СМИ

Научный сотрудник Института международной политики и экономики Душан Пророкович считает, что реакция на агрессию НАТО против Сербии сегодня гораздо сильнее, чем десять лет назад, ведь появились новые факты и последствия этой агрессии. Об этом он сказал в беседе с главным редактором News Front Сербия Оксаной Сазоновой — Как сегодня в Сербии относятся к событиям 1999 года, с учетом того, что за это время подросло поколение, не видевшее ни войн, ни бомбардировок? — Мне кажется, что за последние десять лет реакция стала более острой, имею в виду, антинатовские настроения. Дело в том, что за это время у нас появились новые факты о бомбардировках, а также мы ощущаем их последствия. Например, мы узнали правду о Рамбуйскому соглашению (между Югославией и делегацией косовских албанцев, — Ред.): Милошевич был вынужден его подписать, как сейчас подтверждают американские дипломаты и политики. Также у нас появились многочисленные исследования негативного воздействия снарядов с обедненным ураном, которые наши граждане будут ощущать на себе в течение еще лет ста. Так что мнение о бомбардировках меняется, и сейчас оно гораздо более неудобное для НАТО и Запада, нежели десять лет назад. — Как люди относятся к государствам, которые участвовали в бомбардировках? Есть с одной стороны прагматичная политика, а с другой нечто, что бы я отнес к области политической философии или политической стратегической культуры. С точки зрения прагматичной политики мы должны сотрудничать со всеми, это в наших экономических и политических интересах, поэтому отношения и со странами, которые нам бомбили, развиваются. Но с другой стороны, со стороны стратегической культуры, я считаю, что бомбардировки надолго отдалили Сербию от западной цивилизации. Ранее, во времена коммунистической Югославии, мы имели мнение, что относимся к западной цивилизации; сейчас этого нет. Поэтому сегодня так много людей, которые видят в западных странах то, чем западная цивилизация на самом деле не является. Нет никакой поддержки вступлению в НАТО и ведутся дискуссии вокруг ЕС. Несмотря на всю пропаганду в последние 20 лет, поддержка идеи евроинтеграции не превышает 40-50%. Это значит, что в сознании или подсознании у людей сохраняется тот факт, что Запад нас бомбил, а частью западной системы является и Евросоюз. — В Сербии в годовщину агрессии НАТО проходили различные памятные мероприятия. А в Черногории, которую тоже бомбили, — нет. Это позиция народа или государства? Черногория вступила в НАТО, и сейчас им запрещено вспоминать такие годовщины. В Черногории вообще сейчас происходит переписывание исторических фактов. Там в качестве служебного письма введена латиница, из учебников убирают крупнейших государственных деятелей. На деле создание новой, искусственной истории, и в ней нет места агрессии НАТО. Но это решение политическое, и потому имеет ограниченный срок. Мнение народа обратное. — Сербию бомбили из-за ее стремления сохранить территориальную целостность в части Косово и Метохии. Если сегодня смотреть из угла «спонсоров косовской независимости», насколько их проект удался? Что сейчас представляет собой этот край? — Что касается их проектов, считаю, что они изначально были ошибочными, в глобальном смысле, и сейчас об этом можно говорить с расстояния в двадцать лет. Ключевой целью стратегии НАТО было установить универсальный принцип «гуманитарных интервенций». Сербию выбрали полигоном, потому что тогда у нас не было союзников, военного потенциала для обороны, картина о Сербии и Милошевиче в западных СМИ была такой плохой, что ее не надо было отдельно готовить. И уже было 50 тысяч боевиков «Армии освобождения Косово»: то есть, НАТО имел «свою» пехоту. Этот принцип «гуманитарной интервенции» позднее повторили в Ираке, Ливии, Сирии, об этом говорится в контексте Венесуэлы. НАТО смог установить этот универсальный принцип. Но при этом сегодня велико сопротивление со стороны России, Китая и Индии, эти большие силы требуют уважения ООН и правового порядка. В нашем регионе они успели отделить Черногорию от Сербии и в одностороннем порядке провозгласить независимость «Косово». Хотя и это у них не получилось в полной мере: более ста стран не признают эту т.н. республику. И если посмотреть на ее экономику, политику, органы власти, очевидно — это неудача. Около 500 тысяч Албанцев мигрировало оттуда за 11 лет от провозглашения. Верхушка — наркокартели, которые занимаются торговлей преимущественно героина. Все говорит о том, что этот проект не удался и не удастся. — Как бы вы оценили нынешние отношения «Косово» со странами Запада? В последнее время мы видим, что и США, и Европа не всегда одобряют действия Приштины: пошлины на импорт товаров из Центральной Сербии, формирование армии. — По Конституции «Косово» самой большой политической и правовой силой обладает главнокомандующий КФОР (подразделение НАТО в Косово, — Ред). НАТО — ключевая политическая фигура в Косово. Если бы действительно существовала готовность отменить пошлины или любое другое решение «власти» в Приштине, они бы это сделали в течение 24 часов. Так что я считаю, что это спектакль для общественности: якобы поступают сигналы из Госдепартамента. Но мы видим, что они не только не отменили пошлины, но и формируют вооруженные силы и публикуют платформу для переговоров, которая, по сути, ставит точку во всех переговорах. Помимо признания, они требуют, чтобы Сербия платила им военную компенсацию, открыла вопрос якобы совершенных военных преступлений и обеспечила более широкие права албанскому меньшинству в районах Прешево и Буяновац. Так что албанцы работают в контакте с западными структурами, это несомненно. — Что вы думаете об идее разграничения территорий между Центральной Сербией и Косово? — На сегодня это мертвая идея. Потому что, если начать проект раздела территории в Косово, это автоматически откроет вопрос всех бывших югославских республик. Первой будет Республика Сербская в Боснии и Герцеговине. В международном сообществе нет готовности на такое, как и нет между сербами и албанцами. — В СМИ и общественном мнении нередко можно встретить сравнения Косово с Крымом или Донбассом. Есть ли в этом смысл? С точки зрения права ситуация совершенно иная. Крым был территорией Российской Империи, потом РСФСР, откуда и передан Украине. Косово же как самостоятельное государство никогда не существовало. Так что их сложно сравнивать и с географической, и с правовой, и с политической точки зрения. Конечно, нам нужны универсальные принципы решения кризисных ситуаций, чтобы в этом контексте можно было рассматривать и Крым, и Косово, но Запад этого избегает, потому что тогда встает вопрос, почему русским в Крыму нельзя то, что можно албанцам в Косово. Я считаю, что нужно обсуждать, какой принцип первенственен: территориальная целостность страны или право народа на самоопределение. А Косово сложно сравнивать даже с Абхазией и Южной Осетией, потому что абхазы не имели своей страны, а у албанцев она есть — Албания. — Около недели назад в Белграде произошла эскалация уличных протестов. Случайно ли, что она пришлась на 17 марта (годовщина погрома в Косово)? Как видите дальнейшее развитие внутриполитической ситуации? — Сейчас мне сложно прогнозировать, что будет с этими протестами. Недовольство народа действительно велико, и оппозиция пытается его аккумулировать. Собственно, это работа любой оппозиции — пытаться использовать кризисные ситуации. И Сербия не единственный пример. Протесты были и в Албании, и в Македонии, и в Приштине. Все Балканы находятся под угрозой дестабилизации из-за тяжелой экономической и социальной обстановки. Так что дальнейшую внутреннюю дестабилизацию можно ожидать. Насколько оппозиция использует это или нет, посмотрим. Исчезает идеологическая матрица. 25 лет нам рассказывали, что нужно просто начать процесс европейской интеграции, и мы будем жить отлично. Но теперь мы видим, что балканские страны стали полуколониями, не имеют самостоятельной внешней политики, на внутреннем плане мало что меняется, зарплаты несравнимо меньше, чем в Западной Европе, права трудящихся практически не соблюдаются. Отсюда и все недовольство, которое сейчас выходит на поверхность. И я думаю, власти нужно иметь это в вид и готовить реформы во внутренней и внешней политике. Запад находится в кризисе. А наши тесные связи с Западом углубляют кризис на Балканах. Уличные протесты объединили прозападных политиков и активистов с теми, кто известен по патриотической позицию. В этом плане оппозиция повторяет власть, где есть все, от русофилов до членов полусекретных евроатлантических служб. Есть два полярных блока: за и против Вучича, и в этом самая большая опасность для общества. Государственная политика не может равняться на одного человека. Органы власти должны функционировать вне зависимости от того, кто конкретно на власти. Беседовала Оксана Сазонова, News Front Сербия