СМИ

Российская Федерация имеет одинаковые права с США на полную и безусловную нейтрализацию военных угроз, исходящих с окружающих её территорий

Как сообщила немецкая пресса, военно-политический блок НАТО, впервые за несколько десятилетий, намерен представить новую военную стратегию. «На этой неделе наши военные эксперты приняли решение о новой военной стратегии для альянса», — заявил генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг.

По его словам с 2014 года существует «новая среда безопасности» и новые вызовы на востоке и юге Европы. Кроме того, Россия все больше и больше использует „ядерную угрозу“ против Запада. «Речь идет о том, чтобы продолжать быть полностью готовыми к обороне и обеспечивать стабильность. Это требует частично новых военных концепций», — пояснил Столтенберг.

Само собой разумеется, генсек НАТО далеко не первая по значимости и политическому весу фигура на Западе. Тем не менее, формально он представляет весь североатлантический блок. И потому вполне логично, что именно ему было поручено озвучить эту новость.

И хотя, по существу, о сути новой стратегии он почти ничего не сказал, даже это наводит на определенные размышления. Прежде всего, о том, что такая фигура умолчания может быть связана с явной дискомфортностью новой стратегии НАТО для её публичного пиара. А это в свою очередь означает, что в рамках данной стратегии военный блок планирует принимать решения, заведомо непопулярные у широкой европейской общественности. Понятно, что таковыми могут быть, прежде всего, решения направленные на усиление военной конфронтации с Россией и её вывод на еще более высокий и опасный для Европы уровень.

Впрочем, даже в своих куцых пояснениях, Столтенберг сказал вполне достаточно для того, чтобы понять о чем идет речь.

Поскольку, по его словам,  альянс сталкивается с «ядерной угрозой» со стороны РФ, то вполне очевидно, что и «ответные действия» НАТО будут симметричными, то есть с опорой на ядерное оружие. Тезис Столтенберга о необходимости «быть полностью готовыми к обороне», в сочетании с рассуждениями об угрозах на востоке и юге  Европы,   в свою очередь указывает на географию будущего усиления НАТО. Которое, несомненно, планируется на подступах к западным границам России.

Таким образом, можно допустить, что натовское «ядерное сдерживание» может быть распространено на территории государств, непосредственно граничащих с РФ. В ином случае слова Столтенберга о «полной готовности к обороне» просто не стыкуются с обнаруженной им «ядерной угрозой» со стороны России.

Иначе говоря, новая стратегия НАТО будет иметь четкий ядерный акцент и географию, максимально приближенную к жизненно важным центрам РФ. После разрыва по инициативе США  Договора по РСМД, все юридические препятствия для такого передового развертывания ядерных сил на Европейском театре военных действий полностью устранены.

Какие именно восточноевропейские страны могут стать площадками для размещения натовского (читай – американского) ракетно-ядерного оружия средней и малой дальности, покажет будущее. Однако уже сейчас очевидно, что в рамках «новой стратегии» НАТО стратегическое преимущество альянса над Россией будет увеличиваться прямо пропорционально степени близости той или иной страны -ракетной площадки к территории РФ.  А еще точнее — к основным центрам принятия решений, военным и экономическим объектам.

А коль скоро дело обстоит именно так, то логично предположить, что военно-политическое планирование блока НАТО будет исходить из необходимости максимального приближения  стартовых позиций ракет к указанным выше российским центрам. Таким способом будет достигаться наивысшая быстрота и неотвратимость так называемого «обезоруживающего удара» по российским силам сдерживания. Что в свою очередь должно обеспечить НАТО  условия для нанесения по России полномасштабного уничтожающего удара  в условиях своей полной безнаказанности.

При этом, вместо физического ракетно-ядерного воздействия, России может быть предъявлен со стороны Запада ультиматум, фактически равнозначный её безоговорочной капитуляции.

В контексте  вышеуказанной натовской логики, весьма вероятно, положенной в основу новой стратегии Североатлантического альянса,  особенно важной становится  роль Украины. Как территории, обеспечивающей наибольшую близость к российским стратегическим центрам и создающей практически идеальные условия для нанесения безнаказанного обезоруживающего удара.

Достаточно сказать, что столица РФ город Москва в этом случае может оказаться под прицелом ядерных ракет с подлетным временем не более 5 -7 минут. Не исключено также, что формально эти ракеты будут считаться украинскими, что обеспечит альянсу еще большую свободу рук и маневра в конфликте с РФ. Особенно с учетом отсутствия у НАТО планов принимать Украину в свои ряды. Соответствующие усилия  по «воссозданию» украинского ракетно-ядерного потенциала в настоящее время становятся одной из ключевых задач антироссийской киевской власти. И в этом ей, несомненно, помогут внешние игроки, коль скоро речь идет о европейском «ядерном ответе» России с максимально удобной для НАТО дистанции и в наиболее выгодных для Запада условиях.

Таким образом, речь идет об использовании целого ряда сопредельных с Россией стран, в том числе и не входящих формально в Североатлантический блок, для развертывания на их территории смертельно опасных для РФ систем наступательных вооружений, в том числе и ракетно-ядерных. Обладающих способностью нанесения обезоруживающего удара.

Естественным образом возникает вопрос – как на все это реагировать России? И что она должна делать для недопущения этой абсолютно неприемлемой для неё ситуации – жизни в условиях перманентной угрозы уничтожения?

Очевидно, что Россия как правовое государство, уважающее международные законы и обычаи, будет действовать исходя  из общепринятых в подобных случаях норм и прецедентов. В этой связи следует напомнить о классическом примере «ракетно-ядерного клинча», то есть противостояния в непосредственной близости друг от друга. Речь идет, разумеется, о Карибском кризисе 1962 года. Как всем хорошо известно, правительство США категорически не согласилось с размещением на Кубе советских ядерных ракет средней дальности. И фактически готово было развязать третью мировую войну для ликвидации этой угрозы, которую американцы сравнивали с пистолетом, приставленным к их виску.

В конечном счете, ситуацию удалось разрядить путем взаимных уступок. Но, тем не менее, фундаментальным фактом стал именно вывод  наших ракет с кубинской территории и ликвидация прямой угрозы для США.

Таким образом, перед нами классический пример бескомпромиссного реагирования одной из мировых держав на  попытку создания угрозы абсолютно неприемлемого для неё уровня.

Соединенные Штаты и в дальнейшем крайне жестко и решительно реагировали на любые, даже куда менее масштабные, попытки Советского Союза, обзавестись военно-политическими плацдармами в Западном полушарии. Стоит напомнить «гибридную» агрессию проамериканских «контрас» против Никарагуа, вторжение морской пехоты США на Гренаду и т.д.

И сегодня США продолжают гнуть ту же линию в отношении Венесуэлы. Которую они стремятся поставить под свой полный контроль, настаивая на том, что эта страна является для них  потенциальной военной угрозой и возможной площадкой для размещения русских или китайских ракет. При этом американцы отбрасывают в сторону любые дипломатические приличия и прямым текстом требуют от России и Китая «убраться из Венесуэлы».  Обратите внимание – речь идет о государстве, которое даже не имеет общей границы с США и находится от них на очень приличном расстоянии.

Уже только поэтому  можно не сомневаться – если бы под боком у Америки оказалась такая страна,  как вражеская и готовая на все Украина, реакция США была бы самой далеко идущей. Как минимум – в стиле Карибского кризиса, или даже, скорее всего, еще более решительной.

По сути, указанные примеры дают четкое представление о природе тех «красных линий» международного поведения,  пересечение которых является абсолютно неприемлемым. А бездействие, ввиду их злостного нарушения, не может восприниматься иначе, как угроза национальной безопасности наивысшего уровня. Очевидно, что логика поведения в таких случаях предписывается самой ситуацией и должна быть нацелена на скорейшее и максимальное эффективное снятие возникшей угрозы.

И если новая стратегия НАТО действительно предусматривает  так называемое «ядерное сдерживание» России на максимально выдвинутых на Восток «передовых рубежах», включающих Украину  и другие государства постсоветского пространства, то вопрос об ответных действиях РФ, явным образом,  находится в парадигме, основанной на  самых далеко идущих и решительных шагах,  направленных на полное устранение этой угрозы. То есть – на той самой логике, которую Америка первой реализовала на практике в период Карибского кризиса. И навсегда сделала нормой государственного реагирования в подобных случаях.

Ближнее окружение России должно быть не менее безопасным для этой страны, чем ближнее окружение США. Двойные стандарты в сфере безопасности  в принципе недопустимы. И спокойно существовать рядом с территорией РФ, а тем более пользоваться благами экономического сотрудничества с ней, имеют право только те страны, которые не злоупотребляют своей независимостью для создания России смертельных угроз. Российский ответ на новую военную стратегию НАТО видится именно таким.

Юрий Селиванов, специально для News Front