СМИ

Каждую субботу уже на протяжении тринадцати недель подряд происходят массовые протесты в Сербии, охватившие десятки регионов. Одновременно волна протестов распространилась на Черногорию и Албанию — в частности, в Тиране люди выходят на улицы во время каждого заседания парламента.

В Сербии все началось с требований расследовать обвинения в адрес оппозиционных политиков. Далее поступили требования прекратить препятствование работе СМИ со стороны правительства и обеспечить безопасность журналистов, соблюдение верховенства права. Черногорские протесты вызваны глубокой коррупцией в правительстве, которую возродил бывший сторонник правящей Демократической партии социалистов и президента Мило Джукановича — Душко Кнежевич, предоставив несколько провокационных видеозаписей.

В Албании триггером протестов стал политический шаг со стороны оппозиции с требованиями отставки коррумпированного правительства и проведения свободных выборов. Среди аргументов против власти — ряд коррупционных скандалов, в основном связанных с государственно-частным партнерством (один из примеров — проект строительства Большой кольцевой дороги, с которым связаны многочисленные правонарушения), обвинения в фальсификации парламентских выборов 2017 года, реформа судебной системы.

Оценки количества митингующих и их состав неоднозначны, но, по словам сербских организаторов, количество участников только в Белграде в несколько раз превысило 20 тысяч. В столице Албании — от 15 до 20 тысяч, в Черногории — более 10 тысяч человек. Цифры не такие уж незначительные для 7-миллионной Сербии и более малочисленных по населению Черногории и Албании.

Следовательно, контекст отличается в каждой стране. Впрочем, все требуют одного: отставки коррупционных и авторитарных правительств и большей свободы, другими словами — выступают за демократию.

Триггер — внутренняя ситуация

Элемент внешней политики не является ключевым для каждого из этих протестов. Причиной являются внутренние проблемы — если демократизацию и в целом проевропейский вектор развития считать внутренним обстоятельством. После демократизации в начале 2000-х годов в странах Западных Балкан начали повторно появляться авторитарные режимы.

Усиление авторитаризма и захват власти так называемыми «strongmen» Западных Балкан привели к пониманию населением того, что государственные институты являются неэффективными и политизированными, а политические элиты действуют в личных интересах для удержания и сохранения власти, а не в интересах граждан.

Сопротивление недемократическим методам управления в стране объединяет всех протестующих.

Общественные или партийные интересы?

Мирные протесты становятся ресурсом, который активно используется гражданами стран региона возлагающих надежду на изменения в государстве.

Недоверие к оппозиции в Сербии и Черногории не меньше, чем к правящему режиму. Поэтому протесты не служат для промоции этих сил, большинство граждан принимает в них участие без проявления политического предпочтения (так, в Черногории протесты организовывает группа «сопротивление-97000», состоящая из активистов и простых граждан).

Сейчас оппозиционные силы в Сербии и Черногории достигли важного консенсуса: избегать всех политических разногласий и сосредоточиться на победе над общим врагом — правящими партиями и лидерами государств, а именно Александром Вучичем и Мило Джукановичем. Очевидно, проведение протестов без партийных принадлежностей начало рассматриваться, как рецепт успешного сопротивления любому давлению. В то же время в Албании, кроме требований об отставке правительства социалистов и премьер-министра Эди Рамы, в протестах, руководящихся оппозиционными лидерами (основные — Демократическая партия и Социалистическое движение за интеграцию) отметились элементы насилия. Это показательно по сравнению с мирными студенческими протестами, проходившими в декабре прошлого года (против повышения платы за обучение и за автономию университетов). Большинство граждан Албании политически созрели, чтобы понять, что те протесты вращались вокруг реальных проблем студентов, тогда как эти — больше вокруг партийных интересов.

Вместе с тем, во всех трех странах происходит парламентский кризис: так албанские оппозиционные депутаты, отказавшиеся от своих мандатов, поставили страну в ситуацию, когда парламент, хоть и функционирует, но больше не имеет оппозиции.

В то же время сербские и черногорские оппозиционеры решили вообще не посещать заседания парламента до свободных выборов.

Бесперспективные протесты?

Пока не существует утвержденной стратегии протестующих и лидеров, способных предложить альтернативный вариант в интересах граждан и победить на предстоящих выборах. Оппозиции остаются фрагментированными. Это касается не только Сербии, но и Черногории и Албании. А для превращения протестов в нечто большее, чем платформы против правящих партий и лидеров, это необходимо.

Более того, оппозиционные партии Албании уже были при власти (даже в коалиции с правящей Партией социалистов), но не показали ошеломляющих результатов. Оппозиция вызывает не меньше вопросов у населения, уставшего от бесполезной политической дискуссии.

Общей для оппозиционеров всех стран является тезис о необходимости формирования переходного правительства с определенным мандатом для проведения предстоящих выборов. Любая другая форма приведет к фальсификации выборов. Только непонятно, кто больше проиграет: оппозиция или правящие режимы. Оппозиция пока не получила преимущества по поддержке населения…

В свою очередь лидеров государств объединяет уверенность в собственных силах. Так, Александр Вучич в ответ на протесты оппозиции начал кампанию «Будущее Сербии», посетив десятки городов. Данные мероприятия можно рассматривать как подготовку к досрочным выборам весной этого года.

После отказа оппозиционных депутатов от мандатов в Албании, социалисты технически могут руководить парламентом, но досрочные выборы наиболее вероятны. Сейчас правящая партия контролирует более 52% парламента, поэтому заявления оппозиционеров о неучастии в выборах предоставляют ей возможность дополнительно увеличить свое представительство.

Кроме того, власть рассчитывает на внешнюю поддержку: мемо о политической ситуации в Албании было разослано всем посольствам.

Учитывая многолетнее правление одной партии в Черногории, большинство граждан даже не могут представить себе правительство, сформированное другой партией. В случае победы оппозиционных сил, имеющих разногласия, скорее всего, будет сформирована коалиция нескольких партий.

Итак, действующие правительства, вполне вероятно, могут остаться при власти.

Роль третьих сил

Ключевой рычаг влияния в регионе имеет Евросоюз, несмотря на то, что властная верхушка в странах Западных Балкан больше заботится о собственных интересах, чем о претворении в жизнь перемен. Впрочем, пока ЕС делает ставку на стабильность. Несмотря на автократический метод управления государствами, равноправные отношения с лидерами стран региона для Брюсселя важнее, чем увеличение давления на них касательно выполнения реформ (а не только решение двусторонних споров).

Ярким примером можно считать отказ албанских оппозиционеров от депутатских мандатов и проявления насилия во время протестов, что привлекло внимание всех иностранных дипломатов (в частности, из-за страха возникновения эффекта домино в регионе). Впрочем, реакция на мирные массовые протесты в Сербии или на те же студенческие протесты в Албании была более сдержанной.

О всплеске евроскептицизма говорить рано, поскольку протесты не касаются внешнего курса страны.

Впрочем, протестующие ожидают более уверенного подхода от ЕС (не только относительно осуждения элементов насилия), а именно большей настойчивости относительно реформ и усиления давления на существующую власть. Это своеобразный призыв увидеть связь между протестами и становлением демократии в странах региона.

Влияние третьих сил (особенно России и КНР) в странах региона беспокоит ЕС, но они не могут пока изменить его. Впрочем, при процветании коррупции и сохранении авторитарного управления иностранное вмешательство может быть гораздо более угрожающими.

Из вышеупомянутых стран, российский фактор особенно заметен в Черногории, и, бесспорно, победа оппозиции над Джукановичем пойдет на пользу России.

В Сербии, в свою очередь, Вучич, воспользовавшись визитом Путина для повышения собственного рейтинга, устроил митинг своих сторонников. Но в сербском случае отставка действующего лидера существенно не повлияет на отношения страны с Россией из-за поддержки стабильных отношений с РФ всеми мейнстримными политиками и ряда других факторов, в т. ч. вопросы Косово, исторические и религиозные связи.

Что дальше?

Общей проблемой Западных Балкан является отсутствие политических альтернатив для трансформации слабых демократий. Недемократические способы управления стали, по сути, тем, что вызвало массовое недовольство населения.

Не исключен «эффект домино» и для других стран. Стоит вспомнить один из подобных примеров: в столице Республики Сербской (Биг) после необъяснимой смерти 21-летнего парня весной прошлого года возникло движение «Справедливость для Давида», начались протесты против коррумпированного, репрессивного режима боснийского серба Милорада Додика.

Невозможно не обратить внимание и на акцию протеста хорватских репортеров по защите свободы средств массовой информации, которая прошла в эту субботу в Загребе.

Еще трудно предсказать, приведут ли протесты к изменениям. Они являются чем-то новым для Черногории и Сербии и уже сами по себе представляют определенную победу для граждан. В Албании тоже есть сдвиги — протесты, организованны оппозицией, ситуация с отказом от мандатов беспрецедентная.

В коллективной памяти населения Западных Балкан есть примеры успешных протестов.

Вспомнился пример свержения сербского лидера Слободана Милошевича или премьер-министра Северной Македонии Николы Груевского (стоит припомнить времена революции в Македонии 2016 года), сильных лидеров, которые были лишены власти тысячами людей, вышедших на улицы.
Эти примеры близки и понятны для простых граждан по сравнению, например, с украинским Майданом, который является для них далеким и имеет иную ценностную составляющую. Более того, после начала протестов упоминания о примере «желтых жилетов» во Франции или украинского Майдана были, но в общем контексте, без различия этих событий по содержанию.

Впрочем, подавляющее большинство протестов в странах региона (как студенческие протесты в Албании) имеет меньшее влияние и предполагает лишь определенные реформы и уступки со стороны правительств. О системных изменениях политических или экономических структур речь не идет.

Вопрос также в том, готова ли оппозиция поддержать большинство активных граждан и сможет ли она выдвинуть совместное новое видение для общества, поскольку возможность досрочных выборов никто уже не отрицает. От этого будет зависеть длительность протестов и их развитие.

Безусловно, продолжение международной поддержки правящих режимов или усиление давления на них (речь идет не только о ЕС) тоже является решающим фактором.

По сути, на кону евроинтеграция Балкан — в смысле движения к реформам и демократизации. И «балканская весна» в этом смысле является испытанием для трансформационных возможностей ЕС.