СМИ

По различным данным, в земле нашей планеты до сих пор находятся более 100 миллионов мин различного происхождения, которые разбросаны по шестидесяти странам мира. И это не считая зон боевых действий, которые до сих пор хранят в себе огромное количество неразорвавшихся боеприпасов. Куда не стоит забредать во время туристических поездок по миру — мы расскажем.


1. Зимбабве, граница с Замбией и Мозамбиком

Народно-освободительная война (т.н. Чимуренга) велась в Родезии (ныне Зимбабве) с момента одностороннего провозглашения страной независимости в 1965 году. Боевые отряды партий ZANU (Зимбабвийского африканского национального союза) и ZAPU (Союза африканского народа Зимбабве), поддерживаемые Китаем и Советским Союзом, устраивали налёты на фермы, минировали дороги, закладывали бомбы в магазинах и сбивали гражданские самолёты.
В ответ на это вооружённые силы Родезии проводили рейды на территории сопредельных стран — Замбии и Мозамбика — уничтожая самих боевиков, лагеря их подготовки и прочую инфраструктуру.

Но даже вполне себе подготовленная армия не может контролировать огромные границы с враждебными соседними государствами (а их у Родезии было три — Ботсвана, Замбия и Мозамбик). И тогда в чью-то светлую голову пришла идея создать огромное минное поле, одним своим наличием препятствующее проникновению инсургентов на территорию Родезии.


Сказано — сделано. Сапёры Инженерного корпуса армии Родезии создали Corsan (сокращение от «Санитарный кордон») — 766-километровое минное поле по всей протяжённости границы с Мозамбиком и Замбией, содержащее более одного миллиона восьмисот тысяч мин различного типа.

В 1980 году война закончилась, но «спящую смерть» из земли никто не спешил вынимать. Конечно, «подходов к снаряду» было множество: военные инженеры Зимбабве и мировые организации очистили от взрывных устройств большую часть территории. Однако на текущий момент 233 километра зимбабвийско-мозамбикской границы до сих пор хранят около миллиона мин. Местами их плотность достигает 5500 единиц на километр.

Но если Мозамбик по большей части убрал «опасные подарки» со своей территории, то у не самой богатой даже по африканским меркам Зимбабве на это просто-напросто не хватает средств.


Установка ограждения и запрещающих знаков не помогает — местные жители растаскивают их на стройматериалы очень быстро. Порой опасные участки располагаются буквально в метрах от домов, школ, дорог и сараев. Местное население к такому положению дел привыкло — в какие-то места просто не ходят, так принято.

Тем не менее, на минах в Зимбабве ежегодно подрываются около 40 человек, чаще всего дети — кто-то гибнет, кто-то остаётся калекой.

Вдобавок все эти мины расположены в настолько глухом медвежьем углу страны, что у властей нет даже нормальных карт этой территории — топосъёмка не проводилась более 40 лет.

Несколько лет назад в минобороны страны случилась нечаянная радость: при ремонте здания случайно обнаружились завалившиеся в стенной проём подробные топографические карты нескольких приграничных участков. Осталось найти ещё и деньги, чтобы послать туда сапёров…

С другой стороны, пример ЮАР, которая зарабатывает большие деньги на туристах, посещающих национальные парки, заразителен. К примеру, небезызвестная нам компания APOPO, использующая специально обученных крыс для поиска мин, получила подряд на очистку «коридора Сенгве» — естественного пути миграции слонов из национального парка Крюгера (ЮАР) в национальный парк Гонарежу (Зимбабве). Коридор невелик — 37 километров в длину и всего-то 75 метров в ширину, но эта безопасная тропа вполне может спасти чью-то жизнь.


2. Сахара
Пустыне Сахара не везло с момента начала Африканской кампании.

Итальянцы, немцы и союзники, воюя в Северной Африке в 1940-43 годах, активно её минировали. Больше всего «подарков» оставили в Ливии и Египте. Только для прикрытия Газалы британская 8-я армия установила одномоментно 86539 взрывных устройств. Если в Западной Европе после Второй мировой войны заминированные территории очистили оперативно, то в Северной Африке «мёртвые зоны» остались. Только в Египте ждут своего часа несколько миллионов мин.

Но не пугайтесь, минные поля в Египте — это не там, где курорты Красного моря. Впрочем, в районе Хургады опасные участки, огороженные колючкой, тоже есть. Но это другая история, связанная с Израилем. Основные же залежи мин — на северо-западе страны, ближе к ливийской границе. Древних достопримечательностей там нет.


Но если вы вдруг решите посетить место битвы при Эль-Аламейне, то делать это надо осторожно: там много минных полей. Местные бедуины знают проходы, но даже они продолжают подрываться и гибнуть все эти годы.

Ливия

Естественным продолжением этих минных полей стала Ливия. Хотя в послевоенные годы разминирование там проводилось, его не завершили. Плотнее всего была усеяна взрывными устройствами Киренаика (область на востоке страны). Так, очень много их было в окрестностях Тобрука, который в 1940-42 годах был местом серьёзных боёв между союзниками и войсками стран Оси.

На рубеже 1940-50-х ежегодно в Ливии на минах гибло свыше ста человек в год. Подрывалось также множество овец и верблюдов. Разминирование всё же дало результат — в 60-е годы число происшествий сократилось. Однако египетско-ливийская приграничная война 1977 года привела к появлению новых минных заграждений вдоль границы.


В начале 1980-х более трети пастбищ в стране было засорено минами и неразорвавшимися снарядами. Ежегодно гибло до трёх тысяч голов скота. Впоследствии очистка от взрывных устройств так и не была завершена. А после начала гражданской войны вся Ливия превратилась в сплошное минное поле, в прямом и переносном смысле. К старым заграждениям добавились новые.

Сахарская Арабская Демократическая Республика
Тем не менее, самое протяжённое минное поле в мире находится не на местах славы Роммеля и Монтгомери, а значительно западнее, на границе Марокко и частично признанного небольшого государства Западная Сахара. Образовано оно было весьма оригинальным образом в 1975 году: король Марокко Хасан II организовал «зелёный марш» и во главе двухсоттысячной безоружной толпы вторгся на территорию тогдашней испанской колонии. Не встречая сопротивления, толпы африканцев блокировали администрацию, захватывали города и посёлки, крича что-то в стиле «мы здесь власть» и «верните нашу исконную землю».

Европейцы посмотрели на это, плюнули и ушли. А жители остались.

Отрезанные от побережья Атлантического океана сахарцы образовали Фронт ПОЛИСАРИО, объявили свою территорию Сахарской Арабской Демократической республикой и начали вооружённую борьбу против захватчиков. С учётом знания местности и пустыни получалось у них это с переменным успехом, но вполне неплохо. Перед Марокко встал вопрос, как обезопасить «бескровно отжатые» территории.


Бросив взгляд на Европу и изучив инструкции маршала Вобана, военные инженеры возвели защитные сооружения по всей длине границы. А это ни много ни мало — две тысячи семьсот километров от Алжира до Мавритании.
Укрепления получили имя «Берм» и представляют собой насыпные песчаные валы высотой не менее трёх метров, расположенные в несколько линий. «В комплекте поставки» также идут пулемётные вышки, посты наблюдения, радары, укреплённые блокпосты через каждые пять километров, полевые аэродромы, колючая проволока и мины.

Стена возводилась в шесть этапов с августа 1980-го по апрель 1987 года, и фактически с этого момента жители целой страны не могут попасть на свои бывшие территории никоим образом. Любая попытка проникновения может закончиться подрывом на мине или пулей. Единственный доступный и усиленный КПП находится вблизи алжирской границы и города Тиндуф.

Что характерно, мировая общественность реагирует совсем вяло. Типа «это ваше внутреннее африканское дело — вот и разбирайтесь сами». Марокко, получившее большинство шахт и промышленных районов под свой контроль, по понятным причинам особо не поднимает эту тему, а кто будет слушать западных сахарцев? Да никто. Так и живут.


Неудачные попытки пересечения минного поля
С другой стороны, с момента образования «Аль-Каиды» и ИГИЛ вербовать ожесточённых сторонников среди жителей заблокированной страны стало куда легче: приезжай, обещай золотые горы — и вот у тебя уже подготовленный и закалённый новобранец.

Вот тут и вопрос: стоит ли такое неприглядное будущее существования «Берма»? Или лучше было бы договориться?

3. Босния и Герцеговина

Во время гражданской войны в Боснии и Герцеговине в 1992–1995 годах минные поля ставили все три стороны конфликта (сербы, хорваты и боснийские мусульмане). Так как этим нередко занимались не сапёры-профи, а ополченцы, часть минных полей не была нанесена на карты. Или нанесена неточно.

После окончания войны люди и животные продолжали подрываться на противопехотных минах. В республике была запущена программа по разминированию, но она пока не завершена. Правда, инцидентов в последнее время стало заметно меньше.



Согласно данным боснийского Центра по разминированию, после войны в результате взрыва мин в этой горной стране погибли или получили ранения свыше тысячи человек.

Так что же, в Боснию ни ногой? В принципе, смерть притаилась не в городских парках. Её скорее можно встретить в горах или в разрушенных во время войны и заброшенных домах. Смотрите по сторонам. Там, где пасётся скот, противопехотных мин наверняка нет.

Правда, могут быть противотанковые.

По данным всё того же Центра по разминированию, опасность представляют 2,3% территории всей страны — там, где проходила линия фронта. Но в этих местах обитает примерно 15% всех жителей республики. И это неудивительно — бои ведь шли возле крупных городов.


Карта минных полей в Боснии и Герцеговине в целом повторяет линию фронта
Есть и другая опасность. В 2013 и 2014 годах в Боснии произошли сильные наводнения. Побочным эффектом стало то, что вода переместила противопехотные мины и предупредительные щиты. Поэтому карты разминирования устарели.

С другой стороны, есть много ложных знаков. То есть щиты с предупреждениями о минах иногда ставят, чтобы на огороды не лазили. Для этого же используют предупредительную ленту. Иногда эти ленты и таблички ставят в горах, чтобы туристы не совались в опасные мета и случайно, например, не сорвались с обрыва. Даже люди, которые знают, что вот те таблички — это фейковая угроза, подсознательно стараются избегать их и туда не ходить.

4. Ирано-иракская граница

Исламская революция 1979 года в Иране имела различные последствия. Тут и удачные или неудачные операции по спасению американских дипломатов, разрыв дипотношений со множеством стран, международная изоляция, а вдобавок ещё и война с соседним Ираком. Что характерно, Саддама Хуссейна поддержали в тот момент одновременно и СССР, и США. Успешное наступление восьмидесятого года вскоре завязло в оборонительных порядках иранцев, а потом войска и вовсе откатились на исходные рубежи, перейдя почти на восьмилетний срок к позиционной войне.

Обе стороны строили оборонительные линии, минировали свою и сопредельную территории. Потом начинался новый год, министры и генералы говорили, что пора показать «чью-то мать этим подлым и вероломным захватчикам», после чего объявляли новое наступление. Итог смотри выше.

Такая себе Первая мировая война в миниатюре.

Учитывая, что в какой-то момент Иран вполне себе мог отрезать выход Ирака к Персидскому заливу и захватить порт Басра вместе с нефтеналивным терминалом (а значит, и источник дохода багдадского правительства), плотность засева территории была весьма и весьма приличной.

К концу 1988 года обе стороны выдохлись и заключили перемирие, потеряв при этом сотни тысяч человек убитыми, миллиарды долларов убытками и не достигнув никаких результатов. Далее последовали «Буря в пустыне», вторжение сил коалиции… в общем, о минных полях на границе никто не вспоминал уже очень и очень долгое время.

Да и взаимная напряжённость с Ираном никуда не делась даже спустя тридцать лет. На сегодняшний момент ситуация такова, что из некоторых районов Ирака попасть в Иран можно только через проложенные по расчищенным минным коридорам дороги, которые справа и слева украшаются табличками с черепом и костями.
И хорошо, если такие указатели есть, потому что суровые погодные условия в этой пустыне фактически не оставляют шансов на будущее разминирование территории. Ветер снимает верхний слой почвы, обнажает мины и уносит их на новые места.


Минное поле между Басрой и иранской границей
По оценкам специалистов, на 2009 год по всей территории Ирака было зарыто не менее двадцати миллионов мин и более двух с половиной миллионов кассетных боеприпасов. В районе Басры число взрывных устройств составляло семь миллионов.

Ах да, это мы молчим ещё о сотнях тысяч неразорвавшихся миномётных мин и снарядов, до сих пор лежащих в земле и воде оросительных каналов и рек. Очень, знаете ли, опасное соседство для сельского хозяйства. Добавив сверху то, что осталось от «носителей демократии», получим фактически одну из самых опасных территорий на земле.

С одной стороны, в наличии нефти здесь есть несомненные плюсы: волонтёрские и военные организации вовсю занимаются разминированием будущих нефтяных полей, чтобы обезопасить гражданских специалистов. С другой стороны, мирные жители и места их обитания опять-таки никому не интересны. Регион полностью погряз в нищете, в том числе и из-за своей минной опасности.

5. Камбоджа

Камбоджа, соседствующая с Вьетнамом, никогда не была спокойным местом. Однако гражданская война 1967–1975 годов, приведшая к победе красных кхмеров во главе с Пол Потом, вышла за всякие рамки понимания обывателем. Первоначально «народно-освободительное движение» стремилось свергнуть короля Сианука, а затем просто прибрало власть в стране. После чего новое правительство немедленно стало искоренять всё инакомыслие.

То есть проводить геноцид по всем признакам сразу.

В результате таких действий погибло от полутора до трёх с половиной миллионов человек только на территории страны, после чего полпотовцы обратили свой взор на соседний Вьетнам.

Несколько лет напряжённости на границе, камбоджийские «рейды устрашения», атаки на города в конце концов вывели из себя Ханой. В итоге 25 декабря 1978 года вьетнамцы вторглись на территорию Камбоджи, взяли столицу Пномпень и свергли красных кхмеров.

Собственно, побывавшие в этом уголке Юго-Восточной Азии в разное время армии соседних и не только государств оставили в земле более десяти миллионов мин, разбросанных по всей площади страны. На текущий момент их число оценивается в районе четырёх-шести миллионов.


Что характерно, сами камбоджийцы сваливают большую часть установленных мин (55%) на период «вьетнамской оккупации» 1979–1989 годов.

Работа по разминированию этих территорий достаточно трудоёмка. Во-первых, большинство «подарков» установлено в джунглях, где тяжело продвигаться даже местному населению. Во-вторых, изменчивая погода, дожди, потоки воды и ветра перемещают взрывные устройства и неразорвавшиеся боеприпасы по неизведанным маршрутам. Ну а в-третьих, в горах ещё продолжают скрываться остатки красных кхмеров — а что уж творится на их территории не знают даже силы правопорядка.


Подрыв мины в Камбодже
Тем не менее, эта работа не прекращается ни на минуту, а основными участниками, помогающими в разминировании страны, являются США, Япония, Норвегия и Евросоюз. На текущий момент с помощью 3500 деминёров очищено более 4,5 тысяч квадратных километров территории.
* * *
Мы, конечно, ни в коей мере не пытаемся вас отговорить от путешествий по миру в туристический сезон, благо все пути сейчас открыты с минимальным напряжением сил. Основные маршруты и курорты, где когда-то была война, конечно же, давно обезопасили. Но, наткнувшись на предупреждающие таблички или висящие красные ленточки минной опасности, постарайтесь не нарушать и туда не соваться. Штраф за такое один — жизнь. А это, пожалуй, главная ценность на планете.

Александр Потёмкин, Михаил Поликарпов