Закат либерализма

Фёдор Лукьянов, как обычно, написал хороший текст.

Но при этом это текст дипломатически-идеологический. То есть он констатирует уже практически очевидный факт в этой сфере. Так сказать, забивает последний гвоздь в крышку гроба. Но у самого явления есть и базовая причина и о ней мне хотелось бы сказать несколько слов.


А ответ очень простой для тех, кто знаком с теорией глобальных проектов и теорией Власти. Просто нужно все эти события (то есть те два, которые я упомянул и многие сотни и тысячи других, аналогичных) описывать с точки зрения правильной позиции, адекватно их интерпретировать.

Ну давайте вспомним, в каком мире мы жили. Это была единая система разделения труда, правила игры в которой определяла элита «Западного» глобального проекта (то есть банкиры и финансисты, которые контролируют эмиссию доллара в рамках бреттон-вудской системы), а система контроля за соблюдением этих правил была организована через институты глобализации этого проекта.

Напомню, что своя система глобализации появляется у любого глобального проекта на определенном этапе (когда он с сетевой стадии переходит в иерархическую). Но сегодня (после крушения «Красного» проекта в 1988-91 годах) альтернативы «Западному» проекту не существует, он занял в мире монопольную позицию. И, соответственно, не только сформировал институты глобализации практически во всех сферах человеческой деятельности, но и в каждой такой сфере создал свой собственный, ориентированный на свои проектные ценности и проектные задачи, язык.

Некоторые из этих языков мы все знаем. Например, геополитический и экономический.

С геополитическим сейчас пытаются бороться на государственном уровне, по крайней мере в России, хотя получается плохо. Поскольку базовые понятия всё равно описываются в рамках примата «западных» ценностей, ответа на вопрос «а зачем вы, в смысле, Россия, идёте против всех?» в рамках этого подхода найти не удаётся. Нет, можно вернуться в термины советские (что иногда делается), но тогда сразу возникают встречные вопросы, типа: «А зачем вы драпируете Мавзолей Ленина на праздновании Дня Победы 9 мая, если именно к нему бросали знамена побеждённой Германии?» И в результате у наших властей возникает жуткий когнитивный диссонанс, с которым пока они бороться не научились.

Как следствие, кстати, Кремль всё время проигрывает идеологические войны. Поскольку отказаться от схем, основанных на «западных» ценностях он (пока?) не может, а патриотические схемы в рамках соответствующих ценностных конструкций и терминов описывать не получается! Вот все и ловят кремлёвскую пропаганду на противоречиях. А она, не в силах внятно объяснить в чём причина, начинает бороться не с объективной причиной сложностей, а с теми, кто на них указывает. Последний законопроект о клевете тому пример. Рабинович, ну вы определитесь, право слово, крестик или трусы! Ну, или, иначе, патриотизм или либеральные ценности!

В экономической науке это проявляется еще сильнее. Поскольку экономическую политику у нас определяют именно «западные» глобалистские институты (в частности, бреттон-вудские, типа МВФ), то любые альтернативные концепции, даже те, которые показали свою высокую эффективность в 1999-2002 годах, находятся в диком загоне. Их на официальном уровне даже упоминать нельзя. И никакие провалы в экономической политике (шесть лет непрерывного экономического спада!) тут результата не дают, поскольку правила игры определяет именно «Западный» глобальный проект и его структуры и им поставленных игроков трогать запрещено.

Беда состоит в том, что главный механизм поддержания этих институтов и всей элиты «Западного» проекта, эмиссия доллара, больше эффекта не даёт. И сам проект начинает давать системные сбои, достаточно упомянуть выход Великобритании из ЕС и приход на пост президента США Трампа. Но вот дальше начинается очень смешная ситуация. Дело в том, что то, что сохранить единую долларовую систему в мире уже не получится, ясно всем (даже элите «Западного» проекта). Но что в этой ситуации делать? И что говорить, прежде всего, представителям глобалистской инфраструктуры «Западного» проекта?

Понятно, что отказаться от глобалистского языка никак нельзя. Вот все функционеры «Западного» проекта и пытаются описать то, что происходит (например, действия Дональда нашего Фредовича) с точки зрения этого языка. А Трамп представляет проект Капиталистический, ему инфраструктура «Западного» проекта и его клиентелла не интересна. Ни в каком виде. Нет, если кто-то платит, то элементы этой инфраструктуры как бизнес-проект использовать вполне можно. Но только если они приносят прибыль. А нет прибыли — они не просто не интересны, а откровенно вредны и опасны.

Но как это описать в рамках терминов «Западного» проекта и его ценностей? Ну просто никак не получается. И в результате, вполне рациональные и осмысленные действия Трампа в рамках ценностей Капиталистического проекта, становится в рамках «западного» языка «доказательством» его неадекватности и тупости. И скажите, что в такой ситуации делать? Эта та же ситуация, что в России, только с другой стороны.

Но это геополитика, тут проектные интересы более менее понятны и формулируются легко, даже для разных проектов (если, конечно, посмотреть со стороны, а не с точки зрения интересов конкретного проекта). А вот что в экономике? А вот тут крайне интересно! Дело в том, что общепринятого (или даже просто общепонятного) языка экономики, отличного от «западной» экономикс просто не существует! От слова вообще! И как быть в такой ситуации?

Тот же Трамп действует ситуационно («это не нравится Уолл-стриту, значит, я действую правильно»), но никакой внятной экономической модели у него нет, я про это много раз писал. Нет её и в мире, даже теории кризиса на настоящий момент не существует.

Нет, у нас, конечно, она есть, но кто нас в мире знает и читает? Да, моё имя стало известно, но это только из-за нескольких «видимых» прогнозов (например, про предупреждение о терактах 10 сентября 2001 года ; книге «Закат империи доллара и конец «Pax Americana», которая вышла в 2003 году, в которой мы предсказали кризис 2008 года; наконец, моем выступлении 5 ноября 2014 года на Дартмутской конференции, на которой я предсказал появление «феномена Трампа»), сама теория кризиса пока остаётся в глубокой тени.

И выход теории из тени возможен только в том случае, если на ее базе будет разработан новый хозяйственный механизм, который обеспечит рост во время кризиса и после кризиса. Именно для этого я создал в 2015 году Фонд экономических исследований Михаила Хазина и мы даже за прошедшие с этого времени 4 года добились некоторых результатов. Но для того, чтобы это всё использовать в обыденной жизни нужен новый язык экономики! И это, обращаю внимание, общая ситуация при смене господствующего проекта и экономической модели.

Так, при смене Капиталистического проекта на «Западный» был разработан новый язык (условно, монетаристский, направленный на доказательство преимущества финансовых методов управления экономики), свой экономический язык был в СССР. Сейчас модель развития «Западного» проекта разрушается и категорически необходим новый язык. Потому что попытки описать происходящие события на старом языке вызывают примерно такой же смех, как реакция разных функционеров «Западного» проекта низкого уровня, вроде того, ссылка на который дана в начале этого текста, на объективные процессы, которые невозможно остановить. Ну, или, не смех, а горький плач. Премии памяти Нобеля тому пример: 10 лет прошло с момента начала кризиса, а ни одной премии по теме кризиса так и не дали. То есть — эта тема находится вне экономического «мэйнстрима». Ровно потому, что на его языке описана быть не может!

Кстати, мне вот интересно, клевета на должностных лиц в рамках нового законопроекта, упомянутого выше, будет относиться к тем людям, которые выразят сомнения в статистических данных, озвученных тем же Орешкиным? А если эти сомнения выразит Кудрин, то кого посадят: Кудрина за клевету на Орешкина или Орешкина за клевету на Кудрина? Напомню, что до сего времени только в упомянутой прибалтийской республике был случай, когда экономиста посадили в тюрьму за то, что он сказал, что национальную валюту (это было до введения евро) целесообразно девальвировать… Видимо, мы хотим опередить выдающиеся демократии современности.

Но любом случае, главное — это язык, которого пока нет. И вот на нашем семинаре на Тенерифе, мы с Русланом Макаровым как раз попытаемся поговорить на тему о том, каким должен быть этот новый экономический язык. Поскольку очевидно, что он будет включать в себя цифровой компонент, причем в не маленькой пропорции. Поскольку уже понятно, что все остальные в ближайшие годы даже приступить к такой задаче не смогут, слишком отстают…

Noblesse oblige — 24: Роль элиты в глобальных проектах

Каждый глобальный проект формирует свою собственную модель глобализации. Не так давно мы видели схватку двух таких моделей, «Западного» проекта и «Красного».

ИГИЛ продемонстрировал нам одну из моделей современного Исламского проекта (поскольку он находится, после реинкарнации в результате разгрома Османской империи в 1918 года, в сетевой стадии, то таких моделей у него несколько). Отметим, что после почти неизбежной реинкарнации «Красного» проекта после исчезновения «среднего» класса в результате предстоящего кризиса, новую модель, скорее всего, предъявит и он. И по этой причине интерес вызывает то, как именно проектная элита относится к региональным элитам тех территорий, на которые распространяется влияние проекта.


Вариантов тут довольно много. Наиболее гуманным поведением отмечаются проекты, построенные на авраамических принципах. В их логике, местные элиты, в случае принятия принципов соответствующего глобального проекта, не просто остаются на своих местах, но и имеют право на вхождение в элиты самого проекта. Так, испанцы давали вождям индейцев дворянское достоинство, а их дети вполне могли приехать в Мадрид и предстать перед королем. А дети эмиров, шахов и князей Средней Азии и Кавказа так просто становились российскими военачальниками и высокими сановниками (можно упомянуть только Багратиона, происходящего из грузинского царского рода Багратидов).

Если признание власти глобального проекта состоялось, но вхождение в него было признано региональной элитой нецелесообразным, то ее, в общем, не ликвидировали и она существовала параллельно с внешней администрацией, которую ставила проектная элита. И только прямое военное сопротивление вызывало адекватную реакцию. Хотя и тут были варианты, судьба Шамиля и его сыновей тому пример (напомню, один из них стал русским генералом, а другой, которого отпустили в Османскую империю, стал генералом армии турецкой).

Проект Капиталистический к региональным элитам относился крайне прагматично. Если это выгодно и не стоит слишком дорого, то она уничтожается. Если слишком дорого, то ее терпят на региональном уровне. Включение региональных элит в элиту проектную теоретически возможно, но каждый раз это результат индивидуальной активности конкретного представителя элиты. И, к слову, тот же путь может проделать и просто региональный представитель, даже если никто из представителей его элиты такой путь не прошел. Типичный пример — отношения элиты Британской империи и элиты многочисленных индийских княжеств. Или отношения элиты Германской империи и многочисленных германских княжеств.
Но, по крайней мере, эти элиты автоматически не уничтожаются и, при прочих равных условиях, признаются, хотя бы на региональном уровне. Это, конечно, не Российская империя с ее автоматическим включением представителей региональной элиты в элиту проектную (в случае принятия православия), но, хоть что-то. А вот проект «Западный» подходит к региональным элитам еще более жестко. Он их не признаёт в принципе.

Возможно, это связано с тем, что главный ресурс «Западного» проекта — контроль над валютной системой. И контроль этот осуществляется через институты, которые никаким образом к ведению региональных элит не относятся, они даже себе представить не могут, как там всё устроено, а потому, повлиять на их деятельность не могут. А что касается региональных экономик, то их капитализация или крайне низка (поскольку ее проектной валюте оценивают проектные же рейтинговые институты), или же служит для повышения капитализации проектных структур (как у нас конечным бенефициаром «Юкоса» оказались совсем странные и не имеющие отношения к России лица).

Региональные элиты могут попытаться, что называется, «порыпаться». Но это неминуемо нарушает внутренние проектные принципы и правила, начинается довольно жесткая охота, За нарушение «демократии», «совбоды», «священного права частной собственности». Типичный пример — атака на современные российский власти, конфискация национальных активов, разворовывание арестованных средств. Управление регионами при этом осуществляется либо местными администраторами по внешним лекалам (пример такой работы даёт нам Набиуллина), либо же напрямую, внешними наместниками (как это частично происходит на Украине). При этом одним из главных признаков «демократии» является возможность быстро удалить «неправильного», то есть не устраивающего элиту господствующего глобального проекта, чиновника.

Классический способ для этого — поощрение коррупции. Внешняя администрация, во-многом, занимается не столько прямым управлением (это не совсем удобно с точки зрения пропаганды на региональных территориях), сколько тем, что следит затем, чтобы честные и патриотические чиновники не могли сделать карьеру. Я с такой ситуацией сталкивался очень много раз и поэтому могу сказать, что инструментарий для этого создан крайне эффективный, от кампаний по очернению в прессе до лишения финансирования (что для политика в условиях публичной демократии смерти подобно). Ну и, конечно, санкции, использование агентуры, подкуп и так далее.

Именно этот коррупционный инструмент использовался (в сочетании с другими, конечно) в Японии (чиновников после войны специально содержали в одних камерах с мафиози-якудза), Южной Корее, сегодня мы его видим в России. Чем больше времени проходит с 90-х, тем больше мы узнаем о тотальном воровстве в процессе приватизации и о том, насколько приватизационная элита контролирует сегодня всю исполнительную власть. Ее в любом случае придется выкорчёвывать, но это процесс очень дорого обойдётся России.

В общем, можно сказать, что у разных глобальных проектов совершенно разные способы взаимодействия с региональными элитами. Но только у «Западного» для этих элит путь в проектные элиты закрыт полностью, всеми проектными принципами и институтами. И поэтому как только начал сокращаться финансовый поток, которым «Западный» проект покупал региональные элиты, они начали, вначале подспудно, но затем всё более и более активно, процесс получения самостоятельности от элиты «Западного» проекта. И этот процесс будет продолжаться и дальше.

Михаил Хазин: В годовщину смерти Сталина или Попытка интервью

Сегодня — годовщина смерти Сталина…

С этим днём у меня связано много разных интересных историй. Год назад, в ситуации полного «замазывания» представителей России в Праге (по инициативе старших «партнеров», разумеется), меня пригласили принять участие в самом рейтинговом ток-шоу чешского общественного телевидения, посвященного этому событию. К слову, всё было очень цивилизованно. А вот сегодня я должен был выступать в прямом эфире русскоязычного радио Латвии.

И как только я начинал говорить, начал пропадать звук… Причем оборудование в студии работало отлично, у меня тоже всё было хорошо, звук из студии шёл чётко и без малейших признаков сбоёв. А вот мой голос там пропадал, как только я начинал говорить… Ну прямо чудеса, не знаешь, что на это и ответить… Я, правда заподозрил, что это рукотворный эффект (прибалтийская «беспека», независимо от того, к какой стране она приписана, меня сильно не любит), но проверить будет достаточно сложно.

И по этой причине я постараюсь дать ответы на те вопросы, которые мне были заданы.

Первый из них: каково отношение к Сталину в сегодняшней России.