СМИ

Часть II. Начало Глобус из кабинета Гитлера Еще в 1928 году Остин Чемберлен (тогдашний министр иностранных дел Великобритании) высказался в том смысле, что польская граница Германии может, а по существу — должна (!) быть скорректирована, если только Германия «проявит в этой связи цивилизованный подход». Посему, после Мюнхенского сговора европейские демократии приглядывались: как бы это половчее подвигнуть Гитлера к проявлению «цивилизованного подхода» по отношению к Польше и натравить Германию на СССР. А самим остаться с беленькими манишками и чистыми манжетами. Товарищу Сталину были чужды подобные демократические, европейские подходы. И он упорно не желал ни встречаться с германской армией на существующей границе (польско-советской, образца 1921 года), ни вступать в схватку с Гитлером ради каких-то там капиталистов. Пока Европа носилась с модной в то время политикой умиротворения Германии, в Кремле решили действовать. С чувством, с толком. Для начала проинструктировали Ивана Михайловича Майского — Полномочный Посол СССР в Великобритании (1932 — 1943). Ивану Михайловичу разрешали проводить определенного рода беседы с тамошними журналистами. Вот он, как бы — между прочим, и побеседовал… 27 января 1939 года лондонская газета «Ньюс кроникл» опубликовала передовицу, где обрисовывалась возможная сделка между Советским Союзом и Германией. Автор статьи делился «инсайдом» — для Сталина отсутствует принципиальная разница между западными демократиями и всякими там фашистскими диктаторами. Все они одним миром мазаны – капиталисты. А, посему, у Москвы развязаны руки – кто предложит самые «вкусные» условия, с теми и будут сотрудничать. Так сказать — за мир во всем мире и укрепление деловых отношений. Реакции не последовало. Товарищ Сталин подождал. И даже разрешил перепечатать статью из «Ньюс кроникл» в святая святых советской пропаганды – газете «Правда». Слово в слово. Еще немного подождал товарищ Сталин. И для тупых лидеров запада повторил (На XVIII съезде партии, 10 марта 1939 года) свое видение будущей европейской дипломатии – нейтралитет СССР в случае конфликта между капиталистами (сожрите друг друга — как говориться – приятного аппетита) и готовность сотрудничать со всеми желающими: за все хорошее против всего плохого. (Это потом, через много лет, нам будут внушать, что Сталин втайне готовился захватить всю Вселенную. А, нет – позиция СССР была вполне понятна и открыта) А тут как раз 15 марта 1939 года Гитлер оккупировал Прагу. Богемия и Моравия были объявлены протекторатом Германии. В Британии подавились утренней овсянкой. Там ведь полагали, что Гитлер и Сталин будут исполнять партитуру, написанную в Лондоне. И тут кто-то пустил слух, что следующей целью Германии будет… Румыния. А британские газеты – внезапно, ага – начали разворачивать общественное мнение на 180 градусов: от одобрения политики умиротворения Германии до лютой «зрады» и требования к правительству — обуздать зарвавшегося фюрера арийской нации. — Это уже перебор! Мопед не мой! – воскликнул Гитлер, удивленно разглядывая свой любимый глобус, — Я конечно диктатор! Но у меня нет даже общей границы с Румынией! Невилл Чемберлен взвыл от внезапной боли (чуть пониже спины) и начал суетиться. 17 марта Лондон отправил срочные запросы Греции, Югославии, Франции, Турции, Польше и СССР. Господа желали знать: как в этих странах отреагируют на предполагаемую угрозу Румынии? Все начали делать умное лицо, валять дурака и запрашивать мнение друг друга, требовать дополнительных консультаций, подробных разъяснений, задавать вопрос: «А шо мы с этого будем иметь?». А Советский Союз сделал очень умный ход – предложил созвать в Бухаресте конференцию всех стран, кому был адресован британский запрос. Соберись такая конференция, и страны Восточной Европы назвали бы своего главного врага – Гитлера. И союзников – Британию и СССР. Но, не сложилось. В Москве тихо произнесли фразу, которую повторит Сергей Лавров через 77 лет. И продолжили холодно наблюдать за европейским бардаком. Бардак ширился – на фоне отсутствия восточноевропейского энтузиазма в деле отражения возможной агрессии против Румынии. И 20 марта 1939 года Чемберлен (которого газетчики превращали из титана мысли в аналог нашего Климкина) предложил разработать совместную декларацию о намерениях между Великобританией, Францией, Польшей и Советским Союзом. Мол, ежели где возникнет угроза независимости любому европейскому государству, неплохо бы провести консультации о «совместных действиях». На этот раз взбрыкнула Польша. Там не хотели и слышать о пропуске советских войск через свою территорию «в случае чего», абсолютно не желали своей защиты со стороны СССР и очень романтически, наивно считали свою армию самой сильной на континенте. — Есть мнение, что в случае организации подобной декларации, не плохо бы передвинуть советскую границу в направлении «линии Керзона»! Как вы на это смотрите, товарищи капиталисты? – спросили в Кремле. — Никак! – ответили в Лондоне. – Наш министр иностранных дел — аж целый лорд Галифакс вообще полагает, что ваша армия имеет малый наступательный потенциал (тут поляки согласно и радостно кивают) и СССР в возможном конфликте может играть лишь вспомогательную, второстепенную и пассивную роль! — Ну, на нет и суда нет! – ответили в Москве, даже не собираясь спорить аж с целым лордом. А уж тем более – с поляками и ихней армией. И тихонько подумали: — Пассивную роль будете исполнять вы — в своих элитных клубах! На том и порешили. 30 марта 1939 года, встрепанный общественной «зрадой» Чемберлен опять проснулся… без настроения. В общем, наверное, магнитные бури были. И, с горя начертав собственной рукой проект односторонней гарантии Польше, бегом понес документ в парламент. Седые лорды одобрили. Почти единогласно. И чтобы лишний раз не собираться – заодно выдали подобные гарантии Румынии и Греции. И вот здесь раздались бурные, продолжительные, переходящие в овации аплодисменты. Из Кремля. Не будучи ничем обязанным Британии, товарищ Сталин «де-факто» получил четкую гарантию: если Гитлер двинется на восток, ему придется воевать с Британией еще до того, как бравые немцы доберутся до советской границы. Что и требовалось доказать. Позже Генри Киссинджер назовет эту стратегию Москвы – «Сталинский базар». Ну — базар, так базар. Не самая плохая стратегия в тех условиях. Цыплят, как учит нас народная мудрость — по весне 1945 года считают. А пока польская кавалерия училась лихой сабельной атакой рассеивать танковые колонны Вермахта и пиками отгонять немецкие бомбардировщики. А Вячеслав Молотов — доверенное лицо Сталина, заменил Литвинова на посту наркома иностранных дел. Это означало, что… Продолжение следует P.S. Автора слухов о возможном нападении Германии на Румынию, как и «дирижера» британских газет, так и не нашли. Вполне возможно, что эти фамилии значатся в наградных списках НКВД СССР. А может и нет. Алексей Куракин Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки