© CC0 / Public Domain, U.S. Air Force | Перейти в фотобанкУчастие Китая в Корейской войне в конце октября 1950 года неизбежно вовлекло в конфликт и советских пилотов. Не менее пяти Боингов B-29 «Суперкрепость» были уничтожены советскими истребителями всего за 72 часа в период между 22 и 24 октября 1951 года. «Нэшнл интерест» приводит воспоминания советского летчика сбившего Б-29 во время Корейской войны.
СССР начал оказывать помощь Китайской Народной республике в формировани современных военно-воздушных сил в 1950 году, когда полки и дивизии советских ВВС были направлены на Дальний Восток для подготовки местных летчиков. Участие Китая в Корейской войне в конце октября 1950 года неизбежно вовлекло в конфликт и советских пилотов, и последние впервые появились в небе над Северной Кореей 1 ноября, когда истребители МиГ-15 из 151-й Гвардейского истребительного авиационного полка вступили в бой с самолетами ВВС США. Подобные столкновения стали повседневной частью Корейской войны, пока конфликт не закончился в июле 1953 года.
Бои между МиГ-15 из 64-го ИАК (Истребительного авиакорпуса) и Бомбардировочного командования дальневосточных ВВС в конце октября 1951 года были одними из самых ожесточенных и кровопролитных за всю Корейскую войну.
Не менее пяти Боингов B-29 «Суперкрепость» были уничтожены советскими истребителями всего за 72 часа в период между 22 и 24 октября, причем первым из них был B-29A 44-61656 из 19-го бомбардировочного крыла, его уничтожение было приписано асу, подполковнику Александру Сморчкову из 18-й Гвардейского истребительного авиационного полка. Советский ас впоследствии вспоминал в книге Леонида Крылова и Юрия Тепсуркаева «Сталинские соколы против Летающих крепостей. Хроника воздушной войны в Корее 1950-1953»:
«…Вылеты против В-29 были самыми сложными. Один из них мне наиболее запомнился… Нас подняли в сложных метеоусловиях, а мы не были «классными» летчиками. Есть разрывчик в облаках — мы в него, а пока набирали десять тысяч, все затянуло полностью. Потом дают команду следовать таким-то курсом, там, говорят, «большие». Надо было терять пять тысяч высоты и выходить под облака. Но как пройти сквозь сплошную облачность? Один я могу, а нас целый полк. И ведь у «земли» не спросишь, скажут: «Сам соображай!» — а потом еще и врежут…
Оглянулся — весь полк за мной, строй держит хорошо. «Будем пикировать, — передаю, — всем повнимательней, в облаках не "смыкать"!» Пикирую, боюсь шевельнуться, посматриваю на ведомого, — вот он, рядом, а дальше не видать ни черта. На душе кошки скребут — только бы никто не столкнулся! Я ведь, как командир, за всех своих летчиков несу моральную ответственность… И юридическую тоже. Столкнется хоть одна пара — и ты обязательно будешь виноват!
Оглянулся — весь полк за мной, строй держит хорошо. Тем не менее облачность мы пробили. За фонарем все светлее, светлее, и, наконец, мы под облаками, а перед нами в трех километрах — «крепости». По подсчетам КП, там было 12 бомбардировщиков, — я их и сам пересчитал, — и до 120 истребителей прикрытия. Как там полк мой? Оглянулся, — ё- моё! — все мои молодцы со мной, и сразу легко стало на душе.
Я ребятам говорю: «Бьем "больших", не забываем про "мелочь"!» — и мы идем в атаку. Они шпарят на форсажах, но у них скорость — 500, а у нас — 1100. А в прикрытии, похоже, трусы оказались. Жмешь на МиГе парой, четверкой — а они разлетаются во все стороны, дают дорогу к «крепостям». Хорошо, думаю, ребята на нас работают.
Даю одну очередь. Смотрю — далековато, трасса вниз уходит. Быстро подошел поближе, и пошли снаряды ровно. Ударил по правой «коробке», — это два двигателя, — «раздел» моторы, а там, в крыле, цистерна бензина — и пошла крепость вниз… В таком красном пламени… Тут из нее «десант» посыпался. Шесть парашютов я увидел, остальных высматривать некогда — их прикрытие опомнилось.
Я всегда своих ребят учил, что на такую махину, как В- 29, не жалко всего боекомплекта. Если каждый из нас отдаст ей весь запас и каждый собьет — будет здорово. В тот раз у меня после «крепости» остались снаряды, я еще Р-84 сбил. Затем говорю Володе Воистинных, своему ведомому: «Выходи вперед, я прикрою». Но к тому времени бой уже угас. С земли командуют: «Ковер!» — все на посадку…».
© CC0 / Public Domain, U.S. Air Force | Перейти в фотобанкУчастие Китая в Корейской войне в конце октября 1950 года неизбежно вовлекло в конфликт и советских пилотов. Не менее пяти Боингов B-29 «Суперкрепость» были уничтожены советскими истребителями всего за 72 часа в период между 22 и 24 октября 1951 года. «Нэшнл интерест» приводит воспоминания советского летчика сбившего Б-29 во время Корейской войны.СССР начал оказывать помощь Китайской Народной республике в формировани современных военно-воздушных сил в 1950 году, когда полки и дивизии советских ВВС были направлены на Дальний Восток для подготовки местных летчиков. Участие Китая в Корейской войне в конце октября 1950 года неизбежно вовлекло в конфликт и советских пилотов, и последние впервые появились в небе над Северной Кореей 1 ноября, когда истребители МиГ-15 из 151-й Гвардейского истребительного авиационного полка вступили в бой с самолетами ВВС США. Подобные столкновения стали повседневной частью Корейской войны, пока конфликт не закончился в июле 1953 года. Бои между МиГ-15 из 64-го ИАК (Истребительного авиакорпуса) и Бомбардировочного командования дальневосточных ВВС в конце октября 1951 года были одними из самых ожесточенных и кровопролитных за всю Корейскую войну. Не менее пяти Боингов B-29 «Суперкрепость» были уничтожены советскими истребителями всего за 72 часа в период между 22 и 24 октября, причем первым из них был B-29A 44-61656 из 19-го бомбардировочного крыла, его уничтожение было приписано асу, подполковнику Александру Сморчкову из 18-й Гвардейского истребительного авиационного полка. Советский ас впоследствии вспоминал в книге Леонида Крылова и Юрия Тепсуркаева «Сталинские соколы против Летающих крепостей. Хроника воздушной войны в Корее 1950-1953»: «…Вылеты против В-29 были самыми сложными. Один из них мне наиболее запомнился… Нас подняли в сложных метеоусловиях, а мы не были «классными» летчиками. Есть разрывчик в облаках — мы в него, а пока набирали десять тысяч, все затянуло полностью. Потом дают команду следовать таким-то курсом, там, говорят, «большие». Надо было терять пять тысяч высоты и выходить под облака. Но как пройти сквозь сплошную облачность? Один я могу, а нас целый полк. И ведь у «земли» не спросишь, скажут: «Сам соображай!» — а потом еще и врежут… Оглянулся — весь полк за мной, строй держит хорошо. «Будем пикировать, — передаю, — всем повнимательней, в облаках не "смыкать"!» Пикирую, боюсь шевельнуться, посматриваю на ведомого, — вот он, рядом, а дальше не видать ни черта. На душе кошки скребут — только бы никто не столкнулся! Я ведь, как командир, за всех своих летчиков несу моральную ответственность… И юридическую тоже. Столкнется хоть одна пара — и ты обязательно будешь виноват! Оглянулся — весь полк за мной, строй держит хорошо. Тем не менее облачность мы пробили. За фонарем все светлее, светлее, и, наконец, мы под облаками, а перед нами в трех километрах — «крепости». По подсчетам КП, там было 12 бомбардировщиков, — я их и сам пересчитал, — и до 120 истребителей прикрытия. Как там полк мой? Оглянулся, — ё- моё! — все мои молодцы со мной, и сразу легко стало на душе. Я ребятам говорю: «Бьем "больших", не забываем про "мелочь"!» — и мы идем в атаку. Они шпарят на форсажах, но у них скорость — 500, а у нас — 1100. А в прикрытии, похоже, трусы оказались. Жмешь на МиГе парой, четверкой — а они разлетаются во все стороны, дают дорогу к «крепостям». Хорошо, думаю, ребята на нас работают. Даю одну очередь. Смотрю — далековато, трасса вниз уходит. Быстро подошел поближе, и пошли снаряды ровно. Ударил по правой «коробке», — это два двигателя, — «раздел» моторы, а там, в крыле, цистерна бензина — и пошла крепость вниз… В таком красном пламени… Тут из нее «десант» посыпался. Шесть парашютов я увидел, остальных высматривать некогда — их прикрытие опомнилось. Я всегда своих ребят учил, что на такую махину, как В- 29, не жалко всего боекомплекта. Если каждый из нас отдаст ей весь запас и каждый собьет — будет здорово. В тот раз у меня после «крепости» остались снаряды, я еще Р-84 сбил. Затем говорю Володе Воистинных, своему ведомому: «Выходи вперед, я прикрою». Но к тому времени бой уже угас. С земли командуют: «Ковер!» — все на посадку…».
Комментарии (0)