СМИ

Интервью лидера мирового буддизма Далай-Ламы XIV на внешне весьма специфическую тему места и характера его предстоящей реинкарнации, которое он дал 18 марта корреспонденту агентства Reuters, прямо затрагивает вопросы внутренней политики Китая, а также проблематику его отношений с другими ведущими странами, прежде всего, с Индией и США. Далай-Лама XIV давно характеризуется в Пекине не иначе как “глава клики тибетских сепаратистов”. Напомним, что с 1959 г., после известных событий в Тибете, он пребывает на территории Индии в расположенном на северо-востоке страны городке Дхарамсала. Здесь же находятся так называемые “правительство и парламент Тибета в изгнании”. Отметим, что в начале 2011 г. нынешний верховный Лама заявил о своём уходе из политики и полном сосредоточении на духовном окормлении паствы буддистов. В том же 2011 г. он впервые сформулировал свою позицию по вопросам, касающимся будущей реинкарнации, то есть обряда назначения наследника на посту главного Ламы мирового буддизма. Далай-Лама XIV говорил тогда, что намерен принять решение по данному вопросу, когда его возраст “приблизится к девяноста годам”. Сегодня ему 83 года, то есть на отведенной временной шкале он располагается всё ещё достаточно далеко от намеченного им самим срока. Однако с тех пор упомянутое выше высказывание агентству Reuters на тему реинкаранции отнюдь не является первым. Несколько лет назад он не исключил перспективу духовного перевоплощения в некое насекомое “или даже в женщину”, что свидетельствует о следовании лидера буддистов самым передовым течениям современной (постмодернистской) политико-философской мысли. В тоже время Пекину приведенное высказывание позволило прозрачно намекнуть на дефицит адекватности своего политического оппонента и поэтому усомниться в способности выполнения им “крайне ответственной” задачи духовного окормления буддистов, значительная часть которых проживает в нынешнем Тибетском автономном районе КНР. Далее следовал логический вывод о том, что в складывающихся трудных условиях столь важное дело, каковым является реинкарнация нынешнего лидера буддистов, нельзя оставлять на его усмотрение. Поэтому соответствующие госорганы КНР и ЦК КПК готовы в данном вопросе оказать буддистам необходимую помощь. Впрочем, плотная вовлечённость китайского руководства во все сколько-нибудь значимые аспекты духовной жизни буддистов (как и других религиозных конфессий, действующих на территории страны) отмечается давно и столь же давно служит предметом острой критики со стороны нынешнего Далай-Ламы. В частности, в том же 2011 г. он использовал сильные слова (типа “позор”), когда комментировал сам факт жесткого государственного контроля своей паствы. В упомянутом выше интервью агентству Reuters он не исключил возможность появления “двух Далай-Лам”, из которых “истинным” будет тот, который на этот раз окажется в Индии, а не в родном для него Тибете. Само же это интервью, видимо, явилось реакцией на выступления представителей ТАР на завершившейся днями ранее 2-й сессии 13-го созыва Всекитайского собрания народных представителей (парламента КНР). Хотя филиппики депутатов от ТАР в адрес нынешнего верховного Ламы не содержали в себе ничего нового и полностью соответствовали позиции руководства КНР на разрыв каких-либо с ним контактов. Впрочем, по утверждению самого Далай-Ламы XIV, его изредка посещают некие “отставные чиновники и частные бизнесмены” из КНР. Здесь уместным представляется кратко прокомментировать общее состояние отношений в системе “государство-религиозные общины” современного Китая. Несомненным является ужесточение в последние годы контроля со стороны руководства страны не только “пограничной зоны”, в которой происходит взаимодействие религиозных общин с остальным населением страны, но и (прямо или косвенно) некоторых элементов собственно религиозной жизни первых. Увесистую ладонь государства ощущают на себе те же буддисты, а также христиане и мусульмане. Хотя, конечно, не наблюдается ничего близкого к тому, что было, например, с первохристианами Древнего Рима. Более того, многомудрый и авторитетный Ватикан (католики составляют крупнейшую христианскую общину в КНР) сумел-таки в сентябре 2018 г. заключить с Пекином двустороннее соглашение, обеспечивающее вполне терпимые рамки функционирования местных католических общин. Роль же “внешнего заступника” буддистов и мусульман добровольно возложили на себя конгресс и госдепартамент США. При этом особое внимание уделяется ситуации в двух китайских регионах основного обитания указанных общин, то есть в том же ТАР и Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Ранее мы обсуждали основное содержание двух актов, принятых в конце прошлого года конгрессом, в которых давалась оценка (в целом негативная) различных аспектов ситуации в ТАР и СУАР. 13 марта с. г. был опубликован доклад госдепартамента США на тему “Состояния дел в области соблюдения прав человека в 2018 г.”. Изложенный на 126 страницах раздел, посвящённый КНР, любопытен уже заголовком: “Китай (включая Тибет, Гонконг и Макао)”. То есть официальный орган власти США мог бы и не “включать” указанные три территории КНР в публичный документ, посвящённый неким проблемам в стране, с которой Вашингтон поддерживает дипломатические отношения. Отметим, кстати, что сам факт регулярного опубликования “вашингтонским болотом” подобного рода нравоучительных документов от имени страны, не раз “засветившейся” в последние десятилетия в крайне сомнительных актах (прежде всего, в регионе “Большого Ближнего Востока”), пожалуй, как ничто другое, способствует её дискредитации. Современным политическим фарисеям лучше бы помолчать. При том, что поводы для сомнений в адекватности политики руководства КНР в тех же ТАР и СУАР имеются. Но, повторим, лучше придержать подобные сомнения при себе и предоставить руководству великой, крайне сложной страны, каковым является современный Китай, выбирать оптимальную схему построения отношений с религиозными общинами и населением в целом данных Автономных районов. Тем более что налицо фактор успехов последних десятилетий в общественно-социальном и экономическом развитии указанных районов. Темпы экономического роста того же ТАР существенно превышают впечатляющие темпы общенационального развития КНР последних десятилетий. Ежегодный ВВП этого полупустынного горного района сегодня оценивается в 21 млрд долл. при численности населения порядка 3 млн человек. Только за первую половину прошлого года ТАР посетили свыше 12 млн туристов из других провинций КНР, а также иностранцев, оставивших здесь около двух млрд долл. Между тем, руководство КПК сталкивается с проблемами и в местных коммунистических ячейках, члены которых просто не могут избежать влияния окружающей культурно-религиозной среды. Примечательным представляется, что основные положения статьи на данную тему китайской Global Times были изложены ведущей индийской газетой Times of India, которая подчёркивает фактор влияния на местных коммунистов именно сторонников Далай-Ламы XIV. Очередное “появление на публике” которого де-факто выводит тему Тибета в пространство отношений между двумя азиатскими гигантами. Вообще говоря, указанная тема отсутствует в официальных китайско-индийских отношениях, поскольку обе стороны, за относительно небольшим исключением, не имеют крупных территориальных претензий друг к другу. Но это именно “как бы”, поскольку в индийском политическом пространстве просматривается достаточно влиятельное течение, которое (скорее интуитивно) видит свою страну “Британской Индией” начала 20-го века. Когда не было никаких самостоятельных Пакистана, Мьянмы (Бирмы), Бангладеш, и которую как раз Тибет (в границах, существенно больших, чем нынешний ТАР) отделял тогда от последней китайской империи. Не случайно в сегодняшней Индии столь популярен Валлабхаи (“Сардар”) Патель, заместитель и идейный оппонент первого премьер-министра страны Джавахарлала Неру. В. Патель скончался в декабре 1950 г., то есть в момент завершения похода частей НОАК в Тибет. На авторский взгляд, успех этой операции существенным образом был обусловлен тем, что потенциальный союзник Индии – США — увяз в это время в войне на Корейском полуострове. Последующие события в Тибете, включая бегство Далай-Ламы XIV в Индию, явились неизбежными элементами процесса интеграции региона в КНР. Опять же на авторский взгляд, этот процесс носит необратимый характер. Если, конечно, не свершится нечто грандиозно-катастрофическое в региональной и мировой политике. Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона