© AP Photo, Christophe EnaЭкс-прокурор Франции заявила о давлении со стороны генпрокуратуры республики в деле Фийона, бывшего на тот момент кандидатом в президенты. Её слова создали ощущение, что в этом деле правосудием воспользовались в политических целях.
Во время слушаний в парламентской следственной комиссии по независимости правосудия Элиан Улетт заявила об «очень жестком контроле» Генеральной прокуратуры над проведением расследований.
Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы в судебно-политической среде. Сразу несколько политиков выразили возмущение 18 июня по поводу заявлений бывшей главы Национальной финансовой прокуратуры (НФП) в парламентской следственной комиссии по независимости правосудия за неделю до того. В пятницу вечером в Елисейском дворце сообщили, что Эммануэль Макрон обратился в Высший судебный совет с поручением разобраться в ситуации.
Как сообщил в среду «Пуан», Элиан Улетт (Eliane Houlette) заявила, что столкнулась с «давлением» со стороны руководства в деле Фийона. Стоит отметить, что этот новый поворот событий произошел незадолго до намеченного на 29 июня вынесения окончательного решения по делу бывшего кандидата в президенты и его супруги.
1. Что сказала Элиан Улетт в парламентской следственной комиссии?
В ходе слушания она выразила возмущение по поводу «очень жесткого контроля» со стороны Генеральной прокуратуры и ее прямого надзора в проведении следствий. Напомним, что досудебное расследование было начато 25 января 2017 года, в день публикаций «Канар аншене» о подозрениях насчет фиктивной занятости в семье супругов Фийон. Начавшееся в разгар президентской кампании расследование подорвало шансы Франсуа Фийона на победу. В феврале-марте 2020 года состоялись слушания коррекционного суда, на которых он проходил в качестве обвиняемого вместе с женой Пенелопой.
«Труднее всего (…) было справляться одновременно с давлением журналистов — но от этого хотя бы можно абстрагироваться — (…) и особенно давлением Генеральной прокуратуры», — заявила Элиан Улетт, ушедшая с должности в июне 2019 года.
Она в частности отметила «запросы быстрой передачи» информации о следственных действиях и слушаниях и рассказала о вызове в Генеральную прокуратуру, где от нее потребовали передать дело следственному судье. «Меня вызвали (…), потому что выбранная мной процедурная методика их не устраивала. Мне поручили изменить процедурный подход, то есть запустить следствие. Я получила сообщение от генерального прокурора по этому вопросу», — сказала она.
Как отмечает «Пуан», бывший прокурор сама убедилась в необходимости следствия, которое в итоге было начато 24 февраля 2017 года. Решение было принято практически в одно время с законом о давности судебного делопроизводства, по которому финансовая прокуратура не могла вести следствие по событиям с давностью больше 12 лет. По словам Элиан Улетт, указание срока давности в пресс-релизе НФП о начале следствия тоже было предметом спора с Генпрокуратурой, которая была против подобного упоминания. «Свобода слова прокурора — часть его независимости», — подчеркнула она.
В пятницу Элиан Улетт выразила «сожаление» о том, что ее слова были «искажены или неправильно поняты». Она хочет «внести ясность насчет того, что Фийон оказался под следствием не по требованию и не под давлением исполнительной власти», — говорится в заявлении, которое было передано агентству «Франс-Пресс» ее адвокатом Жаном-Пьером Версини-Кампенши (Jean-Pierre Versini-Campinchi).
2. Как отреагировала Генпрокуратура?
Генеральный прокурор Парижа Катрин Шампрено (Catherine Champrenault) заявила «Франс-Пресс», что «сожалеет о том, что обычная работа прокуратуры приравнивается к давлению».
Она занимала свою должность еще во время дела Фийона и «напомнила, что ее действия всегда оставались в рамках установленных законом прерогатив по надзору за применением закона и эффективной работой находящихся в ее ведении прокуратур». К настоящему времени бывший министр юстиции Жан-Жак Урвоа (Jean-Jacques Urvoas), которому принадлежали в тот момент функции надзора за Генпрокуратурой, еще не высказал свою позицию по этому вопросу. В книге «Апокалипсис. Годы Фийона» журналистов Жерара Даве (G?rard Davet) и Фабриса Льомма (Fabrice Lhomme) бывший президент Франсуа Олланд (Fran?ois Hollande) заявил следующее: «У нас не было никаких сведений, и мы не пытались их получить — я установил такие принципы».
В отправленном «Монд» SMS Элиан Улетт попыталась сгладить свои заявления, подчеркнув, что «четко сказала (депутатам), что не испытывала никакого политического давления. Давление со стороны Генеральной прокуратуры касалось исключительно процедурного решения (предварительное следствие или досудебное расследование) и выбранного для него момента. Все прочие толкования представляют собой искажение моих слов».
3. С чем связано возмущение политиков?
Несмотря на попытку Элиан Улетт дать задний ход, ее слова вызвали возмущение на самых разных сторонах политического спектра. По принятому в 2013 году закону министр юстиции не может давать указания по конкретным делам. В рамках действующих правил, Генпрокуратура может затребовать информацию у других прокуратур и передать ее в министерское Управление по уголовным делам и помилованию, которое затем может направить сведения министру.
Слова бывшего прокурора создали ощущение (особенно у правых), что в деле Фийона правосудием воспользовались в политических целях. «Республиканцы» заявили о «чрезвычайно серьезных» обвинениях.
Евродепутат от «Республиканцев» Надин Морано (Nadine Morano) в свою очередь подчеркнула, что финансовая прокуратура стала «оружием политического убийства нашего кандидата» Франсуа Фийона.
«Национальное объединение» и «Непокоренная Франция», которые тоже проходят по делам НФП, усмотрели в этом «давлении» признак подчинения правосудия. «Бывшая глава финансовой прокуратуры говорит, что столкнулась с давлением в деле Фийона. С чьей стороны? Со стороны прокурора, которая распорядилась провести гнусный обыск у НФ (на самом деле, обыск был проведен по распоряжению парижской прокуратуры, прим.ред.). Мы скоро узнаем правду», — написал в Twitter лидер НФ Жан-Люк Меланшон (Jean-Luc M?lenchon). «Когда мы говорим об использовании правосудия, нас называют конспирологами… Правда выходит на свет, причем это только верхняя часть айсберга», — прокомментировала в той же соцсети Марин Ле Пен (Marine Le Pen).
4. Что может произойти дальше?
Скорее всего, на этом полемика не остановится. В пятницу вечером Елисейский дворец выпустил пресс-релиз с сообщением о том, что Эммануэль Макрон запросил рекомендацию Высшего судебного совета, который следит за независимостью судебной системы. Он должен подтвердить, что НФП «могла работать спокойно, без давления, в рамках нормального и привычного диалога с Генеральной прокуратурой». И «развеять все сомнения насчет независимости и беспристрастности правосудия в этом деле».
Депутат от «Республиканцев» Эрик Сиотти (Eric Ciotti) заявил «Монд», что затребовал отправить это обращение «в кратчайшие сроки» в письме к президенту. «Подобные разоблачения подтверждают гипотезу о манипулировании и давлении с целью устранить кандидата от республиканских правых», — утверждает он в письме. Эрик Сиотти также направил запрос министру юстиции Николь Беллубе (Nicole Belloubet), которая, по его мнению, «должна поручить прокуратуре начать досудебное расследование в отношении Х или предварительное следствие по факту должностного преступления».
Другие политики, например, глава фракции «Республиканцев» в Национальном собрании Дамьен Абад (Damien Abad), требуют продолжить парламентское расследование: «Использование судебной процедуры в предвыборных и политических целях представляет собой серьезное посягательство на демократию, и мы требуем продолжения парламентских слушаний по этому вопросу». Адвокат Фийона Антонен Леви (Antonin Levy) тоже выступает за «продолжение парламентского расследования, чтобы пролить свет на все обстоятельства».
© AP Photo, Christophe EnaЭкс-прокурор Франции заявила о давлении со стороны генпрокуратуры республики в деле Фийона, бывшего на тот момент кандидатом в президенты. Её слова создали ощущение, что в этом деле правосудием воспользовались в политических целях.Во время слушаний в парламентской следственной комиссии по независимости правосудия Элиан Улетт заявила об «очень жестком контроле» Генеральной прокуратуры над проведением расследований. Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы в судебно-политической среде. Сразу несколько политиков выразили возмущение 18 июня по поводу заявлений бывшей главы Национальной финансовой прокуратуры (НФП) в парламентской следственной комиссии по независимости правосудия за неделю до того. В пятницу вечером в Елисейском дворце сообщили, что Эммануэль Макрон обратился в Высший судебный совет с поручением разобраться в ситуации. Как сообщил в среду «Пуан», Элиан Улетт (Eliane Houlette) заявила, что столкнулась с «давлением» со стороны руководства в деле Фийона. Стоит отметить, что этот новый поворот событий произошел незадолго до намеченного на 29 июня вынесения окончательного решения по делу бывшего кандидата в президенты и его супруги. 1. Что сказала Элиан Улетт в парламентской следственной комиссии? В ходе слушания она выразила возмущение по поводу «очень жесткого контроля» со стороны Генеральной прокуратуры и ее прямого надзора в проведении следствий. Напомним, что досудебное расследование было начато 25 января 2017 года, в день публикаций «Канар аншене» о подозрениях насчет фиктивной занятости в семье супругов Фийон. Начавшееся в разгар президентской кампании расследование подорвало шансы Франсуа Фийона на победу. В феврале-марте 2020 года состоялись слушания коррекционного суда, на которых он проходил в качестве обвиняемого вместе с женой Пенелопой. «Труднее всего (…) было справляться одновременно с давлением журналистов — но от этого хотя бы можно абстрагироваться — (…) и особенно давлением Генеральной прокуратуры», — заявила Элиан Улетт, ушедшая с должности в июне 2019 года. Она в частности отметила «запросы быстрой передачи» информации о следственных действиях и слушаниях и рассказала о вызове в Генеральную прокуратуру, где от нее потребовали передать дело следственному судье. «Меня вызвали (…), потому что выбранная мной процедурная методика их не устраивала. Мне поручили изменить процедурный подход, то есть запустить следствие. Я получила сообщение от генерального прокурора по этому вопросу», — сказала она. Как отмечает «Пуан», бывший прокурор сама убедилась в необходимости следствия, которое в итоге было начато 24 февраля 2017 года. Решение было принято практически в одно время с законом о давности судебного делопроизводства, по которому финансовая прокуратура не могла вести следствие по событиям с давностью больше 12 лет. По словам Элиан Улетт, указание срока давности в пресс-релизе НФП о начале следствия тоже было предметом спора с Генпрокуратурой, которая была против подобного упоминания. «Свобода слова прокурора — часть его независимости», — подчеркнула она. В пятницу Элиан Улетт выразила «сожаление» о том, что ее слова были «искажены или неправильно поняты». Она хочет «внести ясность насчет того, что Фийон оказался под следствием не по требованию и не под давлением исполнительной власти», — говорится в заявлении, которое было передано агентству «Франс-Пресс» ее адвокатом Жаном-Пьером Версини-Кампенши (Jean-Pierre Versini-Campinchi). 2. Как отреагировала Генпрокуратура? Генеральный прокурор Парижа Катрин Шампрено (Catherine Champrenault) заявила «Франс-Пресс», что «сожалеет о том, что обычная работа прокуратуры приравнивается к давлению». Она занимала свою должность еще во время дела Фийона и «напомнила, что ее действия всегда оставались в рамках установленных законом прерогатив по надзору за применением закона и эффективной работой находящихся в ее ведении прокуратур». К настоящему времени бывший министр юстиции Жан-Жак Урвоа (Jean-Jacques Urvoas), которому принадлежали в тот момент функции надзора за Генпрокуратурой, еще не высказал свою позицию по этому вопросу. В книге «Апокалипсис. Годы Фийона» журналистов Жерара Даве (G?rard Davet) и Фабриса Льомма (Fabrice Lhomme) бывший президент Франсуа Олланд (Fran?ois Hollande) заявил следующее: «У нас не было никаких сведений, и мы не пытались их получить — я установил такие принципы». В отправленном «Монд» SMS Элиан Улетт попыталась сгладить свои заявления, подчеркнув, что «четко сказала (депутатам), что не испытывала никакого политического давления. Давление со стороны Генеральной прокуратуры касалось исключительно процедурного решения (предварительное следствие или досудебное расследование) и выбранного для него момента. Все прочие толкования представляют собой искажение моих слов». 3. С чем связано возмущение политиков? Несмотря на попытку Элиан Улетт дать задний ход, ее слова вызвали возмущение на самых разных сторонах политического спектра. По принятому в 2013 году закону министр юстиции не может давать указания по конкретным делам. В рамках действующих правил, Генпрокуратура может затребовать информацию у других прокуратур и передать ее в министерское Управление по уголовным делам и помилованию, которое затем может направить сведения министру. Слова бывшего прокурора создали ощущение (особенно у правых), что в деле Фийона правосудием воспользовались в политических целях. «Республиканцы» заявили о «чрезвычайно серьезных» обвинениях. Евродепутат от «Республиканцев» Надин Морано (Nadine Morano) в свою очередь подчеркнула, что финансовая прокуратура стала «оружием политического убийства нашего кандидата» Франсуа Фийона. «Национальное объединение» и «Непокоренная Франция», которые тоже проходят по делам НФП, усмотрели в этом «давлении» признак подчинения правосудия. «Бывшая глава финансовой прокуратуры говорит, что столкнулась с давлением в деле Фийона. С чьей стороны? Со стороны прокурора, которая распорядилась провести гнусный обыск у НФ (на самом деле, обыск был проведен по распоряжению парижской прокуратуры, прим.ред.). Мы скоро узнаем правду», — написал в Twitter лидер НФ Жан-Люк Меланшон (Jean-Luc M?lenchon). «Когда мы говорим об использовании правосудия, нас называют конспирологами… Правда выходит на свет, причем это только верхняя часть айсберга», — прокомментировала в той же соцсети Марин Ле Пен (Marine Le Pen). 4. Что может произойти дальше? Скорее всего, на этом полемика не остановится. В пятницу вечером Елисейский дворец выпустил пресс-релиз с сообщением о том, что Эммануэль Макрон запросил рекомендацию Высшего судебного совета, который следит за независимостью судебной системы. Он должен подтвердить, что НФП «могла работать спокойно, без давления, в рамках нормального и привычного диалога с Генеральной прокуратурой». И «развеять все сомнения насчет независимости и беспристрастности правосудия в этом деле». Депутат от «Республиканцев» Эрик Сиотти (Eric Ciotti) заявил «Монд», что затребовал отправить это обращение «в кратчайшие сроки» в письме к президенту. «Подобные разоблачения подтверждают гипотезу о манипулировании и давлении с целью устранить кандидата от республиканских правых», — утверждает он в письме. Эрик Сиотти также направил запрос министру юстиции Николь Беллубе (Nicole Belloubet), которая, по его мнению, «должна поручить прокуратуре начать досудебное расследование в отношении Х или предварительное следствие по факту должностного преступления». Другие политики, например, глава фракции «Республиканцев» в Национальном собрании Дамьен Абад (Damien Abad), требуют продолжить парламентское расследование: «Использование судебной процедуры в предвыборных и политических целях представляет собой серьезное посягательство на демократию, и мы требуем продолжения парламентских слушаний по этому вопросу». Адвокат Фийона Антонен Леви (Antonin Levy) тоже выступает за «продолжение парламентского расследования, чтобы пролить свет на все обстоятельства».
Комментарии (0)