СМИ

На кого как, а на меня инаугурационная речь Владимира Зеленского произвела сильное впечатление.

Ведь главный акцент он сделал на достижении мира, и, как все обратили внимание, в своем выступлении он ни разу ни упомянул Россию, в том числе и в качестве «государства-агрессора». Более того, произнеся: «Не мы начали эту войну. Но нам эту войну заканчивать», - он не уточнил, кто её начал, и это можно понимать двояко: как очень тонкий намек на уходящую власть, на её, по крайней мере, значительную часть вины в том, что произошло, о чем более определенно говорит следующая фраза:

«…Возвращение утраченных территорий. Честно говоря, мне кажется, что эта формулировка не совсем корректна. Ведь невозможно потерять то, что и так наше. И Крым, и Донбасс – это наша украинская земля. Где мы потеряли самое главное. Это – люди. И сегодня мы должны возвращать их сознание. Вот что мы потеряли. За эти годы власть не сделала ничего, чтобы они чувствовали себя украинцами. Знали – они не чужие, они наши, они украинцы».

Таким образом, для умеющих читать между строк заявления политиков, его программа, несмотря на использованные экивоки и эвфемизмы, вполне поддается расшифровке. Зеленский трактует происходящее, прежде всего, как внутренний конфликт, и для его разрешения, «для того чтобы наши герои больше не погибали (очень тонкий акцент, – Авт.), я готов на все. И я точно не боюсь принимать сложные решения, я готов терять свою популярность, свои рейтинги, и если будет нужно – я без колебаний готов потерять свою должность, чтобы только наступил мир. Не теряя наших территорий… И мы готовы к диалогу» (в контексте вышесказанного им нужно понимать, что и тут речь идет не о непосредственно России).

Поэтому я достаточно критически настроен не столько к некоторым последовавшим за программной речью (а инаугурационная не может быть иной по определению) заявлениям и поступкам, сколько к резкой критике в его адрес со стороны многих наблюдателей. Ведь политика - «искусство возможного», а Зеленский, безусловно, самый «миролюбивый» из реальных претендентов на президентское кресло на выборах 2019 года.

Да, Юрий Бойко при определенных обстоятельствах мог выйти во второй тур, но в нем он, безусловно, проиграл бы любому кандидату, включая Порошенко, причем показательно, что и на этапе избирательной кампании все «прочие» (кроме Зеленского) соревновались в ура-патриотизме и антироссийской риторике. Ну в самом деле, видел ли кто в Тимошенко, Гриценко, Садовом потенциальных «президентов мира»?

И даже если рассматривать Юрия Бойко в качестве реального кандидата, то стоит напомнить слова его главного политического партнера Виктора Медведчука после их встречи с Дмитрием Медведевым: «Мы не говорим, что мы должны снова целовать и обнимать друг друга. Мы говорим о восстановлении прагматичных экономических отношений».

Что же касается путей урегулирования конфликта на Донбассе, то позиция кандидата Бойко вполне корригировалась с той, которую фактически озвучил Зеленский, и, более того, в основном соответствует трактовке конфликта Москвой до выборов и тем рекомендациям, которые она давала предшественнику. Это внутренний конфликт, к России имеющий косвенное отношение, и решать его «стороны» должны прежде всего между собой на основе компромисса так, чтобы жители неподконтрольных территорий согласились на возвращение в правовое пространство Украины.

Поэтому разочарование в Зеленском мне представлялось весьма надуманным. Мол, он впервые назвал Россию «агрессором» (то, что «впервые», само по себе чрезвычайно показательно). Но опять же важен контекст – это не политическое заявление об отношениях с Россией, а сделанное походя обозначение «соседней державы» в числе стран, от которых Украина отстала в развитии IT-технологий. И можно только представить, что было бы, если бы президент упомянул Россию в нейтральном или положительном контексте.

Касательно же поездки Владимира Зеленского, как сказано в официальном сообщении, «на позиции ВСУ в Луганской области» (обратим внимание, что термина «Операция объединенных сил» пресс-служба президента избегала). И снова нужно задаться вопросам: а куда должна состояться первая поездка главы находящегося в состоянии вооруженного конфликта государства? Но главное, её формат – крайне скромное освещение в СМИ, никаких пафосных заявлений перед строем военных, да и вообще «супостат» в информсообщении упоминался лишь в том контексте, что президент побывал на посту наблюдения в 400 метрах от его позиций. Исходя из сообщения пресс-службы, президента интересовали лишь вопросы материально-бытового обеспечения военнослужащих на передовой и в тылу.

Или вот его заявление о том, что переговоров с Россией не будет, но ведь это не некое подготовленное заявление. Кто-то из журналистов спросил его на ходу, и он коротко ответил: «Нет». Возможно, в столь безапелляционном ответе сказался и недостаток политического опыта, умения уходить от неудобных вопросов. Но ведь можно только представить масштаб истерики «патриотов», если бы он ответил по-другому. При этом устами Андрея Богдана запущена идея референдума, или всенародного опроса, относительно формата переговоров с Россией. И смысл такого мероприятия совершенно очевиден – получить «железобетонный» аргумент, прямо выраженную волю народа перед атаками «патриотов».

Ведь Зеленский, «человек ниоткуда» в большой политике, можно сказать, только присел на краешек президентского кресла. Сейчас он имеет агрессивно-враждебные ему парламент и правительство и очевидно, что скорейшая их замена – для него задача № 1, только после решения которой и можно приступать к выполнению своей программы.

А для этого нужно выиграть выборы с максимально хорошим результатом, причем очевидно, что его избиратель, давший 73% во втором туре президентских выборов и «обещающий», по опросам, около 40% на парламентских, отнюдь не только «пророссийский». Последний как раз больше готов голосовать за политсилы Бойко и Новинского. И даже там, где президент может действовать «напрямую», минуя парламент, он только начал кадровые расстановки.

Однако при наличии всех вышеуказанных факторов есть позиция, где смена украинского «первого лица» могла бы дать результаты буквально за несколько дней. Это ситуация непосредственно на линии соприкосновения – прекращение абсолютно бессмысленной бойни, «чтобы не гибли наши герои», как сказал он в своей инаугурационной речи. Ведь президент – Верховный главнокомандующий, и ему, по идее, достаточно просто отдать приказ.

Но, как видно из новостей, приходящих из зоны конфликта, происходит все с точностью до наоборот – интенсивность обстрелов и боестолкновений после вступления в должность Зеленского значительно выросла. А ведь он вроде бы уже поставил своего начальника Генштаба (по конституции – главнокомандующего ВСУ). Назначение на эту должность Руслана Хомчака также вызвало множество вопросов, но, опять-таки рассуждая логически, мог ли Зеленский поставить на эту должность военачальника, не запятнанного участием в АТО? Да и есть ли такие в Украине? (Извините за ерничество, но вспоминаю, как в 90-е коммерсанты, открывавшие торговые точки, вешали объявления «Требуются продавцы без опыта работы в советской торговле».)

Безусловно, назначению Хомчака предшествовала беседа с президентом и не только с ним, но с его стороны уже последовала откровенно хамская выходка по отношению к Верховному главнокомандующему: во время посещения последним линии соприкосновения Хомчак надел на президента бронежилет задом наперед. Выскажу свое мнение. Зеленский находился вблизи линии соприкосновения. Инсценировки под Киевом, которую бы недруги тут же разоблачили, не было. Противоположная сторона была «в курсе» и гарантировала безопасность. Неафишируемые контакты и договоренности - обычное дело в вялотекущих конфликтах, тем паче что никому «на той стороне» не нужен скандал с гибелью свежеизбранного президента от пули или мины «террористов».

Так или иначе, свое отношение к президенту Хомчак показал, и Зеленский вынужден пока это терпеть, как и то, что министр обороны Михаил Полторак и глава СБУ Василий Грицак демонстративно не отдали честь Верховному главнокомандующему во время церемонии представления после инаугурации. Оба пока исполняют свои обязанности, правда, Грицак отправился в отпуск, передав дела назначенцу Зеленского.

Как сообщил начальник пресс-службы Народной милиции ЛНР Яков Осадчий, в ходе закрытого совещания командования группировки «Север» ВСУ генерал Олег Микац озвучил присутствующим приказ генерала Сырского о продолжении выполнения боевых задач вразрез с инициативой новоизбранного президента о полном прекращении огня в Донбассе.

«Согласно данным нашего источника, Микац заявил, что генерал Александр Сырский приказал не слушать “клоуна Зеленского” и продолжать демонстрировать успехи ВСУ в Донбассе», — отметил он. Отмечу, что на свою должность Сырский был назначен одним из последних указов Порошенко, и это явно не плановая ротация, а назначение под решение политических задач в интересах экс-президента, а они достаточно очевидны, поэтому информация разведки ЛНР выглядит вполне достоверной.

В общем, понятно, что реальные возможности президента Зеленского пока крайне ограничены, но нельзя не отметить и того, что в политике, как и в жизни, решения принимаются с учетом многих факторов (а особо в цене те, которые позволяют успокоить собственную совесть, мол, что я могу поделать), и, похоже, у Зеленского появились и другие мотивы «пока» не настаивать на прекращении огня, о чем свидетельствует и уже наметившееся ужесточение его риторики, в частности заявление о «войне с Россией», в ходе встречи с американским сенатором Робертом Портманом.

И эти «причины» находятся за океаном, причем носят «двоякое» происхождение как со стороны администрации Трампа, так и его противников-демократов. Близкие к ним «птенцы Сороса» заняли очень серьезное место в окружении Зеленского, и их влиянием легко объяснить то, что, как сообщает близкая к демократам и противникам Трампа The Washington Post, ссылаясь на неназванного «близкого к новоизбранному президенту» источника, Зеленский рассматривает интерес Дональда Трампа к расследованию на украинской территории (по «украинагейту», имеющему для Трампа важнейшее значение) как внутреннее дело США: «Это определенно не наша война. Мы должны держаться от этого как можно дальше».

По его словам, Зеленский исключит любое политическое давление на украинских правоохранителей в интересах Белого дома. Но, по существу, это означает, что Зеленский и его команда мало верят в победу Трампа на предстоящих выборах и не хотят оказаться в положении Порошенко, который на прошлых выборах «поставил не на ту лошадку».

Пока же демократы демонстрируют готовность оказать Зеленскому всевозможную поддержку, а возможностей у них, безусловно, много, но, что естественно, это возможно только при сохранении информационного тренда о российской агрессии. Новый президент уже поблагодарил США за проект закона об усилении поддержки Украины, который был представлен в палате представителей Конгресса США: «[Он] является важным сигналом о крепком стратегическом партнерстве двух стран. Благодарю Соединенные Штаты Америки за последовательную поддержку территориальной целостности Украины».

Но при этом нельзя не отметить, что пока прошла только презентация закона, он даже не внесен в конгресс, а особо отмечу, что один из его авторов Элиот Энгель недавно с большим сожалением отозвался об отстранении Милы Йованович, что для Трампа является принципиальным вопросом. Впрочем, такого рода законопроекты, как правило, проходят через конгресс на ура.

В этом контексте приглашение Зеленского в Белый дом, за которое он поблагодарил одновременно с предложенным законопроектом (ведь нужно показать внутренним оппонентам, что «Америка с нами»), выглядит не «высокой честью», а скорее «вызовом на ковер». Показательно, что пишет Юлия Мостовая, мама одного из ключевых членов «команды Зе» Дмитрия Разумкова (входящего, как и «родственница», в группу «птенцов Сороса»):

«Владимир Зеленский вчера получил приглашение от Дональда Трампа посетить Вашингтон с официальным визитом. Состоится он, правда, уже после встречи американского президента с российским. Возможно, в августе-сентябре. Ясно одно: это будет не обмен флюидами. Конечно, состоится предметный разговор по урегулированию конфликта в Донбассе. При этом нужно помнить, что для Трампа Украина — "фишка" на американо-российском переговорном столе. Там еще есть "фишки" Сирии, Китая, Венесуэлы, Ирана…
На фоне большой игры практичного американского бизнес-президента все эти "мост между Россией и Европой", "буферная зона, защищающая Европу от России" — олдскульная нудность. Важный вопрос к Зеленскому на переговорах: "За что Америка столько лет в Украине доллары налогоплательщиков проливала?" Пришло время реальных бизнес-проектов: земля, газодобыча, порты и т.д. К продаже земли Зеленский и его команда готовы. А страны?» Не намек ли это новоизбранному президенту, что «излишнее» движение навстречу пожеланиям американского коллеги может создать ему дополнительные проблемы внутри страны с совсем неожиданной стороны?

Но в чем нельзя не согласится с главредом «Зеркала недели», так это с характеристикой того, чем для Трампа является Украина. То же, что встреча назначена после переговоров с Путиным, указывает на то, что на ней американский лидер может просто «довести» до Владимира Зеленского результат договоренностей с российским коллегой. Ведь то, что российско-американские контакты в последний месяц после полугодового «ледникового периода» чрезвычайно активизировались (что «совпало» с развалом расследования Мюллера), - очевидный факт, как и то, что в столь активных контактах нет никакой нужды, если стороны разок встретились и убедились, что позиции, как и прежде, несовместимы.

А любая «большая сделка» между Россией и США не может так или иначе не касаться Украины. Но это не значит, что Белый дом уже требует от Зеленского снизить напряженность на Донбассе, а тот это игнорирует. Наоборот, пока сделка находится в стадии переговоров, каждая из сторон стремится поднять ставки, и «жесткая позиция» Зеленского, обострение ситуации на Донбассе – это дополнительные козыри американской стороны.

Именно этим и объясняются соответствующие рекомендации самому Зеленскому: мол, чем жестче позиция сегодня, тем лучше будут условия мира (хотя правильнее говорить – «большой сделки» для американцев, но отнюдь не обязательно будут касаться самой Украины). Ну а то, что и тем сложнее Зеленскому будет совершить «поворот», когда придет время достигнутые договоренности выполнять (если их удастся достичь), то «проблемы индейцев шерифа не волнуют». В конце концов, рычагов влияния на Зеленского у Трампа хватает, достаточно вспомнить только чудовищный внешний долг Украины, «помочь» с проблемой которого в той или иной форме могут только США через свое влияние на МВФ.

В общем, на примере Владимира Зеленского мы видим многократно случавшуюся в истории ситуацию, когда «окно возможностей» для новоизбранного лидера (особенно несистемного) оказывалось неизмеримо уже, чем представлялось ему и его избирателям. И расширить его, выйти за рамки «матрицы» удавалось лишь немногим по настоящему сильным лидерам. Сможет ли стать таким, пусть и со временем, Владимир Зеленский, тут можно пока поставить только большой вопросительный знак.

Дмитрий Славский