СМИ

В русской истории немного фигур, которые бы вызывали столько споров. Кто он — истинный царевич или самозванец Гришка? Патриот или прислужник поляков? Пешка в чужих руках или искусный политик? Главные версии о том, кем же был Лжедмитрий, — человек, сотрясший основы русского государства, — в материале. Спасшийся царевич Весной 1603 года некий молодец двадцати с небольшим лет, беглец из русского государства, явился на двор литовского князя Адама Вишневецкого и попросил принять его на службу. Он был грамотен и хваток, так что вопрос решился очень быстро. Князь Адам считался большим сторонником православия и охотно принимал русских беженцев, уходивших из-под власти московского царя. Прошло совсем немного времени, и юноша тяжело заболел. Когда исповедовать его пришёл священник, умирающий раскрыл ему тайну своего происхождения. Он назвался Дмитрием, русским царевичем, сыном Иоанна Грозного, чудесно спасшимся после покушения на его жизнь в Угличе. Священник был так потрясён, что нарушил тайну исповеди и рассказал обо всём князю. Вишневецкий воспринял известие недоверчиво. Но после того как несколько москвичей признали в юноше (он вскоре оправился от тяжёлой болезни) истинного царевича, поверил в чудесное спасение и стал относиться к Дмитрию как к особе царской крови, дав ему защиту и достойное содержание. Справка. Положим, опознание вообще ни о чём не говорит. Мать Дмитрия Мария Нагая, к примеру, чётко опознала в претенденте сына, затем отреклась от него, а когда требовалось, вообще уверяла, что не знает, жив ли отпрыск. Благо это была не современная эпоха, когда изображение главы государства не забудешь, даже если захочешь. «Опознавать» можно было до бесконечности, смотря за какие «правдивые» показания дадут золота, а за какие — плетей. Претендент делает успехи Князь Адам познакомил Дмитрия с польско-литовской шляхтой, всюду представляя его как законного правителя России. Так Дмитрий встретился с честолюбивым сандомирским воеводой Юрием Мнишеком и его прекрасной дочерью Мариной, которой вскоре сделал предложение руки и сердца. Марина Мнишек и Дмитрий Мнишек отличался большим честолюбием и авантюризмом и поэтому решил сделать ставку на претендента на московский трон. Воевода рассчитывал вскоре посадить туда свою дочь. Условием же будущей свадьбы стало принятие Дмитрием католичества, на что тот легко согласился. Весной 1604 года Мнишек привёз Дмитрия в Краков — столицу Польши, и уже 15 марта добился его аудиенции у короля Сигизмунда III. Там самопровозглашённый наследник попросил у польского правителя помощи в возвращении законных прав и произвёл очень хорошее впечатление умением держаться в обществе и красиво говорить. После этого Дмитрий вернулся в Самбор, где начал раздавать самые заманчивые обещания всем, кто будет готов поддержать его в войне против царя Бориса Годунова. Взлёт и падение Уже к сентябрю у царевича была небольшая армия числом около трёх тысяч человек. Генеральный смотр войску Дмитрий устроил в деревеньке Глиняны, после чего вскоре выдвинулся к русской границе. Несмотря на осеннее время, когда предпочитали не воевать, поход начался очень успешно. Едва перешедшему рубеж царевичу города сдавались без боя. Народ, измученный Великим голодом, не верил в царя Бориса и ждал «законного» правителя. Дальнейшие события всем хорошо известны. Дмитрий разбил царские войска, ему присягали города, к которым он подходил с самыми малыми силами. А после того как всё войско Петра Басманова перешло на сторону царевича вместе с воеводой, победа Дмитрия стала очевидна каждому. «Вступление войск Лжедмитрия в Москву». Картина К. Лебедева Двадцатого июня 1605 года он въехал в Москву, короновался и женился на Марине Мнишек. Дмитрий правил одиннадцать месяцев, после чего был убит заговорщиками-боярами во главе с Василием Шуйским — ещё одним претендентом на трон. Кто же он, Лжедмитрий? Примеров подобного успеха история не знала. Конечно, триумфальные возвращения к власти законных претендентов случались, но самозванцы никогда ещё не захватывали власть в целой стране, да ещё такой большой, как Россия. Несмотря на то что Годунов, лишь услышав о появлении «спасшегося царевича», тут же объявил его самозванцем, большая часть русского народа поверила (или захотела поверить), что это истинный сын царя Ивана. Споры о том, кем же был Дмитрий Самозванец, не утихают вот уже 400 лет. За это время историки выдвинули множество версий, которые мы сейчас рассмотрим. «Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду», картина Н. Неврев Польский ставленник? Это самое первое объяснение происхождения Дмитрия. Оно появилось в результате следствия, проведённого по приказу царя Бориса. Тогда появилась версия, что на самом деле Дмитрий — беглый монах Григорий из семьи бедных дворян Отрепьевых. Ещё в детстве отправившись в столицу на поиски удачи, Юрий (таким было мирское имя Отрепьева) быстро понял: без денег и влиятельных родственников карьеру можно сделать только в церкви — и принял постриг. Так он оказался в Чудовом монастыре, где попал в окружение патриарха Иова и обратил на себя внимание благодаря своей учёности. Отрепьев быстро стал дьяконом, занимался очень ответственной работой — переписыванием книг. В общем, его ждало большое будущее — быть ему рано или поздно епископом, а то и митрополитом… Но тут внезапно подающий надежды монах сбежал, после чего объявился в Литве. Эта версия основана на показаниях странствующих монахов Пимена и Венедикта. Первый видел, как Григорий уходил в Литву, а второй стал свидетелем жизни Отрепьева у князя Острожского, которому Самозванец служил до появления при дворе Адама Вишневецкого. «Дмитрий Самозванец у Вишневецкого», художник — Н. Неврев В польско-литовском государстве Лжедмитрий оказался исключительно полезен всем: Вишневецким — потому что они издавна враждовали с русскими царями из-за пограничных владений; королю Сигизмунду III — потому что тот хотел ослабления России; а также католической церкви, желавшей распространить своё влияние на восток. Версия, что Лжедмитрий — это Отрепьев, считалась и считается главной среди значительной части исследователей. Самые влиятельные русские историки — от Карамзина и Соловьева до Скрынникова и Козлякова — убеждены: Лжедмитрий — самозванец, и никто иной. Эту теорию долгое время поддерживало всем своим авторитетом государство. В её пользу высказывалось множество современников, она внесена в хроники и летописи. Да и сама история о чудесном спасении царевича от убийства в Угличе выглядит как-то… опереточно. Как пишут историки, «тождество Димитрия с Гришкой Отрепьевым выдерживает хоть некоторую проверку», в то время как предположение, что царевич Дмитрий не был убит и спасся, не подтверждается вообще никакими документами. Справка. Опереточной эта история казалась не только историкам. Канцлер Замойский ёрничал по поводу «чудесного спасения»: «Он говорит, что вместо него задушили кого-то другого: помилуй Бог! Это комедия Плавта или Теренция что ли? Вероятное ли дело: велеть кого-либо убить, а потом не посмотреть, тот ли убит, кого приказано убить, а не кто-либо другой?!» Настоящий Дмитрий? Однако в доказательствах самозванства Дмитрия есть существенный пробел. Нет никакой возможности отождествить беглеца, перешедшего литовскую границу, а затем объявившегося у князя Вишневецкого с беглым монахом Григорием Отрепьевым. Все доводы в пользу самозванства были тщательно изучены историком Н. Костомаровым, который ещё в 1864 году рассмотрел их и весьма убедительно опроверг. Лжедмитрий I Зато некоторые историки приводят аргументы в пользу того, что Дмитрий действительно мог быть сыном Ивана Грозного. Во-первых, несмотря на то что жизнь Отрепьева до его побега из Москвы, а также жизнь Лжедмитрия после его появления у Вишневецкого известны в деталях, отождествлять этих двух людей мы не можем. Во-вторых, Лжедмитрий был очень хорошо образован. Причём помимо владения книжной мудростью, что естественно для монаха, он неплохо дрался на саблях, ездил верхом, танцевал и отлично владел этикетом высшего света. Кроме того, Лжедмитрий был абсолютно убеждён в своих законных правах на трон. Нигде он не проявил ни малейшего сомнения в этом — и не дал усомниться своим сторонникам. Другие самозванцы рано или поздно раскрывали свою истинную сущность, но не Лжедмитрий. Да и мать царевича Мария Нагая признала Лжедмитрия своим сыном. Лжедмитрий I и Ксения Годунова В пользу того, что Лжедмитрий не был «проектом» поляков или католической церкви свидетельствует ещё один факт: польские король и знать долгое время сомневались, стоит ли помогать нежданному претенденту, и не хотели ввязываться в русскую авантюру. Даже поход на Москву стал в немалой степени частной инициативой нескольких магнатов — Вишневецких и Мнишеков, — поддержанной безденежной, но воинственной шляхтой и охочими до поживы казаками. Для католиков же Лжедмитрий и вовсе стал полной неожиданностью. Он много обещал папе и его агентам, но так ничего и не выполнил. Внебрачный сын? Эту версию в конце XIX века выдвинул историк Е. Щепкин. Он, проанализировав источники времён царя Бориса и Смуты, пришёл к выводу, что Лжедмитрий мог быть незаконнорожденным потомком или Ивана Грозного, или его сына Ивана. Но, несмотря на оригинальность, у данной теории нет существенных доказательств. Она основана на предположении о том, кто же ещё мог претендовать на трон, если настоящий Дмитрий был убит. Существует и гипотеза, основанная на словах Конрада Буссова, — немца, оказавшегося в России в период Смуты и принявшего в ней самое активное участие. Он оставил подробные записки, в которых поведал, что на самом деле Лжедмитрий — внебрачный сын прежнего польского короля Стефана Батория. Однако, скорее всего, Буссов пал жертвой слухов — для урождённого поляка Лжедмитрий слишком плохо знал польский язык и демонстрировал отличное знакомство с обычаями жителей Москвы. Кандидат заговорщиков? Одна из самых интересных и загадочных версий родилась в 1858 году под пером С. Соловьёва. Он полагал, что Лжедмитрий, оставаясь самозванцем, был воспитан с внушённым ему ложным чувством того,