СМИ

«Неприсоединившийся» или так называемый «третий мир» сложился между основными сторонами холодной войны. То есть между западным блоком во главе с США и НАТО, которые запустили управляемый англосаксами процесс европейской интеграции, и Советским Союзом, который, в свою очередь, взял под контроль развитие Восточной Европы

С конца 1940-х годов к западу от границ нашей страны начало складываться ядро мировой социалистической системы, интегрированной в Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) и Организацию Варшавского договора (ОВД).

Именно «третий мир», интерес к которому резко возрос в связи с крахом на рубеже 1950-х и 1960-х годов колониальной системы империализма, стал ареной соперничества сверхдержав. Всеми правдами и неправдами они черпали из него союзников для усиления собственных позиций и ослабления конкурентов. «Горячими» точками этого соперничества в послевоенные годы выступали многочисленные локальные вооруженные конфликты:

— на Ближнем Востоке, где в 1948 году появился Израиль, хотя по соответствующему решению ООН должно было быть создано два государства — еврейское и палестинское (войны 1948, 1954, 1967 и 1973 гг., а также, уже после этого, многочисленные вспышки обострений противостояния, которые перемежались восстаниями-интифадами);

— война в Корее (1950–1953 гг.), в которую была глубоко вовлечена только что появившаяся Китайская Народная Республика (КНР);

— французская и американская интервенции во Вьетнаме и многолетняя поддержка Вашингтоном марионеточной южновьетнамской клики (1953 и 1963–1975 гг.);

— участие СССР в гражданской войне в Афганистане (1979–1989 гг.);

— события на юге и северо-востоке Африки (Ангола, Мозамбик, треугольник Сомали — Эфиопия — Эритрея) и другие.

Одна из локальных стычек — вокруг свергшего режим проамериканского диктатора Батисты и ориентированного на Советский Союз революционного правительства Фиделя Кастро на Кубе в октябре 1962 года едва не стала детонатором глобального ядерного конфликта, грозившего человеческой цивилизации самоуничтожением.

Наиболее «продвинутые» представители «третьего» мира с помощью СССР, США и других ядерных держав превратились в «пороговые» государства, обладающие или способные создать ядерное оружие. Из этой группы стран в 1960-е годы, после отхода от союза с СССР, выделился Китай, взявший курс на достижение собственного лидерства в «третьем» мире.

Вербовка союзников, которую СССР и США осуществляли в «третьем» мире, и стала исходным пунктом формирования структур международного терроризма. В их качестве предстали организованные, подготовленные и обученные боевые отряды, предназначенные для защиты интересов сверхдержав в тех или иных регионах планеты. В зависимости от того, на чьей стороне они находились, эти отряды (и организации, которые обеспечивали им политическое прикрытие) объявляли себя либо борцами с коммунизмом или империализмом, либо, чаще всего, национально-освободительными движениями. А они в 1970-е годы фактически приравнивались советской идеологией и общественной наукой к международному коммунистическому движению.

Именно с национально-освободительным движением идеологи КПСС связывали наиболее далеко идущие планы подрыва западных позиций и влияния в развивающихся странах. Массовое освобождение от колониальной зависимости в СССР интерпретировалось как «крах колониальной системы» или третий этап «общего кризиса капитализма» — следующий после Великого Октября и создания мировой социалистической системы в послевоенные годы.

Полигонами для отработки террористических форм деятельности и для СССР, и для США в этот период служили Африка и Латинская Америка с обилием в них подконтрольных сверхдержавам режимов. Вместе с тем определенная конкуренция имела место внутри каждого из лагерей. На африканском континенте с американцами довольно успешно соперничали французы, а в Латинской Америке, наряду с советским влиянием, активизировалась и альтернативная ветвь мирового коммунистического движения — прокитайские маоистские группы, а также троцкистское движение, связанное с осколками IV Интернационала.

Террористические организации появились и в благополучной Западной Европе. В качестве примеров можно привести сепаратистские ЭТА и ИРА (Ирландская республиканская армия), требующие независимости своих регионов — страны басков и Северной Ирландии — соответственно от Испании и Великобритании.

Новой точкой отсчета, во многом определившей лицо современного международного терроризма, стал ввод в конце 1979 года советских войск в Афганистан. Благодаря этому США удалось преодолеть синдром «друга Израиля» и укрепить прежде слабые позиции в исламском и особенно в арабском мире, возглавив мобилизацию ресурсов наиболее влиятельных стран региона — Пакистана, Саудовской Аравии, Иордании, а чуть позже Египта — на отпор СССР.

В противостояние был вовлечен даже в целом антиамериканский Иран, радикальные исламские лидеры которого под влиянием советского вмешательства не только поддержали афганское сопротивление, но и приняли участие в организованной спецслужбами США беспрецедентной закулисной сделке.

Деньги, полученные американцами за тайные, в обход американских же санкций, поставки оружия и запчастей к боевой технике режиму аятоллы Хомейни, шли на оплату деятельности террористических групп повстанцев «контрас» в Никарагуа. А эти группы боролись с просоветским правительством Даниэля Ортеги, которое пришло к власти по кубинскому сценарию — путем свержения проамериканской диктатуры генерала Сомосы.

Была ли у СССР разумная альтернатива? По этому поводу сейчас распространяются множество антисоветских спекуляций, которые пышными цветом расцвели именно в нынешнем году, когда отмечалось 30-летие вывода советских войск из Афганистана. На самом деле обострение внутриполитической напряженности в Кабуле, которое предшествовало советской операции, совсем не случайно совпало с революционными событиями в Иране.

Речь шла о поджоге вдоль южных границ СССР «зеленой» исламской геополитической «дуги», выступавшей фактором нестабильности и даже угрозы ввиду влияния на настроения и процессы в советской Средней Азии. Пустить развитие ситуации на самотек означало столкнуться с тяжелейшими проблемами в перспективе, как среднесрочной, так и длительной.

Так или иначе, но именно с периодом афганской войны связано формирование трех тесно взаимосвязанных процессов. Среди них выход на политическую авансцену лидеров современного международного терроризма, в частности, Осамы бен Ладена и его «Аль-Каиды»*, «раскрученных» ЦРУ на роль главного посредника между США и афганским сопротивлением.

В западных источниках приводились сведения, что бен Ладен, избранный в 1980 году на роль главного финансового распорядителя афганских «моджахедов», как минимум дважды тайно встречался с тогдашним директором ЦРУ Уильямом Кейси на конспиративных явках во Франции. Именно тогда афганскому сопротивлению было резко улучшено финансирование, а на вооружении у него появились ПЗРК «Стингер», создавшие немало проблем советским ВВС.

Следует отметить также постепенную утрату Советским Союзом на афганском фоне лидирующих позиций в «третьем» мире и сдачу американцам ряда ключевых стран, в частности, того же Египта, а еще Сомали и некоторых других. Разумеется, афганская война ускорила дезинтеграцию и самого социалистического лагеря, которая впоследствии привела к его распаду, а также к ликвидации СССР.

Во всех этих процессах самое непосредственное участие приняли террористические организации и группы. Естественно, что крах биполярного (двухполюсного) миропорядка не мог не привести к масштабной перегруппировке сил, как на Западе, так и на Востоке. За этим последовала коррекция направлений их деятельности: необходимость в «антиимпериалистической» борьбе и «социалистической ориентации» отпала. Зато национально-освободительная борьба оказалась развернутой на 180 градусов, а ее острие в новых условиях было направлено на ликвидацию «имперского наследия» России, Югославии и других бывших социалистических стран.

Левый, коммунистический терроризм с распадом Советского Союза умер. После исчезновения СССР в нем остались лишь мелкие отряды и структуры маоистов и троцкистов, которые потихоньку тоже сдувались. Пекин, откуда финансировались маоистские группы, свернул эти проекты, ибо они были направлены не столько против Запада, сколько на борьбу за влияние на мировое коммунистическое движение с Советским Союзом. Что касается троцкистов, то на несколько конкурирующих групп окончательно распался IV Интернационал, который был создан Троцким в эмиграции в 1936—1938 годах для борьбы со Сталиным, ЦК ВКП (б) и III Коммунистическим Интернационалом — Коминтерном.

Таким образом, для левого терроризма не оставалось ни идеологической ниши, ни целей и задач, ни ресурсов, ибо все время своей активной деятельности его структуры подпитывались либо советской стороной, либо теми на Западе, кто противостоял СССР. Например, так называемые «Красные бригады» — итальянские левацкие террористические группировки, которые стояли за самыми крупными похищениями и убийствами политических деятелей в конце 1970-х — начале 1980-х годов — экс-премьера Италии Альдо Моро, главы Банка Ватикана Роберто Кальви и другими, были тесно связаны с ЦРУ и другими западными спецслужбами.

Позднее выяснилось, что очень многие террористические группы и движения в Европе, в том числе «Красные бригады», входили в террористическую сеть ЦРУ «Гладио». А она, в свою очередь, уходила корнями в связи американских, нацистских и ватиканских спецслужб, главными фигурами в которых служили весьма крупные представители западной публичной и теневой политики. Это и основатель и многолетний первый директор ЦРУ Аллен Даллес, в конце войны — резидент американской разведки в Швейцарии.

И руководитель восточного отдела абвера, военной разведки Третьего рейха, генерал Рейнхардт Гелен. Перевербованный Даллесом, он сдал ему всю разведывательную сеть абвера в СССР и странах будущего социалистического содружества, прошел стажировку в США и после этого создал и возглавил внешнюю разведку ФРГ — BND, во главе которой находился двенадцать лет. Еще следует упомянуть будущего римского папу Павла VI, в то время — кардинала Монтини, отвечавшего за операцию «Ватиканский коридор», целью которой являлась эвакуация в Латинскую Америку высокопоставленных нацистов, которым для этого выдавались паспорта Ватикана.

А вот правый терроризм сохранился, но претерпел серьезную трансформацию. Он перестал быть фашистским и неонацистским, зато он стал исламистским. Только не надо путать радикальный исламизм с исламом — великой религией мира. Исламизм — это сумма идей, которые паразитируют на исламе, пытаясь приспособить его к своим экстремистским, террористическим целям.

И здесь нужно отметить одну важную вещь. Исламизм изначально был тесно переплетен с правящими кругами и спецслужбами Запада. Движение «Братья-мусульмане», которое стояло у истоков исламизма, было создано в конце 1920-х годов в Египте, который находился тогда под британским колониальным владычеством. Первую мечеть это движение построило в зоне Суэцкого канала — то есть в исключительной зоне британских национальных и военных интересов. Курировал эти проекты лично британский лорд-протектор Египта Ивлин Кромер, потомок крупнейших британских олигархов Бэрингов, которые еще в XIX столетии вполне успешно конкурировали с Ротшильдами.

Англичане приложили руку и к созданию ваххабизма. Исламский радикализм в нынешней Саудовской Аравии насаждался перед и в ходе Первой мировой войны, чтобы разрушить Османскую империю, которая находилась в союзе с Германией и Австро-Венгрией. «Отцом-основателем» современной Саудовской Аравии является Томас Лоуренс — знаменитый Лоуренс Аравийский, который считается легендой британской внешней разведки.

Это очень важно, и из этого следует, что англичане, создав основы радикального ислама, его идеологию, и выпестовав его лидеров, по-прежнему сохраняют над ними контроль. Сегодня — вместе с американцами, Израилем и спецслужбами ряда других стран.

Во время и после Второй мировой войны к контролю над исламизмом подключился и фашизм. Муфтий Иерусалима Мухаммед Хаджи Амин аль-Хуссейни всю войну провел в Берлине и еще в 1940 году подписал с нацистскими властями соглашение о сотрудничестве. Лично консультировал рейхсфюрера СС Гиммлера, многократно встречался с Гитлером, преподавая ему уроки библейской истории. После войны — это очень важно — группа сотрудников Главного управления имперской безопасности Третьего рейха (РСХА) во главе с руководителем кадрового отдела Алоизом Бруннером приняла ислам и растворилась в исламистских сетях на Ближнем Востоке, прежде всего, в Египте и Сирии.

Бруннер прожил очень долгую жизнь, но своей смертью не умер, а погиб в результате спецоперации, проведенной против него в 2010 году. Даже по этому факту можно судить о том, насколько глубоко проник внутрь исламизма и перемешался с ним фашизм. Если же учесть, что сам фашизм, в свою очередь, переплетен с западной идеологией, капиталами и спецслужбами, то получается гремучая смесь, в которой исламизму отводится роль террористического, боевого кулака западного «нового мирового порядка», который, по сути, и является конечным пунктом всего нацистского проекта.

Как выглядит этот «новый мировой порядок»? Есть много работ крупных западных ученых, которые видят его противостоянием «глобального города» и «глобальной деревни». Весь мир становится единым, на него набрасывается сеть крупных мегаполисов-агломераций, которых в планах насчитывается примерно 200–300. Они соединяются первоклассными магистралями и другими транспортными и цифровыми коммуникациями. Это, как они считают, — мир будущего.

Смысл этой идеи и этого проекта, который, судя по происходящему, отнюдь не закрыт, а просто не афишируется, — согнать людей с земли и запихать в крупные города, обрекая на нищету и вымирание, а землю освободить под чужую колонизацию. В других странах и на всех континентах это выглядит точно так же. Поскольку зона упадка и хаоса между мегаполисами громадная, держать ее можно только «ежовыми рукавицами». Для этого и пестуется исламизм и исламистский терроризм.

Обитатели «глобального города» — это «элои» из романа «Машина времени» крупного британского разведчика, политического кукловода и писателя-фантаста Герберта Уэллса. Жители «глобальной деревни» — его же «морлоки», расчеловеченные «бывшие» люди, опустившиеся до ночного образа жизни и людоедства. Реализации этого, самого мрачного сценария будущего и мешал Советский Союз. И именно поэтому идея «всемирного халифата» получила развитие в среде исламских радикалов только с распадом СССР.