СМИ

Этот текст — просто описание моих впечатлений от Украины. Описывая их, я стараюсь сблизить прошлое с нынешним военным конфликтом между соседней с нами Украиной и ее соседом Российской Федерацией. Я работала в Киеве добровольцем в украинской неправительственной организации «Институт „Республика"», что позволило мне больше узнать об украинско-российском конфликте и посмотреть на него по-новому. Собственно, до той поездки у меня просто не было возможности познакомиться с ним так, чтобы составить определенное мнение. Однако в прошлом году я, к счастью, оказалась в Киеве, где я лично столкнулась с вещами, которые большинство словаков видят только по телевизору.

Обвинения и споры продолжаются там уже давно, но к общему решению, которое устраивало бы все стороны, никто так и не пришел. И первые, и вторые минские соглашения, похоже, — лишь пустой звук, и даже Договор о дружбе между Украиной и Россией от 1997 года в конце марта этого года продлен не был. Стороны ограничиваются тем, что перекладывают друг на друга вину и спорят, кто и как нарушил тот или иной договор. Ниже я не предлагаю варианты выхода из этой ситуации. Я также не хочу прямо критиковать ту или иную сторону конфликта. Я просто рассказываю о том, как столкнулась со страхом, отчаянием, безнадежностью, а также со смелостью и верой в то, что однажды на Украине наступит мир — во всех ее уголках.

Я думала, стоит ли мне вообще погружаться в эту тему. И если да, то как раскрыть ее и при этом в одном тексте рассказать несколько историй из собственной жизни просто, интересно, а быть может, и поучительно. Речь идет не о банальном конфликте, в котором соседи ссорятся через забор, ограничиваясь лишь взаимными обвинениями. Там на фронте гибнут люди. Гибнут не только жители Восточной Украины, но и солдаты и добровольцы, которые приезжают сюда с 2014 года со всей Украины. Наш коллега из НПО какое-то время воевал там на фронте. За свою смелость и преданность он получил награду от бывшего президента Петра Порошенко. Честно говоря, за этим конфликтом между Украиной и Россией, как и их газовыми спорами преждве, я наблюдала с самого начала. Но только личный опыт и истории людей способны разбудить подлинный глубокий интерес. Тогда картина становится более полной и уже не ограничивается только сообщениями СМИ или рассказами людей, которые, даже ни разу не побывав на Украине, мнят себя квалифицированными специалистами и комментируют ситуацию, сидя дома на диване.

Через неделю наша организация провела мероприятие прямо в отеле «Украина» на Майдане. Еще недавно, до последней революции, один мой коллега работал там слесарем. В конференц-зал мы поднимались по лестнице, поскольку лифты ходили слишком медленно. Идя по лестнице, мы останавливались между этажами, где коллега показывал нам простреленные окна: пули пролетели через них и глубоко вонзились в стены. До сих пор окна не заменили, а только залепили клейкой лентой. Не то чтобы у отеля не было денег на их замену, но дыры в окнах должны символизировать революцию и напоминать о тех, кто погиб в те холодные и кровавые недели. Вход и холл отеля служили тогда укрытием и местом, где осматривали раненых и даже хранили тела погибших. Холл был полон крови. Из окон выглядывать было нельзя, потому что за отелем следили снайперы, которые могли выстрелить в любой момент в окно, ведь у отеля — отличное стратегическое положение, и он просматривается со всего Майдана. Туристы, то есть журналисты из разных стран, якобы по-прежнему могли спокойно проживать в отеле на протяжении всего того времени, однако за свою безопасность они отвечали сами.

Через несколько недель и даже месяцев кровопролитий страх ослаб, рассеялся, и сегодня площадь опять полна гуляющих людей. Единственное заметное напоминание, которое осталось от того хаоса, — это сбитые камни на брусчатке тротуаров и самой площади. Власти города также не планируют ремонтировать ее, потому что это часть недавней истории, которую нельзя забывать.

В июне этого года я приняла участие в конференции 2020 NPT (Non-proliferation of Nuclear Weapons) Review Conference о нераспространении ядерного оружия. Конференция проходила под Веной. Меня пригласили на гала-ужин, где присутствующие продолжали обсуждать режим нераспространения ядерного оружия. Среди приглашенных были исполнительные директора разных наиболее видных организаций и институтов в этой области, с которыми я имела честь познакомиться и поужинать. Рядом со мной сидел мужчина, который когда-то работал в МИДе Советского Союза, а затем и России. Последние годы он проживает в США. Он спросил, откуда я родом, где работаю и задал еще несколько вопросов принятых при знакомстве. Вино на протяжении вечера подливали непрерывно, и он все пил и становился все более разговорчивым. В его комментариях и улыбке я почувствовала свойское отношение, и благодаря вину на столе было совершенно понятно, какого мнения придерживался мой русский собеседник относительно украино-российского конфликта. Я старалась высказываться дипломатично и осторожно и обозначила ему свою позицию и симпатию к Украине. С моей точки зрения и по моим выводам, Крым и вся украинская территория никогда не принадлежали Российской Федерации или Советскому Союзу. Мой собеседник выразил несогласие, и его бурная реакция привлекла внимание сидящих рядом. В конце беседы он сказал мне: «And learn the history girl, learn the history!» В вольном переводе он, фамильярно обратившись ко мне, порекомендовал учить историю. Его комментарий разъярил бы кого угодно, но трудно спорить с тем, чья убежденность так велика и кто воспитывался в недемократическом политическом режиме. Он успел подать мне визитку и ушел курить. Я еще долго помнила этот разговор, и описать его несколькими словами так, чтобы точно передать тон, весьма трудно. Это было одно из сильнейших впечатлений, так как я поняла, что таких пристрастных людей, убежденных в подчиненном статусе Украины, среди нас много. Он также высказался о революции на Майдане и революциях вообще, вызвав у меня внутреннее несогласие, однако поспорить с ним я не могла, так как мой собеседник не давал мне сказать и слова. Ужин закончился, а через два месяца я получила письмо по электронной почте с одобрением моего участия в курсе в Одессе, тоже посвященном режиму нераспространения ядерного оружия. Я просмотрела программу и перечень преподавателей, и сразу мне в глаза бросилось одно знакомое имя. Да, до курса остается неделя, и один из преподавателей — именно тот мужчина, с которым я недавно обменялась мнениями. Коллег огорчила его реакция на мои слова на том ужине, а также то, что русский с подобными взглядами может приезжать на Украину да еще и учить студентов. Что ж, американский паспорт дает массу преимуществ, и одно из них — право бывать на Украине.

В конце ноября 2018 года на Украине ввели военное положение после того, как 25 ноября Россия арестовала вместе с экипажами три корабля украинских военно-морских сил в Керченском проливе. На следующий день после этого президент Петр Порошенко предложил ввести военное положение, и Совет национальной безопасности и обороны Украины поддержал его идею. Впоследствии предложение также утвердил парламент. Действовать военное положение должно было месяц, и никто не знал, чем это закончится для Украины. СМИ и мои родители были очень взволнованы, однако в столице обстановка оставалась спокойной. По крайней мере так мне казалось, когда я добиралась на работу, так как вокруг меня ничего не поменялось. Конечно, в городе прошли несколько демонстраций, и ужесточился контроль над безопасностью и в Киеве, и в других городах. Однако в целом трудно было бы сказать, что происходит нечто необычное. Правда, мой сосед по общежитию получал и по-прежнему регулярно получает из организации, в которой работает, информацию о положении в стране. И в те напряженные дни ОБСЕ рекомендовала избегать центр города и не приближаться к протестующим и демонстрантам, а также не советовала разговаривать в публичных местах на иностранном языке. Кроме того, сотрудникам ОБСЕ рекомендовали не пугаться, если на крышах домов они увидят бойцов с оружием.

В моем окружении ничего чрезвычайного в тот момент не случилось. Только холода ударили еще сильнее, и я скользила по разбитым и неотремонтированным киевским тротуарам, рискуя упасть либо на скользкой лестнице в переходе, либо при выходе из автобуса на остановке. Во время моего пребывания на Украине я ни разу не почувствовала угрозы для себя лично, которая была бы связана с текущим конфликтом. Но я видела, как двух пьяных парней пырнули ножом ночью на улице, а еще — свору собак на нашей улице в темноте зимнего утра. Пожалуй, только в эти два момента я испугалась за свою жизнь. Но в офисе нашей организации никогда паники никогда не возникало. Правда, я не берусь утверждать, что такая же атмосфера царила во всем городе. В Киеве уже рутиной стало то, что раз в месяц кто-нибудь пытается вызывать панику, сообщив что в торговом центре, метро или на вокзале заложена бомба. Разумеется, любой подобный звонок воспринимается всерьез, и людей тут же эвакуируют. В конце июля мы были на вокзале, где учуяли слезоточивый газ. Мы не могли нормально дышать и кашляли, пока не ушли со станции. Но нигде не заметили переполоха, никакой паники, и платформа была пустой. Мы просто вышли из вокзала в полном замешательстве. Коллега только пожала плечами, мол: «Добро пожаловать на Украину». И я поняла, что даже подобное происшествие тут не редкость.

В конце я расскажу еще одну приятную для меня историю, и, возможно, читатели, прочитав этот абзац, узнают нечто новое о российской агрессии на Восточной Украине. Когда в ноябре 2018 года я приехала в Киев, по стечению обстоятельств я нашла на «Ютюбе» видео, рассказывающие обо всем, что произошло на Украине с 2014 года по сей день. Это не документальный фильм, а небольшие сюжеты о событиях на востоке в разных городах на территории от Донбасса до Крыма, а также на киевском Майдане. Таких видео снято более ста, и я глотала одно за другим во время обеденного перерыва и за ужином. Многое меня шокировало, но при этом я узнала детали происходившего, узнала, как ведет себя человек в опасности, в нужде, разозленный, ненавидящий, полный надежд, сопротивляющийся или готовый помочь. В сюжетах появлялись самые разные люди, с разными характерами, поступками, рассказывалось о действиях солдат и мирных жителей в городах и на фронте. На мой взгляд, видео сняты профессионально, интригующе и, что главное, нейтрально. Корреспондент не преувеличивал, не приукрашивал и не пытался запутать. Думаю, мало кто со мной не согласился бы. Если у вас будет время и вы захотите сами убедиться, то посмотрите Russian Roulette Саймона Островского. Он известный репортер, и его видео снимались для ViceNews media. Его много раз приглашали прокомментировать украино-российские взаимоотношения на ВВС, CNN, Al-Jazeera, а также к комику Джону Оливеру на передачу Last Week Tonight With John Oliver. Я многое почерпнула из репортажей Саймона об Украине и уверена, что если после моей статьи кто-нибудь их посмотрит, то согласится со мной и, возможно, станет внимательнее следить за работой этого репортера в интернете и по телевидению. Но вернемся к истории.

Я нашла его страницу в «Инстаграме» и добавила в «отслеживаемые», чтобы время от времени узнавать, над чем он работает. Я сокращу повествование и только скажу, что мне повезло, и он связался со мной именно по этому каналу. Я очень обрадовалась, что он обратили внимание на мое сообщение. Наконец мы договорились, что встретимся в ближайшее время и поговорим о российско-украинском конфликте. Моему восторгу не было предела. У господина Островского русско-американское происхождение, а живет он в Нью-Йорке. Поэтому на Украине он бывает только наездами. Оставалось десять дней до окончания моей работы в Киеве и до возвращения в Словакию, и я подумала, что было бы непростительно не воспользоваться представившейся мне исключительной возможностью. Я связалась с Островским, и на следующий день мы встретились в одном маленьком кафе в центре Киева, где в клетке держат большого ворона. Еще в своем послании я объяснила Саймону, что я не журналистка и что у меня нет профессионального опыта в данной сфере. Но, как я сказала, эта тема меня очень интересует, и я веду небольшой блог на словацком языке. Быть может, словакам это будет интересно. Мне не хотелось, чтобы он подумал, что я зазвала его в кафе из-за глупостей типа совместного фото для «Инстаграма». Но Саймон ничего такого и не подумал. Мы побеседовали на самые разные темы. Я понимаю, что ему приходится общаться с огромным количеством людей, которых интересует одно и то же, и они задают одинаковые вопросы. Мне не хотелось быть одной из них, поэтому я не стала углубляться в тему конфликта на Восточной Украине. Собственно говоря, он все рассказал об этом в своих репортажах. В тот день он планировал уехать вечером в Карпатскую область на западе Украины, чтобы участвовать в съемках документального фильма о вырубке лесов в этом регионе. Я пригласила его к нам в Словакию, так как у нас тоже есть подобные проблемы!

Этим последним рассказом я бы хотела завершить свое повествование на тему российско-украинского конфликта. Будет время, посмотрите репортажи Саймона, и у вас откроются глаза, и, быть может, вы пересмотрите свое мнение об этой проблеме. Я сама прошла этот путь, и пусть он был и остается непростым, я уверена, что конец будет счастливым. С новым президентом Зеленским появились и новые надежды, которые Порошенко не мог оправдать. Пока меняются политики в Верховной Раде, люди в регионах полагаются на взаимовыручку и на помощь из-за рубежа. У меня была возможность поучаствовать в этом, и я очень рада, что небольшие проекты международной помощи дают украинцам надежду и приносят им радость.