СМИ

Вашингтон — гибель лидера «Исламского государства»* в ходе смелого ночного рейда подтвердила правильность трех традиционных сильных сторон американской политики: прочные альянсы, вера в разведывательные агентства, а также проекция военной мощи по всему миру.

Однако президент Трамп регулярно высмеивает первые две из перечисленных сильных сторон. Хотя в воскресенье он и заявил о важной победе в области национальной безопасности, результат проведенного рейда никак не повлиял на существующие сомнения по поводу его стремления сократить военное присутствие Соединенных Штатов в Сирии в тот момент, когда террористическая угроза в этом регионе продолжает увеличиваться.

Трамп уже давно относится с недоверием к американским разведывательным ведомствам, и, судя по всему, считает их сотрудников членами «глубинного государства». Кроме того, он скептически относится к альянсам — в данном случае к тесному сотрудничеству с курдами.

«Парадокс этой успешно проведенной операции против Аль-Багдади состоит в том, что она не могла бы быть проведена без присутствия американских военных на земле (в настоящее время осуществляется их вывод), без помощи со стороны преданных Америкой сирийских курдов и без поддержки со стороны разведывательного сообщества Соединенных Штатов, отношение к которому нередко бывает пренебрежительным», — отметил в воскресенье Ричард Хаасс (Richard N. Haass), президент Совета по международным отношениям.

«Хотя этот рейд явно оказался приятным успехом, в будущем уже может не существовать тех условий, которые сделали эту операцию возможной», — добавил он.

Для Трампа гибель лидера «Исламского государства» Абу Бакра Аль-Багдади послужила доказательством мудрости его стратегии защиты Америки у себя дома без необходимости участия в «бесконечных войнах» за границей.

Для нынешнего президента Соединенных Штатов и его сторонников аргументы критиков свидетельствуют о притворном равнодушии, о попытке помешанной на импичменте оппозиции принизить успех целенаправленной, успешной и тайной операции, похожей на ликвидацию Усамы бен Ладена.

В 2011 году демократы приветствовали проведенную тогда операцию и преподносили ее как доказательство того, что прогрессивный президент с незначительным опытом в области национальной безопасности способен уничтожить самого разыскиваемого террориста. Этот эпизод был немного подзабыт через год, к моменту проведения кампании по переизбранию президента Обамы, однако он стал одним из главных арументов в его выступлениях.

Судя по всему, Трамп попытался в воскресенье сформулировать аргументы для своих выступлений, когда он сказал своим военным «Мне нужен Аль-Багдади», а не группа убитых лидеров террористов, «имен которых я никогда не слышал». Очевидно, он надеется на то, что успех этого рейда будет иметь более широкий резонанс: по словам некоторых бывших сотрудников администрации Трампа, президент считает операцию по ликвидации Аль-Багдади противовесом расследованию по поводу импичмента, которое, в частности, основывается на том, что он формулирует внешнюю политику Соединенных Штатов таким образом, чтобы она была ему самому выгодна в политическом отношении.

Пока еще слишком рано говорить о том, какая из политических кампаний будет более продолжительной. Однако навигация по сложному болоту Ближнего Востока не стала более легкой после смерти г-на Аль-Багдади. Что касается решения президента о выводе американских войск из северной части Сирии в последние несколько недель, то пока не ясно, как оно повлияло на планировании и проведение этой операции.

Хотя операция по ликвидации Аль-Багдади достигла своей цели, она мало что изменила в вопросе о том, не приведет ли решение г-на Трампа о выводе войск к появлению новых угроз со стороны насильственного радикализма, с которыми придется затем разбираться ему самому или его преемнику.

Для Трампа последствия убийства Бен Ладена восемь лет назад тоже должны быть восприняты как предупреждение.

Даже без своих лидеров «Аль-Каида»* продолжает развиваться и распространяться. «Исламское государство» начало заниматься своими зверствами и убийствами в том вакууме, который образовался в начале 2014 года как в Ираке, так и в Сирии. В разгар своей избирательной кампании в 2016 году Трамп обвинил Обаму в создании благоприятных условий для формирования нового цикла исламского терроризма.

«Он заложил его основы, — сказал Трамп в августе 2016 года, имея в виду Обаму и «Исламское государство». — То, каким образом он вывел войска из Ирака, послужило основанием для создания «Исламского государства».

История Ближнего Востока знает много примеров подъема экстремистских движений, и нет оснований полагать, что «Исламское государство» будет последним из них. Уже после появления кинематографических деталей этого смелого рейда — с его терпеливого начала прошлым летом в Ираке до напряженного полета в Сирию и преследования в скрытом тоннеле, где Аль-Багдади и встретил свою смерть — постоянно будет возникать вопрос о том, воспользуется ли администрация Трампа моментом для разрешения существующих в этом регионе глубоких конфессиональных и политических конфликтов, а также для ликвидации основных причин терроризма.

Клинт Уоттс (Clint Watts) из Института исследования международной политики (Foreign Policy Research Institute) в воскресенье в своей статье отметил, что «смерть Аль-Багдади покончит с мечтами относительно создания „Исламского государства" с центром в Леванте, однако в результате многих лет его существования он включил в свои ряды, подготовил и направил в определенные места иностранных боевиков из десятков стран, и в результате появится следующее поколение джихадистов на новых рубежах».

«Подготовленные „Исламским государством" иностранные боевики будут представлять собой террористическую угрозу, и так будет продолжаться в течение десятилетий», — добавил он.

Обама и члены его администрации все время пытались решить эту задачу, а их мемуары наполнены рассказами о проведении совещаний в Ситуационной комнате, в ходе которых предпринимались попытки найти какие-то другие подходы, кроме использования ударных беспилотников. Однако эту проблему они так и не решили.

В отличие от этого, команда Трампа вообще редко обсуждает данную проблему. Частично это объясняется наличием у президента Трампа совершенно другой философии по поводу того, как обеспечить безопасность, и, кроме того, он уже успел представить свои взгляды в ходе временами эмоциональных пресс-конференций после, состоявшихся после объявления о гибели Аль-Багдади.

Подход Трампа к этому региону никогда не был последовательным, но он затрагивает последовательные темы. Вот первая из них: Соединенным Штатам не надо держать своих солдат в этом регионе для того, чтобы иметь возможность обнаружить и уничтожить своих врагов. Большие расходы, связанные с оккупацией, восстановительными работами и заполнением вакуума, по его мнению, должны быть покрыты союзниками, или русскими, турками и даже сирийским правительством Башара аль-Асада.

«Вот почему я говорю, что они должны теперь участвовать в большом количестве сражений, и они смогут это сделать, — сказал Трамп в воскресенье в беседе с журналистами. — Я, действительно, верю в то, что они смогут это сделать».

По его словам, все террористы должны знать, что Соединенные Штаты выследят их, даже если будут вынуждены действовать удаленно.

Однако история с гибелью Аль-Багдади является более сложной. Он проживал в регионе, который ранее, по сути, не управлялся, а доминирующее положение в нем занимали две связанный с «Аль-Каидой» группировки (они являются соперниками Аль-Багдади), однако в настоящее время на этой территории концентрируются находящиеся в бегах боевики «Исламского государства». Сирийцы и русские контролируют воздушное пространство.

Это именно такой регион, за которым американские военные и руководители разведывательных ведомств — а также лидеры республиканцев в Конгрессе — призывали внимательно следить с помощью небольшого военного контингента в этой стране.

Дэвид Петреус, бывший генерал и директор ЦРУ, часто говорит о том, что неуправляемый регион неизбежно оказывается под контролем экстремистов. «В таких местах не действуют правила Лас Вегаса, — сказал он в этом году. — И то, что происходит там, там не остается».

Трамп не подписывается под этой теорией. По его мнению, американские возможности в области наблюдения позволяют следить сверху за террористами, тогда как Агентство национальное безопасности способно проникнуть в их сети.

«Я скажу вам, кому нравится то, чтобы мы там находились, — России и Китаю, — подчеркнул он. — Потому что они теперь наращивают там свое военное присутствие, а мы его сокращаем».

Трамп признал в воскресенье наличие помощи со стороны других правительств, и сначала он поблагодарил русских за то, что они разрешили пролет американских вертолетов. По его словам, курды «предоставили нам определенную информацию» о том, что Турция не будет проблемой" (Он не предупредил об этом лидеров Конгресса, настаивающих на его импичменте. «Вашингтон — машина для утечек», — сказал он). Хотя Трамп отказался предоставить данные о том, где эта операция началась и где она закончилась, стало ясно, что она проводилась с территории Ирака.

Однако остается совершенно неясным вопрос о том, можно ли считать подобный доступ гарантированным без присутствия американских военных.

Единственным исключением в философии Трампа по поводу вывода войск может служить вопрос о нефти.

По словам Трампа, он не станет просить американских налогоплательщиков «оплачивать в течение ближайший 50 лет» неразбериху в области сдерживания. Однако в последние несколько дней он дал понять, что хочет сохранить присутствие американских военных в тех районах, где находятся сирийские нефтяные месторождения, и это можно считать последовательным исключением из правила Трампа относительно вывода войск. В воскресенье он сообщил о том, что во время вторжения в Ирак он выступал за сохранение «контроля над нефтью».

Сегодня он делает то же самое в отношении нефти в Сирии. Деньги от продажи нефти раньше шли на финансирование «Исламского государства», и с недавнего времени направляются на помощь курдам, отметил Трамп. Однако он ничего не сказал о том, что доступ к ним поставлен под вопрос из-за его неожиданного решения, принятого три недели назад, относительно ликвидации американских блок-постов, расположенных вдоль турецко-сирийской границы.

Однако в последние несколько дней его министр обороны Марк Эспер дал понять, что Трамп хочет сохранить в Сирии присутствие американских военных для охраны нефтяных месторождений, а в воскресенье президент пошел еще дальше и заявил, что намерен «заключить сделку насчет того, чтобы туда вошла компания Exxon-Mobil или еще какая-нибудь из наших крупных фирм» и использовала бы соответствующим образом эти месторождения.

«У нас также должна быть возможность кое-что взять», — сказал он.

Конечно же, возникает опасность того, что Америка может выглядеть как эксплуатирующая держава, которая хочет присутствовать во враждебных иностранных государствах лишь по двум причинам: чтобы убивать террористов и чтобы добывать нефть. Существует миссия в духе Американского века — помогать другим нациям развивать свою экономику и создавать демократические институты. Однако в стратегии Трампа подобные задачи отсутствуют.

* — запрещенная в России организация (прим. ред.)