СМИ

Италия вслед за Францией и Польшей показала Путину и Медведеву, как надо заботиться о людях в возрасте В Италии снизили минимальный пенсионный возраст с 67 до 62 лет. Президент страны Серджо Матарелла подписал соответствующий закон, ранее принятый парламентом страны. На фоне происходящего в России это выглядит неожиданно. Теперь итальянцам для выхода на пенсию необходимо, чтобы их возраст и трудовой стаж в сумме давали цифру 100. То есть, тем, кто хочет уйти на покой в 62 года необходимо проработать не менее 38 лет. Еще одно революционное нововведение — базовый доход для малоимущих граждан. Одинокие безработные, живущие в съемном жилье, смогут рассчитывать на 780 евро ежемесячно. Семьи получат по 1180 евро. Лидер партии «Лига» и вице-премьер Маттео Сальвини выполнил свое предвыборное обещание. «Я счастлив перейти от слов к делу. Это автострада, открытая для огромного числа итальянцев», — заявил политик, которого называют популистом. Италия приняла эстафету снижения пенсионного возраста от Польши, в которой еще осенью 2017 года снизили пенсионный порог на 2 года для мужчин и сразу на 7 лет для женщин (драконовские 67 лет для обоих полов были введены там в 2012 году). В России об этом даже не слышали. Ранее, с 62 лет до 60 был снижен пенсионный возраст во Франции. Хотя речь там шла лишь о некоторых категориях работников. Правительство Олланда выполнило предвыборное обещание «исправить несправедливость» допущенную правым правительством Саркози. Таким образом, после реализации итальянской реформы впору говорить о наметившейся европейской тенденции на снижение пенсионного возраста и увеличение социальных гарантий труженикам. Людоедский капитализм отступает под напором интересов большинства. А ведь именно на европейский опыт ссылалось правительство Дмитрия Медведева, обосновывая необходимость пенсионной реформы. — В Италии прошли выборы, в результате которых была сформирована коалиция из парии «Лига» и движения «Пять звезд», — напомнил декан факультета управления и политики МГИМО Генри Сардарян. — Обе эти политические силы шли на выборы с очень популярной у населения программой, которая подразумевала улучшение социально-экономических условий жизни. В Италии действительно с этим проблемы. Речь, в частности, шла о понижении пенсионного возраста и введении базового дохода. Внутри страны почти все с этим согласны. А вот в Евросоюзе эти меры столкнулись с противодействием. Долгое время ЕС накладывал вето на бюджет Италии, указывая на его недопустимый дефицит. На это Сальвини заявил, что ни один итальянец в беседах с ним не беспокоился, соответствует ли бюджет Италии ожиданиям Евросоюза, а вот вопрос снижения пенсионного возраста и введения базового дохода волновал всех. Это показатель происходящих изменений. «СП»: — Можно ли говорить о европейской тенденции на снижение пенсионного возраста? — Скорее, есть тенденция смены политических сил, которые были у власти после окончания холодной войны. Евробюрократов, которые осуществляли техническое управление и были далеки от чаяний населения, меняют новые политические фигуры. Они в большей степени ориентированы на суверенитет, а не глобализацию, на локальные интересы, на краткосрочный электоральный успех. А для этого им нужны ощутимые изменения в реальном уровне жизни населения. По мнению директора Института свободы Федора Бирюкова, надежда на отказ или изменение российской пенсионной реформы может быть связана только с президентом. — Когда российское правительство принимает непопулярные законы, оно ссылается на европейский опыт большой давности. Поскольку идеологи нашей экономической доктрины до сих пор живут в архаичной матрице: Адам Смит против Карла Маркса. Большинство из них по взглядам на мир принадлежат к 19 веку, а самые прогрессивные может быть к 1990-м. Разумеется, они апеллируют к самым ультралиберальным европейским рецептам, игнорируя другую альтернативу, за счет которой развивается социальная сфера той же Европы. Помимо приятной нашим министрам-капиталистам тотальной эксплуатации, которую они пытаются ввести на каждом шагу, существует популистская волна, которая проявляется каждые 25 лет и сегодня опять наступает ее время. «СП»: — В устах наших чиновников «популизм» — почти ругательство… — Популизм стоит понимать не как принято в российском политическом классе — как синоним безответственности, политического мошенничества, а как народничество, следование народным интересам. Если народ, бывает, ошибается, то вместе с ним ошибается и политический класс. Наш же политический класс предпочитает утверждать свою тотальную политическую правоту, а если что-то пошло не так, обвинять народ в неправильном мировоззрении, поведении, плохой работе и т. д. Поэтому тенденции новой европейской популистской волны сейчас коренным образом противостоят современному социально-экономическому курсу российского правительства. Причем речь идет не только о европейской оппозиции, но и о правящих партиях, которые пришли к власти на популистской волне. Это Италия, Венгрия, Австрия. В Германии и Франции популисты тоже занимают сильные позиции. И когда наша политическая элита пытается делать дружественные шаги в отношении Запада в целом, она даже не понимает, что своими действиями она отталкивает даже пророссийских европейцев, так как они видят противоречия в социально-экономической реальности. Надеюсь, этот фактор заставит наших экономических менеджеров пересмотреть свою доктрину. Хотя здесь дело осложняется их личными корпоративными интересами, которые не согласуются с любыми популистскими мерами. Увы, но для большинства этих менеджеров граждане, народ, инфраструктура и недра — это всего лишь инструменты для заработка, но никак не сфера ответственности и трудового подвига, как это должно быть в случае популизма. Поэтому, чтобы в России реализовалась здоровая популистская программа, нужна трансформация партийной системы. В парламенте должна появиться народная, социальная, демократическая, патриотическая по-настоящему популистская партия. «СП»: — Станет ли теперь Италия, Европа примером для России? Сальвини выглядит как антипод бывшего премьера Берлускони, который, как мы знаем, богач и друг Путина. А ведь Путин лично поддержал нашу пенсионную реформу… — Путин радикально противопоставлен своему окружению, правительству. Президент по своим взглядам органичный популист. Мы знаем, что иногда он называет себя единственно правильным русским националистом. Однажды, наступит момент, когда он назовет себя единственным российским популистом. Путин действует в нашей политической элите как герой-одиночка. Он такой супергерой, который иногда надевает маску и решает все проблемы. Это настоящий ядрёный популизм, чего абсолютно не понимает наш политический класс. Что касается Берлускони, то он тоже популист, только старой закалки. Он правый, в то время как современные популисты совмещают левые и правые стратегии. А вот экономист Владислав Жуковский не верит, что при существующей экономической модели возможны изменения в сторону смягчения пенсионной реформы. — В любой нормальной стране, и в Италии, и во Франции, в Польше и даже в Китае, где другая модель экономики, прекрасно поняли, что автоматизация производства, внедрение новых управленческих и производственных технологий позволяют переходить от трудоемкого к капиталоемкому способу производства. Уходить от мотыг к машинам и роботам. Соответственно, высвобождается рабочая сила, нет нужды находиться на работе весь рабочий день и всю рабочую неделю. С этими людьми надо что-то делать. Поэтому вопрос базового дохода поднимался в научных трудах как минимум с середины 20 века. Отчасти это касается и общей продолжительности трудовой деятельности, а значит, и пенсионного возраста. «СП»: — У России свой особый путь? — У нас правящий сырьевой капитал и партхозноменклатура, которая уже давно слилась с олигархами, понимают, что им это всё не нужно. Пока можно поддерживать заниженный уровень жизни населения в стране, пока экономика низко передельная, низко технологичная, не требующая инвестиций в человеческий капитал, можно обойтись эксплуатацией человека и природных ресурсов. Мы все слышали слова одной депутатши из «Единой России», которая заявила, что было бы здорово, если бы старики вышли из зоны комфорта, не были бы эгоистами и потрудились бы еще 5–8 лет. Тогда государству не пришлось бы тратить средства Пенсионного фонда, выделять пособия и т. п. То есть цивилизованный путь, связанный с технологиями нам не доступен. Поэтому в России объем инвестиций с 1991 года упали на 48%. То есть вдвое. А в Китае вырос в 20 раз. У нас капитал компрадорский. Зачем вкладывать, если можно доить, иссушать экономику, выводить деньги в офшоры. Два триллиона долларов, которые вывезли из страны за последние 25 лет, это то, что не было вложено в экономику. «СП»: — То есть повышение пенсионного возраста — это еще и инструмент компенсации за такую экономическую политику. И поэтому этот порог, по-вашему, не снизят? — При этой общественно-экономической системе никакого понижения пенсионного возраста не будет. У нас аппетиты чиновничества неизмеримы с размером и эффективностью экономики и производительностью труда. При стагнирующей экономике единственный вариант им прокормиться — забирать больше из карманов населения. Поэтому и налоги будут повышать и пошлины, и тарифы будут только расти. У нас ведь не государство для народа, а народ для государства.