СМИ

В 1815 году Европу потрясло стремительное возвращение Наполеона, ещё недавно лишённого власти. Начался потрясающий период «Ста дней», завершившийся окончательным крушением планов Бонапарта. Но среди любителей истории до сих пор возникает вопрос: мог ли император французов победить? После того как в 1814 году наполеоновская империя пала под объединёнными ударами союзников, императора французов отправили в изгнание на остров Эльба. Новый правитель маленького островка у берегов Италии не только занимался административными реформами и принимал парады гвардии, но и внимательно следил за всем происходившим во Франции. А на родине дела обстояли не лучшим образом. Реставрация династии Бурбонов обрадовала далеко не всех. Армия претерпела большое сокращение и роптала, экономические трудности никуда не делись. Полёт орла В начале 1815 года Наполеон решил пойти на риск. Двадцать пятого февраля он вместе с гвардейцами сел на корабли флота своего маленького королевства и тайно отправился к берегам Франции. Бонапарта чудом не обнаружил морской патруль, который бдительно следил за изоляцией изгнанника. Дальнейшая история получила у историков имя «Полёт орла» — триумфальное возвращение Наполеона во Францию. Бонапарт возвращался, приветствуемый народом и местными властями. Ни один солдат французской армии не стал стрелять в императора, а посланные арестовать его войска присоединялись к победному шествию на Париж. Двадцатого марта Наполеон въехал в свою столицу. На сей раз он говорил больше не о завоеваниях, а о мире и процветании. Наполеон вне закона С процветанием, безусловно, всё как-нибудь наладилось бы, а вот с миром сразу же не задалось. Наполеон рассчитывал на разногласия в стане союзников. Но его возвращение оказалось плохо подготовленной авантюрой, никаких тайных договорённостей с другими державами не существовало, так что Бонапарт оказался в окружении врагов. Выдающийся полководец показал себя никудышным политиком. Союзные державы не без оснований сочли возвращение свергнутого императора повторной узурпацией власти. В марте Венский конгресс по переустройству Европы выпустил декларацию, объявившую Наполеона врагом человечества. Войска союзников начали готовиться к новой кампании. Стало ясно, что большой войны никак не избежать. Спешные приготовления к войне Чем же могла ответить на это Франция? Силы её оказались весьма невелики. Возможность немедленно выступить в поход имелась не более чем у 155 тысяч солдат. Тогда на службу призвали 250 тысяч ветеранов прошлых войн. Но большая часть из них предпочитала весело проводить время в тавернах, восхваляя непобедимого императора. Участники прошлых кампаний устали от войн и не желали вновь браться за ружья. Так что на призыв откликнулись всего 60 тысяч. Да и среди них оказалось немало дезертиров. Если армия, доставшаяся в наследство от короля Людовика XVIII, была обмундирована и вооружена, то новые части испытывали нужду во всем — от мундиров до ружей и амуниции. В посленаполеоновской Франции не делали значительных военных запасов, поэтому Бонапарт был вынужден прибегнуть к срочным реквизициям, что несколько убавило народный энтузиазм. К тому же против узурпатора вновь начала подниматься роялистская Вандея, куда пришлось отправить целый корпус для обеспечения порядка. Отчаянный план В это время у британцев под командованием Веллингтона было около 95 тысяч солдат, у пруссаков во главе с Блюхером — 124 тысячи, и Барклай-де-Толли спешно шёл к Рейну со 170-тысячной русской армией. К союзным силам присоединились австрийцы, швейцарцы и немецкие княжества. Несмотря на чрезвычайную спешку, к июню в строю французской армии стояло лишь 277 тысяч человек. Из них готовы сражаться были только 198 тысяч, а остальные проходили спешное обучение в казармах и лагерях, дожидаясь интендантских поставок. Из имеющихся войск немалую часть пришлось выделить для прикрытия границ от Рейна до Испании. Тогда у находившегося в отчаянной ситуации Наполеона родился план. Бить противника по частям — вот единственное спасение для сравнительно немногочисленных французских войск. То, что неплохо удавалось Бонапарту во время кампании 1814 года, могло получиться и в 1815-м. И надо сказать, что союзники давали определённую надежду на успех. Британцы собирали войско в Нидерландах, пруссаки на нижнем Рейне, русские двигались к среднему Рейну, а австрийцы копили силы на верхнем Рейне. Планировалось довести численность армий до 800 тысяч солдат, после чего начать операцию по усмирению мятежного императора. Начало кампании 1815 года Наполеон опередил всех и выступил в Бельгию, чтобы атаковать сначала пруссаков, затем англичан и вывести их из войны. С ним шли 120 тысяч лучших солдат из тех, кем располагала Франция. И британцы, и пруссаки имели армию, сопоставимую с французами, так что, если не дать им объединиться, вполне реально было одержать победу. А там — рассчитывал Наполеон — союзники неизбежно поссорятся, начнутся склоки, обвинения друг друга в медлительности и трусости, жалобы на пролитую кровь. И тогда, быть может, получится выторговать выгодные условия мира. Наполеон хорошо знал противостоящих ему командующих. Он был уверен, что Блюхер немедленно придёт на помощь Веллингтону, едва тот будет атакован. В то время как Веллингтон, прежде чем выступить в поход, подождёт, пока все его войска сосредоточатся и будут обеспечены всем необходимым. Так что первой целью стали пруссаки, разбитые Бонапартом 16 июня у Линьи. В этот же день передовые части французов вступили в бой с англичанами у Катр-Бра. Маршал Ней успеха не достиг и был вынужден отступить, оставив позиции за Веллингтоном. На пути к Ватерлоо Наполеон был уверен, что Блюхер разгромлен и его армия надолго выведена из войны. Так что он отправил маршала Груши преследовать его, выделив для этого 33 тысячи солдат. Однако дела обстояли не столь хорошо. Прусский фельдмаршал отличался невообразимым упорством и смог навести порядок в отступающих войсках. Дождавшись прихода подкреплений, он сообщил Веллингтону, что прибудет на поле боя, как только сможет. Тогда британский командующий решил дать генеральное сражение при Ватерлоо. Армия Наполеона после боёв и переходов уменьшилась до 72 тысяч. Именно эти силы 18 июня 1815 года подошли к бельгийской деревушке Ватерлоо, где их ждали равные числом войска британцев. В это время прусская армия Блюхера стояла лагерем у Вавра, готовясь двинуться на помощь, а генерал Груши, несмотря на разосланные во все стороны кавалерийские патрули, блуждал в районе Жамблу, потеряв след пруссаков. Последний бой императора Дальнейшие события битвы при Ватерлоо достойны отдельного рассказа. Для нас же важен результат генерального сражения. Английская армия выстояла под яростными ударами французов. Груши наконец-то двинулся к Вавру, но большая часть пруссаков уже оттуда ушла. Армия Блюхера успела на поле боя и принесла союзникам подавляющее численное превосходство. Наполеон был разбит, его армия понесла тяжёлые потери и отступила. Наполеон понял, что окончательно проиграл, и 22 июня отрёкся от престола. Он попытался бежать в Америку, но был пойман англичанами и сдался, рассчитывая на их милосердие. Став «пленником Европы», бывший император доживал дни на острове Святой Елены в новом изгнании, уже больше похожем на заключение. Возможна ли была победа при Ватерлоо? До сих пор перед историками встают два вопроса. Первый — был ли реален план Наполеона и мог ли он разбить союзников по частям. Второй — могла ли Франция после поражения под Ватерлоо сопротивляться и продолжать войну. Ответ на первый вопрос не так прост. Разумеется, на исход сражения при Ватерлоо во многом повлияла череда несчастливых случайностей. Если бы Наполеон действовал более решительно, а Груши не потерял целый день и разбил бы ещё не пришедших в себя после поражения пруссаков, то, вполне возможно, Веллингтон оказался бы побеждён. Но что бы это дало Франции? Её силы были невелики, а к границам уверенно направлялись войска России и Австрии, которые заметно превосходили французов числом. Русский император Александр I был полон решимости довести до конца дело с Бонапартом и никогда бы не сложил оружие — тем более в столь выгодной ситуации. Так что гипотетическая тактическая победа при Ватерлоо всё равно стала бы частью стратегического поражения всей кампании 1815 года. Можно ли было вооружить народ? Второй вопрос был особенно любим советской исторической наукой. Выдающиеся исследователи наполеоновской эпохи Е. Тарле и А. Манфред писали, что Бонапарт пользовался поддержкой простого народа, видевшего в нём защиту от аристократии и буржуазии. Они предполагали, что если бы французский император вернулся к революционному лозунгу «Отечество в опасности» и сделал бы своей опорой народ, то Франция могла бы выставить на поле боя огромную армию — подобную революционной в 1792 году, когда массовый призыв добровольцев спас Францию от катастрофы на Рейнском фронте. Однако совсем не «перерождение» Наполеона, превратившегося из революционного генерала в императора, погубило его империю. При всём желании Бонапарт не мог опереться на простонародье и вернуть к жизни времена якобинского Конвента. Во-первых, французы устали от долгих войн и хотели мира. Провал набора войск показывал, что народ, конечно, любил своего императора, но не слишком-то хотел умирать за его власть. Во-вторых, то, что сработало в 1792 году, уже не работало в 1815-м. Массовая революционная армия могла разбить элитарные, но немногочисленные войска эпохи Галантного века, но в ходе наполеоновских войн все противники Франции тоже научились создавать огромные армии. Мобилизационная мощь врагов Бонапарта была несопоставима, так что даже если бы он объявил массовый призыв, то не смог бы быстро собрать войско, чтобы остановить наступление союзников. Так что крушение империи Наполеона в 1815 году было совершенно неизбежно. Михаил Диунов