СМИ

Ни один показ фильма в истории Грузии — и, возможно, всего мира — не сопровождался усиленной охраной кинотеатров кордоном ОМОНа в течение трех дней подряд. Но именно в таких условиях в эти выходные состоялась премьера грузинского фильма о геях «А потом мы танцевали».

С самого начала премьеры ночью 8 ноября грузинские ультраправые группы осаждали кинотеатры в Тбилиси и Батуми, где шел показ фильма, запугивая и иногда нападая на пришедших зрителей.

Вокруг кинотеатра «Амирани» в центре Тбилиси ОМОН в полной амуниции перекрыл оживленную улицу перед заведением и переулок с тыльной стороны, а также заблокировал веранду сверху, чтобы оградить зрителей от толпы гомофобов. Помимо того, в холле кинотеатра для дополнительной безопасности дежурили полицейские, поскольку протестующие неоднократно пытались штурмовать здание.

Премьера подарила эффект полного погружения зрителям, которые, несмотря на запугивания и угрозу насилия, пришли посмотреть фильм о двух мужчинах-танцорах, которые полюбили друг друга во враждебной консервативной среде.

«Мы стали свидетелями особого момента в истории кино: события, происходящие в фильме, происходят и у кинотеатра, — написал кинокритик Гоги Гвахария в статье для грузинской службы RFE/RL. — Разница в том, что на экране много любви, а на улице — много ненависти. Посмотрим, что возьмет верх в Грузии».

Фильм шведского режиссера грузинского происхождения Левана Акина рассказывает историю двух молодых грузинских мужчин, пытающихся понять свои чувства в мире настоящих мачо и традиционного танца. Вступительная сцена задает тон всему фильму, когда твердолобый инструктор говорит своим подопечным, что «грузинский танец основан на мужественности». Ясно давая понять, что в грузинском танце (читай: в Грузии в целом) нет места мужской нежности, учитель продолжает напирать и требует от молодого человека, только присоединившегося к труппе, снять сережку.

В нежной, атмосферной драме о достижении совершеннолетия новичок Ираклий (Бачи Валишвили) и главный герой Мераб (Леван Гелбахиани) сначала соперничают, но затем становятся любовниками в полном эмоций и напряжения мире грузинского традиционного танца.

«Это фильм о танце. Это фильм о бедности, о добрых и злых людях. Это фильм о Тбилиси с его ухоженными и неопрятными районами. И, наконец, это фильм о Грузии, которой автор признается в любви», — написал Гвахария.

«Я создал этот фильм с любовью и состраданием. Это мое любовное письмо Грузии и моему наследию», — написал Акин в Instagram, добавив, что «абсурдно, что людям, купившим билеты, приходится быть смелыми и подвергаться запугиваниям или даже нападению только из-за того, что они решили посмотреть этот фильм».

Активистку Анну Субелиани, которая находилась снаружи кинотеатра «Амирани» в ночь премьеры, закидали камнями. Все ее лицо было в крови, ей потребовалась госпитализация. Лидер оппозиционной Республиканской партии Давид Бердзенишвили также подвергся нападению, когда отвечал на вопросы журналистов.

Полиция произвела несколько арестов, но тем не менее подверглась критике за неспособность эффективно защитить кинозрителей и привлечь к ответственности агрессивную толпу и ее лидеров. Как и в предыдущих случаях угроз и применения насилия в отношении представителей ЛГБТК и их сторонников, лидеры радикальных групп не были привлечены к ответственности.

«Мы призываем правительство решительно поддержать дух толерантности и предупредить потенциальных нарушителей о правовых последствиях», — говорится в заявлении группы ведущих правозащитных организаций Грузии. Они также подвергли критике влиятельную православную церковь Грузии за осуждение фильма, что способствовало разжиганию насилия. Фильм «А потом мы танцевали» ударил по больному месту: борьба за права ЛГБТК лежит в основе непримиримой культурной войны между сторонниками традиционных и современных ценностей в Грузии, и ультраконсерваторы были особенно возмущены попыткой ассоциировать гомосексуализм с традиционным танцем — одной из самых ценных и почитаемых традиций Грузии.

«Мы собрались здесь… чтобы защитить наше национальное наследие, наше духовное сокровище от крайней деградации», — сказал известный своей гомофобной деятельностью бизнесмен Леван Васадзе, собрав своих сторонников в парке, прежде чем повести их к кинотеатру «Амирани» во время премьеры.

Киносообщество Грузии активно защищало фильм. «То, что мы видим сегодня, — это полное безумие, — сказал известный грузинский актер Джаба Киладзе в эмоциональном телеинтервью. — Может ли современный человек в XXI веке серьезно говорить, что нужно пойти кого-то избить, чтобы очистить мир от греха?».

«Этот фильм — о равенстве людей и о том, как открыто отстаивать свою личность, — говорится в заявлении Национального киноцентра Грузии. — Человечество пошло на огромные жертвы, чтобы победить расизм и фашизм… и оно также победит ксенофобию, женоненавистничество и гомофобию».

Грузинские искусствоведы высоко оценили талант режиссера Акина и особенно исполнителя главной роли Гелбахиани за его тонкую работу, как в качестве актера, так и танцора. Даже критики, заметившие в фильме элементы культурной экзотизации, все же решили сосредоточиться на его достоинствах, чтобы поддержать картину на фоне развернувшейся ненавистнической кампании.

«Кампания цензуры мешает не только зрителям посетить фильм, но также мешает и мне оценить фильм с точки зрения художественной составляющей», — пишет режиссер Ана Дзиапшипа в своем обзоре на сайте AT. Дзиапшипа провела параллели с культовым грузинским фильмом «Покаяние», представлявшим собой исследование советского тоталитаризма. Картине, выпущенной в 1980-х годах, пришлось столкнуться с государственной цензурой. «В будущем, когда люди будут смотреть этот фильм [„А потом мы танцевали"], они также будут рассматривать его как знаковое произведение, а за ним увидят историю гонений, цензуры и, надеюсь, победы», — резюмировала она.

Фильм уже одержал победу, будучи номинированным на премию «Оскар», следующая церемония вручения которой состоится в следующем году.

Несмотря на агрессивные действия, гей-сообщество Грузии считает этот показ победой. Назвав фильм «поворотным пунктом», активист по защите прав геев Георгий Киконишвили сказал Eurasianet.org, что «это существенно изменит отношение общества не только к геям, но и к другим людям, культурам и традициям».

Акин отметил, что фильм уже победил в Грузии. «Я испытываю такую большую гордость за то, что ни один из кинотеатров не отказался и не отменил ни одного из запланированных аншлаговых показов, вместо этого выразив свою солидарность [с фильмом], — написал Акин в другом посте в Instagram. — Грузинская публика наконец-то увидела этот фильм. Наша борьба далека от завершения, но я так воодушевлен и тронут всеми смелыми киноманами, которых ничего не остановило и не запугало».