© REUTERS, Ammar Awad/File PhotoБолее 10% избирателей в Израиле говорят по-русски. Растущее влияние ортодоксальных евреев беспокоит их — для Биньямина Нетаньяху это не очень хорошая новость. В стране проходят парламентские выборы, и русскоязычное население может решить их исход, пишет «Франкфуртер альгемайне». Герои статьи — нынешние израильтяне, приехавшие с Урала, из Москвы, Киева и Одессы в поисках лучшей жизни.
Черный дракон извивается на светлой коже — он размером с ладонь. Рон Катц встает и смотрит через плечо, чтобы впервые увидеть его на своей спине. Бесполезно. Его мама смотрит, как татуировщица наклеивает фольгу на дракона. По-русски звучат слова одобрения. Дела в студии Art Magic идут неплохо, она заполнена. Студия находится в «маленькой Москве» — той части Ришон-ле-Циона, где киоски носят названия вроде «Одесса», а рестораны — «Восток». Где на въезде в город профиль Биньямина Нетаньяху на кириллице призывает: «Только Ликуд, только Нетаньяху».
Когда Яна Катц 25 лет назад приехала с Урала в Израиль, она хотела «как можно дальше уехать прочь от дома». Она ничего не ждала, когда услышала о возможности эмиграции в Израиль, пока Советский Союз распадался. «Мне было 19 лет, и я хотела быть свободной». То, что Израиль окажется такой религиозной страной, она не думала. «Италия тоже очень религиозна, но там церковь так не вмешивается в повседневную жизнь, не внедряется в школы». В Израиле даже в якобы светских школах в расписании есть несколько уроков по Библии в неделю.
Яна Катц родила в Израиле троих детей. Рон уже закончил школу, у него теперь есть татуировка, и он думает, что делать дальше. Его мать рассказывает, что в Израиле — развитые технологии, внешние отношения тоже развиваются. «Но это дорогая страна. Если сравнивать Израиль с Болгарией, там все намного дешевле при схожем предложении». Что же делать с ультраортодоксами и высокими ценами?
«Нам здесь нужен Путин», — говорит Яна Катц. Эти слова вызывают громкое недовольство ее сына, который бросает: «диктатор». Они снова переходят на русский, но в конце концов татуировщица просит обсуждать этот вопрос на улице. Она все равно не пойдет на выборы, она — человек искусства.
«Русский голос» на выборах может оказаться решающим
Яна Катц стоит, облокотившись на перила. «В России у тебя есть Путин, в Израиле — 120 Путиных, которые все хотят принимать решения, но ты же знаешь: двое евреев — три мнения». Во вторник пройдут выборы в израильский парламент и будут избраны 120 депутатов, и она в любом случае не станет снова голосовать за Нетаньяху. Скорее за Авигдора Либермана, он жесткий и сильный. Либерман родом из Молдавии, и его партию «Наш дом Израиль» в последние годы поддерживают прежде всего русскоязычные мигранты. Но они стареют, а их родившиеся в Израиле потомки выбирают другие партии. Рон Катц считает, что Либерман лжец. Четыре года назад он обещал убить лидера ХАМАС в течение 48 часов. «Но он этого не сделал». Может быть, Катц вообще не пойдет на выборы. Это того не стоит. «Где-то делается политика, а где-то, в другом месте, живем мы».
А жизнь их не так уж плоха. Свинину семья Катц покупает в супермаркете Karl Berg за углом, «где есть наше». А когда захотят, могут тут же рядом зайти в фитнес-студию Fitnessland, владелец которой Олег двадцать лет назад приехал из Херсона под Одессой, потому что «хотел побыть один и уехать как можно дальше от семьи». У него 500 клиентов, половина говорят по-русски. Десять лет назад он женился на Тане, она стоит за барной стойкой. Они познакомились в интернете. Таня родом из Киева. «Я совсем не еврейка», — говорит она.
И в доме Катца не празднуют шабат. «Но мы отмечаем Рош ха-Шана — Новый год» — иудейский и русский. Когда Либерман летом провалил коалиционные переговоры, якобы потому, что хотел сдержать влияние ультраортодоксов, к этому прислушались не только русскоязычные израильтяне. Либерман выступает за «националистическое светское правительство единства». Этому лозунгу следует и крупнейшая оппозиционная партия «Кахоль-лаван». Оппортунист Либерман уже состоял во множестве коалиций с антиортодоксами и в законодательном плане более двадцати лет не принимал никаких мер против ультраортодоксии, но это кажется второстепенным. Яна Катц рассказывает, как ей не нравится, что сотни тысяч мигрантов из России не признаются верховным раввинатом полноценными евреями. Ведомство оккупировали ультраортодоксы, и оно также принимает решение по заключению браков. Поэтому Яне Катц пришлось выходить замуж на Кипре. «Пусть представители религии прекратят стоять у нас над душой», — говорит она.
Не только вопрос религии и светской власти поднимается в израильской предвыборной гонке. Пока что Либерман был в коалиции с правыми и крайне правыми партиями. Сейчас он предстает в роли творца королей. Без его партии ни «Ликуд», ни «Кахоль-лаван» не удастся создать центристско-левый блок. Сохранит Нетаньяху свой пост или нет — Либерман предусмотрел действия в обоих случаях и останется основным элементом на чаше весов. Согласно опросам, он может получить до десяти мест в кнессете. Из 6,3 миллионов избирателей 770 тысяч говорят по-русски. Он могут определить исход выборов. Вот почему Нетаньяху борется за «русские голоса». В четверг он ездил в Сочи на встречу с российским президентом. Он прождал Владимира Путина три часа.
«Мой отец много думает о России, но он не хочет обратно»
За голоса русскоязычных избирателей борются в первую очередь Нетаньяху и Либерман. В последний раз 40% проголосовали за Либермана, 30% — за Нетаньяху, сообщает демограф Вячеслав Константинов. Оставшаяся треть голосуют за политический спектр от левых до правых партий.
Жанна Франкина в десять лет переехала в Израиль из Москвы. Стас приехал из Ташкента, когда ему было 16 лет. Камень, которым отделан их многоквартирный дом на окраине Иерусалима, за десятилетия потемнел. Но в самой квартире они сделали добротный ремонт. В Москве у родителей Жанны было небольшое издательство. Они эмигрировали, когда экономика рухнула. В Израиле отец работал геодезистом в городской администрации. Конечно, не работа мечты. «Отец ностальгирует, много думает о России, — рассказывает Жанна Франкина. — Но обратно он больше не хочет». В Израиле она окончила школу, затем изучала статистику, сейчас работает специалистом по обработке данных в социальном ведомстве. Образцовая биография. Но дома продолжают говорить по-русски, а четырехлетнюю дочь она отправила в русский детский сад. «Я хочу, чтобы дочь впитала богатую русскую культуру», — говорит Жанна.
Стас Франкин сообщает, что круг его друзей на 90% русско-иудейский. Его жена — сестра его хорошего друга. Стас историк, ранее он подрабатывал уборщиком, охранником и поваром, а сегодня проводит экскурсии в мемориальном комплексе истории Холокоста Яд Вашем — в основном, для немецко- и русскоязычных евреев.
«Мы хорошо живем», — говорит Жанна. Квартира досталась от родителей, все оплачено. Но все же они порой беспокоятся о будущем. Долгосрочной стратегии правительство не представляет. Иногда она размышляет, когда наступит лучший момент, чтобы продать квартиру, прежде чем цены рухнут, потому что наплыв ультраортодоксов снова усиливается. Три из четырех детских садов в районе уже ультраортодоксальные. Но есть и русские магазины, которые без проблем продают свинину. «Это русско-израильское общество, это для нас важно, — рассуждает Стас. — Мы иерусалимцы».
© REUTERS, Ammar Awad/File PhotoБолее 10% избирателей в Израиле говорят по-русски. Растущее влияние ортодоксальных евреев беспокоит их — для Биньямина Нетаньяху это не очень хорошая новость. В стране проходят парламентские выборы, и русскоязычное население может решить их исход, пишет «Франкфуртер альгемайне». Герои статьи — нынешние израильтяне, приехавшие с Урала, из Москвы, Киева и Одессы в поисках лучшей жизни.Черный дракон извивается на светлой коже — он размером с ладонь. Рон Катц встает и смотрит через плечо, чтобы впервые увидеть его на своей спине. Бесполезно. Его мама смотрит, как татуировщица наклеивает фольгу на дракона. По-русски звучат слова одобрения. Дела в студии Art Magic идут неплохо, она заполнена. Студия находится в «маленькой Москве» — той части Ришон-ле-Циона, где киоски носят названия вроде «Одесса», а рестораны — «Восток». Где на въезде в город профиль Биньямина Нетаньяху на кириллице призывает: «Только Ликуд, только Нетаньяху». Когда Яна Катц 25 лет назад приехала с Урала в Израиль, она хотела «как можно дальше уехать прочь от дома». Она ничего не ждала, когда услышала о возможности эмиграции в Израиль, пока Советский Союз распадался. «Мне было 19 лет, и я хотела быть свободной». То, что Израиль окажется такой религиозной страной, она не думала. «Италия тоже очень религиозна, но там церковь так не вмешивается в повседневную жизнь, не внедряется в школы». В Израиле даже в якобы светских школах в расписании есть несколько уроков по Библии в неделю. Яна Катц родила в Израиле троих детей. Рон уже закончил школу, у него теперь есть татуировка, и он думает, что делать дальше. Его мать рассказывает, что в Израиле — развитые технологии, внешние отношения тоже развиваются. «Но это дорогая страна. Если сравнивать Израиль с Болгарией, там все намного дешевле при схожем предложении». Что же делать с ультраортодоксами и высокими ценами? «Нам здесь нужен Путин», — говорит Яна Катц. Эти слова вызывают громкое недовольство ее сына, который бросает: «диктатор». Они снова переходят на русский, но в конце концов татуировщица просит обсуждать этот вопрос на улице. Она все равно не пойдет на выборы, она — человек искусства. «Русский голос» на выборах может оказаться решающим Яна Катц стоит, облокотившись на перила. «В России у тебя есть Путин, в Израиле — 120 Путиных, которые все хотят принимать решения, но ты же знаешь: двое евреев — три мнения». Во вторник пройдут выборы в израильский парламент и будут избраны 120 депутатов, и она в любом случае не станет снова голосовать за Нетаньяху. Скорее за Авигдора Либермана, он жесткий и сильный. Либерман родом из Молдавии, и его партию «Наш дом Израиль» в последние годы поддерживают прежде всего русскоязычные мигранты. Но они стареют, а их родившиеся в Израиле потомки выбирают другие партии. Рон Катц считает, что Либерман лжец. Четыре года назад он обещал убить лидера ХАМАС в течение 48 часов. «Но он этого не сделал». Может быть, Катц вообще не пойдет на выборы. Это того не стоит. «Где-то делается политика, а где-то, в другом месте, живем мы». А жизнь их не так уж плоха. Свинину семья Катц покупает в супермаркете Karl Berg за углом, «где есть наше». А когда захотят, могут тут же рядом зайти в фитнес-студию Fitnessland, владелец которой Олег двадцать лет назад приехал из Херсона под Одессой, потому что «хотел побыть один и уехать как можно дальше от семьи». У него 500 клиентов, половина говорят по-русски. Десять лет назад он женился на Тане, она стоит за барной стойкой. Они познакомились в интернете. Таня родом из Киева. «Я совсем не еврейка», — говорит она. И в доме Катца не празднуют шабат. «Но мы отмечаем Рош ха-Шана — Новый год» — иудейский и русский. Когда Либерман летом провалил коалиционные переговоры, якобы потому, что хотел сдержать влияние ультраортодоксов, к этому прислушались не только русскоязычные израильтяне. Либерман выступает за «националистическое светское правительство единства». Этому лозунгу следует и крупнейшая оппозиционная партия «Кахоль-лаван». Оппортунист Либерман уже состоял во множестве коалиций с антиортодоксами и в законодательном плане более двадцати лет не принимал никаких мер против ультраортодоксии, но это кажется второстепенным. Яна Катц рассказывает, как ей не нравится, что сотни тысяч мигрантов из России не признаются верховным раввинатом полноценными евреями. Ведомство оккупировали ультраортодоксы, и оно также принимает решение по заключению браков. Поэтому Яне Катц пришлось выходить замуж на Кипре. «Пусть представители религии прекратят стоять у нас над душой», — говорит она. Не только вопрос религии и светской власти поднимается в израильской предвыборной гонке. Пока что Либерман был в коалиции с правыми и крайне правыми партиями. Сейчас он предстает в роли творца королей. Без его партии ни «Ликуд», ни «Кахоль-лаван» не удастся создать центристско-левый блок. Сохранит Нетаньяху свой пост или нет — Либерман предусмотрел действия в обоих случаях и останется основным элементом на чаше весов. Согласно опросам, он может получить до десяти мест в кнессете. Из 6,3 миллионов избирателей 770 тысяч говорят по-русски. Он могут определить исход выборов. Вот почему Нетаньяху борется за «русские голоса». В четверг он ездил в Сочи на встречу с российским президентом. Он прождал Владимира Путина три часа. «Мой отец много думает о России, но он не хочет обратно» За голоса русскоязычных избирателей борются в первую очередь Нетаньяху и Либерман. В последний раз 40% проголосовали за Либермана, 30% — за Нетаньяху, сообщает демограф Вячеслав Константинов. Оставшаяся треть голосуют за политический спектр от левых до правых партий. Жанна Франкина в десять лет переехала в Израиль из Москвы. Стас приехал из Ташкента, когда ему было 16 лет. Камень, которым отделан их многоквартирный дом на окраине Иерусалима, за десятилетия потемнел. Но в самой квартире они сделали добротный ремонт. В Москве у родителей Жанны было небольшое издательство. Они эмигрировали, когда экономика рухнула. В Израиле отец работал геодезистом в городской администрации. Конечно, не работа мечты. «Отец ностальгирует, много думает о России, — рассказывает Жанна Франкина. — Но обратно он больше не хочет». В Израиле она окончила школу, затем изучала статистику, сейчас работает специалистом по обработке данных в социальном ведомстве. Образцовая биография. Но дома продолжают говорить по-русски, а четырехлетнюю дочь она отправила в русский детский сад. «Я хочу, чтобы дочь впитала богатую русскую культуру», — говорит Жанна. Стас Франкин сообщает, что круг его друзей на 90% русско-иудейский. Его жена — сестра его хорошего друга. Стас историк, ранее он подрабатывал уборщиком, охранником и поваром, а сегодня проводит экскурсии в мемориальном комплексе истории Холокоста Яд Вашем — в основном, для немецко- и русскоязычных евреев. «Мы хорошо живем», — говорит Жанна. Квартира досталась от родителей, все оплачено. Но все же они порой беспокоятся о будущем. Долгосрочной стратегии правительство не представляет. Иногда она размышляет, когда наступит лучший момент, чтобы продать квартиру, прежде чем цены рухнут, потому что наплыв ультраортодоксов снова усиливается. Три из четырех детских садов в районе уже ультраортодоксальные. Но есть и русские магазины, которые без проблем продают свинину. «Это русско-израильское общество, это для нас важно, — рассуждает Стас. — Мы иерусалимцы».
Комментарии (0)