© AP Photo, Vadim GhirdaНа бумаге в Молдавии проживает почти в два раза больше людей, чем на самом деле. Каждый день Молдавию покидают 300 человек, и большая часть из них никогда не вернется. Страна пустеет. Те, кто покидают страну, должны принять трудное, но необходимое решение, пишет чешский «Респект». Вернутся домой они только тогда, когда у них будет хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне. В современной Молдавии такой уверенности у них нет.
В умеренном поясе трудно найти край, где начало весны обладает каким-то особым очарованием. Молдавия не исключение. Степная трава на множестве невысоких холмов там еще вытравлена зимними морозами, а почва под ней размочена и болотиста. Желто-коричневую хлюпающую землю прорезают разбитые дороги, которые соединяют похожие друг на друга деревни и городки. Везде есть разрушенный завод на окраине, церковь с блестящими золочеными куполами посредине, а вокруг стоят низенькие одноэтажные домики, покосившиеся, как будто невидимая сила придавливает их к земле. Стены у них серые или бледно-голубые, а в огородах — постепенно разрушающиеся остовы автомобилей и остатки другой техники и инструментов, которые еще могли бы когда-нибудь пригодиться. Железо борется за место с пока еще голыми деревьями и кустами.
Из одинаковой неприглядной массы жилья лишь иногда проглядывают ярко-оранжевая штукатурка, отремонтированная кровля, белые пластиковые окна, а еще реже — красивые ворота. Как правило, это означает только одно: член семьи, которая тут проживает, регулярно присылает часть своего заработка из-за границы (Италии, России, Франции, Германии, Великобритании или Канады). Этого хватает, чтобы те, кто пока остается дома, купили продуктов, одежду и все необходимое, и у них еще остались деньги на ремонт скромного домишки. Официально в Молдавии проживает более трех миллионов человек. На самом же деле — в два раза меньше. Вторая половина людей живет и работает за рубежом. Уезжают трудоспособные взрослые, которые либо берут своих детей с собой, либо оставляют их дома до тех пор, пока не появится возможности их перевезти. По оценкам, каждый день Молдавию покидают 300 человек, и большая часть из них никогда не вернется. Страна пустеет. У серьезной проблемы просто новый, немного сбивающий с толку, облик.
Трудное, но самое лучшее решение
© flickr.com, Dieter ZirnigКПП на границе Украины и Молдавии«Я тут счастлива, но не говорю, что никогда не вернусь», — говорит Диана. Недовольство молдавской политикой, скорее всего, заставит Виорику Мамалыгу покинуть Молдавию, и то же самое держит Диану в Италии. «Это не просто жалобы на политику, — говорит она. — Но я вернулась бы только в том случае, если у меня будет хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне, в том, что будет послезавтра и через месяц. В современной Молдавии такой уверенности у меня нет».
Официальная молдавская статистика приводит удовлетворительные цифры, и точно так же внешне удовлетворительно выглядит молдавское правительство. Оно откровенно проевропейское и как минимум на словах стремится к функционирующему и прозрачному правовому государству по образцу ЕС, куда, кстати, вот уже десять лет движется Молдавия. В Кишиневе на административных зданиях развевается, пожалуй, больше сине-желтых флагов, чем в какой-нибудь столице Европейского союза.
Прозападные политики пришли к власти в 2009 году после бурных протестов из-за подозрений в фальсификации выборов. Они положили конец восьмилетнему правлению коммунистической партии. Повторные выборы завершились победой проевропейской коалиции с небольшим отрывом. На какое-то время коалиция дала своим гражданам надежду и превратилась в любимца евросоюзных политиков. Однако репутацию коалиции разрушили коррупционные скандалы, наиболее резонансный из которых случился в 2014 году. В Молдавии эта история известна как «дело одного миллиарда»: тогда из банковской системы страны исчез миллиард американских долларов, сумма, соответствующая трети годовых поступлений в государственный бюджет. Существуют обоснованные подозрения, что к афере причастна правительственная Демократическая партия, которой руководит Владимир Плахотнюк, олигарх и самый влиятельный человек в стране. За последние два года уже даже Евросоюз разочаровался в молдавском правительстве и поэтому значительно ограничил прежде щедрую финансовую помощь.
Отъезд такого количества людей (наиболее активной части населения) очень меняет страну. По данным ООН о разных странах мира, Молдавия является наименее развитым государством континента и еле-еле дотягивает до развивающихся стран. Все тормозит патовая политическая ситуация. Единственной оппозицией нынешнему правительству являются социалисты действующего президента Игоря Додона. Его партия, испытывающая постсоветскую ностальгию, ориентируется на Москву. В стране, где чуть больше половины граждан видит свое будущее с Западом, шансов у социалистов на большой успех нет. Недавно на выборах определенного успеха добилась и новая протестная и проевропейская партия ACUM. Однако она недостаточно настолько, чтобы преодолеть монополию двух сильнейших партий.
«Я отказалась бы от чего угодно в своей нынешней жизни, если бы знала, что это не будет напрасной жертвой. Но пока себе и своим родителям я полезнее тут», — говорит Диана Райлеану.
Мы стараемся
Но кое-кто все-таки возвращается. У тех, кто хочет в Центральной Молдавии искупаться, есть два варианта. Либо поехать в столицу Кишинев, либо отправиться во второй крупнейший город страны Бельцы, который находится в двух часах езды на машине. Там проживает более ста тысяч человек. В других местах открытых бассейнов нет. Правда, нынешним летом появится новая возможность. На окраине небольшого города Сынжерей строят небольшой бассейн. Вместе со своим мужем его строительством занимается хрупкая черноволосая девушка Вероника Черногал.
В родной Сынжерей она вернулась три года назад и до сих пор сидела дома с сыном. Шесть лет она прожила в итальянском Турине, где работала в кондитерской и в спортивном магазине. Там она познакомилась со своим мужем. Вместе на год они переехали во Францию, а потом вернулись в Молдавию. Целеустремленная 30-летняя женщина смотрит на свою жизнь, на свой город и свой бассейн без сантиментов. Решение вернуться домой далось семье нелегко. Муж, который на несколько лет ее старше, провел на строительных работах в Западной Европе полжизни и «уже просто не мог и не хотел продолжать», как говорит Вероника Черногал. Она с ее экономическим образованием могла бы остаться во Франции или Италии еще на какое-то время, но решила вернуться домой и попробовать что-то там предпринять. В результате началась стройка, которая уже почти закончена, и в июне бассейн наполнится водой. Супруги надеются, что у них появятся клиенты.
На идею мужа они потратили все свои сбережения и еще взяли кредит. В руках Вероника Черногал держит план, согласно которому расходы должны окупиться через шесть лет, а потом бассейн начнет приносить доход. «Довольна ли я? Я еще не знаю. Не знаю, чем это кончится. Но я горда, потому что уже понятно, что мы доведем дело до конца, — говорит она, стоя у края пока пустого бассейна. — Мы стараемся. Раз уж мы тут, больше делать нечего».
Ей придется нелегко. По международным оценкам, в Молдавии вести бизнес труднее всего в Европе — так же, как в африканских или латиноамериканских странах.
© AP Photo, Vadim GhirdaНа бумаге в Молдавии проживает почти в два раза больше людей, чем на самом деле. Каждый день Молдавию покидают 300 человек, и большая часть из них никогда не вернется. Страна пустеет. Те, кто покидают страну, должны принять трудное, но необходимое решение, пишет чешский «Респект». Вернутся домой они только тогда, когда у них будет хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне. В современной Молдавии такой уверенности у них нет.В умеренном поясе трудно найти край, где начало весны обладает каким-то особым очарованием. Молдавия не исключение. Степная трава на множестве невысоких холмов там еще вытравлена зимними морозами, а почва под ней размочена и болотиста. Желто-коричневую хлюпающую землю прорезают разбитые дороги, которые соединяют похожие друг на друга деревни и городки. Везде есть разрушенный завод на окраине, церковь с блестящими золочеными куполами посредине, а вокруг стоят низенькие одноэтажные домики, покосившиеся, как будто невидимая сила придавливает их к земле. Стены у них серые или бледно-голубые, а в огородах — постепенно разрушающиеся остовы автомобилей и остатки другой техники и инструментов, которые еще могли бы когда-нибудь пригодиться. Железо борется за место с пока еще голыми деревьями и кустами. Из одинаковой неприглядной массы жилья лишь иногда проглядывают ярко-оранжевая штукатурка, отремонтированная кровля, белые пластиковые окна, а еще реже — красивые ворота. Как правило, это означает только одно: член семьи, которая тут проживает, регулярно присылает часть своего заработка из-за границы (Италии, России, Франции, Германии, Великобритании или Канады). Этого хватает, чтобы те, кто пока остается дома, купили продуктов, одежду и все необходимое, и у них еще остались деньги на ремонт скромного домишки. Официально в Молдавии проживает более трех миллионов человек. На самом же деле — в два раза меньше. Вторая половина людей живет и работает за рубежом. Уезжают трудоспособные взрослые, которые либо берут своих детей с собой, либо оставляют их дома до тех пор, пока не появится возможности их перевезти. По оценкам, каждый день Молдавию покидают 300 человек, и большая часть из них никогда не вернется. Страна пустеет. У серьезной проблемы просто новый, немного сбивающий с толку, облик. Трудное, но самое лучшее решение © flickr.com, Dieter ZirnigКПП на границе Украины и Молдавии«Я тут счастлива, но не говорю, что никогда не вернусь», — говорит Диана. Недовольство молдавской политикой, скорее всего, заставит Виорику Мамалыгу покинуть Молдавию, и то же самое держит Диану в Италии. «Это не просто жалобы на политику, — говорит она. — Но я вернулась бы только в том случае, если у меня будет хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне, в том, что будет послезавтра и через месяц. В современной Молдавии такой уверенности у меня нет». Официальная молдавская статистика приводит удовлетворительные цифры, и точно так же внешне удовлетворительно выглядит молдавское правительство. Оно откровенно проевропейское и как минимум на словах стремится к функционирующему и прозрачному правовому государству по образцу ЕС, куда, кстати, вот уже десять лет движется Молдавия. В Кишиневе на административных зданиях развевается, пожалуй, больше сине-желтых флагов, чем в какой-нибудь столице Европейского союза. Прозападные политики пришли к власти в 2009 году после бурных протестов из-за подозрений в фальсификации выборов. Они положили конец восьмилетнему правлению коммунистической партии. Повторные выборы завершились победой проевропейской коалиции с небольшим отрывом. На какое-то время коалиция дала своим гражданам надежду и превратилась в любимца евросоюзных политиков. Однако репутацию коалиции разрушили коррупционные скандалы, наиболее резонансный из которых случился в 2014 году. В Молдавии эта история известна как «дело одного миллиарда»: тогда из банковской системы страны исчез миллиард американских долларов, сумма, соответствующая трети годовых поступлений в государственный бюджет. Существуют обоснованные подозрения, что к афере причастна правительственная Демократическая партия, которой руководит Владимир Плахотнюк, олигарх и самый влиятельный человек в стране. За последние два года уже даже Евросоюз разочаровался в молдавском правительстве и поэтому значительно ограничил прежде щедрую финансовую помощь. Отъезд такого количества людей (наиболее активной части населения) очень меняет страну. По данным ООН о разных странах мира, Молдавия является наименее развитым государством континента и еле-еле дотягивает до развивающихся стран. Все тормозит патовая политическая ситуация. Единственной оппозицией нынешнему правительству являются социалисты действующего президента Игоря Додона. Его партия, испытывающая постсоветскую ностальгию, ориентируется на Москву. В стране, где чуть больше половины граждан видит свое будущее с Западом, шансов у социалистов на большой успех нет. Недавно на выборах определенного успеха добилась и новая протестная и проевропейская партия ACUM. Однако она недостаточно настолько, чтобы преодолеть монополию двух сильнейших партий. «Я отказалась бы от чего угодно в своей нынешней жизни, если бы знала, что это не будет напрасной жертвой. Но пока себе и своим родителям я полезнее тут», — говорит Диана Райлеану. Мы стараемся Но кое-кто все-таки возвращается. У тех, кто хочет в Центральной Молдавии искупаться, есть два варианта. Либо поехать в столицу Кишинев, либо отправиться во второй крупнейший город страны Бельцы, который находится в двух часах езды на машине. Там проживает более ста тысяч человек. В других местах открытых бассейнов нет. Правда, нынешним летом появится новая возможность. На окраине небольшого города Сынжерей строят небольшой бассейн. Вместе со своим мужем его строительством занимается хрупкая черноволосая девушка Вероника Черногал. В родной Сынжерей она вернулась три года назад и до сих пор сидела дома с сыном. Шесть лет она прожила в итальянском Турине, где работала в кондитерской и в спортивном магазине. Там она познакомилась со своим мужем. Вместе на год они переехали во Францию, а потом вернулись в Молдавию. Целеустремленная 30-летняя женщина смотрит на свою жизнь, на свой город и свой бассейн без сантиментов. Решение вернуться домой далось семье нелегко. Муж, который на несколько лет ее старше, провел на строительных работах в Западной Европе полжизни и «уже просто не мог и не хотел продолжать», как говорит Вероника Черногал. Она с ее экономическим образованием могла бы остаться во Франции или Италии еще на какое-то время, но решила вернуться домой и попробовать что-то там предпринять. В результате началась стройка, которая уже почти закончена, и в июне бассейн наполнится водой. Супруги надеются, что у них появятся клиенты. На идею мужа они потратили все свои сбережения и еще взяли кредит. В руках Вероника Черногал держит план, согласно которому расходы должны окупиться через шесть лет, а потом бассейн начнет приносить доход. «Довольна ли я? Я еще не знаю. Не знаю, чем это кончится. Но я горда, потому что уже понятно, что мы доведем дело до конца, — говорит она, стоя у края пока пустого бассейна. — Мы стараемся. Раз уж мы тут, больше делать нечего». Ей придется нелегко. По международным оценкам, в Молдавии вести бизнес труднее всего в Европе — так же, как в африканских или латиноамериканских странах.
Комментарии (0)