СМИ

Певец, музыкант и автор песен Александр Маршал в интервью АиФ.ru рассказал, почему стал невъездным на Украину, почему в Америке всё не так радужно, как видится издалека. Певец рассказал, почему не считает бегство Николая Носкова предательством и почему стал чувствовать себя старым. А также о чем чаще всего пишет песни и за что его ругает Олег Митяев.

«Ездил в Крым и буду»

В советские времена мама очень хотела перебраться из маленького городка в большой. А поскольку отец был военный лётчик, ему предложили перевестись в Киев. Сам я никогда там не жил. Но часто приезжал к родителям в гости, когда всё было хорошо. В 2001 году не стало отца, 4 года назад ушла мама, год назад в Киеве умерла родная сестра Ира, которая младше меня на 10 лет. Я уже был невъездной на Украину. Слава богу, там остались прекрасные друзья, нормальные адекватные люди. Я позвонил им и сказал, что хочу приехать, могут ли они меня подстраховать в аэропорту, мало ли чего. Они позвонили в СБУ и спросили, будут ли у меня проблемы при въезде. «Конечно, будут, – ответили им. – Пусть Маршал не приезжает». Поэтому на похороны мамы и сестры не смог поехать. По моей просьбе друзья их кремировали, останки отца эксгумировали, кремировали. Прах родных людей я перезахоронил на Троекуровском кладбище в Москве. И как после этого я могу к относиться к тому, что сегодня творится на Украине?

Меня внесли в списки невъездных за то, что я выступал в Крыму. А у меня там похоронен дед, прошедший всю войну: капитан второго ранга, помощник командира корабля по политической части на крейсере «Молотов». После войны он работал экскурсоводом на панораме обороны Севастополя. Я в Алуште жил три года после армии с 1977-го, и мы там играли на танцах. У меня в Крыму масса друзей, я там бываю часто с самого раннего детства. Это родные для меня места. Поэтому как ездил туда, так и буду.

Троллейбусная дорога Симферополь – Ялта какой была, такой и осталась — вся в заплатках. Это касается не только дорог, но и вообще всей крымской инфраструктуры. За 23 года правления Украины там ничего не изменилось в лучшую сторону. Крымчане сами захотели стать частью России. Если бы они не сделали этот выбор, думаю, Крым залили бы кровью ещё сильнее, чем Донбасс.

Думаю, если бы не Майдан, Донбасс и Крым остались бы в составе Украины. Марши нациков, сожжённые заживо люди в одесском Доме профсоюзов — они же ничего не стесняются уже. Кто будет отвечать за всё это? Не были мы врагами. И вот те на — ливанули бензина в огонь. Часть друзей с Украины перестали со мной общаться из-за всей этой ситуации. Некоторых мне просто пришлось заблокировать в соцсетях. Я вижу, как людям промыли голову. Но думаю, что так долго продолжаться не может. Справедливость восторжествует.
«Патриотизм — необсуждаемая тема»

Я не знаю, что такое патриотизм. Кто-то имеет в виду любовь к берёзкам, для кого-то это любовь к людям, к земле. Для меня это необсуждаемая тема. Потому что любовь к родине должна быть в крови.

У меня дома лежат дедовские ордена. Один из них — Красной звезды, с отбитым куском. Он деда уберёг от пули. Мы заплатили высокую цену в этой войне, а наши «западные партнёры» сейчас пытаются переписать историю. Недавно один немецкий журналист (Свен Феликс Келлерхофф в издании «Ди Вельт» — Ред.) написал статью, в которой утверждает, что СССР проиграл Курскую битву, и поэтому Памятник Победы на Прохоровском поле нужно снести. Это как понимать?! Мы дошли до Берлина и вывернули фашистов наизнанку. Какие тут могут быть дискуссии?!
Как-то наткнулся в интернете на стихи крымчанина Владимира Кобеца, дописал ещё пару куплетов и получилась песня «Я русский, я тот самый колорад». У меня много песен, которые ещё не записаны и напеты просто под гитару — про флот, про подводную лодку. Написал песню, посвящённую 30-летию вывода войск из Афганистана. Опять слышны разговоры: «На фига мы туда попёрлись?» Зачем спрашивать об этом у солдата? Ему приказали — он туда и «попёрся».

Общаясь с ребятами, которые сегодня воюют, я стал понимать, что они, несмотря ни на что, рвут себя в куски ради того, чтобы мы все жили спокойно. Мне один 19-летний сержант в Чечне сказал: «Я за свою страну порву любого, как бобик грелку». Эти ребята есть, они так думают, у них нет других убеждений. Ещё у меня есть песня «Однорукий солдат» про бойца, который вернулся домой без руки, а ему говорят: «С работой не можем помочь. Ты не бог. И вообще, вы все нас достали». Обидно, когда так происходит.

Пишу и пою такие песни, дабы поднять дух прежде всего этим ребятам. Они меня понимают. В Сирии (я там, кстати, был одним из первых наших артистов) мне хлопали стоя. Я выступал прямо на взлётной полосе для пилотов, для моряков фрегата «Адмирал Эссен» и отдельно для всех, кто несёт вахту на военной базе в Хмеймиме. Когда меня зовут выступить перед бойцами в горячих точках, с удовольствием откликаюсь. Побывал во многих из них — Югославии, Чечне, Сирии, на Донбассе неоднократно. Чувствую, что я этим ребятам нужен там, на передовой.


Я благодарен судьбе, что всё так случилось. В «Парке Горького» я целый концерт (2,5 часа) пел «наверху» высокие ноты. Но тогда я был молодым и быстро восстанавливался. И всё равно приходил в номер, разогревал бутылку пива и выпивал, это нужно было для того, чтобы связки смягчить. И ложился спать. А эти гады (другие участники «Парка Горького» — Ред.) шли тусоваться и утром мне рассказывали, как было круто: «Маршал, жалко тебя не было». Я понимал, что долго так не протяну. Петь такую музыку тяжело, большая нагрузка на связки. Поэтому тот вариант, который я в результате выбрал, оптимален. Где-то поддал наверху, но не всё время. Сейчас в концертах пою несколько песен «Парка Горького», есть в репертуаре с десяток мировых хитов (из репертуара «Супермакас», Боба Марли и т. д.) и много своих песен. Поэтому сейчас мне намного легче. Я выдохнул. В российском шоу-бизнесе всё намного проще, чем в американском. В США, если у тебя нет менеджера, ты можешь быть хоть семи пядей во лбу, всю жизнь будешь играть по клубам. И никогда не станешь широко известным. У нас можно обойтись только деньгами, без менеджера.
Митяев меня критикует: «Опять в лоб написал»

Лет 10 назад меня как будто прорвало, песни сами стали рождаться. И если получается — это такой кайф. Сразу на гитаре сыграл, записал на видео и друзьям разослал. Тут же ещё что-то написал. А бывает такое, что месяца два вообще ничего не идет. Ходишь, думаешь, но ничего не происходит. Звоню Митяеву: «Олег, такая ситуация. Чего делать?» «У меня такое тоже бывает, — говорит он. — У всех бывает. Раньше я звонил Окуджаве с таким же вопросом: "Что делать, ничего в голову не идёт?" И он мне советовал читать умные книжки». Правда, помогает. Прочитал «Обитель» Прилепина — ба-бах написал песню «Колымский тракт». Я еще съездил в Магадан. По этому тракту едем, а водитель мне говорит: «Мы едем по дороге, которая на костях проложена». Как Жванецкий говорил: «Мне большая беда нужна, чтобы писать». Мне тоже необходимо самому увидеть что-то, прочувствовать. А просто так с потолка у меня не получается. Полетел в Сирию, пообщался, посидел в Су-34, написал песню «Селезень». Есть песня о Су-24, который сбил турок. Напишу, отошлю Митяеву, а он меня критикует: «Опять всё в лоб написал. А где романтика?» Какая романтика может быть в горячих точках или на войне?
В месяц 6-7 дней я дома, всё остальное время на гастролях. В сентябре у запланировано много концертов по Сибири. Причем, есть совсем маленькие городки, где я не был ни разу. Это кассовые концерты. Мы «прогнулись» по цене, потому что у людей просто нет денег на билеты. Когда вижу полный зал, для меня это праздник. Люди, несмотря ни на что, ходят на концерты. Значит, недаром ем свой хлеб.
«Рэп — это блатной шансон»

Моему поколению повезло — мы были свидетелями самого начала и расцвета рок-музыки, 60-е —70-е — 80-е. Кого ни возьми из музыкантов, все совершенно разные — «Битлз», «Пинк Флойд», «Лед Зеппелин», Род Стюарт, «Дженезис», Питер Гэбриэл и т. д. А сегодня рэп потеснил всю остальную музыку. Что такое рэп? Это хулиганская музыка. Грубо говоря, блатной шансон, только чёрный. Когда мы были в Америке, рэперы только появлялись. Мало кто из них прорывался на MTV. Но постепенно эта музыка захватывала умы. Просто в эту музыку стали вкладывать большие деньги. Вот основная причина, почему рэп так рванул. Молодёжи она нравится, с этим ничего не поделаешь.

Это раньше, чтобы раскрутиться, ты должен был попасть на MTV. А сейчас нет тебя там, ну и ладно. Музыкальные каналы погоды не делают. Большой плюс — есть интернет. Можно не париться по поводу телевизора. Мой сын Артём, кстати, тоже рэпер. Выступает под псевдонимом Трилла. Что это означает? Да хрен его знает (смеётся). Он пишет потрясающие стихи. Мы сняли ему пару клипов. Иногда я с ним спорю, потому что у него не рифма, а созвучия. Меня больше к Есенину и Высоцкому тянет. А он мне начинает что-то читать, и я не очень это понимаю. Он мне говорит: «Ты не понимаешь, потому что старый». Наверное.

«Чувствую себя старым по утрам с бодуна»

Чувствую себя иногда старым по утрам. Особенно с бодуна. Раньше такого не было. Быстро вскочил и пошёл. А сейчас что-то где-то кольнуло. У меня рассыпался один позвонок на спине, грыжей выдавило. И нога начала отниматься, боль дикая. Лежу как-то на диванчике дома один, встать не могу. Вдруг слышу — ванной вода хлынула и по всему первому этажу начала растекаться. Я кое-как сполз с дивана, докарабкался до ванной — там кран вырвало. Позвонил друзьям, они вычерпали воду, заткнули кран. Сам по лестнице даже не могу подняться. Позвонил Лене Малышевой: «Что делать?» Она меня к Дмитрию Дзукаеву в 67-ю клинику отправила. Сделали МРТ. Выяснилось, что раздавился хрящик. И осколки видны на снимках. «Я тебе боль уберу, — сказал врач. — Но будешь ходить с палочкой». «Нет, — говорю, — так не пойдет». «Ну, тогда операция», — предложил он. У меня сейчас стоит искусственный имплант. Но я уехал из клиники за рулем через полтора месяца после операции. Если не делать гимнастику, придется снова возвращаться в клинику. И я уже третий год каждый день делаю упражнения. С бодуна иногда думаю: «Не буду делать». «Нет, будешь, гад», — говорит мой второй голос. Кстати, всем советую. Простые упражнения. Но очень эффективные.
«Главное, не париться по пустякам»

Мне уже 62, по большому счёту осталось-то немного. Я понял важную вещь: главное, не париться по пустякам. Я, конечно, парюсь, когда происходит что-то с моими близкими. Но перестал тратить время на дрязги и ответы «хейтерам» в интернете. У меня есть песня (надо бы её записать), называется «Ссышь, сука». Она адресована анонимам, у которых нет фото на аватарке, но они пишут гадости. Мне каждый раз хочется спросить: если ты такой смелый и умный, ну поставь свою фотографию, чего ты ссышь? А то либо морда какого-нибудь бульдога стоит, в худшем случае вообще ничего. Станислав Лем сказал: «Пока не воспользовался интернетом, не знал, что в мире столько идиотов». Поэтому стараюсь не обращать внимания на идиотов.

Еще я сделал важный вывод. Пока живы родители, с ними нужно общаться. Как бы я сейчас хотел поговорить с отцом, у меня масса вопросов накопилась. Он был умным человеком. А я думал: потом спрошу. И не спрашивал. Звонил маме и передавал отцу привету.
И что касается обстановки вокруг — всё-таки важно хотя бы иногда включать голову. Нельзя огульно думать про всех, что все они мудаки. Где гарантия того, что придёт к власти другой президент и будет лучше? На Украине Порошенко 5 лет рулил. И что? Стало лучше, чем при Януковиче? Мы жили за забором больше 70 лет. Потом ба-бах — капитализм. Поэтому я часто говорю, что это закон физики. Если маятник 70 с лишним лет отклонялся в одну сторону, за короткий срок в лучшую сторону он на такое же расстояние не может отклониться. Нужно время. Придётся набить шишки, совершить массу ошибок, прежде чем найдём свой правильный путь.
Источник