СМИ

Бесстрашно покорять новые высоты — вот чего всегда хотело человечество, даже если результат приводил к травмам и гибели. В начале XX века просторы небес бороздили не только тяжеловесы-дирижабли, но и лёгкие стратостаты — первые попытки людей добраться до космоса. Какими же они были в советское время — в нашей статье. Воздухоплавание XX века ассоциируется в первую очередь с дирижаблями. В голову сразу лезут лондонские рейды «летающих сосисок» Петера Штрассера, арктическая экспедиция Нобиле и Амундсена, американские летающие авианосцы, что были легче воздуха. Но это ещё далеко не всё. Были также и свободные (то есть, не привязные) аэростаты. Они появились ещё в XVIII в веке, после чего постепенно эволюционировали до предназначенных для покорения высот стратостатов — и по-прежнему были полезны. Особенно когда хотелось забраться как можно выше. Предшествующий опыт Первый монгольфьер с людьми поднялся в воздух в 1783 году. Два года спустя аэростат уже пересек Ла-Манш. Новая игрушка пришлась публике по вкусу, и вскоре воздушные шары стали привычным средством развлечения. Не забыли про них и на войне — в 1849-м году беспилотные австрийские аэростаты бомбили Венецию. А в 1870-м французы вывозили на них важных персон из осаждённого Парижа, организовав заодно почтовое сообщение — блокада столицы не вызвала паралича военного управления. Летали на свободных аэростатах и в Российской империи — в основном, в научных или военных целях. Но империя пала в 1917-м, и вскоре после этого всё рухнуло в пучину Гражданской. Однако первый полёт в Советской России произошел ещё до формального образования СССР — в июле 1920 года. Началась эра свободного советского воздухоплавания. Технические сложности В силу сравнительно небольшого потолка для самолётов и дирижаблей, стратостаты в 30-е годы были безальтернативным средством полётов на большую высоту. Смысл был не только в установке рекордов из «спортивных» побуждений. В полётах проводились научные исследования — пробы воздуха, записи, фотографии, наблюдения. Первый же советский стратостат, «СССР-1», поставил мировой рекорд высоты. Стартовав 30 сентября 1933 года, он достиг 19-километровой высоты. Такой полёт был бы немыслим без герметичной гондолы, внешне напоминавшей увеличенную капсулу гагаринского корабля. В обычной гондоле летальные расстройства наступают уже на седьмом километре, а на четырнадцатом не помогает даже дыхательная трубка с чистым кислородом. А ещё требовалось использовать лучшие материалы и тщательно рассчитывать нагрузки. Чего только стоили одни перепады температур! В случае с тем же «СССР-1» на максимальной высоте за бортом было -67 градусов, а внутри оболочки — жарко, как в бане: 75. Поэтому стратостаты по праву относились к полноценному хай-теку своего времени. Экипаж стратостата «СССР-1» и стратостат в момент старта Риск Высотные полёты на стратостатах или аэростатах были опасным делом — отважные исследователи регулярно гибли. Американский капитан Хоуторн Грей, установивший в 1927-м году мировой рекорд высоты в 13 километров, заплатил дорогую цену за отсутствие гермокабины — на спуске кончился кислород, и американец погиб. Ничуть не легче приходилось и советским воздухоплавателям. Первыми жертвами стал экипаж стратостата «Осоавиахим-1» — злосчастный запуск произошел 30 января 1934 года. Стратостат успешно поставил новый мировой рекорд высоты в 22 километра, но настоящие проблемы начались потом. Не удалось удержать нормальную скорость спуска — на 12-м километре она стала неконтролируемо увеличиваться. От нагрузок не выдержала стропа. А затем ещё, и ещё… Это разбалансировало стратостат и привело к отрыву гондолы. Троих погибших — И. Усыскина, А. Васенко и П. Федосеенко — чествовали, как героев, похоронив их прах в стене Кремля. В июне 1935-го ситуация чуть не повторилась на «СССР-1 бис». Виной всему стал эксперимент — а не попробовать ли после ремонта и обслуживания повторно использовать оболочку и гондолу стратостата «СССР-1»? Результат не заставил себя ждать — при спуске оболочка порвалась, газ устремился вон, скорость спуска вновь неконтролируемо увеличилась. Подготовка стратостата «СССР-1 бис» к полёту За борт тут же полетело всё лишнее — от балласта до приборов, которые было не жалко. Не помогло. Наученные горьким опытом «Осовиахима-1», конструкторы на этот раз снабдили гондолу парашютом. Правда, при его применении могли повредиться хрупкие приборы с результатами исследований — воздухоплаватели изучали космические лучи. Запуск аэростата — дело недешёвое, и результатов было жалко. Требовалась именно контролируемая мягкая посадка. Командир разгерметизировал гондолу и отправил оставшихся двух исследователей прыгать с парашютом. Его расчёт оправдался — люди стали своеобразным живым балластом, и скорость спуска замедлилась до приемлемой. Стратостат удалось плавно посадить, всё оборудование уцелело. Иногда выживанию воздухоплавателей способствовало простое везение. Например, в полном составе мог погибнуть экипаж запущенного 22 июня 1940 года «Осоавиахима-2». Не выдержало кольцо ранцевого механизма — в результате гондолу оторвало от оболочки. К счастью, это произошло на высоте каких-то десяти метров, и все отделались синяками. Прыжки Стратостаты и субстратостаты (с негерметичной гондолой, для полётов на 10-12 километрах) — идеальное средство для рекордов затяжных парашютных прыжков. Так, в августе 1945 года субстратостат ВР-79 дополз до высоты в десять километров, после чего был совершён прыжок. Парашютист свободно падал целых 2,5 минуты, после чего раскрыл парашют на семи сотнях метров. Гондола стратостата «Волга» Трагичнее завершилась постановка мирового рекорда с помощью стратостата «Волга». В ноябре 1962 года два парашютиста выбросились из него на высоте в 25 и 28 километров. Испытатель Евгений Андреев установил рекорд по правилам Международной авиационной федерации. Петру Долгову повезло меньше. Причиной трагедии стала трещинка на стекле скафандра меньше сантиметра длиной — за ней последовала декомпрессия и смерть. А смысл? История рекордов высоты для аппаратов легче воздуха написана кровью. Даже за пределами СССР существует множество людей, успешно поставивших заветный рекорд, но заплативших за него жизнью при спуске. Стоило ли того простое тщеславие? Конечно, нет. Но не забудем, что за работой конструкторских бюро стояло не только желание просто покорить новые высоты. За каждым полётом в стратосферу лежит научный интерес. Проведённые в гондолах опыты если не бесценны, то, как минимум, крайне важны для фундаментальной науки. А прыжки с экстремальных высот служили разработке спасательного снаряжения для лётчиков или космонавтов. Поэтому отважные люди, рисковавшие и платившие жизнями во имя расширения возможностей человека и спасения других, заслуживают самого уважительного отношения. Тимур Шерзад