СМИ

На этой неделе исполняется 20 лет с тех пор, как Владимир Путин стал известен широкой публике, когда тогдашний президент России Борис Ельцин назначил его премьер-министром. Девятого августа 1999 года в своем телеобращении Ельцин назвал Путина лидером, «который может консолидировать общество» и «обеспечить продолжение реформ» после президентских выборов, которые тогда были назначены на июнь 2000 года. Вскоре, 31 декабря 1999 года, раньше окончания своего президентского срока Ельцин ушел со своего поста, создав условия для досрочных президентских выборов в марте 2000 года и победы Путина на этих выборах. Стремительный взлет Путина, до этого мало кому известного, застал многих врасплох, из-за чего некоторые в экспертном сообществе часто задавались вопросом: «Кто такой Путин?». Ниже мы приводим подборку ответов на этот вопрос ведущих американских экспертов по России, а также нескольких авторитетных экспертов из других стран. Хотя они не всегда сходятся во мнении, их ответы в совокупности создают ценную основу, общую картину, позволяющую понять личность Путина, и представляют собой всесторонний глубокий портрет, составленный в результате анализа компетентных людей.

1. Цели/стратегия/видение/мировоззренческая концепция Путина

• Томас Грэм (Thomas Graham): «Когда он [Путин] 18 лет тому назад пришел к власти, его основная задача заключалась в возвращении своей стране статуса великой державы. Он стремился сделать так, чтобы Россия стала одним из тех немногих государств, которые определяют структуру, содержание и курс международных дел. Путин хотел добиться того, чтобы без Москвы нельзя было решить ни одной глобальной проблемы. И он достиг значительных успехов в этом деле». («Файнэншл Таймс», 17.12. 2017)
  
• Анджела Стент (Angela Stent): «Для президента Путина, пытающегося восстановить позиции России на мировой арене и изгладить наследие 1990-х, которое он считает вредоносным, важно, чтобы Соединенные Штаты вели себя с Россией так, как если бы она была Советским Союзом. Это означает, что Вашингтон должен признавать ее, во-первых, полностью суверенной великой державой, сравнительно слабые соседи которой могут пользоваться только ограниченным суверенитетом, и, во-вторых, полностью равноправной Америке страной, легитимные интересы которой необходимо уважать. В идеале Путин хотел бы создать новую трехстороннюю Ялтинскую систему, в рамках которой Соединенные Штаты, Россия и Китай смогли бы разделить мир на сферы влияния». («Нэшнл Интерест», 17.08.2017)
  
• Генри Киссинджер (Henry Kissinger): «[Взгляд Путина на международную политику] является наследием мировоззрения, отождествляемого с писателем Федором Достоевским, примером которого была его речь в 1880 году… Его страстный призыв к возрождению духа русского величия, основанного на духовных качествах русского характера, был подхвачен в конце XX века Александром Солженицыным. Возвратившись в Россию из Вермонта, где он жил в изгнании, Солженицын… призывал к действиям по спасению русского народа, который был „вытеснен" из России. В том же духе и Путин выступает против того, что, по его мнению, является действиями Запада, на протяжении 300 лет пытающегося сдерживать Россию». (CapX, 02.08.2017).
  
• Клиффорд Гэдди (Clifford Gaddy): «У Путина сегодня те же приоритеты, которые он изложил в начале своего президентства в декабре 1999 года. Его главная стратегическая цель — обеспечить защиту интересов России, которые тесно связаны с его собственными интересами и интересами его системы, а теперь в значительной степени неотделимы от них». (Брукингс, 13.01.2017)
  
• Грэм Эллисон (Graham Allison): «Всем известно, что вести дела с Россией опасно, трудно, и что зачастую это приводит к разочарованиям. Путин — это человек КГБ. Его взгляды на мир и на место в нем России формировались на оперативной службе в разведке. У него в душе остались глубокие шрамы от распада Советского Союза, который он считает "величайшей геополитической катастрофой" 20-го века. Будучи страстным патриотом, он полон решимости утверждать позиции России как великой державы, которой смогут гордиться его сограждане. Он готов вести жесткую игру и создал внушительный военный потенциал, которым в случае необходимости не преминет использовать. Особенно болезненно Путин относится к любым признакам неуважения. Тем не менее, преследуя свои цели, он показал себя сильным, прагматичным, стратегически мыслящим руководителем, который даже со слабыми картами умело ведет игру и обыгрывает тех, у кого гораздо больше преимуществ». («Нэшнл Интерест», 18.12.2016).
  
• Генри Киссинджер (Henry Kissinger): «[Путин] — это человек прекрасно чувствующий… внутреннюю связь с российской историей, такой, какой он ее видит. И он с холодным расчетом относится к национальным интересам России, в том виде, какими он их понимает, и которые, как он считает (и, наверное, правильно), имеют некоторые довольно уникальные особенности. Поэтому для него очень важен вопрос о российской идентичности, потому что в результате краха коммунизма Россия потеряла около 300 лет своей истории, и поэтому возникающий в их сознании вопрос „Что такое Россия?" для них очень важен, и это проблема, которой у нас никогда не было». (Передача «Лицо нации» на телеканале «Си-Би-Эс», 18.12.2016).
  
• Генри Киссинджер (Henry Kissinger): «Когда в 2012 году Путин вернулся на пост президента, „перезагрузка" неизбежно завершилась неудачей. Чтобы понять Путина, надо читать не „Майн Кампф", а Достоевского. Он знает, что Россия гораздо слабее, чем была когда-то, и, безусловно, гораздо слабее, чем США. Он является главой государства, которое на протяжении многих веков олицетворяло себя со своим имперским величием, но затем потеряло 300 лет имперской истории после распада СССР. Россия сталкивается со стратегическими угрозами на каждом участке своих границ. Демографический кошмар на границе с Китаем, идеологический кошмар в виде радикального ислама вдоль своей такой же длинной границы на юге, и на Западе ей угрожает Европа. Москва считает это историческим вызовом. Россия ищет признания как великая держава. Как равная, а не как просительница в мировом порядке, где доминируют США». («Атлантик», 10.11.2016).
  
• Роберт Легволд (Robert Legvold): «Что заставит Путина сделать следующий шаг? Думаю, что это будут события. Я думаю, что это произойдет не в контексте какого-то последовательно, логически выстроенного плана,… а будет зависеть от событий. Поэтому мы должны думать не о том, чтобы сдерживать заранее спланированные действия Путина, а о том, как мы воздействуем на события, которые будут оказывать на него влияние. (Дискуссионный форум при Совете по международным отношениям, 21.10. 2016, 47:58)
  
• Фиона Хилл (Fiona Hill): «По мнению Путина, основные угрозы для России сейчас находятся внутри России, куда Запад внедрил троянских коней и пятую колонну, чтобы обострить существующие в России противоречия и разногласия и использовать их в своих интересах. Согласно мировоззрению русских, огромные многонациональные и многоконфессиональные составные части Российской империи и республики Советского Союза всегда были сильными в территориальном плане, но слабыми в политическом. СССР был уязвим из-за всех этих междоусобиц между элитами страны. Точно так же, как и Российская империя, которая распалась из-за сепаратистских и народных восстаний, когда она была втянута в войну. В каждом случае, по мнению Путина, Запад — Германия во время Первой мировой войны, США в годы холодной войны — использовал внутренние разногласия и раскол в стране в качестве одного из средств, позволяющих поставить этого колосса на колени». («Бюллетень ученых-атомщиков», 13.04.2016).
  
• Стивен Пайфер (Steven Pifer): «Владимир Путин лжет. Беззастенчиво. Публично. И, судя по всему, не сожалеет об этом…. И хотя Путин искажает истину, манипулирует правдой, он, по всей видимости, является рациональным игроком, который просчитывает все издержки и выгоды. Задача Запада состоит в том, чтобы планировать соглашения таким образом, чтобы он был заинтересован в их соблюдении». («Си-Эн-Эн», 20.03.2015).
  
• Тимоти Колтон (Timothy Colton): «В России бытует традиционно сложившееся мнение, что для того, чтобы эта страна сохранила свое единство, целостность и стабильность, необходимо эффективное государство. И это главное убеждение Путина — и думаю, этим принципом он руководствуется во всем остальном…. И он в значительной степени выполнил свое обещание». (Интервью RT, 29.06.2014, 25:55)
  
• Мэтью Рожански (Matthew Rojansky): «С момента своего возвращения на пост президента в 2012 году главной задачей Путина является сохранение главенства российского государства, а вместе с этим и своей личной власти и безопасности». («Политико», 13.03.2014).
  
• Эндрю Качинс (Andrew Kuchins): «Я считаю, что Путин, находящийся у власти на протяжении полутора десятилетий, является жестоким, хладнокровным, расчетливым прагматиком в вопросах внешней политики и безопасности. Он действует в национальных интересах России (в том виде, в котором он их понимает), почти всегда соответствующих общественному мнению в стране, и при этом стремится к достижению своей главной цели — сохранению своей политической власти». («Политико», 13.03.2014).
  
• Фиона Хилл (Fiona Hill): «Неприятие [Путиным] насильственной смены режима является решительным и категоричным…. Почему Путин оказывает такую твердую поддержку [сирийскому лидеру Башару] Асаду? На первый взгляд, Москве, похоже, выгодно подавать оружие Сирии, и она зависит от желания режима сохранить доступ России к военно-морской базе в средиземноморском порту Тартус. Но это несущественные и символические интересы. В действительности же Путин оказывает поддержку режиму Асада потому, что боится распада государства. Этот страх он наиболее остро ощутил, когда Чеченская Республика на Северном Кавказе, предприняла попытку отделиться от России, которую он жестоко подавил в ходе кровопролитной гражданской войны и контртеррористической операции в период с 1999 по 2009 годы». («Форин Афферс», 25.03.2013).
  
• Леон Арон (Leon Aron): «После своего избрания президентом в 2000 году Путин добавил к этой повестке важнейшую цель: восстановление экономических, политических и геостратегических активов, утраченных советским государством в 1991 году. Хотя официально Путин никогда ее не озвучивал, он преследовал эту цель настолько решительно, последовательно и непрерывно, что ее вполне можно назвать доктриной Путина». («Форин Афферс», 08.03.2013).
  
• Фиона Хилл (Fiona Hill) и Клиффорд Гэдди (Clifford Gaddy): «Люди в России существуют для того, чтобы служить государству, а поэтому их права вторичны. С самых первых дней пребывания в Кремле Путин начал добиваться своих целей по восстановлению и укреплению государства. Он вновь открыл для России ее основополагающие ценности, вернув их в общество, дал новый толчок ее историческим традициям, а также отказался от слепого копирования абстрактных западных моделей». («Форин Полиси», 15.02.2013).
  
• Фиона Хилл (Fiona Hill) и Клиффорд Гэдди (Clifford Gaddy): «Сегодня любимой цитатой Путина являются слова о том, что „нам не нужны великие потрясения. Нам нужна великая Россия". Это не совсем точно переданная знаменитая фраза Столыпина, обратившегося с критикой к депутатам Думы в 1907 году: „Вам, господа, нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия"». («Нэшнл Интерест», 04.01.2012).
  
• Грэм Эллисон (Graham Allison) о приходе Владимира Путина к власти: «Думаю, что если заглянуть в будущее, по крайней мере, в обозримое будущее, то если учесть, что он говорит, если внимательно прочитать заявления, которые он делает, и посмотреть на то, как проходила его кампания, можно увидеть человека-реалиста, который действительно очень реалистичен, очень прагматичен. В действиях которого, когда он пытается достичь своих целей, не наблюдается признаков идеологии или принципов. Амбициозные планы которого в отношении России по существу являются современными и умеренными, а именно — добиться того, чтобы Россия не потерпела крах и не попала в число бедных стран. И он понимает, что для этого Россия должна стать частью мира и мировой экономики. Поэтому, если его президентства основано на этих принципах, на этой философии, я думаю, что он действительно окажется тем человеком, с которым Запад может иметь дело. («Эн-Пи-Ар» (NPR), 27.03.2000).