СМИ

© РИА Новости, Стрингер | Перейти в фотобанкКаким образом «телевизионный президент» стал реальным, вступит ли Украина в НАТО и ЕС, имеет ли смысл отменять антироссийские санкции, как добиться мира на Донбассе, и чей Крым, — такие вопросы задали немецкие журналисты Владимиру Зеленскому накануне его встречи с канцлером Германии Ангелой Меркель. Ответы нового украинского президента — в материале «Бильд». Во время своего интервью репортерам газеты «Бильд» новый президент Украины Владимир Зеленский вспомнил свою поездку в Берлин два года назад. «Тиргартен был великолепен», — сказал он на английском. Во вторник, 18 июня, Зеленский встретится с канцлером Германии Ангелой Меркель — впервые после своего избрания на должность президента Украины. Bild: Г-н президент, вы встречаетесь с канцлером Германии Ангелой Меркель в Берлине. Как вы объясните ей, что «телевизионный президент» Зеленский смог стать реальным президентом Украины? Президент Украины Владимир Зеленский: Украина испытывает острую потребность в переменах. Прежняя политическая элита, которая оставалась во власти с момента обретения страной независимости в 1991 году, не смогла обеспечить украинцев тем уровнем жизни, который они заслуживают. У нас огромная территория и почти 45 миллионов жителей, мы унаследовали колоссальный экономический и интеллектуальный потенциал, однако мы остаемся одной из беднейших стран в Европе. Поэтому народ пришел к выводу, что корень всех проблем — в управлении государством. Когда «телевизионный президент» показал людям надежду, которой они прониклись и в которую поверили, реальный Зеленский понял, что он больше не может оставаться в стороне, и что ему необходимо сделать все возможное, чтобы стать реальным президентом. И теперь я пытаюсь воплотить мечту в реальность. — Как вы считаете, в чем разница между выдуманным президентом Голобородько и реальным президентом Зеленским? — Мы отличаемся в том, как мы проживаем нашу жизнь, но у нас одинаковые ценности. Я хочу, чтобы у украинцев было все то, что я обещал дать им в сериале «Слуга народа»: я хочу остановить коррупцию, вернуть честность и прозрачность в украинскую политику, объединить страну, обеспечить мир и улучшить качество жизни простых людей. Я стремлюсь к этим целям с той же искренностью, что и Василий Голобородько. Но я не езжу на работу на велосипеде, особенно теперь, поскольку сейчас я занимаю такое положение, в котором это может оказаться опасным. Я горжусь тем, что мне удалось построить успешный бизнес в сфере креативной экономики. Кроме того, важно подчеркнуть, что как реальный политик я буду активно сотрудничать с международными партнерами Украины. Сейчас наша первоочередная цель — наладить хорошие отношения между нашим новым правительством и МВФ, а также Евросоюзом и НАТО. Наши экономические приоритеты — установление диктатуры закона, валютная либерализация и приватизация, земельная реформа, изменения в системе налогообложения, уменьшение административного давления на бизнес и создание стимулов для малого и среднего бизнеса. — Будучи актером, извлекали ли вы выгоду из глобальной тенденции, в рамках которой люди больше не хотят голосовать за «классических политиков»? — Любой хороший актер, как и любой хороший политик, должен прислушиваться к народу, чувствовать его настроения и устремления. Но теперь я должен выбрать путь перемен и взять на себя всю ответственность. — Ранее ваш предшественник требовал от Германии согласия на поставку оружия и ужесточения санкций против России. Чего вы хотите добиться от канцлера? — Канцлер Меркель обладает сильным характером, неоспоримым авторитетом и колоссальным опытом. Украинцы надеются, что Ангела Меркель, будучи чрезвычайно влиятельным политиком в Европе и в мире, поможет моей стране справиться с проблемами, с которыми мы сталкиваемся. Мы убеждены, что санкции должны сохраняться до тех пор, пока не будут восстановлены территориальная целостность и суверенитет Украины. Нам также потребуется помощь в проведении тех глубоких структурных реформ, которые мы запускаем. Кроме того, в энергетическом секторе мы видим угрозу со стороны «Северного потока — 2», который нанесет ущерб энергетической безопасности Украины и Европы в целом. — Верите ли вы, что Украина вступит в Евросоюз, и будете ли вы поднимать эту тему во время встречи с Меркель? — Украина уже является частью европейской семьи. Украина стремится к европейской интеграции, поскольку именно этого хочет наш народ. Однако мы понимаем, что нам необходимо достичь определенных результатов, чтобы получить возможность стать частью общего экономического, правового, таможенного и цифрового пространства Евросоюза. Я бы хотел, чтобы Украина достигла такого уровня развития, чтобы страны Евросоюза начали относиться к ней как к равному члену союза. Мы сделаем все необходимое, чтобы этого добиться. — Считаете ли вы, что Украина действительно сможет вступить в НАТО? — Расширение НАТО оказалось мощным инструментом обеспечения безопасности в регионе. Практически все наши соседи уже являются членами этого альянса, куда также входят Франция и Германия. Украина уже заявила официально о своем стремлении вступить в НАТО. Первое, что я хочу сейчас сделать, — это внедрить стандарты НАТО в украинских вооруженных силах и нашем секторе безопасности. Украина уже является надежным партнером НАТО, и в будущем мы сможем стать надежным членом этого альянса. — Премьер-министр федеральной земли Саксония Кречмер встретился с Путиным и высказался в пользу смягчения санкций. Что вы думаете по этому поводу? — Это не первый раз, когда на фоне продолжающейся войны ведутся дискуссии по поводу отмены санкций. Вероятнее всего, этим чиновникам стоит напомнить, с какой целью были введены эти санкции. Моя позиция ясна и проста. Санкции — это единственный инструмент, который позволит добиться освобождения оккупированных территорий, восстановления нашей территориальной целостности и суверенитета и возвращения наших людей. — Солдаты продолжают гибнуть на Украине. Считаете ли вы, что санкции необходимо ужесточить? — Санкции — это дипломатический инструмент для достижения целей, в частности для обеспечения перемирия и восстановления территориальной целостности и суверенитета Украины. Если этот инструмент не работает, тогда механизм необходимо расширить. — Неужели война на востоке никогда не кончится? — Все войны когда-нибудь кончаются. В ближайшее время мы сделаем все возможное, чтобы положить конец убийствам и страданиям нашего народа. Мы должны дать дипломатам шанс еще раз поговорить на фоне замолчавших орудий. Именно на это я и рассчитываю. И я надеюсь, что в Москве нас услышат. — Когда вы впервые встретитесь с Путиным, что вы ему скажете? — Давайте начнем с того, что Донбасс и Крым — это Украина. — Но разве Крым уже не потерян для Украины? — Крым — это Украина. И мы надеемся, что скоро нам удастся его вернуть. Я очень люблю Крым. Я был там очень много раз. Это уникальное место на Украине с самобытной природой и историей. Для меня Крым всегда был и остается частью Украины. — Недавно вы сказали, что вы хотите очистить украинскую политику от прежней элиты. Однако несколько человек, связанных с такими олигархами, как Коломойский, теперь являются частью президентской команды. Почему? — Моя команда состоит из профессионалов, не имеющих коррупционного прошлого и связей с прежней элитой. Это люди, которым я доверяю, потому что я работал с ними в сфере бизнеса и в период предвыборной кампании. Это люди, которые доказали, что им можно доверять. Они не подвержены влиянию олигархов и представителей прежней элиты. Они привержены идее того будущего Украины, которое мы намереваемся построить. Они знают, какова моя позиция. Если в отношении какого-либо члена моей команды возникнут подозрения, или если кто-то меня скомпрометирует, наши дороги немедленно разойдутся в разные стороны. — Когда речь заходит о востоке Украины, некоторые украинские активисты обвиняют вас в «сдаче Донбасса» оккупантам, а западные лидеры боятся, что вы можете выйти за рамки Минского процесса. Как вы планируете урегулировать этот конфликт? — Моя цель — вернуть мир на Украину с помощью дипломатических инструментов, а не популизма. Позвольте мне еще раз подчеркнуть, что ни суверенитет Украины, ни ее территории, ни судьба украинского народа не станут разменной монетой в процессе переговоров по мирному урегулированию. Я сделаю все возможное, и я буду добиваться поддержки от своих сограждан и международных партнеров в этом сложном предприятии. Мы верим в эффективность Минского процесса. Мы надеемся, что он позволит нам найти решение. Мы возобновляем его, чтобы договориться о прекращении огня и освобождении заключенных. Но мы не можем ждать еще пять лет, потому что украинцы гибнут ежедневно. Если придется, мы рассмотрим любые другие форматы переговоров, будь то нормандский формат или какой-либо еще. — В настоящее время в Германии ведутся споры по поводу того, не стоит ли нам отменить санкции, введенные против России в связи с ее действиями в Крыму и Донбассе, потому что они не оказывают никакого воздействия на поведение Кремля. Что вы думаете по этому поводу? — Этот вопрос тесно связан с вопросом, на который я уже ответил. Единственное, что я могу добавить, — если санкции не приносят желаемого результата, их можно не только отменить, но и ужесточить.