СМИ

1 сентября исполняется 80 лет с начала Второй мировой войны «Это не мир, это – перемирие на 20 лет». За оценкой, данной Версальскому миру, который увенчал Первую мировую войну, и принадлежащей Верховному главнокомандующему союзными войсками Антанты маршалу Фердинанду Фошу, на Западе охотно признают пророческий характер. Однако предпочитают не уточнять, какие глубинные, сокрытые до поры до времени причины скорого по историческим меркам возобновления глобального военного конфликта видел французский военачальник. Между тем Фош явно имел в виду действия стран Антанты по принципу, которым они руководствовались в Версале – «победитель забирает всё», что неизбежно должно было породить (и породило) бешеные реваншистские настроения в поверженной Германии. На них быстро, как на дрожжах, взошёл гитлеровский нацистский режим, и они-то в конце концов привели мир к 1 сентября 1939 года. В этом смысле списать инициирование мировой войны на незадолго до того победивших в России большевиков, как бы кому на Западе этого ни хотелось, невозможно – ведь их в Версаль даже не позвали. Однако фальсификаторы истории вот уже не одно десятилетие тщатся возложить хоть часть ответственности за развязывание Второй мировой войны на СССР, продвигая в научный дискурс и массовое сознание концепцию «равной ответственности» гитлеровской Германии и Советского Союза. Недобросовестной цели обоснования этой концепции подчинён целый ряд документов международного характера – резолюция Копенгагенского совещания 1990 г. Конференции по человеческому измерению государств – участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе с обязательством последних «чётко и безоговорочно осудить тоталитаризм»; принятая 3 июля 2009 г. Парламентской ассамблеей ОБСЕ резолюция «Воссоединение разделённой Европы», утверждающая, что «в ХХ веке европейские страны испытали на себе два мощных тоталитарных режима, нацистский и сталинский, которые несли с собой геноцид, нарушения прав и свобод человека, военные преступления и преступления против человечества»; украинско-польская «Декларация памяти и солидарности» от 20 октября 2016 г. с её утверждением, что «пакт Риббентропа – Молотова от 23 августа 1939 года, заключенный между двумя тоталитарными режимами – коммунистическим Советским Союзом и нацистской Германией, привел к взрыву 1 сентября Второй мировой войны» и другие. Хорошо известны неоднократные в том же духе выступления и оценки руководителей Польши, Румынии, стран Балтии, Украины, глав НАТО, Совета Европы. Характерная черта: лицемерно напоминая другим, что «знание истории помогает избежать повторения подобных преступлений в будущем» (см. резолюцию ПАСЕ от 3 июля 2009 г.), сами авторы такого рода оценок беззастенчиво переиначивают факты прошлого. Есть, стало быть, необходимость повторить ещё раз упрямые факты. Признаки надвигавшейся новой мировой войны появились уже в начале 1930-х годов. Япония отторгла от Китая Манчжурию, фашистская Италия напала на Абиссинию. В возрождавшейся Германии всё громче гремели военные барабаны: она готовилась к завоеванию мирового господства. Вопреки громким, но пустым утверждениям, будто «фашистский меч ковался в СССР» (сравнительно незначительных связей между рейхсвером и Красной армией в 1930-е годы для этого явно не хватило бы), германская экономика и военщина взросли на совершенно иной почве. Давно не секрет, что кредит на войну Адольфу Гитлеру предоставили германские капиталисты и западные демократии. Как только большой капитал поверил в главу национал-социалистов, в пожертвованиях ограничений не стало. Уже в сентябре 1930 г. благодаря крупным взносам основателя и совладельца концерна «Объединённые сталелитейные заводы» Ф. Тиссена, хозяев крупнейшего военно-химического концерна «И.Г. Фарбениндустри» и угольного барона Э. Кирдорфа НСДАП получила 6,4 млн. голосов, заняла второе место в рейхстаге. После этого активизировались щедрые вливания из-за рубежа, тем более что к 1933 г. ключевые отрасли германской промышленности и такие крупные банки, как «Дойче Банк», «Дрезднер Банк», «Донат Банк», оказались под контролем американского финансового капитала. Не стоял в стороне и британский капитал. В начале 1932 г. состоялась встреча крупнейшего английского финансиста М. Нормана с Гитлером и главой германского правительства Ф. фон Папеном, на которой было заключено тайное соглашение о финансировании НСДАП. На этой встрече присутствовали американские политики братья Даллесы, о чём не любят упоминать их биографы. В результате на новых выборах нацистская партия становится безоговорочным лидером, а Гитлер 30 января 1933 г. занимает кресло рейхсканцлера. После поездки поставленного во главе рейхсбанка Я. Шахта в США в мае 1933 г. и его встречи с президентом и крупнейшими банкирами с Уолл-стрит Америка выделила Германии новые кредиты на общую сумму в 1 млрд. долл. А в июне того же года во время поездки в Лондон и встречи с М. Норманом Я. Шахт добивается предоставления английского займа в 2 млрд. долл. и сокращения, а потом и прекращения платежей по старым займам. Так нацисты получили то, чего добивались. Летом 1934 г. Британия заключила англо-германское трансфертное соглашение, ставшее одной из основ британской политики по отношению к Третьему рейху, и к концу 30-х годов Германия превращается в основного торгового партнёра Англии. Банк К. фон Шрёдера стал главным агентом Германии в Великобритании, а в 1936 г. его отделение в Нью-Йорке объединяется с домом Рокфеллеров для создания инвестиционного банка «Шрёдер, Рокфеллер и К?», названного газетой «Таймс» «экономическим пропагандистом оси Берлин – Рим». Американская «Стандарт Ойл» построила в Германии крупные нефтеперерабатывающие заводы, которые снабжали вермахт нефтью. Тогда же из США было тайно доставлено самое современное оборудование для авиационных заводов. От американских фирм «Пратт и Уитни», «Дуглас», «Бендикс Авиэйшн» Берлин получил большое количество военных патентов, и по американским технологиям строился «Юнкерс-87». В августе 1936 г. Гитлер утвердил секретный «меморандум о задачах четырехлетнего плана». Эти задачи формулировались следующим образом: «1) через четыре года Германия должна иметь боеспособную армию, 2) через четыре года экономика Германии должна быть готова к войне». Как признавался сам Гитлер, свой четырёхлетний план он задумал на финансовом основании зарубежного кредита, поэтому реализация «четырёхлетки» никогда не внушала ему ни малейшей тревоги. К этому времени уже действовал принятый в марте 1935 г. «закон о строительстве вермахта», согласно которому число дивизий должно было составить не меньше 36, а общая численность сухопутной армии достичь 500 тыс. человек. Была введена всеобщая воинская обязанность. «Германия должна быть готова к войне…» Против кого? Гитлер не скрывал своих захватнических планов: «Мы возобновляем движение в том направлении, в котором оно было приостановлено шесть веков тому назад. Мы прекращаем вечное германское движение на юг и запад Европы и обращаем взор на земли на Востоке… И если мы сегодня говорим о новых землях в Европе, то думаем в первую очередь только о России и подвластных ей окраинных государствах» («Майн кампф» (1)). Такое направление германской экспансии полностью соответствовало интересам западного капитала, потому он так рьяно поддерживал Гитлера. А тот сразу же по приходе к власти стал прощупывать, насколько далеко ему будет позволено отойти от требований Версаля. Как оказалось – без ограничений. В октябре 1933 г. Германия покинула Конференцию по разоружению и объявила о выходе из Лиги Наций. В марте 1936 г., оккупировав Рейнскую область, ликвидировала её демилитаризованный статус. В марте 1938 г. аннексировала Австрию. Ещё в декабре предыдущего, 1937 г. Гитлер утвердил план «Грюн», предусматривавший захват Чехословакии. С ним он приехал 29 сентября 1938 г. в Мюнхен. Держа его в памяти, ставил подпись под соглашением об отторжении Судет рядом с подписями Н. Чемберлена, Э. Даладье и Б. Муссолини. А уже 21 октября фюрер отдал директиву о подготовке к «окончательному» решению вопроса с «оставшейся» частью Чехии и овладению Мемельской областью, с 1923 г. входившей в состав Литвы. 21 марта 1939 г. Польше был предъявлен ультиматум о Данциге и «данцигском коридоре». 3 апреля 1939 г., отлично видя, что никто на Западе не собирается препятствовать его завоеваниям, Гитлер отдал совершенно секретную директиву, в которой определил время нападения на Польшу – 1 сентября того же года. Подчёркиваем: 3 апреля, а не 23 августа 1939-го! Западные державы вели двуличную политику даже тогда, когда с полным захватом Чехословакии захватнические планы Гитлера перестали быть секретом и для самых близоруких политиков и дипломатов. Советский Союз, не утративший надежд на создание системы коллективной безопасности, весной 1939 г. сумел склонить Лондон и Париж к переговорам с целью формирования по-настоящему эффективного союза в противодействие агрессору. Однако переговоры показали полное нежелание западных партнёров препятствовать Гитлеру в его продвижении на Восток. Заместитель министра иностранных дел Великобритании А. Кадоган писал: «Премьер-министр (им в это время был Н. Чемберлен. – Ред.) заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». Так кому не ясно, кто являлся агрессором и кто позволил агрессору развязать мировую войну? Под давлением фактов никакие позднейшие попытки «переиграть» ситуацию второй половины 1930-х годов и возложить ответственность за войну на СССР не помогут. Хотя такие попытки будут продолжаться с той настойчивостью, с какой предшественники нынешних фальсификаторов торпедировали все предложения Москвы по созданию в Европе системы коллективной безопасности от гитлеровской экспансии. (Продолжение следует) Юрий Рубцов, доктор исторических наук, профессор Военного университета Министерства обороны РФ ______________________________ (1) В соответствии с федеральным законом от 25 июля 2002 года «О противодействии экстремистской деятельности» № 114-ФЗ на территории Российской Федерации запрещено распространение