СМИ

Сумки денег на поддержку нужных Америке кандидатов на выборах в Италии доставлялись в один из отелей Рима. Скандальные истории попадали в иностранные газеты, чтобы изменить исход выборов в Никарагуа. Миллионы памфлетов, постеров и стикеров печатались для того, чтобы действующая власть в Сербии потерпела поражение. Неужели все это дело рук Владимира Путина? Нет. Это всего лишь несколько примеров того, как США вмешивались в выборы в других странах, пишет обозреватель американской The New York Times Скотт Шейн (Scott Shane).
Во вторник, 13 февраля, главы американских разведывательных агентств предупредили комитет Сената по делам разведки о том, что Россия, по всей видимости, готовится применить на промежуточных выборах 2018 года весь свой арсенал, который она применила в 2016 году: хакерские атаки, утечки, манипуляции в соцсетях и, возможно, какие-то другие методы. Затем в пятницу, 16 февраля, специальный прокурор Роберт Мюллер (Robert Mueller) опубликовал обвинительное заключение, в котором он назвал имена 13 россиян и три российские компании, принадлежащие бизнесмену, тесно связанному с Кремлем, и подробно изложил детали трехлетней операции, в рамках которой соцсети были использованы для проведения атак на Хиллари Клинтон, для поддержки Дональда Трампа и для того, чтобы посеять раздоры в США.
Большинство американцев были по вполне понятным причинам шокированы тем, что, с их точки зрения, является беспрецедентной атакой на нашу политическую систему. Однако ветераны разведки и ученые, специализирующиеся на изучении специальных операций, придерживаются иной точки зрения.
«Если вы спросите офицера разведки, нарушили ли русские правила и совершили ли они нечто ужасающее, вам ответят, что нет, вовсе нет, — сказал Стивен Холл (Steven L. Hall), который в 2015 году ушел в отставку, проработав 30 лет в ЦРУ, где он отвечал за российские операции. — США абсолютно точно проводили подобные операции влияния в других странах, и, я надеюсь, мы продолжим их проводить».
Лок Джонсон (Loch K. Johnson), который начал свою карьеру в разведке в 1970-х годах, будучи членом комитета Сената по делам церкви, с расследования действий ЦРУ, утверждает, что российская операция 2016 года — это всего лишь соответствующая требованиям киберэпохи версия стандартной американской практики, которую США применяли на протяжении нескольких десятилетий в те моменты, когда им нужно было повлиять на исход выборов в других государствах.
«Мы занимались этим с момента создания ЦРУ в 1947 году, — сказал г-н Джонсон, который сейчас преподает в университете Джорджии. — Мы использовали постеры, памфлеты, растяжки и так далее. Мы распространяли ложную информацию в иностранной прессе. Мы использовали то, что британцы называют „кавалерией короля Георга“, то есть чемоданы с деньгами».
Отход США от их демократических идеалов порой оказывался гораздо более значительным по сравнению со всем выше перечисленным. ЦРУ помогло свергнуть избранных лидеров в Иране и Гватемале в 1950-х годах и поддержало бурные государственные перевороты в нескольких других странах в 1960-х годах. Оно организовывало заказные убийства и поддерживало жестокие антикоммунистические правительства в Латинской Америке, Африке и Азии.
Но в последние несколько десятилетий, по словам г-на Холла и г-на Джонсона, вмешательства России и Америки в выборы иностранных государств не были равносильными в нравственном отношении. Вмешательства Америки в основном были направлены на оказание помощи неавторитарным кандидатам, которые выступали против диктаторов, и на поддержку демократии. Россия же гораздо чаще вмешивалась для того, чтобы подорвать основы демократии или поддержать авторитарный режим.
По словам г-на Холла, ставить Америку и Россию в один ряд — «это как утверждать, что копы и бандиты одинаковы, потому что и у тех, и у других есть оружие. Мотивация имеет значение».
Упоминания об истории вмешательств в выборы, как правило, полностью отсутствуют в потоке репортажей о вмешательстве России в американские выборы и о расследовании степени причастности к нему предвыборного штаба Трампа. Это является своего рода напоминанием о том, что российская кампания 2016 года, по сути, была традиционной шпионской операцией — просто с применением новых технологий. Кроме того, она является отражением тех масштабных течений истории, которые обуславливали вмешательства американцев в выборы в период холодной войны и которые обуславливают действия России сегодня.
Научный сотрудник Carnegie Mellon Дов Левин (Dov H. Levin) посчитал количество тайных и открытых операций по оказанию влияния на исход выборов в иностранных государствах. Он обнаружил, что с 1946 по 2000 год США провели 81 операцию, а Советский Союз (или Россия) — 36 операций, хотя список операций России нельзя считать полным.
«Я вовсе не оправдываю то, что русские сделали в 2016 году, — сказал г-н Левин. — Владимиру Путину нельзя было вмешиваться таким образом. Однако те методы, которые они использовали, являются просто цифровой версией тех методов, которые США и Россия использовали на протяжении нескольких десятилетий: взлом кабинетов в штаб-квартирах партий, вербовка секретарей, внедрение информаторов, передача информации и ложной информации газетам».
Выводы г-на Левина подчеркивают, насколько обычным было вмешательство в выборы для США. Основы подобных вмешательств были заложены в Италии, где с 1940-х по 1960-е годы США поддерживали некоммунистических кандидатов. «Мы доставляли чемоданы с деньгами определенным политикам, чтобы покрыть их расходы», — рассказал в своем интервью 1996 года бывший офицер ЦРУ Марк Уайт (Mark Wyatt).
Скрытая пропаганда тоже служила одной из основ таких вмешательств. Ричард Бисселл (Richard M. Bissell), который руководил деятельностью агентства в конце 1950-х и начале 1960-х годов, написал в своей автобиографии о «контроле над газетами и радиостанциями, что позволяло обеспечить желаемый результат выборов». В недавно рассекреченном докладе об операции ЦРУ в Чили в период выборов 1964 года говорится о «сложной работе», которую агентство проделало, передавая «крупные суммы денег» нужному кандидату и изображая его как «мудрого, искреннего и благородного политика», в то время как его оппонент изображался как «расчетливый махинатор».
Сотрудники ЦРУ рассказали г-ну Джонсону в конце 1980-х годов, что количество вбросов информации в иностранную прессу — в основном правдивой и только иногда ложной — достигало 70–80 в день. В период выборов в Никарагуа в 1990 году ЦРУ продвигало репортажи о коррупции левого правительства сандинистов. Тогда оппозиция одержала победу.
Со временем все больше американских операций влияния стали проводиться несекретно и не ЦРУ, а открыто и Госдепартаментом. В период выборов 2000 года в Сербии США профинансировали успешную кампанию, направленную против националистического лидера Слободана Милошевича: они отправили туда политтехнологов и миллионы стикеров с символом оппозиции и надписью «С ним покончено» на сербском языке, они напечатали огромное множество брошюр, доставленных туда подрядчиком Вашингтона.
Винс Хоутон (Vince Houghton), который в то время служил в армии США на Балканах и тесно сотрудничал с разведывательными агентствами, сказал, что он видел влияние Америки во всем. «Мы ясно давали понять, что мы не позволим Милошевичу остаться во власти», — сказал г-н Хоутон, ставший историком в Музее международного шпионажа.
Подобные попытки вмешаться в выборы предпринимались в годы войн в Ираке и Афганистане, хотя они далеко не всегда были успешными. После того как Хамид Карзай был переизбран президентом Афганистана в 2009 году, он пожаловался тогдашнему министру обороны США Роберту Гейтсу (Robert Gates) на откровенные попытки Америки помешать ему одержать победу — попытки, которые г-н Гейтс в своих мемуарах называет «нашим неуклюжим и провалившимся путчем».
США откровенно вмешались в выборы в России как минимум один раз. Американцы боялись, что Борис Ельцин может проиграть на выборах 1996 года своему коммунистическому сопернику, в связи с чем президент Билл Клинтон распорядился провести операцию, чтобы помочь г-ну Ельцину. Америка добилась того, чтобы Международный валютный фонд предоставил России кредит в размере 10 миллиардов долларов всего за четыре месяца до дня выборов. Кроме того, США отправили на помощь Ельцину группу политических консультантов (хотя россияне обычно презрительно усмехаются, когда США пытаются поставить себе в заслугу победу г-на Ельцина).
То откровенное вмешательство в политические дела России заставило некоторых американцев чувствовать себя крайне неловко. Томас Каротерс (Thomas Carothers), сотрудник Института Карнеги за международный мир, вспоминает, как он спорил с одним чиновником Госдепартамента, утверждавшим, что «Ельцин и есть демократия в России». По словам г-на Каротерса, он ответил чиновнику: «Это не то, чем должна быть демократия».
Что же означает демократия? Может ли она подразумевать возможность подрыва позиций авторитарного правителя и оказания помощи тем кандидатам, которые поддерживают демократические ценности? А как быть с финансированием гражданских организаций?
В последние несколько десятилетий наиболее заметным признаком присутствия Америки в политике иностранных государств были финансируемые за счет денег налогоплательщиков группы, такие как Национальный фонд поддержки демократии, Национальный демократический институт и Международный республиканский институт, которые не поддерживают конкретных кандидатов, но помогают создавать демократические институты, готовить наблюдателей на выборах и учить тому, как нужно проводить предвыборные кампании.
Большинство американцев считают такие миссии мягкими и в определенной степени даже благотворительными. Но г-н Путин видит в них совершенно иное. Национальный фонд поддержки демократии несколько лет назад предоставлял гранты Алексею Навальному, который сейчас является главным политическим противником г-на Путина. В 2016 году этот фонд выделил 108 грантов на сумму в 6,8 миллиона долларов различным организациям в России на различные цели, от «привлечения активистов» до «увеличения степени общественной вовлеченности». Этот фонд больше не публикует имена российских получателей своих грантов, потому что те могут столкнуться с преследованиями со стороны российских властей.
Нетрудно понять, почему г-н Путин считает американские деньги угрозой своему режиму, который не желает терпеть реальную оппозицию. Однако американские ветераны продвижения демократии крайне недовольны тем, что некоторые аналитики ставят знак равенства между их работой и махинациями г-на Путина, а также тем, что российское правительство провернуло в США в 2016 году.
«Это совершенно несопоставимые вещи, — сказал Кеннет Уоллак (Kenneth Wollack), президент Национального демократического института. — Это как сравнивать человека, приносящего спасительное лекарство, с человеком, который приносит смертельный яд».
Какие операции ЦРУ могло проводить в последние несколько лет, чтобы повлиять на исход выборов в иностранных государствах, до сих остается секретом — и, скорее всего, останется таковым в ближайшие несколько десятилетий. Вполне возможно, эти операции являются весьма скромными по сравнению с тем, что это агентство проворачивало в годы холодной войны. Но некоторые ветераны не слишком в этом уверены.
«Полагаю, что сейчас они занимаются примерно тем же, чем и раньше, потому что такие агентства не меняются, — сказал Уильям Доэрти (William J. Daugherty), который работал в ЦРУ с 1979 по 1996 год и некоторое время следил за секретными операциями. — Технологии могут меняться, но цели и задачи — нет».