СМИ

Иракский город Мосул по-прежнему лежит в руинах после того как сам город и его окрестности были освобождены из лап террористов ИГИЛ*.

Разрушены мосты и Старый город, в том числе Большая мечеть Аль-Нури, где террористы провозгласили свой «халифат». Многие политики и эксперты предупредили, что в Мосуле сохраняются условия для распространения экстремизма, местные жители которого пытаются начать новую жизнь.

Политическую карту современного Ирака и баланс сил между основными политическими силами можно узнать из блокпостов на дороге от Эрбиля, столицы Иракского Курдистана, до Мосула, центра провинции Ниневия и бывшей столицы самопровозглашенного «халифата»,

Несмотря на то, что эти два иракских города находятся всего в 90 километрах, в последнее время это расстояние было невозможно преодолеть — в этом районе проходила линия фронта между ИГИЛ* и курдскими боевиками пешмерга.

Для многих людей, эти 90 километров непреодолимы даже сейчас. Журналисты и исследователи приезжают в Курдистан по визе, выданной властями автономной области, но для поездки в Мосул необходима виза, выданная центральными властями Ирака.

За годы своей автономии Курдистан стал убежищем для курдов со всего мира. Они используют сирийские, турецкие, европейские документы и даже паспорта бывшего Советского Союза, которые до сих пор используются здесь. Иракская армия, конечно, не пустит в Мосул с такими документами.

Однако корреспондентам информагентства «Sputnik» похоже удалось попасть в город, при помощи водителя по имени Сардар, который пообещал доставить журналистов в город за 300 долларов.

Последние курдские блокпосты были расположены на въезде в пригород Мосула, город Башика. Их легко было узнать по флагам Курдистана и портретам курдского лидера Масуда Барзани. Курдские силы пешмерга решили не принимать активного участия в наступлении на Мосул.

Во-первых, они понимали, что не получат контроля даже над крошечной частью этого города, населенной в основном арабами. Во-вторых, сами курды боялись обнаружить враждебное суннитское население на своем родном фронте. Поэтому они блокировали Мосул и помогали силам официального Багдада с флангов.

Ничейная земля.

«Это ничейная земля», —  торжественно объявил водитель, когда корреспонденты «Sputnik» проезжали КПП курдов.

За курдскими КПП расположены контрольно-пропускные пункты иракской армии, а затем шиитского ополчения – Аль-Хшд аль-Шааби. Не случайно иракские военные встали между курдами и шиитами.

Военных было легко отличить от шиитского ополчения: военные несли государственные флаги Ирака, в то время как у Аль-Хашд аш-Шааби были флаги движения «Хезболла» и других шиитских группировок, портреты Имама Али. Все иракские военнослужащие были одеты в одинаковую форму, а шиитские солдаты носили все, что хотели. Многие из них даже не говорили по-арабски.

Левый берег Мосула.

«Вскоре мы увидели восточный и левый берег Мосула. Разрушенных зданий там не было, поскольку боевики ИГИЛ* отступали через Тигр на Западном берегу и закреплялись там», — заявили журналисты «Sputnik».

Самым примечательным местом левого берега является Мосульская Большая мечеть, которая практически не пострадала от боевых действий. Она был построен во времена Саддама Хусейна в знак особого внимания тогдашнего лидера к этому городу и сначала назывался мечетью Саддама. Ее минарет и многие купола видны из многих частей города.

Журналисты встретили сторожа Фуаза Абдуррахмана, который, как и многие мусульмане-сунниты во время правления городом так называемого «халифата», остался в нем, поскольку боевики не трогали суннитов, которые соблюдали законы «шариата».

«Жизнь была суровой. Если вы не пошли работать на ИГИЛ*, другой работы почти не было. А жизнь стоила очень дорого. Например, до войны стоимость килограмма риса составляла 1 000 динаров (менее 1 долларов), в то время как при ИГИЛ* его стоимость выросла до 14 000 динаров (порядка 11 долларов), — рассказал сторож.

Однажды Абдуррахман сделал что-то не так и был помещен в шариатскую тюрьму на четыре дня. В результате ему пришлось заплатить выкуп в размере 40 000 долларов.

«Я потратил все свое состояние на этот выкуп. И в мой дом попала бомба. Теперь у меня нет ни денег, ни дома. Мне 54 года, и после того, как «халифат» ушел, мне пришлось начать новую жизнь», — рассказал Абдуррахман.

Жизнь в Мосуле постепенно становится мирной, но до идиллии еще далеко.

«Правительство почти ничего не предоставляет Мосулу. Если вы поедете на правый берег и увидите, что там ничего не ремонтируется. Мосты в руинах. Мы не знаем, почему, возможно, у правительства нет денег», — предложил Абдуррахман.

Следуя совету сторожа, журналисты «Sputnik» отправились к разбомбленному мосту через Тигр. Длинная вереница машин медленно двигалась по мосту под строгим надзором полиции.

«Не фотографируйте здесь ничего, это запрещено», — заявил водитель, перевозивший журналистов.

Запрещается фотографировать военные, контрольно-пропускные пункты и официальные здания. Считается, что такие фотографии могут представлять интерес для террористов-смертников из ИГИЛ*.

Возможно, такие меры предосторожности были не просто паранойей властей, поскольку время от времени происходят новые террористические нападения. Например, 28 февраля возле здания университета был взорван автомобиль, в результате чего погиб один человек и 13 получили ранения. Еще один теракт произошел 8 марта около одного из ресторанов. Два человека погибли, в том числе 13-летняя девочка, а 10 человек получили ранения.

Пейзаж впечатляет. На правом берегу Тигра можно увидеть большое количество полностью разрушенных инфраструктур. Здесь можно узнать план коалиции по освобождению городов от боевиков: сначала ковровые бомбардировки, которые практически полностью ликвидировали населенные пункты, а затем работа местных спецподразделений на местах.

После моста, журналисты попали в старую часть Мосула, которая была практически полностью разрушена, и по сей день ничего там не было восстановлено. Чуть ли не на каждой улице этой части города висят предупреждающие знаки: «Осторожно! Мины!». Похоже, что эти плакаты – лучшее, что местные власти могут сделать для улучшения города и ликвидации разрушений.

Глава фонда по восстановлению пострадавших от терроризма районов Ирака Мустафа Хейти заявил журналистам «Sputnik», что проблема разминирования имеет решающее значение в Мосуле и прилегающих районах Ирака и что страна по-прежнему нуждается в помощи международного сообщества для восстановления этих территорий.

«По данным международных организаций, остается около 6 миллионов взрывчатых веществ различной мощности, от малых до крупных мин. На сегодняшний день ликвидировано лишь 6% из них. У нас есть проблемы с разминированием, Ирак и международные организации относятся к этому очень серьезно», — сказал Хейти.

Материальный ущерб в районах, пострадавших от терроризма оценивается в 88 миллиардов долларов.

Иракские политики опасаются Возрождения террористов «Исламского государства»*.

Иракские политики признают, что они опасаются возрождения террористов ИГИЛ*, говоря, что для этого были определенные предпосылки.

«Мы не закончили с ИГИЛ*. Организация все еще существует, по крайне мере, идеологически, в сознании», — заявил вице-президент Ирака Айяд Аляуи на конференции в Эрбиле.

Бедности и неустроенности беженцев создали почву для распространения экстремистских идей в стране.

По словам другого иракского вице-президента Усамы Нуджаифи, в провинции Ниневия, официально освобожденной от террористов, по-прежнему находятся «сотни боевиков ИГИЛ*».

*— запрещенная в России и мире террористическая группировка.