© Минобороны РФВысокие показатели расходов на оборону при Трампе в 2018 году заставляют другие страны, в том числе Россию, предпринимать аналогичные меры — такой вывод делает автор статьи в бразильской газете, изучив опубликованный Международным институтом стратегических исследований доклад. Он также уверен, что Россия еще на протяжении многих лет будет играть ведущую роль среди мировых военных держав.Дональд Трамп выводит Соединенные Штаты из важного договора о сокращении вооружений. Владимир Путин, которого обвиняют в нарушении соглашения, заявляет о готовности навести на своих врагов новые и опасные ракеты.
Ядерные державы Индия и Пакистан развернули противостояние в небе над Кашмиром. Китайцы превращают островки в военные базы и инвестируют в новейшие военные самолеты.
Украина, которая едва сводит концы с концами, планирует потратить на оборону внушительные средства, чтобы сдерживать агрессивные шаги России на своей территории. В неповоротливой Южной Америке Бразилия вынуждена отказывать в военной помощи американцам и колумбийцам, цель которых — свергнуть венесуэльскую диктатуру.
Новости 2019 года подтверждают тенденцию повышения военной активности в мире: мы возвращаемся к перспективе конфликтов между национальными государствами, которая после окончания холодной войны отошла на второй план, и росту нерегулярных конфликтов — таких как война с терроризмом.
Доклад «Военный баланс на 2019 год», опубликованный авторитетным Международным институтом стратегических исследований (IISS), дает в цифрах картину военных потенциалов наиболее опасных стран мира.
Будучи источником надежной информации о военных расходах и авторитетной оценки состояния вооруженных сил, этот бюллетень свидетельствует о том, что в 2018 году США зарегистрировали серьезный рост военных расходов и потянули за собой страны лидирующего в Европе альянса НАТО.
Таков результат прихода к власти Трампа в 2017 году и публикации в январе прошлого года его новой Стратегии национальной безопасности, в которой американский президент предлагает в первую очередь бороться с такими врагами, как Китай и Россия, а не с призрачными террористическими группировками, скрывающимися в пещерах.
И правда, если в 2016 году, по данным IISS, расходы на оборону в США и Канаде упали почти на два процента, то в 2018 году они выросли почти на четыре. Обратная тенденция наблюдается в Европе, а также в блоке Россия/Евразия, где доминирует страна Владимира Путина: после 16-процентного скачка расходов в 2015 году Россия постепенно сокращает свой военный бюджет.
Соединенные Штаты остаются бесспорными лидерами в военной области. В 2018 году они выделили на оборону 643 миллиарда долларов — против 734 миллиардов долларов следующих 15 стран в списке крупнейших военных держав и 310 миллиардов долларов остальных стран мира.
Это единственная страна, способная эффективно координировать свои силы на нескольких фронтах благодаря 11 группам авианосцев. Она никому не уступает в мобильности: США располагают 530 самолетами-заправщиками по всему миру, тогда как у следующих пяти стран в категории военных держав: России, Китая, Франции и Великобритании, коллег США по Совету Безопасности ООН, а также Индии — их всего 68.
Несмотря на поддержку со стороны военных новая стратегия США натолкнулась на непредсказуемую политику президента, который принял решение о выводе войск из Афганистана и Сирии, не посоветовавшись с собственным министром обороны Джеймсом Мэттисом (Jim Mattis) — в итоге тот покинул свой пост.
Его сменил Патрик Шэнахэн (Patrick Shanahan), бывший руководитель корпорации Boeing и энтузиаст программы милитаризации космоса, которую продвигает Трамп — не случайно речь идет об области, в которую инвестирует его бывший работодатель.
Несмотря на военную мощь Соединенных Штатов войны в Ираке и Афганистане сказались на планировании военных расходов — это признает в своей стратегии и сам Трамп. Между тем стратегические конкуренты Америки укрепили свои позиции, чтобы бросить вызов Вашингтону.
Китай сегодня располагает самыми крупными вооруженными силами на планете: два миллиона военнослужащих — что в целом естественно для страны с особой демографической ситуацией. Этот фактор сам по себе не имел бы такого значения, если бы не широкий спектр военной техники и, как сообщает IISS, не программа ускоренной модернизации, направленной на то, чтобы сделать страну преобладающей военной державой в западной части Тихого океана.
Недаром в 2018 году мы наблюдали наименьшую за всю новейшую историю активность авианосцев в Персидском заливе, хотя в ближневосточном регионе по-прежнему сохраняется нестабильность. Зато в Тихом океане курсировали два таких гиганта.
Коммунистическая диктатура Китая милитаризирует две группы островков и атоллов в Южно-Китайском море, которое считает своими территориальными водами. Ту же морскую зону оспаривают США, и уже немало аналитиков прогнозируют в регионе потенциальный военно-морской конфликт.
Пекин приобрел стратегическое значение за последние три десятилетия, однако серьезным соперником Вашингтона по-прежнему остается Москва. Путин в большей степени, чем любой другой лидер, воспользовался относительной слабостью США в период после 2001 года.
Об этом ярко свидетельствуют аннексия Крыма в 2014 году и вмешательство России в сирийский конфликт, которое в 2015 году спасло диктатуру Башара Асада.
Отношения с Украиной являются еще одним примером столкновения между этими двумя странами. В дополнение к спонсированию референдума, по результатам которого Крым снова вошел в состав России, правительство Путина подогревает пророссийский сепаратизм на востоке страны.
В свою очередь Петр Порошенко, стремясь заработать себе дополнительные очки в преддверии президентских выборов, обещает увеличить военные расходы Украины до пяти процентов ВВП — хотя на самом деле гарантии безопасности ему может предоставить только членство в НАТО, фактически невозможное.
Русские же пересмотрели свою военную доктрину и расширили инвестиции в современные формы борьбы, такие как кибервойна.
Однако главная сила русских — в ядерном сдерживании: Россия не только обладает ядерным арсеналом, сопоставимым по мощи с американским, который в случае своего полноценного использования гарантировал бы несколько апокалипсисов подряд — Кремль также серьезно продвинулся в разработке новых ракетных технологий.
Разумеется, как и в случае Китая, у России есть целый ряд военных и, главным образом, экономических недостатков, которые скрываются за обобщенными цифрами.
Но, расходуя на оборону четыре процента ВВП — в мире это четвертый по счету показатель номинальных инвестиций — Россия еще на протяжении многих лет будет играть ведущую роль среди мировых военных держав.
В странах Ближнего Востока и Северной Африки наблюдается резкий спад военных расходов: их на 12% меньше, чем в 2017 году.
Между тем эта зона конфликтов отмечена несколькими лидерами по военным бюджетам, пропорциональным ВВП: список возглавляют Оман и Саудовская Аравия, которые выделяют на оборону по 11% от ВВП. Израиль тратит внушительные 5,9%, а Соединенные Штаты, которые являются крупнейшей экономикой в мире, расходуют 3,14% от ВВП.
Бразилия, по данным IISS, в 2018 году потратила на оборону 1,4% своего ВВП (1,51% — по данным правительства), однако 89% этих средств идут на оплату персонала и пенсий военным.
И даже при таком раскладе Бразилия содержит довольно крупные вооруженные силы: 334 500 военнослужащих — и сделала важное приобретение для своего военно-морского флота: британский вертолетоносец «Оушен» (Ocean), переименованный в «Атлантический».
По данным IISS, страны Латинской Америки и Карибского бассейна также последовали тенденции, запущенной Трампом, и в 2018 году почти на два процента увеличили свои военные инвестиции.
Однако мы почти ничего не знаем о ситуации в Венесуэле, поскольку IISS не располагает достаточной информацией о военном потенциале страны диктатора Николаса Мадуро (Nicol?s Maduro). Известно лишь, что Венесуэла обладает хорошими возможностями противовоздушной обороны — лучшими на континенте, что представляет серьезную проблему для ее противников.
© Минобороны РФВысокие показатели расходов на оборону при Трампе в 2018 году заставляют другие страны, в том числе Россию, предпринимать аналогичные меры — такой вывод делает автор статьи в бразильской газете, изучив опубликованный Международным институтом стратегических исследований доклад. Он также уверен, что Россия еще на протяжении многих лет будет играть ведущую роль среди мировых военных держав.Дональд Трамп выводит Соединенные Штаты из важного договора о сокращении вооружений. Владимир Путин, которого обвиняют в нарушении соглашения, заявляет о готовности навести на своих врагов новые и опасные ракеты. Ядерные державы Индия и Пакистан развернули противостояние в небе над Кашмиром. Китайцы превращают островки в военные базы и инвестируют в новейшие военные самолеты. Украина, которая едва сводит концы с концами, планирует потратить на оборону внушительные средства, чтобы сдерживать агрессивные шаги России на своей территории. В неповоротливой Южной Америке Бразилия вынуждена отказывать в военной помощи американцам и колумбийцам, цель которых — свергнуть венесуэльскую диктатуру. Новости 2019 года подтверждают тенденцию повышения военной активности в мире: мы возвращаемся к перспективе конфликтов между национальными государствами, которая после окончания холодной войны отошла на второй план, и росту нерегулярных конфликтов — таких как война с терроризмом. Доклад «Военный баланс на 2019 год», опубликованный авторитетным Международным институтом стратегических исследований (IISS), дает в цифрах картину военных потенциалов наиболее опасных стран мира. Будучи источником надежной информации о военных расходах и авторитетной оценки состояния вооруженных сил, этот бюллетень свидетельствует о том, что в 2018 году США зарегистрировали серьезный рост военных расходов и потянули за собой страны лидирующего в Европе альянса НАТО. Таков результат прихода к власти Трампа в 2017 году и публикации в январе прошлого года его новой Стратегии национальной безопасности, в которой американский президент предлагает в первую очередь бороться с такими врагами, как Китай и Россия, а не с призрачными террористическими группировками, скрывающимися в пещерах. И правда, если в 2016 году, по данным IISS, расходы на оборону в США и Канаде упали почти на два процента, то в 2018 году они выросли почти на четыре. Обратная тенденция наблюдается в Европе, а также в блоке Россия/Евразия, где доминирует страна Владимира Путина: после 16-процентного скачка расходов в 2015 году Россия постепенно сокращает свой военный бюджет. Соединенные Штаты остаются бесспорными лидерами в военной области. В 2018 году они выделили на оборону 643 миллиарда долларов — против 734 миллиардов долларов следующих 15 стран в списке крупнейших военных держав и 310 миллиардов долларов остальных стран мира. Это единственная страна, способная эффективно координировать свои силы на нескольких фронтах благодаря 11 группам авианосцев. Она никому не уступает в мобильности: США располагают 530 самолетами-заправщиками по всему миру, тогда как у следующих пяти стран в категории военных держав: России, Китая, Франции и Великобритании, коллег США по Совету Безопасности ООН, а также Индии — их всего 68. Несмотря на поддержку со стороны военных новая стратегия США натолкнулась на непредсказуемую политику президента, который принял решение о выводе войск из Афганистана и Сирии, не посоветовавшись с собственным министром обороны Джеймсом Мэттисом (Jim Mattis) — в итоге тот покинул свой пост. Его сменил Патрик Шэнахэн (Patrick Shanahan), бывший руководитель корпорации Boeing и энтузиаст программы милитаризации космоса, которую продвигает Трамп — не случайно речь идет об области, в которую инвестирует его бывший работодатель. Несмотря на военную мощь Соединенных Штатов войны в Ираке и Афганистане сказались на планировании военных расходов — это признает в своей стратегии и сам Трамп. Между тем стратегические конкуренты Америки укрепили свои позиции, чтобы бросить вызов Вашингтону. Китай сегодня располагает самыми крупными вооруженными силами на планете: два миллиона военнослужащих — что в целом естественно для страны с особой демографической ситуацией. Этот фактор сам по себе не имел бы такого значения, если бы не широкий спектр военной техники и, как сообщает IISS, не программа ускоренной модернизации, направленной на то, чтобы сделать страну преобладающей военной державой в западной части Тихого океана. Недаром в 2018 году мы наблюдали наименьшую за всю новейшую историю активность авианосцев в Персидском заливе, хотя в ближневосточном регионе по-прежнему сохраняется нестабильность. Зато в Тихом океане курсировали два таких гиганта. Коммунистическая диктатура Китая милитаризирует две группы островков и атоллов в Южно-Китайском море, которое считает своими территориальными водами. Ту же морскую зону оспаривают США, и уже немало аналитиков прогнозируют в регионе потенциальный военно-морской конфликт. Пекин приобрел стратегическое значение за последние три десятилетия, однако серьезным соперником Вашингтона по-прежнему остается Москва. Путин в большей степени, чем любой другой лидер, воспользовался относительной слабостью США в период после 2001 года. Об этом ярко свидетельствуют аннексия Крыма в 2014 году и вмешательство России в сирийский конфликт, которое в 2015 году спасло диктатуру Башара Асада. Отношения с Украиной являются еще одним примером столкновения между этими двумя странами. В дополнение к спонсированию референдума, по результатам которого Крым снова вошел в состав России, правительство Путина подогревает пророссийский сепаратизм на востоке страны. В свою очередь Петр Порошенко, стремясь заработать себе дополнительные очки в преддверии президентских выборов, обещает увеличить военные расходы Украины до пяти процентов ВВП — хотя на самом деле гарантии безопасности ему может предоставить только членство в НАТО, фактически невозможное. Русские же пересмотрели свою военную доктрину и расширили инвестиции в современные формы борьбы, такие как кибервойна. Однако главная сила русских — в ядерном сдерживании: Россия не только обладает ядерным арсеналом, сопоставимым по мощи с американским, который в случае своего полноценного использования гарантировал бы несколько апокалипсисов подряд — Кремль также серьезно продвинулся в разработке новых ракетных технологий. Разумеется, как и в случае Китая, у России есть целый ряд военных и, главным образом, экономических недостатков, которые скрываются за обобщенными цифрами. Но, расходуя на оборону четыре процента ВВП — в мире это четвертый по счету показатель номинальных инвестиций — Россия еще на протяжении многих лет будет играть ведущую роль среди мировых военных держав. В странах Ближнего Востока и Северной Африки наблюдается резкий спад военных расходов: их на 12% меньше, чем в 2017 году. Между тем эта зона конфликтов отмечена несколькими лидерами по военным бюджетам, пропорциональным ВВП: список возглавляют Оман и Саудовская Аравия, которые выделяют на оборону по 11% от ВВП. Израиль тратит внушительные 5,9%, а Соединенные Штаты, которые являются крупнейшей экономикой в мире, расходуют 3,14% от ВВП. Бразилия, по данным IISS, в 2018 году потратила на оборону 1,4% своего ВВП (1,51% — по данным правительства), однако 89% этих средств идут на оплату персонала и пенсий военным. И даже при таком раскладе Бразилия содержит довольно крупные вооруженные силы: 334 500 военнослужащих — и сделала важное приобретение для своего военно-морского флота: британский вертолетоносец «Оушен» (Ocean), переименованный в «Атлантический». По данным IISS, страны Латинской Америки и Карибского бассейна также последовали тенденции, запущенной Трампом, и в 2018 году почти на два процента увеличили свои военные инвестиции. Однако мы почти ничего не знаем о ситуации в Венесуэле, поскольку IISS не располагает достаточной информацией о военном потенциале страны диктатора Николаса Мадуро (Nicol?s Maduro). Известно лишь, что Венесуэла обладает хорошими возможностями противовоздушной обороны — лучшими на континенте, что представляет серьезную проблему для ее противников.
Комментарии (0)