СМИ

На днях в Риге прошел митинг в защиту латвийского пенсионера Олега Бурака, заподозренного в шпионаже на Россию и уже полгода томящегося в застенках. Митинг, естественно, ничего не дал, и Бурак остался в заключении. Его дело является знаковым – «российских шпионов» арестовывают в странах Прибалтики регулярно. Как это происходит и почему арестованные никакими шпионами не являются?

Про существование Олега Бурака широкая общественность узнала осенью прошлого года, когда на латвийском телеканале LTV1 вышел сюжет: «Шпионов нет или мы их не ловим?». Авторы программы продемонстрировали диаграмму: в Эстонии за последние годы пойманы десять «русских шпионов», в Литве – восемь, а в Латвии всего трое. Латышская патриотическая общественность таким отставанием весьма обеспокоена. Программу показали по случаю задержания отставного полковника-лейтенанта латвийского МВД Олега Бурака, которого Служба государственной безопасности (СГБ) заподозрила в шпионаже в пользу России.

Бурак утверждает, что пытался бороться с коррупцией в системе МВД – за что в итоге и пострадал. «В 2004–2005 годах в МВД началась разработка интегрированной информационной системы. На нее выделялись десятки миллионов латов из бюджета Латвии и Евросоюза. Тендер выиграла немецкая компания Siemens, которая перепоручила разработку своему латвийскому филиалу. Тот, в свою очередь, нанял фирму Aljanse, а та – фирму Olimps. Выстроилась цепочка посредников. В итоге всю работу выполнили российские специалисты из Новосибирска. Россияне получили где-то 30-40% суммы, а все остальные деньги были просто разворованы «по пути». Информационным центром МВД руководил тогда Янис Ритиньш. У него была кличка «Бизнесмен». Он получал крупные откаты от посреднических фирм», – отмечает нынешний арестант.

Бурак, по его словам, писал об этом в рапортах руководству МВД. Особых успехов не добился, но заработал влиятельных врагов. «Все закончилось тем, что сначала выкинули на пенсию меня, а потом изгнали и «бизнесмена» Ритиньша. Когда меня отправляли на пенсию, он кричал: «Мы тебя посадим!» У него сохранились хорошие связи в силовых структурах. Считаю, что причину моих нынешних бед надо искать в этом. Как говорят в таких случаях, меня «заказали», – считает Олег Бурак.

Он подчеркивает, будучи русским по национальности, во время службы сталкивался с проблемами на этнической почве. До времени его терпели – Бурак был хорошим специалистом и разработал уникальный каталог марок оружия. «Нужно было внедрять интегрированную информационную систему, и я был необходим. А как только все заработало, от меня постарались избавиться», – говорит экс-силовик. Теперь его обвиняют в том, что он «русский шпион» и якобы его завербовала российская разведка.

По поводу предъявленных ему обвинений Бурак сказал: «Бред полнейший! Во время службы в латвийском МВД мы проходили ежегодную аттестацию, со всеми обязательными проверками со стороны служб безопасности. А когда получали допуск по секретности, то проходили очень долгую и тщательную проверку. Ко мне никогда не было претензий. То, что у меня нашли при обыске – это не государственная тайна, а информация для служебного пользования. В течение трех с половиной лет я судился с начальством ИЦ МВД, и мне же надо было что-то предъявлять в качестве доказательств. У меня стопка из копий моей переписки с различными учреждениями – толщиной около двадцати сантиметров. Еще у меня изъяли спецаппаратуру. После выхода на пенсию я занимался тем, что по просьбе бизнесменов «чистил» их помещения от прослушивающих устройств. Потом в Латвии вышел закон, запрещающий частным лицам данный вид деятельности, и я всю работу свернул. Нашли антикварное ружье, которое принадлежало моему отцу, пистолет под мелкокалиберный патрон, который я сделал, когда мне было лет тринадцать. Вот такое «шпионское» вооружение…»

«Спецслужбы хотят показать, что в Латвии есть шпионы…»

Бурак – уже третий за последние годы житель Латвии, обвиненный в шпионаже в пользу России. В прошлом году латвийский суд вынес приговор крестьянину Юрию Стилве, который, по мнению СГБ, собирал информацию о национальных вооруженных силах Латвии. Однако всего Стилве провел за решеткой восемь месяцев и был освобожден в зале суда.

Его родственники дали интервью изданию Latvijas Avize («Латвийская газета»). По словам жены, после разговора с мужем она поняла, что обвинение ему выдвинуто именно за фотографии, сделанные Юрием в приграничной местности. Как-то он фотографировал озеро, но в кадр ненароком попала и военная казарма – башня и плакат на воротах. Из другой поездки были привезены и фотографии военного полигона. Как уверяет женщина, никаких предупреждений о том, что в этих местах запрещена фотосъемка, нигде видно не было.

«Муж кому-то отправлял фотографии в Россию – друзьям или знакомым, но не спецслужбам. Тогда уж половине Латвии сидеть надо. Ладно, если это запрещено, но сначала надо предупредить, а не сажать в тюрьму, забирая отца малых детей. Дрова к зиме не заготовлены, картошка не собрана, трава не кошена, дети спрашивают, когда папа вернется… Просила, не берите под стражу, пусть выдадут охранный браслет, если боятся, что сбежит в Россию…» – сетовала супруга Стилве. Она считает, что латвийские спецслужбы просто выполняли «план».

Большую известность получила история железнодорожника из Елгавы, ветерана Афганской войны Александра Краснопёрова, арестованного осенью 2016 года. Его обвинили в том, что он переснял с камер наблюдения Латвийской железной дороги видеоролик с пересекавшей город платформой, груженной военной техникой НАТО, а потом посредством электронной почты переслал его одному калининградскому знакомому. В итоге суд Земгальского предместья Риги приговорил железнодорожного мастера к полутора годам тюремного заключения.

Многие проявили по этому поводу скептицизм. Даже бывший министр иностранных дел Янис Юрканс заявил: «Я понимаю, если бы этот человек сорвал брезент или подлез под него, что-то высматривал. Но ведь танк стоял на платформе, и ты его фотографируешь. Ну и что? Ни в одном законе Латвии не сказано, что человек не имеет права фотографировать вагоны, которые перевозят всё равно что. Это что, законом запрещено? Не запрещено, но спецслужбы хотят показать, что в Латвии есть шпионы – и их будут выявлять».

«Перевозка кода через границу – это бред»

К слову, три года назад Сейм Латвии принял 81-ю статью уголовного закона, которая карает за «помощь иностранному государству в его деятельности, направленной против Латвийской Республики». Правозащитник Владимир Линдерман объясняет: «Логика тут простая. Привлечь к ответственности за шпионаж не так-то просто. Нужно доказать, что человек работает на иностранную разведслужбу или передает за рубеж секретную информацию. А как быть с теми жителями Латвии, которые никаких секретов не выдают, но при этом сотрудничают с государственными ведомствами РФ, не имеющими отношения к разведке, с российскими общественными организациями, коммерческими структурами? Вот для них и была изобретена статья 81. Я называю ее «шпионаж-лайт». Наказание не столь суровое, как за шпионаж, но вполне себе – до пяти лет лишения свободы».

Статью 81 начали «обкатывать» делами – заведенными против оппозиционных латвийских журналистов, публицистов и общественных деятелей Александра Гапоненко, Юрия Алексеева и Ильи Козырева, выступавших за сохранение в Латвии русских школ и права русскоязычных жителей государства. Считается, что этим они «оказывали помощь иностранному государству» – понятно, какому…

Латыши выражают зависть по поводу успехов на ниве ловли шпионов у соседей-эстонцев. Журналистка Гунта Слога написала в твиттере: «Каждый раз, когда читаю о том, что в Эстонии поймали очередного русского шпиона, у меня возникает вопрос, а что в этой связи делают латвийские службы. Я хочу, чтобы они ловили шпионов в Латвии! И я очень надеюсь, что наши также плодотворно ловят шпионов, как и эстонцы, но делают это по-тихому».

Действительно, количество пойманных «шпионов» в Эстонии больше, чем в Латвии. О том, какими методами действует эстонская КаПо (Охранная полиция), свидетельствует история двадцатилетнего студента из российского Кингисеппа Алексея Васильева, учившегося в Эстонии на программиста и задержанного в ноябре 2017 года. В КаПо заявили, что в ФСБ ему поручили написать код, который позволил бы россиянам проникнуть во внутреннюю Wi-Fi сеть одного из эстонских правительственных учреждений. Весной 2018 года Васильев был приговорен к четырем годам лишения свободы.

Эта история вызвала множество вопросов. «Что означает фраза «в день задержания он возвращался в Россию, чтобы передать код своим связным из ФСБ»? Код – это же не пистолет и не пакетик с героином, его, наверное, можно как-то безопасно переслать по интернету? Я обратился к известному в Риге специалисту, чтобы он дал свою оценку. Вот что он ответил: «Перевозка кода через границу – это бред. Миллионы людей в мире ежедневно загружают в интернет фотографии, музыку, личные архивы… В чем проблема: зашифровать и загрузить небольшой архивчик типа «мои фото с последней пьянки» на какой-нибудь сервер, а нужные люди это потом скачают?» – недоумевает Владимир Линдерман. Он считает, что

Васильева схватили, чтобы выполнить «план» по «российским шпионам».

По мнению эксперта (Линдермана самого несколько раз арестовывали и держали в тюрьме по политическим делам), КаПо сделала студенту предложение, от которого можно отказаться, но для этого надо иметь крепкий хребет и холодные мозги. «Алексей, мы знаем, что ты шпионил в пользу России, у нас есть неопровержимые доказательства, – так мог обратиться к задержанному следователь КаПо. – В Эстонии «потолок» по этой статье – 15 лет, так что «десяточка» тебе гарантирована. Мать не переживет, девушка не дождется, ну сам понимаешь… Но я, – здесь следователь переходит на мягкий отеческий тон, – не хочу губить твою молодую жизнь. Если ты честно расскажешь, как тебя завербовали в России и дали задание, я лично гарантирую, что ты получишь максимум четыре года, а там вскоре и освободишься условно-досрочно. Договорились?» – предполагает Линдерман.

Балуются ловлей «российских шпионов» и в Литве. Самое известное дело такого рода – арест в прошлом году оппозиционного активиста Альгирдаса Палецкиса. Его обвиняют, что он тайно собирал сведения и даже готовил «похищение» литовских судей, очно и заочно осудивших советских военных, участвовавших в событиях 13 января 1991 года у телебашни в Вильнюсе. И, судя по всему, выйти на свободу Палецкису предстоит не скоро…

Андрей Винников, ВЗГЛЯД