся аналогии с Косово, говорится, что “вместо индионизации Кашмира произойдёт кашмиризация Индии“. Отметим, что на подходе судебное разбирательство вопроса о владении гектаром земли на вершине холма в небольшом городке Айодхья, расположенном на северо-востоке Индии. Указанные холм и гектар играют сакральную роль как для индуистов, так и мусульман. Для внутриполитической ситуации Индии значимость того или иного решения может оказаться не меньшей, чем поправки к ст. 370. Первое судебное заседание, проведенное 7 августа, завершилось пока требованием к сторонам “заново” представить свои аргументы и доказательства. На необходимость неотложного выстраивания стратегии “управления внешними факторами” в ситуации, сложившейся после выхолащивания содержания ст. 370, говорит один из ведущих индийских аналитиков Раджа С. Мохан. Интуиция не подводит опытного политолога, ибо те самые “внешние факторы” выглядят пока для Индии неблагоприятно. Вполне ожидаемой оказалась резко негативная реакция Пакистана. Укажем на заявление командующего сухопутными силами генерала К.Д. Баджвы о поддержке “кашмирцев в их справедливой борьбе”, а также о “готовности выполнить наши обязательства” перед ними. Далее последовало заявление премьер-министра Имран Хана о том, что он собирается обратиться в СБ ООН с требованием осудить упомянутое решение индийского парламента. Наконец, было объявлено о приостановлении дипломатических и торговых отношений с Индией. Не исключено, что всё это в конечном счёте окажется пропагандистским ритуальным танцем (в стиле новозеландской команды по регби перед матчем с соперником). Несомненно одно: на длительное время теперь можно будет забыть о позитивных посылах последних двух лет, которые Исламабад посылал в адрес Дели. Позицию КНР относительно ситуации, возникшей после кардинальных изменений ст. 370 индийской конституции, выразила 8 августа на традиционном брифинге перед иностранными журналистам пресс-секретарь МИД КНР Хуа Чуньин. В частности, она призвала обе стороны “к сдержанности и осмотрительным действиям, которые не нарушали бы сложившийся статус-кво”. Более подробных комментариев заслуживает позиция ведущего мирового игрока, то есть США. Собственно, пока она сводится к “таинственному молчанию” американского президента и краткой реплике государственного департамента о том, что указанный шаг индийского руководства никак заранее не согласовывался с США. Упомянутое “молчание” вполне понятно, поскольку негативные внешнеполитические последствия фактического выхолащивания ст. 370 почти наверняка резко усложнят (и без того крайне непростую) региональную игру США, в которой в последние месяцы наметились примечательные новации. С начала нулевых годов казалось, что, перед лицом (очевидной уже тогда) перспективы превращения КНР в главного геополитического оппонента, Вашингтон сделал окончательную ставку на (квази)союз с Индией, которая стала рассматриваться в качестве “естественного противовеса” Пекину. При этом пришлось пожертвовать отношениями с Пакистаном, которые в течение всего периода холодной войны тоже носили почти союзнический характер. Далее с неизбежностью последовало ускорение (давнего) процесса укрепления всесторонних связей Исламабада с Пекином при постепенной деградации отношений с Вашингтоном. После известной “твиттерной” пикировки между Д. Трампом и И. Ханом в начале сего года, складывалось впечатление, что обе стороны решили окончательно “расплеваться”. В этом плане поездка спустя лишь полгода И. Хана в Вашингтон, а также итоги его переговоров с американским президентом кажутся почти чудом. Которое, впрочем, имеет вполне рациональное объяснение, которое мы здесь опустим. Отметим лишь, что Вашингтон ни в коем случае не собирается жертвовать отношениями с Дели, “косяки” в которых во второй половине августа отправится исправлять заместитель госсекретаря Джон Салливан. Вполне вероятно, что в Вашингтоне уже рисовали радужные планы понижения уровня влияния КНР на Пакистан, кардинального улучшения пакистано-индийских отношений и (чем чёрт не шутит) формирования конфигурации “США-Индия-Пакистан”. Что требует изъятия главной занозы в пакистано-индийских отношениях в виде “Кашмирской проблемы”. Несомненно располагая информацией о характере предстоящего решения индийского парламента по ст. 370, Д. Трамп на встрече с И. Ханом предпринял последнюю (отчаянную и по форме крайне неуклюжую) попытку предотвратить неизбежное. Теперь же с высокой вероятностью в Южной Азии для США воспроизведётся ситуация, которая сформировалась в Северо-Восточной Азии. Где два американских союзника, Япония и Республика Корея, постепенно выходят на “тропу войны”, которая, будем надеяться, не пересечёт торгово-политические рамки. Отметим, что поездки с миротворческими миссиями в Токио и Сеул эмиссаров Вашингтона самых высоких рангов не имеют никаких позитивных результатов. Здесь представляется уместным прокомментировать ключевой тезис самой радикальной (и тупой) ветви “антиамериканизма”, исповедуемого частью российского политикума: “Всё, что плохо для США, хорошо для России”. Никому в нынешнем мире не удастся погреть ладони на кострах, провоцируемых в том же Кашмире, а также тотальным противостоянием США и КНР, обострением японо-южнокорейских отношений, ситуациями вокруг Тайваня, в Южно-Китайском море и Малаккском проливе, в Индийском океане в целом и в Ормузском проливе в частности. Что касается вопроса о поправках к ст. 370 конституции Индии, то, на авторский взгляд, перед индийским парламентом стоял выбор не “между плохим и хорошим”, а “между плохим и очень плохим”. И руководство Индии (опять же, исключительно на субъективный авторский взгляд) сделало выбор в пользу последнего. Очень бы хотелось, чтобы эта пессимистическая оценка оказалась в конце концов неверной. Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона