СМИ

Есть правительства, мечтающие… вернуться в свою страну. Министерства в изгнании и администрации, управляющие давно утраченными территориями, мировой политике хорошо известны. Как работают эти виртуальные кабмины и парламенты? Власти нет, денег нет, но есть ордена Вот уже целое столетие белорусскую государственность «охраняет» так называемая Рада Белорусской Народной Республики (БНР). Провозгласившая себя сама в 1918-м году, она ничего фактически не контролировала, да ни на что особо и не претендовала. Представитель «рады» Алесь Чайшиц в интервью украинскому изданию уверял, что «правительство» и «парламент» не собираются захватывать власть в Минске. «Наша конечная цель остается той же, что и сто лет назад: вручить свой исторический мандат демократически избранной власти в Беларуси и таким образом придать ей историческую легитимность», — объясняет он. Задача заграничного «кабинета министров» — «юридически и символически соединить БНР образца 1918 года и будущую демократическую Белоруссию», объясняет Чайшиц. Он признает, что распад СССР в чем-то исполнил их мечты. И бывшая Советская Белоруссия, ставшая независимым государством, националистов, в общем-то, устраивает. «Республика Беларусь —официально признанное суверенное государство, с которым страны свободного мира имеют дипломатические отношения, — соглашается Чайшиц. — И мы в этом статусе заинтересованы». Тем не менее «Рада БНР» продолжает деятельность в удаленном режиме. Члены «правительства» и «парламента» мыслят себя резервной копией государственности Белоруссии. «Необходима подобная юридическая и симбиотическая страховка, так как нынешний режим в Минске гарантировать суверенитет не способен», — утверждает Чайшиц. Когда-то эта «рада» выпускала собственные марки, но теперь все в прошлом. Зато остались ордена и медали, которыми награждают за заслуги перед виртуальной государственностью. Среди награжденных — руководитель «Белорусского Народного Фронта», первый глава независимой Белоруссии Станислав Шушкевич. «Также отмечены выдающиеся деятели культуры, включая нобелевского лауреата Светлану Алексиевич», — добавляет Чайшиц. Такие приветы из прошлого передают не только белорусы: были в истории кабинеты министров так называемой Украинской Народной Республики, работали несколько десятилетий эмигрантские правительства Латвии, Литвы и Эстонии. И, стоит отметить, прибалтийские республики действительно восприняли государственность от заграничных правительств. «В вагоне сидит Директория. Под вагоном ее территория» Но с украинцами вышла другая история. После свержения Временного правительства в Киеве провозгласили Украинскую Народную Республику, признанную Германией и Австро-Венгрией. Закончилась «незалежность» в 1920-м быстро и в духе оперетты: Директория УНР бежала от наступающей Красной армии. К тому времени «кабинет министров» уже не контролировал ничего. Политическую ситуацию тех лет описывала частушка: «В вагоне сидит Директория. Под вагоном ее территория». У первого председателя Директории Владимира Винниченко жизнь сложилась интересно: он успел вступить в компартию и побывать заместителем председателя Совнаркома (вице-премьером) Украинской ССР. Правда, потом уехал от социалистической действительности во Францию. Принявший у него бразды правления Симон Петлюра был убит в Париже анархистом Самуилом Шварцбурдом, мстившим за еврейские погромы, учиненные петлюровцами. Но идея УНР продолжала жить, учреждения несуществующего государства кочевали по разным городам Европы и Америки. В 1992 году последний «президент» УНР Николай Плавюк подарил регалии «республики» первому президенту независимой Украины Леониду Кравчуку. Правда, к тому моменту Украина уже утвердила свою преемственность от Украинской Советской Социалистической Республики, что и было закреплено в документах. Независимость провозглашал Верховный Совет УССР. И все же эмигрантское правительство сочло свою миссию законченной и распустилось. Как отмечает политолог Кирилл Аверьянов-Минский, «Рада БНР» также хотела, подобно украинским коллегам, символически воссоединиться с правительством постсоветской Белоруссии. Но в 1994 году на президентских выборах победил Александр Лукашенко, и любовь эмигрантов к Минску сразу остыла. «Националисты из БНР принадлежат к числу непримиримых, — объясняет РИА Новости Аверьянов-Минский. — Но никакой политической силы у них нет, задачей была де-факто борьба с Россией. То, что Москва, ввиду незначительности усилий деятелей «рады», эту борьбу не замечала, никого не смущало. Лучше всего у «парламента» в изгнании получалось раздавать ордена и медали. По случаю своего столетия они раздали много медалек и делали это даже в Москве. Еще они выступают с заявлениями, которые тиражируются ультранационалистическими СМИ». К 90-м годам эмигрантские правительства стали сборищами маргиналов, которые никого не представляли и ничего не решали, уверяет Аверьянов-Минский. Поэтому наиболее сообразительные сделали вид, что их «историческая» борьба за рубежом увенчалась успехом. Мечта о возвращении Крыма Феномен властвования над территорией, которая не контролируется, знаком и современной Украине. Сегодня там существуют органы, которые «администрируют» жизнь регионов, находящихся за пределами юрисдикции Киева. В Херсоне расположено представительство президента Украины в так называемой Автономной Республике Крым, в Киеве — подразделение Генеральной прокуратуры Украины по той же «автономной республике». Надзорное ведомство занимается в основном тем, что производит сенсации. Например, в 2017-м прокуратура подсчитала, что ущерб Украины от потери Крыма составил один триллион 80 миллиардов гривен (около 2,6 триллиона рублей по тогдашнему курсу). Также ведомство ведет списки сотрудников правоохранительных органов в Крыму, которые работали еще при Украине. Там строят планы мести: «Принимаются все необходимые меры для получения доказательств вероятной причастности к совершению государственной измены». Чем-то подобным — не очень определенным, но увлекательным занимается и «крымское представительство» президента Украины. Как признал первый заместитель этого ведомства Изет Гданов, «органы (украинской. — Прим. ред.) государственной власти не могут осуществлять свою деятельность» на территории полуострова. Поэтому перед «представительством» стоят довольно размытые задачи: «ускорять процесс деоккупации» и «готовиться к реинтеграции Крыма». Из практических сторон такого «ускорения» можно упомянуть, например, попытку Киева предоставить крымчанам возможность дистанционного обучения в школах и вузах. Так пытаются сохранить связь жителей полуострова с украинским государством. Жителей Крыма представительство президента Украины называет «заложниками», хотя в 2014-м крымчане сами проголосовали за воссоединение с Россией. Правительство как формальное прикрытие Зарубежные «кабинеты министров» мечтают прийти к власти в Иране, Вьетнаме и Эфиопии. В Грузии находится подконтрольное Тбилиси «правительство Автономной Республики Абхазии», хотя Сухум объявил о независимости еще в 1990-х годах (в 2008 году суверенитет Абхазии признала Россия). В истории множество подобных примеров: были в XIX веке и конфедеративные правительства американских штатов Кентукки и Миссури, в изгнании в годы Первой мировой работало правительство Бельгии. Словом, это уже привычное явление в мировой политике. Одним из наиболее известных можно называть правительство Тибета в изгнании. Оно действует с тех пор, как в 1950-м Народно-освободительная армия Китая вошла в этот горный край, и называется сейчас Центральной Тибетской администрацией (ЦТА). Своими задачами объявляет помощь тибетским беженцам и восстановление свободы региона. «Центральная администрация ранее была известна как правительство Тибета в изгнании, — объяснил РИА Новости секретарь департамента информации международных отношений ЦТА Цеванг Гялпо Арья. — Позднее мы заявили, что не ищем независимости от Китая. Тибет может жить под правлением КНР, но Пекин должен дать тибетцам подлинную автономию, как это закреплено в китайской конституции». «Указы ЦТА исполняются чиновниками администрации, тибетцами и сторонниками Тибета, — продолжил Цеванг Гялпо Арья. — Верховное руководство администрацией осуществляет президент. Он избирается диаспорой каждые пять лет». По мнению доктора исторических наук Сергея Волкова, реальной силой такие правительства считаться не могут. «Их существование имеет какое-то значение лишь в тех случаях, когда имеется внешняя сила, которая при определенных обстоятельствах сможет контролировать соответствующую территорию, используя такое правительство как формальное прикрытие», — добавляет он. И ответ на вопрос, является ли тот или иной эмигрантский «кабинет министров» легальным или легитимным, решается не по каким-то формальным правилам, а в связи с политической необходимостью. «В международном праве нет единой формулы для признания или непризнания таких правительств, — поясняет Волков. — Во-первых, все международное право — чисто договорное и распространяется только на те суверенные государства, которые участвуют в том или ином договоре. И они всегда вольны из него выйти». Во-вторых, напоминает историк, есть конфликт между такими понятиями как «право на самоопределение» и «территориальная целостность». «На практике (применение этих принципов. — Прим. ред.) толкуется государствами в соответствии со своими интересами в каждом конкретном случае», — отмечает Волков. Поэтому срок реализации мечты, если таковая перспектива вообще имеется, того или иного «правительства» или «администрации» зависит от того, решат ли внешние игроки достать из ящика и вернуть на политическую сцену эмигрантских министров, — сами изгнанники тут не вольны определять свою судьбу. «Юридических сроков быть не может, а реальные зависят как от международного расклада сил, так и от решимости тех государств, которые такие правительства признают», — подытожил Волков. Антон Лисицын, РИА Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал