СМИ

Российские власти не спешат рассказывать о том, как планируется увеличить присутствие ВМФ в дальней морской зоне. Главком ВМФ России Владимир Королёв в поздравительной телеграмме морякам заявил о том, что в РФ разворачивается серийное строительство кораблей дальней зоны нового поколения. По его словам, Военно-морской флот является одним из самых наукоёмких видов Вооружённых Сил, и в настоящее время он «находится на этапе активного оснащения». В море, но без океана Согласно общепринятой классификации (в РФ она, кстати, засекречена), дальняя морская зона (ДМЗ) начинается от 500 миль (800 километров). Нередко в отечественных СМИ делают знак равенства между ДМЗ и океанской зоной (ОЗ), которая в реальности превышает 1000 миль (1600 километров). Присутствие в Мировом океане определяет способностью государства демонстрировать вымпел в ДМЗ и ОЗ. Океанскую зону могут «бороздить» исключительно атомные подлодки и корабли первого ранга (эсминцы, крейсера, универсальные десантные корабли/вертолётоносцы, авианосцы), которые, как правило, также оснащены ядерным реактором. В настоящее время в мире существует только один по-настоящему океанский флот — американский. В составе ВМС США 11 строевых авианосцев, более 60 эсминцев типа Arleigh Burke, два эсминца Zumwalt, свыше 20 крейсеров типа Ticonderoga и 9 универсальных десантных кораблей (УДК) класса America и Wasp. Абсолютное лидерство Соединённых Штатов объясняется необходимостью проецировать силу на дальнем театре военных действий (ТВД). Со времён Второй мировой войны американский флот является активным участником всех вооружённых конфликтов, в которые были вовлечены США. После распада СССР в океанской зоне у Вашингтона так и не появился достойный конкурент или союзник с сопоставимыми возможностями. Дальняя морская зона — удел остальных крупных держав — Японии, Китая, Южной Кореи, Индии, Великобритании, Франции и России. С сожалением стоит признать, что наша страна заметно уступает ВМС вышеперечисленных государств, если не учитывать потенциал атомного подводного флота, который в силу специфики (стратегическое сдерживание США) задействован преимущественно в ОЗ. На текущий момент общее количество кораблей ВМФ дальней морской зоны составляет порядка 50 единиц, причём часть из них находится в ремонте или проходит модернизацию. За минувшие 30 лет Российская Федерация не построила ни одного корабля океанской зоны. Все новые крупные корабли (водоизмещением свыше 5 тысяч тонн) в составе ВМФ — это фрегаты или сторожевые корабли ДМЗ. Корабельный долгострой До сегодняшнего дня российские верфи построили всего лишь четыре фрегата. Речь идёт о трёх кораблях проекта 11356Р/М («Буревестник») «Адмирал Григорович» (2016), «Адмирал Эссен» (2016), «Адмирал «Макаров» (2017) и одном фрегате проекта 22350 «Адмирал флота Советского Союза Горшков» (2018). Реализация обоих проектов сопровождается достаточно серьёзными проблемами. Одна из причин заключается в разрыве военно-технического сотрудничества с Украиной. По приказу киевских властей расположенное в Николаеве предприятие «Зоря-Машпроект» отказалось поставлять газотурбинные силовые установки. Это на несколько лет сдвинуло вправо сроки передачи кораблей. Импортозамещением двигателей последние годы занимается НПО «Сатурн» (Рыбинск, Ярославская область). Кроме того, немало трудностей возникло при разработке новых вооружений. В частности, концерн «Алмаз-Антей» задержал создание зенитного ракетного комплекса (ЗРК) вертикального пуска «Полимент-Редут». Первые пуски из ЗРК прошли в 2012 году и оказались неудачными. На исправление недостатков потребовалось более шести лет. Об окончании государственных испытаний Королёв объявил 11 февраля 2019 года, выступая перед Ассамблеей Санкт-Петербургского Морского собрания. В послании Федеральному Собранию президент РФ Владимир Путин сообщил о том, что «в ближайшее время будет заложено пять надводных кораблей дальней морской зоны, ещё 16 кораблей такого класса будут введены в состав ВМФ до 2027 года». Минобороны РФ не предоставило пояснений данному заявлению главы государства. С учётом текущих планов ВМФ может получить только несколько фрегатов. Согласно открытой информации, до 2027 года в состав флота войдут 5 кораблей проекта 22350 (три фрегата сейчас строятся, по двум подписан контракт). Ещё три спущенных на воду проекта 11356Р/М, скорее всего, будут переданы Индии. Договорённость об экспорте была достигнута в ноябре 2018 года. В сухом остатке до 2027 года Россия гарантировано получит 10 кораблей (5 фрегатов проекта 22350 плюс ещё пять кораблей, о которых говорил Путин). Однако из слов президента следует, что в состав ВМФ войдут в общей сложности 21 корабль дальней морской зоны. Как можно объяснить подобную диспропорцию? Вполне возможно, что речь шла о новом проекте фрегатов ДМЗ, о котором рассказал Королёв в поздравительной телеграмме. Именно эти корабли будут заложены в ближайшие годы. Если это действительно так, то подобное решение будет весьма неоднозначным. С одной стороны, в составе ВМФ будут находиться целых три типа фрегатов ДМЗ, то есть и без того небольшой российский флот продолжит множиться, увеличивая разнотипье морской техники и соответственно — расходы на её содержание. С другой стороны, новые корабли могут оказаться модернизированным вариантом проекта 22350 или «Буревестника». В таком случае флот сможет обеспечить необходимый уровень унификации. Какими будут остальные корабли ДМЗ, о которых говорил Путин, — пока даже невозможно предположить. В послании Федеральному Собранию речь могла идти о других кораблях, например, об УДК типа «Прибой» иди эсминце «Лидер» (но эти корабли относятся к океанской зоне), либо о модернизированных строевых кораблях первого ранга. В ответе перед обществом Одним из главных недостатков информационной политики российского государства является его недостаточная публичность, откровенное нежелание властей раскрывать гражданскому обществу планы, пояснять смысл тех или иных решений, которые реализуются за счёт бюджета, то есть средств налогоплательщиков. Например, в США регулярно публикуются доклады с подробным разбором боеспособности ВС, анализом вызовов и угроз нацбезопаности. В этих документах можно найти информацию о том, на какие направления пойдут средства граждан. Конечно, американцы раскрывают далеко не все данные, но материалы, которые существуют в открытом доступе, позволяют составить хотя бы приблизительную смету о расходах. В России эксперты и журналисты лишены огромного массива информации. От общественности очень часто скрываются сведения, которые с трудом можно назвать секретными (в частности, классификация боевых кораблей). К чему такая закрытость властей приводит на практике, мы видим на примере послания Федеральному Собранию и слов главкома ВМФ о кораблях ДМЗ нового поколения. Заявления Путина о 21 корабле и слова Королёва о «фрегатах нового поколения» нуждаются как минимум в разъяснении, но ни они сами, ни другие официальные лица, видимо, не спешат этого делать.