СМИ

Благодаря российской дипломатии и усилиям РФ в Сирии и на Украине, глобальный либерализм утратил свой боевой авангард в лице исламизированных террористов и европейских неонацистов, и сегодня его апологетам не остается ничего иного, кроме как бросить в «последний и решительный бой» против новой идеологии «солидарного выживания» планеты Земля зомбированных соцсетями малолеток.
Качество современных мировых (очевидно деградирующих) СМИ, а также общий интеллектуальный уровень российских и зарубежных комментаторов происходящих на планете событий таковы, что журналисты, освещавшие, к примеру, саммит G-20 в Осаке на минувшей неделе, все, как один, обратили внимание на путинский термос с чаем, но никто не прокомментировал — почему президент России свое официальное выступление на саммите посвятил проблеме развития ВТО. СМИ посчитали важным сообщить публике, что на ужин в первый день встречи «двадцатки» гостям подавали съедобные цветы, террин из морского окуня, сладкую кукурузу под таким-то соусом и проч., но что делал на саммите, к примеру, представитель не имеющих отношения к G-20 Нидерландов, и под каким соусом Путин первую свою встречу провел не с кем-нибудь, а с главой ЮАР, осталось загадкой не только для телезрителей и читателей, но и, похоже, для самих журналистов.
Беспомощность российских медиа (поговорим о них), высасывающих из пальца «события», которых не было — ну, например, вот этот бред: «Меркель нашла дорогу к стулу лишь при помощи Путина» — поражает. Им проще веселить и водить за нос публику, чем сообщать ей — что происходило в действительности на важнейшем мировом мероприятии года.

Накануне саммита в Осаке общая тональность публикаций в российских СМИ была преимущественно сдержанно-пофигисткой, а местами — наигранно-пессимистической. Так, российские «политологи» наперебой транслировали в эфир всевозможную чушь с месседжами вроде таких: «Переговоры Путин-Трамп: прогнозы не радуют», «Трампу снова тяжело договариваться (с Путиным)», «Результативность встречи Трамп-Путин в Осаке под вопросом» и проч. (Всё это реальные заголовки статей и заметок в российских медиа накануне саммита G-20 в Японии). Кое-кто высказывал опасения в связи с возможным накатом на главу РФ (такая мысль звучала, к примеру, в вопросе автору этих строк во время эфира на радио «Спутник» за день до саммита G-20), хотя ясно, что «двадцатка» — не тот формат, чтобы на нем ошивались какие-нибудь майдауны, да и ситуация в мире после саммита G-20 в Австралии в 2014 году, где местные ковбои попытались устроить Путину бойкот, изменилась кардинальным образом.

Вот этого-то — что ситуация в мире изменилась, и не замечают многие российские и зарубежные журналисты, по-прежнему барахтающиеся в либеральных, западоцентричных и монетаристских дискурсах и до сих пор всерьез полагающих, что Россия — страна изгой, а «двадцатка» (которая, на самом деле превращается в «тридцатку» за счет активного участия в них незападных стран) существует исключительно для показательной порки плохих парней.

Да, Владимир Путин накануне саммита призвал журналистов «не ждать от саммита в Осаке каких-то прорывных решений», но что имел в виду президент России, предлагая прессе быть сдержаннее в поиске сенсаций и ожидании каких-то громких заявлений от участников G-20? Разумеется, смысл его высказывания не в том, чтобы принизить значение названного тусовочно-переговорного формата. По сути, это был толстый намек на то, что все самое значимое и прорывное следует искать не на полях саммита, а за его пределами. То есть — не в заявлениях западных политиков (в особенности — чиновников ЕС и стран, входящих в Евросоюз, очевидно превращающихся в политическую мелюзгу), а прежде всего, — в том контексте, который окружает 14-ю по счету встречу «большой двадцатки». Фактически Путин дал понять внимательно следящим за меню завтраков и ужинов в Осаке «экспертам», что мировая политика формируется сегодня все меньше в Вашингтоне-Лондоне-Брюсселе и все больше — в Вашингтоне-Москве-Пекине.

В таком контексте полуторачасовая встреча Владимира Путина и Дональда Трампа не могла не стать главным событием саммита в Осаке.

Официально сообщается, что главы России и США обсудили ситуацию вокруг Ирана, Сирии, Венесуэлы и Украины. Но не сообщается, что разговор по Украине был больше для проформы — для ушей визгливой либеральной прессы, а главный итог встречи состоит в том, что каких-либо серьезных противоречий в разговоре двух президентов выявлено не было. Напротив: между российскими и американскими участниками встречи состоялся чуть ли не семейный разговор, в котором, например, со стороны Трампа участвовали его дочь и зять. По сути, это был разговор, полный взаимопонимания и, я бы сказал, почти искренней доброжелательности.

Вспомните, в какой обстановке проходила первая встреча двух президентов на полях саммита G-20 в Гамбурге в 2017 году. Тогда все (кроме, пожалуй, Путина) были напряжены до предела, и не было на этой встрече ни одного вопроса, по которому бы Путин и Трамп пришли к единому мнению. В июле прошлого года, когда в Хельсинки состоялась первая полноформатная встреча Путина и Трампа, атмосфера была тоже не комильфо — уже хотя бы потому, что над ней витал дух специального прокурора Роберта Мюллера, проводящего расследование «вмешательства» в американские выборы. Тогда казалось, что одно неосторожное слово Трампа — и его противники в Конгрессе получат повод для запуска процедуры импичмента главы Белого дома. А что мы видим сегодня? Мы видим, что Трамп уже не боится обвинений в «связях с Москвой» — он больше прикалывается. Мы видим также реальное согласование позиций лидеров РФ и США по большинству самых острых проблем современности.

Три месяца назад лидеры двух стран согласовали свою позицию по Украине, избавив Незалежную от навязчивого «друга» американских демократов Порошенко. Пару недель назад Путин и Трамп договорились по Молдове, избавив эту страну от её теневого хозяина Плахотнюка. Ранее Путин и Трамп приступили к реализации согласованной позиции по Сирии (и сегодня только фрики поднимают вопрос о судьбе Асада), на днях почти договорились по Венесуэле и приступили к обсуждению ситуации вокруг Ирана. Даже по российскому газу в Европе — и здесь президенты России и США, похоже, близки к взаимовыгодному решению, несмотря на козни еще одного «большого друга» американских демократов Анджея Дуды и иже с ним. В таком контексте тем, кто наблюдает сегодня, например, за процессом приостановки действия Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности, должно быть понятно, что в действительности за решением Трампа о ДРСМД скрывается вовсе не стремление к противостоянию с РФ. (Да, Трампу нужна гонка вооружений — иначе он потеряет поддержку республиканцев, но ему, в отличие от банкстеров, не нужна реальная война с Россией).

Мир не просто меняется. За последний год произошли события, оценить которые российская и зарубежная пресса, как мы видим, пока что не в состоянии.

А ведь по сути модель «монетаристского глобализма» вот-вот отправится в нокдаун совместными усилиями Трампа, Путина и Си Цзиньпина. Почему? Да потому, что всем троим нужен новый доллар, привязанный к золоту. Всем троим нужна новая, не монетаристская модель экономики, основанная на новых подходах к регуляторам глобального рынка. Путину, Трампу и Си не нужна большая война на Ближнем Востоке и где-либо еще (хотя имитация такой войны каждому из них не помешает). И еще: всем троим нужна победа Трампа на президентских выборах 2020 года — в противном случае реванш со стороны американских демократов опрокинет мир в хаос и реальную трансконтинентальную войну. Именно поэтому президент США, как бы в шутку, попросил Путина на встрече в Осаке не вмешиваться в следующие выборы в США. Естественно это не шутка, а страховка против возможных будущих инсинуаций со стороны противников Трампа.

Так вот: главная интрига саммита — вовсе не в термосе Путина.

Напомню тем, кто внимательно следит за меню и дресс-кодом мировых лидеров, что накануне саммита в Осаке Владимир Путин дал развернутое интервью представителю британской (!) «Financial Times», в котором заявил, что «либеральная идея себя изжила». И именно это заявление следует считать главным событием встречи лидеров G-20 в Японии.

В этом своем интервью в преддверии саммита «двадцатки» президент РФ фактически заявил о том, что мир уже не будет прежним. Ну, а на самом саммите, уже после интервью Владимира Путина, конечно же, никаких «прорывных решений» или заявлений не произошло.(Многие эксперты, кстати, видят в этом заявлении намек на грядущее изменение Путиным экономического и внутриполитического курса российского руководства, а также на соответствующее изменение состава Правительства РФ).

В контексте знакового интервью Владимира Путина влиятельному британскому изданию весьма карикатурно смотрелась нынешний пока еще премьер Великобритании Тереза Мэй, которая посетила саммит, судя по всему, только для того, чтобы в ходе протокольной встречи с президентом России в очередной раз напомнить ему, а заодно и владельцам «Financial Times», о своей позиции (которая на самом деле уже никому не интересна) по отравлению Скрипалей.

Словом, кто бы и что не говорил в ближайшие дни об итогах саммита в Осаке, нынешняя встреча лидеров «двадцатки» стала, по сути, рубежной, ну, а слова Путина о скором конце либерализма — своеобразным ответом главы РФ американскому политологу Фрэнсису Фукуяме, провозгласившему 30 лет назад конец коммунистической идеологии.

А что там, за либерально-протекционистским капитализмом? На что может рассчитывать мир, избавившись от претензий Госдепа на «исключительность», от лицемерия семейки Клинтон и Барака Обамы, бесноватого Сороса, мафии чиновников НАТО, притязаний на мировое господство Виндзоров, тусклого Туска и им подобных?

Ответы на эти вопросы мы сформулируем позже. Ну, а пока мир в своей эволюции, переходя в новую фазу, очевидно отказывается от Pax Americana, а вместе с этим и от некоторых очевидных пороков спекулятивно-монетаристской и сверхпотребительской модели мирового «прогресса».

Президент РФ встретился в Осаке с лидерами десятка стран (самыми важными стали его встреча с Трампом и премьером Японии Синдзо Абэ, а также разговор на троих в формате встречи Россия-Китай-Индия), и каждая такая встреча Путина на самом деле имеет непреходящее значение как для РФ, так и для формирования нового миропорядка, основанного на переходе к новой модели глобализации, предполагающей, в частности, ослабление позиций таких игроков, как, к примеру, Великобритания, Франция, Евросоюз и, отчасти, Германия. В этом смысле не имеет особого значения, о чем говорили на саммите в Японии та же Мэй, а также Макрон, Юнкер и даже Меркель, возможно всерьез полагающая, что в контексте продолжения переговоров по Донбассу (Нормандский формат) от Германии что-то зависит.

Особая тема — предшествующие и сопровождающие G-20 в Осаке антироссийские выплески в Грузии, Латвии, Незалежной и проч., а также различные — то здесь, то там (в России, Казахстане, Гонконге, Праге и т. п.) — «оранжевые» выступления майдаунов. С моей точки зрения, все эти тщательно организованные акции суть не что иное, как сполохи нарастающей в рядах сторонников глобального монетаризма истерики. Приближение конца либерализма как доминирующей планетарной доктрины все более очевидно; благодаря российской дипломатии и усилиям РФ в Сирии и на Украине, он утратил свой боевой авангард в лице исламизированных террористов и европейских неонацистов, и сегодня апологетам либерального глобализма не остается ничего иного, кроме как бросать в «последний и решительный бой» против суверенных государств и новой идеологии «солидарного выживания» планеты Земля зомбированных соцсетями малолеток.

Напомню в связи со сказанным, что следующий саммит G-20 пройдет в Эр-Риаде — и этот саммит станет, как я полагаю, еще одним рубежом на пути утверждения в «большой двадцатке» восточного вектора. Полагаю также, что именно в Саудовской Аравии (скорее, всего — накануне 15-ой встречи «двадцатки») может быть озвучен вынесенный тремя сверхдержавами (США, Китаем и Россией) первый системный приговор не только международному терроризму и европейскому неонацизму, но и крышующему эти два «мировых зла» спекулятивному квазилиберализму торгашей и финансистов.
Владимир Лепехин — директор Института ЕАЭС